Райская жизнь
На волне «перестройки» на берег нашей дей-ствительности была выплеснута вся накипь «пре-лестей» запада, к чему так оказалась восприимчива наша изголодавшаяся по «клубничке» молодёжь.
Боже мой! Как заманчиво для Ольги звучали ча-рующие слова: «Мисс Европа», «Мисс Мира». Она, конечно, не помышляла о таких высоких «званиях», но чувствовала, что по внешним дан-ным вполне бы могла претендовать на призовое место «Мисс Россия». Ольге было всего восемна-дцать лет от роду. Та самая девичья пора, когда:
Душа полна мечтаний,
Не тянет груз воспоминаний,
А неизвестность вдаль манит
И тянет, тянет, как магнит.
Будущее рисовалось в самых радужных красках. И неважно, что за плечами из жизненного опыта одна лишь школа, но она считала себя вполне самостоятельной и достаточно опытной девушкой. А рассуждала она так:
– Господи, вразуми ты моих родителей! Вот и девчонки говорят, что с моими внешними данными непременно надо участвовать в конкурсе красоты. А университет от меня никуда не уйдёт, можно поступить и на будущий год, – в который уже раз повторяла себе наша героиня.
Эти мысли преследовали Ольгу днём и ночью, подталкивая её к роковой черте. Она подошла к зеркалу, разделась, и начала придирчиво рассматривать своё обнаженное тело. Девушка была высокого роста. Её стройные длинные ноги удивительно пластично сочетались с упруго овальными бёдрами, чуть покатыми плечами и тонкой гибкой талией. «Лебединая» шея с аккуратной головкой и копной золотистых волос заканчивали этот совершенный ансамбль. Но самым, пожалуй, захватывающим в её внешности было лицо. Большие голубые глаза были прикрыты длинными пушистыми ресницами, а ярко красные от природы губки всегда были готовы для улыбки, обнажая ряд ровных белоснежных зубов. Правильный овал лица красиво был очерчен тонкими тёмными бровями, казавшимися продолжением вершины прямого правильной формы носа. Заканчивая описания внешности Ольги, можно с уверенностью сказать, что природа, создавая это совершенство, использовала все свои возможности. Одевшись, Ольга твердо и окончательно приняла решение участвовать в конкурсе. До окончания приёма заявок оставалось 20 дней. Она запечатала бандероль с фотографиями, заявкой–заявлением, подписала адрес и отправилась на почту. Она сделала свой первый самостоятельный шаг. Шаг в большую и неизведанную жизнь.
Как и следовало ожидать, Ольга получила приглашение на первичный просмотр кандидаток. Мать со слезами на глазах проводила её на рейс 211. Ольга с трапа самолёта помахала родителям рукой и вошла в салон самолёта. Короткий разбег, и самолёт в воздухе. Сидя в салоне самолёта, Ольга испытывала чувство радости, грусти и тревоги. Радостно потому, что пригласили на просмотр, а тревожно и грустно, что пришлось расстаться с мамой, подругами и пугала неизвестность жизни в мало знакомой столице. Правда, на пригласительном бланке значился адрес гостиницы с забронированным номером, к тому же у мамы в Москве жила её дальняя родственница. Со слезами на глазах мама просила в первый же день посетить Марию Петровну, ежедневно звонить и писать. С такими мыслями девушка и не заметила, как пролетели пять с половиной часов полёта, и колёса са-молёта уже шуршали по взлётно–посадочной по-лосе. Выйдя из здания аэропорта, Ольга уверен-ным шагом перешла площадь и заняла своё место в автобусе. Через некоторое время она уже с любопытством рассматривала из окна автобуса красоты столицы. Найти гостиницу не составило особого труда, и через некоторое время она уже осваивалась в одноместном номере гостиницы «Космос». Она приняла душ, надела халат, включила телевизор и уютно устроилась в кресле. Не успела она вникнуть в суть передачи, как раздался телефонный звонок. Она сняла трубку и удивлённо сказала:
– Слушаю.
– Это Сереброва Ольга?
– Да.
– Как добрались, устроились? – услышала она приятный мужской голос.
– Спасибо, хорошо. Простите, а кто звонит?
– Ой! Извините, не представился. Я, Алик Дроздетский, один из сотрудников конкурса.
– Слово Дроздетский незнакомец произнёс с явным акцентом на букву «Р» и добавил:
– Вы сейчас устраивайтесь, отдыхайте, а зав-тра в десять часов я зайду к вам, и Ольга услышала короткие гудки на том конце провода.
– Неплохое начало, – прошептала она, – регистрация только завтра в 14 часов, а о моём прибытии уже известно.
Такое внимание со стороны организаторов конкурса приятно отозвалось в душе молодой девушки. Настроение улучшилось, и она стала напевать свою любимую песенку. Так в приподнятом настроении Ольга провела остаток вечера и улеглась спать. Проснулась она, ровно в семь часов, сделала лёгкую зарядку и в восемь часов была уже в баре. Подкрепившись лёгким завтраком и выпив чашечку кофе, Ольга вернулась в номер. Ровно в десять часов пришёл Алик.
Это был молодой человек лет двадцати пяти довольно приятной наружности, вот первое, что невольно отметила про себя Оля, прежде чем Алик произнёс:
– Доброе утро, Оля.
– Здравствуйте, – сдержанно ответила она.
– Как отдохнули? Как настроение?
– Спасибо, хорошо.
Альберт с первой же минуты знакомства повёл себя в номере как старый знакомый. Он бесцеремонно прошёл к окну и плюхнулся в кресло. Первое, что обескуражило молодую девушку, это нахальство, с которым он рассматривал Ольгу. Взгляд его маслянисто тёмных глаз, казалось, просто раздевал её, отче-го она ещё больше смутилась.
– Оля, вы из Новокузнецка? – задал вопрос Альберт после довольно продолжительной пау-зы.
– Нет, я из Прокопьевска. Это недалеко от Новокузнецка.
– Только что окончили школу и нигде не работали. Так?
– Я готовилась к вступительным экзаменам в университет, но ваш конкурс несколько изменил мои планы.
– Это очень хорошо.
А вот что хорошо, Альберт не счёл нужным объяснять и добавил:
– А вы знаете, у вас есть шанс завоевать пер-вое место на конкурсе, если, конечно, будете бла-горазумны и послушны.
При этом он снова пристально стал рассматривать Ольгу, от чего она смутилась ещё больше и покраснела. Далее посыпались дежурные комплементы, и Алик, наскоро объяснив ей как добраться до офиса приёмной комиссии, выпорхнул из номера. После ухода нового знакомого у неё осталось неприятное чувство тревоги, как будто она соприкоснулась с чем - то недозволенным, но это продолжалось недолго. Через минуту, другую молодая девушка вновь стала весёлой и жизнерадостной. Незаметно пролетели три часа, и девушка стала собираться на предварительный просмотр. Она надела своё любимое платье, тщательно по-правила причёску, слегка подкрасила свои губки и вышла из номера. В фойе, перед дверями демонстрационного зала, стайками стояли такие же молодые красивые и симпатичные девушки. Перед членами приёмной комиссии Оля оробела. За длинным, со вкусом украшенным цветами, столом сидели усатые и безусые дяди, блондинистые и брюнетистые тёти со штукатуркой косметики на лице. Мимолётным взглядом она отметила про себя характерную схожесть мужчин, явно не славянской национальности. Как и следовало ожидать, Оля прошла по конкурсу, как общий, так и деталь-ный просмотр. Правда, после детального просмотра у неё осталось чувство какой-то брезгливости и необъяснимой вины перед собой. Все эти измерения женских прелестей были довольно неприятны для неё. В рот, правда, не заглядывали. А вот улыбаться заставляли на все тридцать два зуба. После объявления первичного результата конкурса, контингент претенденток заметно поредел. Для Ольги начались дни упорных занятий от достижения «высот театрального мастерства» до прозаических вихляний полуголыми ягодицами. Ещё надо было попасть в финальную группу претенденток, но она уже выгодно отличалась от других претенденток не только внешностью, но и живостью ума. Алик из кожи лез вон, чтобы оказать помощь Оле в прохождении в финальную часть соревнований. У него везде были друзья и знакомые. Оказывая знаки внима-ния и помощь, он неизменно намекал о том, чтобы она была умницей, и всё будет хорошо. Однажды Алик сказал, что Ольге неплохо было бы показаться в свете.
– Как это в свете, – не поняла она.
– Ну, в высшем обществе.
– А разве оно существует? – наивно спросила сибирячка.
Брови Алика медленно поползли вверх, а глазки из маслянисто тёмных стали чёрными и удивлёнными.
– Ты что, серьёзно говоришь или разыгрыва-ешь?
Ольга, конечно, читала и сентиментальные, и серьёзные романы, в которых описывался высший свет, но она считала, что всё это в про-шлом.
– Я говорю серьёзно, – ответила она.
– Тогда вот что, – сказал с улыбкой Алик, – завтра в девятнадцать часов будь, пожалуйста, в номере. Я зайду, и мы на эту тему поговорим от-дельно.
На следующий день Альберт был точен. Ровно в девятнадцать часов его воркующий голос уже «убаюкивал» Ольгу. Он хозяйски устроился в кресле, закурил и, пуская правильные колечки дыма, изрёк:
– Оля, ура! Мы приглашены!
– Куда? Зачем?
– Мы приглашены с тобой на презентацию одного банка.
При этом он извлёк из нагрудного кармана два красиво оформленных пригласительных билета, которые он протянул ей. Она взяла билет и с волнением прочитала: «Очаровательная, Ольга! Мы будем рады видеть Вас на презентации нашего учреждения. Надеемся, Вы не откажите нам принять участие в нашем скромном торжестве. Ваш столик №3.»
– Что скажешь, Ольга? Рада?
– А что такое презентация?
Брови Алика опять поползли вверх.
– Как, ты и этого не знаешь?
Ольга пожала плечами, и Алику пришлось долго объяснять, что такое презентация крупного банка. Из всего сказанного Оля поняла, что будет банкет, знаменитости и сильные мира сего. Алик ещё некоторое время поболтал о пустяках и упорхнул решать свои многочисленные неотложные дела, договорившись с ней о времени их выезда. Весь оставшийся день Оля провела в хлопотах, приводя свою внешность в надлежащий вид. По-путно она обдумывала слова, сказанные Аликом вскользь, о возможности появления за их столиком всемогущего Иосифа, с которым надо быть повежливей. Ровно в 18-30 Алик подкатил к подъезду, и через 15 минут они уже были в раздевалке огромного светлого холла с изумительной прозрачностью огромных зеркал. Они разделись, привели себя в порядок и прошли в банкетный зал. Началась торжественная часть презентации. Ольга просто не слышала выступающих, она была шокиро-вана изысканными нарядами присутствующих, со вкусом украшенных драгоценностями. Поразила её и сервировка столов. Торжественная часть закончилась довольно быстро, и начались выступления знаменитых артистов, которые прямо от столиков выходили на импровизированную сцену и исполняли свой номер. От выпитого вина в зале становилось шумно. Гости основательно разогрелись. За некоторыми столиками Оля заметила кое- кого из соперниц по конкурсу. На импровизиро-ванной сцене появились довольно красивые де-вушки, которые под одобрительные возгласы гостей исполнили своё довольно откровенное шоу, после чего смешались с гостями. Оля танцевала с Аликом и другими партнёрами. От выпитого вина и бесчисленных комплементов она чувствовала себя «на седьмом небе». В самый разгар вечера к их столику, где они с Аликом почему-то были одни, подошёл элегантно одетый мужчина лет пятидесяти пяти. Он был невысокого роста с заметным округлым брюшком, выразительными тёмно–коричневыми глазами, чёрными с проседью волосами с едва заметной лысиной на темени и крупным носом. Это был всесильный Иосиф. Алик по-добострастно вскочил и представил девушку. Иосиф взял тремя пухленькими пальчиками руку Оли и галантно поцеловал. Она и не заметила, что с появлением Иосифа, Алик куда- то испарился. Весь оставшийся вечер она провела с Иосифом, который оказался отличным собеседником и лёгким в движениях партнёром по танцам. Банкет подходил к концу, и Иосиф вызвался проводить Олю. К подъезду подкатил шикарный лимузин, мужчина спортивного вида услужливо перед ними открыл дверцу машины. Около гостиницы лимузин остановился. В машине Иосиф снова поцеловал руку Оле и вежливо попрощался, пожелав спокойной ночи. Возле входа в гостиницу её встретил Алик. Оля была под впечатлением вечера и даже не удивилась появлению его здесь. Она никак не могла прийти в себя, было лестно, что многие мужчины оказывали ей такие знаки внимания, о которых и мечтать не могла девушка из провин-ции. Алик проводил её в холл гостиницы, изви-нился и ушёл.
На другой день он шумно вошёл в номер и начал с места в карьер:
– Оля, ты меня извини, что я вас вчера поки-нул. Дела, дела, дела. Всё для тебя стараюсь. Ну как, понравилось?
– Очень. Я никогда не видела так близко артистов и таких людей. И музыка за-мечательная.
– Ты ещё много не видела. Ну, ничего, у тебя всё ещё впереди, если, конечно, пробьёмся в фи-нальную часть конкурса, а там, если будешь умницей, и первое место не за горами.
– Алик, а кем Иосиф работает?
– У него, Оля, много обязанностей и должно-стей. Для нас с тобой самое важное то, что от него многое зависит на конкурсе, а ты с ним уже познакомилась. Так что полдела мы с тобой уже сделали, остальное зависит только от тебя.
– Что ты имеешь в виду? – настороженно спросила она.
– Сейчас важно, чтобы Иосиф заинтересовался тобою, а детали мы обсудим по-том.
Алик как будто бы впервые осмотрел номер и сказал:
– Оля, а не пора ли тебе сменить номер? Рас-ходы фирма берёт на себя. Здесь тесновато, нет отдельного туалетного столика с приличным зер-калом, да и гостей принять невозможно. Завтра мы этот вопрос уладим.
– Что ты, что ты, мне здесь не тесно и вполне устраивает.
Алик ничего не ответил, попрощался и ушёл. На следующий день дежурный администратор сообщил Оле, что на её имя снят люкс. Зайдя в номер, скромная сибирячка растерялась. Просторная прихожая, спальня с шикарной кроватью, светлая гостиная, шикарные кресла, туалетный столик с прекрасным зеркалом, стенка с современной посудой привели девушку в вос-торг. Зазвонил телефон. Она сняла трубку и сразу же узнала знакомый голос Альберта.
– Привет. Как устроилась?
– Спасибо, но я не понимаю, зачем всё это? Мне и в том номере было хорошо.
– Это тебе, Оля, презентует наш общий знакомый. Ты всё-таки не забывай, что он наш теневой председатель жюри конкурса, так что имей это в виду, будь умницей. Оля, сейчас я тороплюсь, а ты отдыхай, возможно, завтра мы наведываемся к тебе в гости, – сказал Альберт и повесил трубку.
Она разделась, легла в постель и впервые за-думалась. А почему собственно ей уделяют такое внимание? Ей стало страшно. Она поняла и роль Альберта, и намерения всемогущего Иосифа. Оля затрепетала как канарейка, посаженная в клетку. Сон как рукой сняло. Она села на постели, плотно сжала зубы и приняла твёрдое решение не поддаваться, чего бы это ни стояло. На следующий день после репетиции Алик, слащаво улыбаясь, предупредил Ольгу, что её изъявил желание посетить сам Иосиф, посмотреть, как она устроилась. В 19 часов гости с пакетами в руках ввалились в номер.
– Оля, здравствуй, принимай гостей, – возбуждённо сказал Алик и, засуетившись, стал раскладывать на маленьком столике фрукты, шампанское, конфеты, торт и ещё какие-то замысловатые бутылочки.
Иосиф церемониально поцеловал руку Оли и сказал:
– Не помешали ли мы вашему уединению столь бесцеремонным вторжением?
– Что вы, что вы! Проходите, пожалуйста. Я сейчас закажу кофе, – и она протянула руку к те-лефону.
Иосиф мягко отстранил её руку и сказал:
– Не беспокойтесь, пожалуйста, всё что нужно, Алик слелает. Лучше расскажите, как обстоят у вас дела с подготовкой к финальной части конкурса. Есть ли какие просьбы, желания?
– Ой, что Вы! Всё очень хорошо, мне лично помогает Алик, и мы надеемся пройти в финаль-ную часть.
– Ну что ж, это очень хорошо, что у тебя есть уверенность в своих силах.
Тем временем, Алик не терял времени даром, что-то напевая себе под нос, деловито расставлял на столе рюмки, фужеры, положил в вазу фрукты, и деловито произнёс:
– Господа, прошу к столу!
Иосиф вновь взял Олю за руки и произнёс:
– Приглашай, хозяюшка!
– Да, да, садитесь, пожалуйста.
Выпили за новоселье, за предстоящий успех Оли. Альберт болтал, не умолкая. Включили му-зыку. Оля танцевала поочерёдно то с одним, то с другим кавалером. Было весело, все сомнения и заботы ушли на второй план. Она успокоилась, много смеялась и веселилась. Во время очередного танца Алик шепнул на ухо ей, что теперь у неё всё будет хорошо. Оля была, что называется, на седьмом небе. Она и не заметила, как Алик куда-то исчез, и она осталась наедине с Иосифом. Он налил в фужеры шампанское и предложил тост за будущую финалистку. Оля смутилась, но от тоста не отказалась, пригубила. и выпила.
– Нет, нет – запротестовал Иосиф, – за такой тост надо до дна.
Оля подчинилась. Иосиф тоже допил свой фужер, внимательно посмотрел на неё, нежно взял за руки и увлёк на очередной танец. Во время танца он неожиданно с силой привлёк её к себе, перегнул и с жаром поцеловал в губы. Щёки Ольги вспыхнули огнём. Она руками упёрлась в грудь Иосифа, пытаясь вырваться, но, мгновение спустя, Иосиф навзничь повалил её на широкую тахту. Ольга не кричала, и слышно было только сопение барахтающихся и извивающихся тел. Она, не помня себя, с силой зубами вцепилась в руку Иосифа. Он вскрикнул, разжал руки, и этого было достаточно, чтобы Ольга выскользнула из его цепких рук. Иосиф, потирая укушенную руку, молча, с удивлением уставился на неё, поправил одежду и также молча удалился. Ольга села в кресло и рас-плакалась. Ночью она спала плохо, нахлынувшие мысли не давали покоя. На другой день Алик убеждал её в глупости поступка:
– Дурёха, как ты можешь отвергать своё сча-стье? Достаточно было одного твоего слова и бу-дущее открыто перед тобой, подумай.
– Я уже подумала и хватит об этом.
Ну, хорошо, мы ещё вернёмся к этому разго-вору.
И действительно, Алик неоднократно пытался продлить разговор на эту тему, но безрезультатно. Оля твёрдо приняла решение не менять своих убеждений. Не помог и доверительный разговор с её новой подругой. После происшедшего Ольга довольно скоро почувствовала холодок к себе не только со стороны Альберта, но и репетиторов. Сексуально чувственные движения полуголыми телесами и вздохи, зажигательные танцы под ак-компанемент невидимого дирижёра не принесли ей успеха, она с треском провалилась и впервые поняла, что жизнь диктует свои правила игры.
На душе было прескверно. В мозгах навязчиво звучал голос Альберта, призывавшего её «быть умницей». Видимо, будущие финалистки были умницами, а вместе с этим и будущее «райской жизни» за ними. Оля по инерции стала укладывать свои вещи, необходимо было освободить место в двухместном номере. С «люксом» ей пришлось распрощаться буквально через день после инци-дента с Иосифом. В семь часов вечера раздался телефонный звонок. Ольга сняла трубку:
– Да, слушаю.
– Здравствуйте, я Козак Борис Борисович. У меня к вам деловое предложение. Вы ещё билет на обратный путь не брали?
– Нет. Я звонила, и мне сказали, что билеты на Новокузнецк продаются свободно и можно приобрести прямо в аэропорту в день отлёта.
– Вот и прекрасно. Я вам предлагаю заключить с нашей фирмой выгодный для нас обоих контракт.
– Что за контракт? Вы не могли бы подробней объяснить суть?
– Конечно, конечно. К тому же, вы не одна. Двое ваших знакомых уже согласились. В общих чертах вашей обязанностью будут некоторые услуги артистического порядка на различных торжествах, не исключён выезд за границу. Детали обговорим при подписании контракта.
– А какой срок контракта, и кто из девушек дал согласие?
– Два года. Подписали контракт Алла, Света, Марина и Лена, можешь с ними посоветоваться.
– Хорошо. Я подумаю.
– Позвонить можешь мне завтра до девяти часов утра или сегодня вечером. Да, забыл ска-зать, домой вы можете съездить за счёт фирмы, билет будет оплачен.
Ольга, не раздеваясь, легла на постель, мысли наскакивали одна на другую, и она никак не могла сосредоточиться. Так и не приняв решения, она решила позвонить девчонкам. Алла и Света жили здесь же в гостинице, Лена и Марина были москвички. На месте оказалась только Алла.
– Алла, привет. Мне сейчас звонил какой-то Козак и предложил заключить с их фирмой кон-тракт. Он сказал, что вы согласились.
– Да, мы уже подписали соответствующие до-кументы.
– Алла, а в чём заключается наша работа, какая форма оплаты, где и как будем жить?
– В общих чертах так. Жильё, питание, реквизит, транспортные услуги фирма берёт на себя. Оклад скромный, но с возрастанием по ходу нашей деятельности, плюс призы, подарки и прочее. Правда, с вопросом нашей дея-тельности мне и самой не всё ясно, но ты не тушуйся, подписывай, разберёмся по ходу дела. Два года пролетят, не заметишь, а то сейчас с какими глазами домой-то возвращаться? Засмеют. А здесь такое предложение, такое пред-ложение, все девчонки тебе в твоей Сибири завидовать будут.
– Ладно, я подумаю.
Так ничего, не решив, Ольга разделась, приняла душ и по принципу: «Утро вечера мудренее», юркнула в постель. Утром ровно в 9.00 позвонил Борис Борисович, и она договорилась о встрече для уточнения деталей контракта. Через час, покончив с формальностями, она подписала соответ-ствующие документы на кабальных условиях. По неопытности девушки попадали в полную зависимость к дельцам от искусства. Условия контракта были кабальными. Они никогда заранее не знали когда и куда поедут, в чём конкретно будет выражаться их работа. По контракту их можно было, как багаж, упаковать и отправить в любую точку земного шара. Однако девушки пока этого ничего не знали и рисовали картины для себя, одна краше другой. Подписывая документы, девушки и не предполагал, что, так называемая, солидная фирма состоит из двух прожжённых дельцов, подвизавшихся на задворках от искусства. За счёт фирмы девушки жили в номерах гостиниц весьма и весьма далёких от роскоши. К своему первому выходу девушки готовились серьёзно и основательно под руководством опытного режиссёра, который выдрессировал их так, чтобы все движения были строго синхронизированными и в такт музыки. А то, где они будут выступать, что это будет за ме-роприятие, Козак не считал нужным объяснять новоиспечённым «артисткам». Оля на всю жизнь запомнила их первый выход на импровизированную сцену. Во-первых, весь реквизит девушек состоял из плавок шнурочек-листочек и столь же экономного лифчика, а, во-вторых, их выступление совпало, а в дальнейшем всегда совпадало с тем временем, когда устроители мероприятия и гости уже были основательно подогретые. С первых же тан-цевальных Па Ольга заметила, что хозяев и гостей мало интересует синхронность движений, пластика, ритм танца, а больше формы тела и чуть спрятанные прелести женского бытия. Поначалу это тоже было лестно молодым девушкам, и они с удовольствием демонстрировали то, что хотела видеть эта публика. Однако, как позднее выяснилось, эта публика хотела не только любоваться прелестью молодого тела, но и обладать им. Помимо танцевальных ШОУ отдельных номеров, и выступлений в качестве группы поддержки певцов в обязанности девушек также входило обязательное присутствие в зале до конца мероприятия. Исполнив свои номера, девушки переодевались и выходили в зал, где их практически сразу же разбирали по столикам. Правда, им тоже где-то в уголочке отводился свой столик с не очень-то богатой сервировкой, но, как правило, он редко использовался. За столом, куда была приглашена, Ольга сидели трое мужчин и блондинка лет 30. Мужчины сразу же наперебой стали угощать Ольгу и осыпать комплементами, за что блондинка «ода-рила» её презрительным взглядом, скривив ка-призные губы. Начались танцы. Ольга танцевала с высоким красивым брюнетом лет 45, который отрекомендовался Михаилом. Минуту спустя, Михаил спросил:
– Оля, вы москвичка?
– Нет, я из Прокопьевска.
– А где это?
– Юг западной Сибири.
– У вас все там такие красивые? – не без удивления и восхищения спросил Михаил.
Польщённая Оля улыбнулась и промолчала.
– Оля, я всё-таки считаю, что жюри допустила ошибку, не пропустив вас в финальную часть конкурса. А вы как считаете?
– Что я могу сказать. Одного желания быть в числе финалисток оказалось недостаточно. К тому же я, видимо, переволновалась. Давайте эту тему больше не будем затрагивать. Мне неприятно. А откуда вы об этом знаете? – спросила она с удивлением
– Мир слухами пользуется, Оля.
Больше они эту тему не затрагивали. Весь ве-чер она танцевала и беседовала с Михаилом, который оказался весьма интересным собе-седником. После выпитой рюмки вина Оля как-то уже не замечала разницы в возрасте и не заметно для себя перешла с Михаилом на «ты». К концу вечера Михаил взял её гостиничный телефон и обещал позвонить. После первого рабочего дня, вернее ночи, девчата порознь возвращались в гостиницу. Алла вернулась поздним утром с основательно помятой внешностью, молча прошла в душевую, помылась и, ни слова не говоря, улеглась в постель. Ольга не стала ни о чём её расспрашивать, спустилась в бар, выпила кофе с бутербродом и тихо, чтобы не разбудить Аллу, вернулась в номер. Написала письмо домой, в котором она просила маму не волноваться и не приезжать, у неё всё хорошо, работа нравится. К концу недели они поедут в Питер, а потом обещают поездку за границу, после чего на недельку отпустят домой.
Поездку в "Питер" почему-то отложили на неопределённый срок, и девчата ещё три раза выступали в Москве. Ольге очень хотелось перед поездкой домой посмотреть Питер. Наконец поездка состоялась. Ещё в пути она заметила, что у некоторых девчат появились новые украшения из золота, о происхождении которых она, конечно, догадывалась.
Публика в Петербурге на званном мероприятии мало чем отличалась от московской. Всё те же самодовольные личности мужчин и капризно надменные женщины. На сей раз, она оказалась в обществе губастого слонообразного мужчины, который и по делу, и без дела ржал, как лошадь. Причём, вёл себя так, как будто она была его собственностью. Оля в грубой форме одёрнула зарвавшегося господина. На другой день ей без обиняков дали понять, что условиями контракта грубость не предусмотрена, а поведение девушек было расписано таким образом, что запросто можно было трактовать, как удовлетворение прихотей клиента. Возвращаясь назад в Москву, Оля вновь обратила внимание на обновленные украшения у некоторых из девушек. Ей овладело сложное чувство злости на себя, зависти, гадливости и неудовлетворённости. Она начала понимать, какая грязь к ней может прилипнуть. Весь обратный путь Оля ни с кем не разговаривала, а думала, думала и думала. По приезде в Москву им сказали, что через двадцать дней они поедут за границу. Куда, не сообщили. На подготовку нового номера отводилось десять дней, а остальные десять дней отводились на отпуск. Ольга приняла твёрдое решение, ехать домой. Сердце бурно забилось, вспомнились близкие с детства места, мама, папа, школьные подруги и любимый Серёжа. От нахлынувших чувств у неё на глазах навернулись слёзы. Наконец десять дней позади, номер разучен, отрепетирован, билет куплен, вещи уложены. Ольга по традиции посидела на вещах перед дальней дорогой и отправилась в аэропорт. Обычная суета в аэропорту, и вот она в пути. В салоне самолёта она всё время думала о предстоящей встрече с близкими ей людьми. Наконец самолёт плавно коснулся колёсами бе-тонной полосы и подрулил к аэровокзалу. Ольга вышла на площадь. Вздохнула полной грудью такой родной с запахом угольной пыли и колошникового газа воздух и закрыла от счастья глаза. Через сорок минут она уже с чемоданчиком в руках шла по знакомому проспекту металлургов, а ещё через полтора часа и родной Прокопьевск. Телеграмму она умышленно не давала, чтобы нагрянуть неожиданно. Наконец встреча, слёзы радости, волнения, расспросы и застолье. Вечером Ольга позвонила Серёже. От неожиданности и волнения влюблённый Сергей не мог вымолвить ни слова, заикался, что-то говорил невпопад и обещал немедленно приехать. Он уже учился на четвёртом курсе института. Через некоторое время Сергей стоял на пороге квартиры перед Ольгой. От волнения и смущения он не знал, что делать, обнять ли, поцеловать ли или просто протянуть руку. Он стоял и смотрел на неё широко открытыми глазами. Оля казалась ему ещё красивее, чем прежде. Наконец он вы-молвил:
– Оля, здравствуй, – и неуклюже чмокнул её в щёчку.
– Здравствуй, Серёжа, проходи, рассказывай, как у тебя дела в институте, что нового? – и она увлекла его в свою комнату.
О чём говорили двое влюблённых молодых людей, читатель допишет сам, мы же скажем, что все десять дней Оля не переставала удивляться чистоте и простоте взаимоотношений окружавших её людей, от чего уже успела отвыкнуть в далёкой столице
– Как это не похоже на взаимоотношения ожиревших ханжей, из когтей которых я только что вырвалась, – прошептала Ольга вечером, лёжа в постели.
Она лежала с открытыми глазами и не могла понять. Что же всё-таки с ней происходит? С од-ной стороны – безмерно любящий её Серёжа, ро-дители, подруги, с другой – праздность столичной жизни с её пугающей неопределённостью, от которой уже просто так не отмахнёшься. Она понимала, что в «стаю» придётся возвращаться и, хочешь, не хочешь, жить по её законам. Оля ещё раз представила счастливо растерянное лицо Сергея и приняла твёрдое решение. От этой мысли она успокоилась и заснула. До отъезда оставалось пять дней. Практически половина отпуска пролетело. Сегодня Серёжа обещал приехать сразу после лекций. Они собирались послушать новые записи. У родителей на сегодня было запланировано посещение местного драмтеатра. Время шесть часов, Серёжа задерживается. Мама, как всегда в таких случаях, крутится возле зеркала. Папа стоит на балконе и курит, он уже давно собрался и терпеливо поджидает маму. В половине седьмого родители уходят, и Ольга остаётся одна. Раздался звонок. Она открыла дверь. На пороге стоял Сергей с букетом алых гвоздик. Сегодня он показался ей особенно красивым. Высокий рост с атлетически сложенной фигурой, красивые тёмные глаза с ресницами стрелочкой, высокий чистый лоб без единой морщинки, правильно очерченные губы с прямым греческим носом и твёрдым подбородком приковали её внимание. Он что-то говорил в своё оправдание за опоздание, но она просто не слышала его слов и доверчиво подставила губы для поцелуя. Молодые люди прошли в комнату.
– Серёжа, а у нас от встречи ещё осталась бу-тылка шампанского. Откроем её?
Сказав эти слова, Ольга внутренним чутьём женщины чувствовала, что сегодня она не устоит и отдаст любимому человеку то, чем так дорожила в недалёком прошлом честная молодая девушка. Сегодня в своей решимости она была непреклонна, ибо чувствовала, что рано или поздно трясина «райской жизни» поглотит её. Уж лучше отдать девичью честь непорочному любимому человеку, чем самодовольным слюнявым нуворишам. Сергей влюблёнными глазами посмотрел на Ольгу и ответил:
– Против шампанского я не устою, согласен.
Молодые люди удобно устроились на диване, пододвинув маленький столик со сладостями и шампанским, включили музыку и наполнили бокалы. Они почти не разговаривали, а молча смотрели друг на друга и в этих взглядах были и вопросы и ответы, которые они понимали без слов. Идентичность мыслей и желаний всё более и более сближало их, они начали гладить друг друга по волосам, плечам, грудям, руководствуясь только чувствами. Сергей начал целовать, целовать и целовать Олю в губы, шею, плечи, груди. Она от пе-реполнивших её чувств не ощущала реальности, обвила шею Сергея руками и медленно увлекла его на сёбя. Случилось то, что и должно было случиться у двух любящих сердец. Ольга почувствовала в себе второе я, и чувство неги разлилось по её телу. Затем стало легко и свободно, она почти не ощущала своего тела. Ей казалось, что она парит в воздухе. Оставшиеся дни Оля с Сергеем провели, как во сне. Они даже на минуту не могли представить себе расставание друг с другом, но роковая минута приближалась. Вновь слёзы матери, молчаливое сопение отца, клятвы Сергея в вечной любви, последний взгляд в иллюминатор на родную сибирскую землю, и она в пути. Все пять с половиной часов полёта Оля провела вос-поминаниями о пережитом за эти десять дней от-пуска, и только голос стюардессы вернул её к ре-альности:
– Наш самолёт совершил посадку в аэропорту Домодедово, температура за бортом...
Ольга встрепенулась и поспешила к выходу. Вернувшись в гостиницу, она никому не стала звонить, освежившись под душем, села в кресло и тупо уставилась в одну точку. Думать ни о чём не хотелось, наступила полнейшая апатия. В десять часов вечера пришла Алла и затарато-рила:
– Ой! Ольга, привет. А я уже второй день здесь. Ну, как там? Рассказывай новости. Не вы-шла замуж?
– Да что рассказывать, одно расстройство. Ты лучше скажи, куда едем? Когда? Кто нас сопровождает?
– Едем мы в Турцию через три дня, билеты куплены. Сопровождает нас Борис. Репетиция завтра в шестнадцать часов, не опаздывай. Ещё вопросы есть?
– Да нет, всё ясно.
После разговора с Аллой, Оля стала входить в привычную колею суетной столичной жизни. Минут через десять зазвонил телефон. она подняла трубку и услышала знакомый голос Бо-риса:
– Оля, здравствуй! А я тебе сегодня уже третий раз звоню. Уже стал беспокоиться. Завтра в 16 часов репетиция, а в четверг мы вылетаем в Турцию.
– Я знаю, мне уже Алла об этом поведала.
– Хорошо, отдыхай, до встречи, – и Оля услышала короткие гудки на том конце провода.
На другой день девчата собрались все вместе. Репетиция очередного номера прошла вяло. После отпуска на всех лежала какая-то печать скованности. Переодевшись, Оля вышла в коридор и лицом к лицу столкнулась с Борисом. Он, как всегда, был элегантно одет, гладко вы-брит и вообще от него веяло свежестью и отменным здоровьем. Борис пристально посмотрел на неё и сказал:
– Оля, во время репетиции я наблюдал за то-бой и отметил, что с тобой произошли какие- то изменения. Ты стала другой. Скажи, что произо-шло?
Наметанный глаз Бориса безошибочно отметил то, что для других было за семью печатями.
– Ничего со мной не произошло, просто я с дороги немного устала.
– Ну хорошо, не будем об этом. Ты что сего-дня вечером собираешься делать?
– Даже не знаю.
– Нет желания сходить в ресторан?
Оля пожала плечами. Борис взял её за локоть, ещё раз пристально посмотрел в глаза и тихо сказал:
– Вечером в 7 часов я зайду за тобой, – и, не попрощавшись, пошёл в другой конец коридора.
В ресторане Борис продолжил прерванный разговор:
– Оля, рассказывай, как отдохнула в Сибири, какие новости. Уж не влюбилась ли? Ты какая-то не такая стала.
Ольга смутилась и покраснела.
– Да нет, ничего со мной не произошло, просто грустно было уезжать из дома и до сих пор не могу войти в колею.
Борис наполнил бокалы и предложил выпить за встречу и предстоящую поездку. Ольга не отказалась. Борис предложил сигарету. Она, отдавая дань «моде», впервые в жизни затянулась, закашлялась и бросила сигарету в пепельницу. Борис рассмеялся.
– Ты что, действительно не куришь?
– Привыкаю, – с улыбкой парировала она.
От лёгкой музыки, выпитого шампанского, и близости красивого мужчины Оля испытывала чувство ленивой неги. Мозг работал заторможенно, все её действия подчинялись только чувству. Борис в данный момент представлялся ей той скалой, за которой она могла бы на время укрыться. От внимательного взгляда Бориса не ускользнуло настроение девушки, и он предложил продолжить вечер в более интимной обстановке. Она молча со-гласилась, и встреча была продолжена на отдельной квартире. Снова шампанское, тихая музыка, мягкий свет и нежности Бориса ввели её в такое состояние, что она потеряла чувство ре-альности. Во время очередного танца Борис плотнее прижал к себе Ольгу, поцеловал в шею. Она закрыла глаза, Борис поцеловал её в губы, она ответила и «поплыла». Всё дальнейшее для Оли было как во сне. Борис взял её на руки, уложил на широкую тахту, целуя, профессионально раздел, и Оля оказалась в его власти. Утром Борис, поцеловав полураздетую девушку, пошёл готовить кофе. Она, лёжа в постели с открытыми глазами, думала о случившимся. Ей было стыдно и обидно за свою минутную слабость. Она чувствовала себя виноватой перед Сергеем и мысленно проклинала свою минутную слабость. За чашкой кофе Борис заметил её состояние и, чмокнув в щёчку, с улыбкой сказал:
– Оля, разреши мне преподнести тебе от всего сердца эту скромную вещицу, – при этом он открыл коробочку и извлёк оттуда красивый кулон с золотой цепочкой.
Она смутилась. Ведь это был первый, приня-тый ею при подобных обстоятельствах, подарок. Позже подобные подарки были, и она их уже принимала, как должное, но об этом ниже, а сейчас смущённая Ольга в форме протеста произнесла:
– Ой! Борис, зачем это? Я не могу его принять.
– Ну что ты, Оля, я ведь от чистого сердца, любя.
– Наивная она и не подозревала, что всегда тактичный, спокойный и холеный Борис был холодным расчётливым себялюбцем. Подарок был куплен не столько для девушки, сколько как плата за тайные его планы использовать её в своих целях. Борис в душе не мог простить себе, что упустил реальную возможность завладеть ею раньше, злился, что «клубничка» уплыла от него. Вот такие подлые мысли роились в душе Бориса, но Оля пока об этом не подозревала и доверчиво смотрела в его тёмно-вишнёвые глаза.
– Оль,– сказал Борис, – у меня сегодня много хлопот в связи с предстоящей поездкой, я к тебе загляну вечером, а ты можешь переселиться в одноместный номер, я договорился. Будешь уходить, плотнее закрой входную дверь, замок работает автоматически.
Он наспех поцеловал Ольгу и ушёл. От его по-спешного ухода у неё осталось какое-то чувство тревоги. Возможно, причиной тому была теле-грамма от Сергея. Она оделась, вышла из квартиры, взяла такси и отправилась на почту. Минут через двадцать объявили:
– Новокузнецк! Четвёртая кабина.
Ольга сняла трубку и услышала знакомый, слегка взволнованный голос Сергея:
– Оля, милая, здравствуй. Почему не отправила мне телеграмму? Как добралась? Я так волновался.
– Серёжа, дорогой, здравствуй. Ты извини, с этими хлопотами совсем замоталась, даже некогда было телеграмму отправить. Как у тебя дела? Какие новости?
– Ну какие у нас могут быть новости, одни серые будни. А после твоего отъезда у меня всё из рук валится. Сижу на лекциях, а вижу и слышу только тебя. Иногда от тоски просто выть хочется.
– Я тоже часто думаю о тебе.
– А когда вы выезжаете и куда?
– Выезжаем мы завтра в 8 утра в Турцию, на две недели.
– Далее последовали, как и всегда в таких случаях, односложные вопросы и такие же односложные ответы. Наконец Ольга взволнованно сказала:
– Серёжа, милый, до свидания, нас разъединяют.
– До свидания, ты обязательно мне сообщи телеграммой, когда вернёшься.
Ольга вышла на улицу и медленно пошла без цели и направления. Разговор с Сергеем почему-то не затронул потаённых струн женского сердца. Скорее она ощущала сейчас чувство щемящей тоски и одиночества. Побродив по улицам Москвы, она зашла в кафе–мороженое и сразу же ощутила на себе взгляды молодых людей. Вкусное мороженое и внимание к её внешности молодых людей подняли настроение. Она покушала, встала, привычным женским движением поправила причёску, ещё раз окинула взглядом молодых людей за столиками кафе и вышла на улицу. Глаза молодой девушки вновь светились жизнерадостью, и разговор с Сергеем стал улетучиваться сам по себе. В кинотеатре «Россия» она посмотрела новый французский кинофильм и в девятом часу вечера была уже в гостинице. В девять часов пришёл Борис, от него, как всегда, пахло дорогим одеколоном, но вид у него был усталый.
– Совсем замотался сегодня с оформлением нашего отъезда, – сказал он, садясь в кресло, – завтра к девяти часам автобус подойдет прямо к гостинице, обзвони девчат, не опаздывайте.
На сей раз, он долго не задерживался и через два часа ушёл, ещё раз напомнив об отъезде. Оля приняла душ и легла спать. Поездка до аэропорта и вылет самолёта прошли без приключений. Аэропорт в Анкаре встретил Ольга шумной восточной пестротой и незнакомым гомоном его обитателей. В Аэропорту девчата, как дикие козочки, держа-лись стайкой. Борис отлучился, куда-то звонил, что-то согласовывал и минут через сорок объявил:
– Девушки, автобус нас ждёт на площади, с гостиницей всё улажено, пошли.
Ольга расширенными глазами смотрела из окна автобуса на всё то новое, что отсутствовало не только в её родном Прокопьевске, но и в Москве. Ей всё было интересно в незнакомом восточном городе: и архитектура зданий; и одежда горожан; и базары с живым водоворотом его обитателей; и витрины магазинов с их кричащей рекламой. Словом, всё то новое, что так резко отличает восток от запада. В отеле их разместили в номерах абсолютно бесшумных и шокирующих своей чистотой. К слову сказать, за последнее время девушки уже не интересовались по какому поводу их выступление, кто будет их зрителями, интересовало только место выступления. Вот и сегодня девушки познако-мились с залом и импровизированной сценой. А познакомиться здесь было с чем. Кричащая рос-кошь бросалась в глаза даже при скромном осве-щении. Ещё она заметила, что публика будет не-многочисленной, и не ошиблась: действительно собрались люди, решающие крупные финансовые дела на грани вседозволенности. Перед выступлением Борис шепнул Ольге, что возможно на вечере будет всесильный Иосиф. Он просил Ольгу быть с ним «повежливей», если он обратит на неё внимание. Она молча посмотрела Борису в глаза и ничего не сказала. Борис отошёл, а она подумала:
– Откуда, чёрт возьми, он всё знает?
– В одиннадцать часов, когда вечер был в разгаре, за столиком в углу появился Иосиф с тем толстогубым господином, что ранее домогался её. Ольга их заметила, они тоже. Полчаса спустя, Иосиф галантно пригласил Олю за их столик. Толстогубый господин на сей раз, не шутил, а был всецело занят подсунутой ему кем-то черноглазой турчанкой. Иосиф сегодня был на редкость галантен и предупредителен. Он беспрерывно говорил, говорил и угощал её. Оля поискала глазами Бориса, но его нигде не было. И вообще, она заметила, стоило Иосифу появиться в зале, Борис резко изменил своё отношение к ней. Он даже стал избегать встреч с ней глазами. Женское самолюбие зацепило за живое, и она, чтобы досадить Борису, стала назло флиртовать с Иосифом. Когда и это не возымело действия, она разозлилась не на шутку и решила ему отомстить. Она уже больше не подглядывала за Борисом, а всецело была занята своими мыслями. Иосиф был доволен и уже не скрывал своих намерений. Часа в два ночи Ольга, разгорячённая заморскими напитками, бала увлечена им в отдельные апартаменты. Она и глазом моргнуть не успела, как совершенно голая оказалась в объятиях Иосифа. Сопротивляться было бесполезно. Женский монолог в таких случаях и вяло сопротив-ляющиеся руки скорее разжигали желания, чем представляли какую-то опасность его намере-ниям. Ольга в третий раз покорилась судьбе. Одиннадцать дней, что они были в Турции, она провела в постели с Иосифом. Он был щедрее Бориса. На ней появились новые украшения, в том числе брошь с изумрудом. Естественно, дев-чонки заметили это.
– Оля, а ты делаешь успехи, – заметила Света.
– Я смотрю, и вы не теряетесь, – парировала Ольга.
Светка засмеялась.
– А вообще, Оля, с турками интересней, сове-тую попробовать.
– Спасибо за совет, при случае воспользуюсь, – ответила, улыбнувшись, она.
В Москву девчата возвратились с покупками, в особенности нажимая на кожу, которая к тому времени была у нас в моде. Первая поездка за границу была для девчат «успешной». Устроители и руководители были довольны. Отношения Бориса с Олей были дружескими и деловыми. Оба делали вид, что ничего особенного не произошло. В Москве он, как всегда, скороговоркой произнёс:
– Оля, до свидания, возможно, я вечерком за-бегу.
Она неопределённо кивнула головой, что могло означать, как согласие, так и до свидания. Зайдя в номер, она почувствовала сильнейшую усталость от нервного напряжения, в котором она жила эти две недели. Ей не хотелось никого видеть и тем более с кем-то разговаривать. Она приняла ванну, спустилась в бар, выпила чашечку кофе и снова вернулась в номер. Никто ей не звонил и не беспокоил. Борис зашёл к ней только утром и обмолвился, что для них, вероятнее всего, будет снят отдельный особняк. Борис посмотрел на часы и со словами:
– Черт возьми, я же опаздываю! – выбежал из номера.
Ольга решила сходить к девчатам. На месте оказалась только Алла, она ещё нежилась в постели
– Ольга, что так рано? Я ещё сплю.
– Вставай. Девять часов уже. Позавтракаем, посетим Богоявленский собор, а там видно будет
– Ты что, грехи собралась замаливать? Рановато. У нас их ещё мало. Вот накопим, тогда заодно и отмолим, – сказала, улыбнувшись, Алла.
– Зря смеёшься, я давно мечтала туда сходить. Историческое место, говорят, там венчался А. С. Пушкин, пройдём по знаменитым ступеням.
– Можно, конечно, только вряд ли знаменитые ступени сохранились.
Уставшие и голодные девчата в гостиницу вернулись только вечером. Ольга никак не могла избавиться от волнующего своим таинством чув-ства посещения святых мест собора. Человека, посетившего единожды этот собор, непременно потянет ещё раз сходить туда, совершенно не зависит, верующий ты или нет. Из задумчивости Ольгу вывел резкий телефонный звонок. Звонил Борис. Он сказал, чтобы завтра к десяти часам никуда не отлучались, больше ничего не счёл нужным объяснять, повесил трубку. Утром пришёл Борис. Он мимоходом чмокнул её в щёчку и проговорил:
– Ну как, готова? Вот и хорошо. Сейчас к девчатам забегу и поедем. Я договорился, порепетируете. Денька через три нам надо быть в одном месте.
Ничего больше не сказав, Борис вышел. После репетиции Ольга спросила Свету:
– Свет, ты не знаешь, куда это нас готовят?
– Понятия не имею. Да и какая нам разница, где два года кантоваться.
Девчата вернулись в гостиницу. Ольга вклю-чила телевизор, но сосредоточиться над смыслом передачи так и не смогла, выключила его и, не раздеваясь, легла на диван, задумалась. Она и не подозревала, что прелести «райской жизни» могут опуститься до простого скучного пребывания в стенах гостиницы и вихляний на импровизированной сцене. Молодая, красивая девушка постоянно видела и ощущала на себе ждущие взгляды мужчин и завистливые женщин. Её внутренняя сущность требовала выхода. Она нервничала, не понимая, что же всё – таки с ней происходит, и в этот момент раздался телефонный звонок. Ольга сняла трубку и услышала знакомый голос Бориса:
– Ольга, здравствуй. Минут через двадцать мы к тебе заглянем.
– А кто мы, если не секрет?
– Да какие от тебя могут быть секреты. Я, Иосиф и с ним какой-то компаньон, иностранец.
На сей раз, Ольга даже внутренне не возмутилась, не удивилась, приняла всё, как есть Гости нагрянули ровно в девять. Поздоровались, поочерёдно поцеловали ручку, и Иосиф приветливо сказал:
– Принимай гостей хозяюшка и знакомься, это наш новый знакомый Хомито, наш компа-ньон и благодетель. И от него многое зависит, будет ли ваша командировка в страну восходя-щего солнца или нет.
Борис, тем временем, весьма сноровисто сер-вировал стол. Как выяснилось позже, японец сносно говорит по-русски. Застолье ничем не отличалось от предыдущих застолий с той лишь разницей, что присутствовали Света с Аллой. Около 12 часов ночи Хомито, Света, Алла, Борис ушли, а Иосиф остался у Ольги. Минут через сорок Иосифу позвонили по мобильному телефону, и он сказал:
– Оля, вопрос с вашей поездкой в Японию практически решён.
Иосиф ушёл утром, оставив Ольге кое-что из «зелёных» на мелкие расходы, намекнув, что Хо-мито для них очень полезная личность. Она, ко-нечно, понимала, что полезен Хомито не им, а лично ему. Японию девчата посетили, посетили они и чужие постели. Хомито оказался щедрее Иосифа, а красивая жизнь всё глубже и глубже засасывала Ольгу в трясину. Понимала ли она это? Конечно, понимала, но гнала эти мысли, старательно обманывая себя. Напрямую её никто к проституции не принуждал, а то, что создавали условия, которые способствовали этому, она не брала во внимание, полагая, что всё ещё вольна распоряжаться своей судьбой. Второй год «райской жизни» Ольги приближался к концу. Сергей по – прежнему слал телеграммы, письма своей возлюбленной, порываясь приехать, но она, как могла, сдерживала его порывы. Вот и сегодня по возвращении в Москву её ждали письма от мамы и Сергея. Почта приходила на адрес Марии Сергеевны. Мамино письмо Ольга прочитала дважды, даже прослезилась, а письма от Сергея уже не пробуждали прежних чувств и не затрагивали потаённых струн женской души. Если маме Оля написала ответ в тот же вечер, то Сергею писала в три приёма, буквально выму-чивая слова. Да оно и понятно. Во – первых, прошло много времени после их последней встречи, во – вторых, она уже привыкла к совершенно другой столичной жизни, резко отличающейся от жизни в их тихом сибирском городке. Ольгу не один раз посещали мысли, оборвать связь с Сергеем, но что-то удерживало её от этого шага. Она прекрасно понимала, что Сергей искренне любит её и всегда можно опереться на его плечо. Двойственность чувств по отношению к Сергею угнетала её, но она уже ничего не могла поделать с собой, к счастью для неё Борис сказал, что после очередного мероприятия, они могут по своему усмотрению использовать двухнедельный отпуск. Ольга с волнением ожидала того дня, когда вновь удастся полной грудью вздохнуть такой родной, пропитанный газом и угольной пылью воздух шахтёрских терриконов. И вот, этот день наступил. Она ещё с трапа самолёта заметила ма-му и Сергея. Мама стояла рядом с высоким Сергеем такая маленькая в своём сереньком пальтишке, что у Оли от нахлынувших чувств жалости к горлу подкатил комок, и слёзы сами собой полились из глаз. Мама и Серёжа тоже заметили Ольгу. Высокая, стройная, шикарно одетая женщина резко выделялась среди пассажиров. Год назад уезжала несмелая скромная девушка, а вернулась уверенная в себе, красивая женщина. Но для мамы, конечно же, она оставалась маленькой девочкой – несмышлёнышем. Мама не замечала в дочке изменений ни во внешности, ни в одежде, ни в походке. Она обняла, поцеловала её в губы, и обе расплакались. Сергей стоял рядом с букетом цветов и не знал, что делать: целовать ли Олю или просто обнять. Наконец он решился, и опять несмело поцеловал её губы, забыв преподнести цветы. Стеснительность, чистота чувств Сергея тронули девушку, и прежнее чувство что-то всколыхнуло в ней. Они быстро забрали багаж и не прошло и двух часов, как кондуктор объявила:
– Граждане, Прокопьевск, конечная остановка.
Непонятное чувство охватило Ольгу, когда она, поднялась по ступеням родного дома. Чувство радости, трепета, волнения, встречи с чем-то до боли знакомым, незабываемым волной всколыхнулось в её груди.
Кто хоть раз после долгой разлуки
Возвращался в родные края,
Всё родное, что с детства запомнил,
Валом вихря охватит тебя.
От переполнивших чувств у Ольги вновь навернулись слёзы. Она разделась и прошла в свою комнату. Всё оставалось на месте, как прежде. Она вспомнила их с Сергеем первую стеснительную физическую близость, так не похожую на последующие в «райской жизни». Она вздохнула и невольно прошептала:
– Всё это было в прошлом, и ничего не поделаешь.
И она права. Если для парня год жизни от 18 до 19 лет совсем ничего, то для девушки, ко-торая стала женщиной, это уже срок и большое событие.
Через час пришёл с работы отец. Оля встретила его у порога. Они расцеловались, и дочь заметила на ресницах отца едва заметные искринки.
– Ну, покажись, покажись, – сказал с гордо-стью отец, заметив, как похорошела его дочь, – ты прямо совсем у нас красавицей стала.
– Папка, скажешь тоже, – зардевшись, ответила Оля.
– А где же Сергей?
– Его мама отправила в магазин за покупками. Сейчас придёт.
Минут через двадцать прибежали её любимые подружки Вероника и Галя. Обнялись, расцеловались и уединились в комнате. Обоим сторонам хотелось быстрее узнать о местных и столичных новостях.
– Как вы тут, девчонки, рассказывайте. Учи-тесь, работаете, дружите ли с кем из парней, не собираетесь ли замуж? Всё, всё рассказывайте.
– Оля, что может быть интересного в нашем захолустном шахтёрском городке. Я экзамены в институт провалила, сейчас учусь в нашем меди-цинском училище. Галка меня перещеголяла, она поступила в институт. Да что там всё о нас и о нас. Ты лучше о себе расскажи, – сказала Вероника, с завистью поглядывая на её украшения и одежду.
Оля поведала о своей столичной и заграничной жизни.
– Ой, Олька, как мы тебе завидуем. Не зря мы тебе советовали. Счастливая ты.
В комнату заглянул Сергей.
– Девчата, всё готово, просим к столу.
За рюмкой спиртного все наперебой хвалили и восхищались Олей, только отец молча поглядывал на дочь и сдержанно относился к её «успехам».
Короткие недели отпуска пролетели как одно мгновение, пора было собираться в дорогу. Сергей уже заканчивал четвёртый курс института и всё настойчивей и настойчивей уговаривал связать их судьбы. Оля на эту тему пошепталась с мамой, которая одобрила её выбор, а про папу и говорить нечего, Сергей давно ему нравился. На семейном совете решили сыграть свадьбу через год. В Москву Оля улетала в приподнятом настроении, будущее рисовалось ей в самом благоприятном свете, но в Москве её ожидали неприятные новости, неожиданно не вернулась Света. По слухам ей кто-то из местных бандюков попортил лицо по причине отказа во взаимности. Для девчат было снято частное жильё. Вместо Светы появилась новая, довольно смазливая девчонка, но не из числа неудачниц – красавиц, а бывшая на подпевках у какого-то певца и выставленная им из группы поддержки. Звали её Марина. Девчата разъезжали, выступали, никто не принуждал, не насиловал, но с «полезными» людьми девчата провести время не отказывались. Были довольны и они, и устроители. У девушек появились лиш-ние деньги, а вместе с ними и дорогая жизнь. Им по-прежнему казалось, что они вольны в своих действиях, но это далеко не так. Мягкие намёки, соответствующие условия и жажда жить красиво делали своё дело. Девушки уже не могли довольствоваться малым. Жизнь в столице и за границей дорогая, а причёски, маникюры, педикюры, одежда, питание требовали расходов, а на их скромный оклад, разве что только можно голубей покормить, как любила выражаться Света. Они не понимали, что такая жизнь просто так не списывается, это не черновик, который можно переписать заново. Скорее, это сродни алкоголизму или наркотикам: сегодня только попробовал, а завтра уже потянет. Между тем, срок контракта заканчивался, нужно было что-то решать. Ольга для себя твёрдо решила, контракта не продлять и уехать домой. Вечером заглянул к нёй Борис. Он чмокнул её в щёчку.
– Оля, ты окончательно решила нас покинуть? А то у меня к тебе есть заманчивое предложение.
– Я не хочу даже обсуждать эту тему. Новый контракт я у Аллы видела, это мне не подходит.
– Ну хорошо, я дам тебе два телефона. Если надумаешь, в течение года звони, откликнусь на твой зов, предложение моё остаётся в силе. И помни, конфиденциальность нашего предприятия у тебя не должна вызывать сомнения. При жела-нии у твоих ног будут очень и очень вли-ятельные люди, – сказал Борис и, не попрощавшись, вышел.
Борис прекрасно разбирался в психологии людей и был уверен, что Ольга обязательно вер-нётся. Через три дня после этого разговора Ольга вновь ступила на сибирскую землю. Снова её встречали с цветами и поцелуями. Сергей прямо весь светился. Мама вновь не могла сдержать слёз, что дочка вернулась домой, теперь уже совсем. Отец сопел и во всём его облике чувствовалось удовлетворение. Снова застолье, встречи с девчатами, и, наконец, Оля осталась наедине с Сергеем.
– Оля, – начал Сергей, – я тебя люблю, до за-щиты проекта осталось три месяца, давай подадим заявление в загс. С работой у меня никаких проблем не будет, меня берут горным мастером и обещали уладить дела с жильём, если обзаведусь семьёй. Как ты на это смотришь?
– Серёженька, давай с тобой так решим. Ты спокойно защищай диплом, устраивайся на работу, а потом вернёмся к этому разговору, а заодно и подумаем о моём образовании. У тебя высшее образование, а я неуч.
– Оля, ты же способная, можно учиться и за-очно.
Вот мы с тобой это и обсудим, – сказала она, поцеловав Сергея в губы.
С доводами Оли Сергей вынужден был согласиться. Прошёл месяц. Мать вплотную подсела к дочери и мягко спросила:
– Дочка, скажи, что вы с Сергеем решили? И что ты собираешься делать, учиться или рабо-тать?
– Мам, мне хочется учиться на дневном отде-лении, как Галка
– Мы с отцом обсуждали эту тему и были бы рады, но ты должна учесть, что Сергей на пять лет старше тебя и ему пора жениться.
– Мам, одно другому не мешает.
Вечером за ужином отец ещё раз вернулся к вопросу о будущем дочери.
– Дочка, мы с матерью посоветовались и очень рады, что ты приняла решение продолжить учёбу, ну, а с Серёжей, мы думаем, вы решите проблему сами. Мы согласимся на любое ваше обоюдное решение.
Ольга решила сдавать экзамены в педагогический институт. До экзаменов оставалось два месяца, срок вполне достаточный для подготовленного человека, но годы праздной жизни наложили свой отпечаток на её отношение к делу. Подготовка к экзаменам требовала усидчивого упорства, чего явно ей не хватало. На экзаменах она провалилась. Домой вернулась вся в слезах. Сергей, как мог, успокаивал её, повторял, что можно учиться и на вечернем отделении, но это только ещё больше расстраивало её. Сергей к тому времени успешно защитил дипломный проект, и ему была предло-жена перспективная работа. Он уже строил планы будущей семейной жизни. Ольгу он очень любил, и многое был готов для неё сделать. Провал на экзаменах сильно сказался на душевном состоянии Ольги. Она чувствовала себя никчемной и опустошённой. Ей не хотелось никого видеть, ни с кем не хотелось разговаривать. Настойчивость Сергея её стала раздражать. Мысль работать, как все, каждый день, от сих и до сих, её просто ужасала. Ольгу всё чаще и чаще посещала мысль о московском телефоне. Она неоднократно пыталась позвонить, но всякий раз внутренний голос благоразумья останавливал её:
– Что ты делаешь? Ведь это же омут.
Другой голос нашёптывал:
– На кой чёрт тебе работа, забота, дети, про-блемы. Ты молодая, красивая, всё это подождёт, поживи для себя.
Она боролась между этими двумя чувствами, не пытаясь даже посоветоваться с мамой, а зря. Официальное предложение Сергея о замужестве мысленно она отвергла. Ольга сделала выбор. Позвонила и услышала знакомый голос:
– Алло, я слушаю.
– Борис, это я, Ольга. Если ваше предложение остаётся в силе, я согласна
– Оля, это прекрасно. Ты позвонила вовремя. Ещё бы недельку, другую и было поздно. Ты когда собираешься приехать. Я постараюсь тебя встретить и устроить с жильём.
– Двадцать шестого прилетаю в Домодедово, рейс 211.
– Хорошо, договорились, до встречи.
Вечером Оля осторожно стала подготавливать родителей к предстоящему отъезду:
– Мама, папа, экзамен в институт я провалила, выходить замуж мне пока не хочется, а в Москве мне предложили хорошую работу ещё на два года. С Сергеем мы на эту тему уже говорили. За эти два года он основательно, как инженер, встанет на ноги, вот тогда мы и свяжем свои судьбу семейными узами. Друг друга мы любим, да и возраст для женитьбы будет самый подходящий: мне двадцать два, ему двадцать семь. Сергей с моими доводами согласился.
– Дочка, а что всё-таки за работу тебе предложили, – спросила с тревогой в голосе мать.
– Мама, ну как бы тебе это проще объяснить. Ты видела по телевизору, что каждый певец имеет на сцене группу поддержки, которые танцуют в такт музыки. Вот примерно такая работа мне предстоит на ближайшие два года.
– Дочка, да разве это специальность.
– Мама, ведь не на вечность же я поеду, а всего на два года, хочется поездить, повеселиться, посмотреть.
– Ох, – вздохнула мать, – смотри, дочка, не потеряй голову.
– Мама, ну что ты беспокоишься, я же не потеряла голову за эти два года, не потеряю и сейчас.
– Голову, может быть, ты и не потеряешь, но что приобретёшь от вихляний на сцене. Специальности у тебя никакой нет, учиться будет уже поздно, – насупившись, сказал отец.
– Папа, учиться никогда не поздно. Мы с Сергеем договорились, что после замужества я буду учиться заочно.
– Договорилась она с Сергеем, мать, а то по глазам его не видно, какой ценой ему досталась её договорённость. Парень любит её, вот она и вьёт из него верёвки. Не одобряю я, дочь, твоего решения, не серьёзно это. Выходи ка ты замуж, да и живи, как все люди.
Ольга расплакалась и в слезах ушла в свою комнату.
– Ну что ты, что ты, отец, пусть себе едет, ведь ничего же с ней не случилось за эти два года. Девчонка ещё молодая, пусть посмотрит жизнь, замуж всегда успеет. Ты же сам женился в 28 лет.
– Поступайте, как хотите, – махнул рукой отец и ушёл на кухню.
Вновь недолгие сборы, прощание в аэропорту, последние напутствия, и Ольга уже наблюдает в иллюминатор знакомую с детства природу Сибири. В аэропорту Ольгу встретила Алла.
– Алла, рассказывай, чем занимаетесь, где живёте, какие новости?
– Да, собственно, и рассказывать-то не о чём. Выезжать, никуда не выезжали, кантуемся здесь. Сначала жили в гостинице, а сейчас нам сняли довольно приличное жильё и недалеко от центра, сейчас мы едем туда. Борис сказал, что вечерком заглянет.
– Алла, а копии контрактов у вас есть.
– Да, да, конечно, но читать там практически нечего, одни обязанности с толстым намёком. – Да чёрт с ним, с контрактом, ещё два года перекантуемся. Да не задумывайся ты, живём, не жалуемся, вкалывать не приходится.
Новое жилище Ольге понравилось. С гостиницей не сравнить, где все и всё на виду. Ольга рассортировала свои вещи, приняла душ и легла с дороги отдохнуть. Через час пришла Марина и сходу:
– Ой, Оля, здравствуй! Опять мы все вместе. Втроём мы не пропадём. Ты молодец, что верну-лась. Давайте пить чай. Рассказывай свои сибир-ские новости. Надеюсь, замуж не выскочила?
– Нет, нет, этот вопрос мы с Сергеем отложили на два года.
– Ну и правильно, а я со своим парнем окончательно разругалась. С нашими мордашками мы всегда успеем надеть хомут на голову. Пока молодые надо от жизни брать всё.
В восьмом часу вечера пришёл Борис.
– Оля, здравствуй, – весело поприветствовал он, обнимая и целуя её. Надеюсь, ты уже освои-лась. Есть ли ко мне какие вопросы?
– Да какие могут быть вопросы, я уже вошла в курс дела. Контракт изучила и ничего не поняла.
– А здесь и понимать ничего не надо. Живи, отдыхай, радуйся, а думать за вас буду я. Через три дня будем выступать на одном званном обеде, вы должны немного поработать с одним артистом. Вот и все ваши проблемы.
Борис между делом шепнул Оле, что у него есть для неё особое предложение. Завтра надо будет ему встретиться с одним очень полезным человеком, потребуется её помощь.
– А в чём она заключается?
– Завтра утром я загляну, мы обговорим детали, а сейчас надо выяснить, не сорвалась ли договорённость о встрече.
Борис ушёл, и Марина вновь вернулась к разговору о трёхмесячной жизни Оли в Сибири.
– Чуть, девчата, я не вышла замуж, настаивали на этом не только Сергей, но и родители, кое-как уговорила Сергея отложить этот вопрос ещё на два года. Сдавала экзамены в педагогический институт, провалилась. От злости и тоски не знала, куда себя деть, вот и оказалась опять здесь.
– Это ты правильно сделала, что сдавала экзамены в педагогический институт, – улыбнув-шись, пошутила Алла, – будет, что детишкам рассказать.
– Зря смеёшься, всё равно я буду учиться на заочном отделении.
– Я и не сомневаюсь. Вот с завтрашнего дня и начинай, Борис тебя проконсультирует.
– Хватит вам, давайте лучше чай пить, – при-мирительно добавила Алла.
Утром пришёл Борис и продолжил ранее начатый разговор:
– Оля, с кем нужно я переговорил, на завтра у нас намечается простенькое мероприятие.
– И в чём оно заключается это простенькое мероприятие?
– Завтра два «больших» господина будут вести важные переговоры, это очень крупная финансовая сделка. Твоя задача просто два раза пройти мимо, но так, чтобы на тебя с заинтересованностью обратили внимание эти господа.
– А далее?
– Далее по обстоятельствам, но я думаю, на сей раз, обстоятельств не потребуется.
– Всё это, конечно, не бесплатно, а если с об-стоятельствами, то соответственно. Согласна?
Вполне понятный возмутительный дальней-ший диалог «хозяина» и Ольги опустим, а дело-вой продолжим:
– Мне необходимо подумать, – всё ещё не успокоившись, произнесла она:
– Думать, Оля, у нас нет времени. Либо да, либо нет, если откажешься, то, сама понимаешь, с радостью согласятся другие и расходов меньше. Я ведь для тебя стараюсь.
– Хорошо, я согласна, только насчёт обстоя-тельств…
– Хорошо, хорошо, договорились. Только, пожалуйста, постарайся с одеждой, чтобы взгляд мужчин, как магнитом притягивали твои прелести.
– Постараюсь не разочаровать твоих «козлов», – со злой усмешкой сказала Ольга.
– Я был уверен, что мы поймём друг друга, – сказал Борис, целуя её теперь только в щёчку.
Борис ушёл, а Ольга, в который уже раз, задумалась о последствиях своих действий, но на этот раз она не услышала своего внутреннего протеста, как два с половиной года назад. Борис рассчитал всё правильно, мгновенно проведя психологическую атаку. Она вернулась по собственной воле и потому чувствовала себя зависимой и обязанной Борису. Борис был доволен, что без особых проблем удалось «обломать» самую красивую и строптивую девушку в своих целях. Остался последний акт операции приручения очередной кандидатки в современные куртизанки. Операция прошла успешно. Сияющий Борис радостно при-ветствовал Ольгу и сказал:
– Оля, ты не представляешь, как удачно Михаил Борисович провёл переговоры, это твоя заслуга. Михаил Борисович презентует тебе небольшой подарок, – при этом Борис положил на стол небольшую коробочку и конверт.
Это был тот самый Михаил, который обещал позвонить и сдержал своё слово, но в другом ам-плуа. В ушах Ольги засверкали дорогие серёжки. По этому поводу Борис произнёс дежурный комплимент и предложил выпить по бокалу шампанского за успех проведённой операции. Ольга, улыбнувшись, пожала плечами, но от бокала шампанского не отказалась. Борис предложил выпить до дна. Для Ольги эти слова прозвучали, как «ко дну». После второго бокала Борис неожиданно спросил:
– Оля, тебе не надоело вертеть задом перед гостями, изображая артистку?
– Честно говоря, надоело, но надо же жить, пить, есть, отдыхать.
– Ладно, что-то придумаем, положись на меня, – сказал Борис, целуя её в висок.
Борис ушёл утром. Ольга открыла конверт от Михаила Борисовича, хотя кувыркаться ей пришлось, понятное дело, не с ним, там были зелёные, её гонорар. Она горько улыбнулась и вслух произнесла:
– Ну, вот и счёт открыт, а я боялась.
С этой минуты она подчинила свою волю воле другого человека. Она уже не участвовала в шоу под названием «показать себя и тело», а играла роль теневой дорогой проститутки. У Ольги было отдельное приличноё жильё. В её постели побывали очень, очень состоятельные и облачённые большой властью дяди, и это было за семью печатями для простого обывателя. Разумеется, этого не знали и не могли знать ни Сергей, ни родители. Ольга часто навещала Марию Петровну, иногда оставалась ночевать. Регулярно писала и звонила домой. Однажды Сергей навестил свою Олю в Москве. Он всё также преданно смотрел в её глаза и терпеливо ждал той минуты, когда он назовёт её своей же-ной. Так незаметно пролетел ещё год. Оля засобиралась «в очередной отпуск». Дома всё повторилось от начала и до конца, с той лишь разницей, что от беззаботного щебетания подруг не осталось и следа. У всех были свои дела, за-боты, планы, стремления. И что странно, почему-то никто из девчат не завидовал её нарядам, украшениям и беззаботному времяпрепровождению. Женщины, в отличие от мужчин, интуитивно чувствуют в другой женщине, чем именно она зарабатывает на жизнь. Ольга не могла не почувствовать холодок отношений к себе со стороны её подруг, она разозлилась.
– Подумаешь, «обабились» здесь, в этой шахтёрской дыре и ни черта ничего в жизни не видели, – зло прошептала она, – даже в Москве ни разу не были.
Конечно, ни Сергей, ни родители не догадывались о мыслях и настроении Ольги. Любовь и радость застилали глаза. Две недели отпуска пролетели быстро, и она засобиралась в обратный путь. На сей раз, она уезжала без щемящего чувства прощания с родителями, родным городом и Серёжей. Больше того, к концу отпуска она почувствовала в себе какое-то странное чувство неудовлетворённости, внутренняя сущность организма требовала удовлетворения. Многие ошибочно думают, что проститутка руководствуется только заработком, продавая тело, не испытывая удовольствия. Ничего подобного, женская проституция это как алкоголизм, наркомания. Организм требует удовлетворения. Ольга, конечно, этого пока не знала, но первый свисток уже просвистел. В Москве Ольгу никто не встречал, да она никого и не просила об этом. Как всегда, Ольга с дороги приняла душ и легла отдохнуть. Мысли наскаки-вали одна на другую. Некоторое отчуждение бывших подружек встревожило её. Всем своим природным женским инстинктом она чувствовала тягу к их суете повседневного быта, заботы о муже, детях, с другой стороны её пугала и отталкивала даже сама мысль о тех усилиях, которые надо прилагать женщине, чтобы создать уют и благополучие семьи с заботой о будущем своих детей. Всё это она понимала, но успокаивала себя мыслью, что всё это ещё успеется, надо пожить для себя. Однако, жизнь для себя за последнее время начала давать сбои. Если раньше ей приходилось встречаться с людьми степенными, облачёнными властью и боявшимися огласки, то за последнее время кон-тингент резко изменился. Ей приходилось встре-чать людей наглых, жадных, нахрапистых, кото-рые в постели с ней не церемонились, принимая её за оплаченную вещь. Называли они себя «новые русские». она понимала, что если так дальше дело пойдёт, то и до бандюков можно добраться. Это настораживало и пугало. Она уже давно поняла, что Борис далеко не фигура первой величины в этой широкой сети поставок на заказ молодых красивых тел на удовлетворение прихотей состоятельных людей. Бизнес есть бизнес. Ольга глубоко вздохнула и вслух решительно произнесла:
– Всё, последний год и с этим делом кончаю.
Вечером позвонил Борис и договорился о встрече. Много было встреч с Борисом в этом го-ду, и она добровольно выполняла возложенные на неё обязанности, не забывая ни Сергея, ни родителей. Она часто звонила и писала, обещая по окончании контракта, вернуться домой со-всем. Слово своё она сдержала. С Сергеем они расписались и стали жить у его родителей. Она окончила курсы секретаря машинистки. С трудоустройством проблем не было. Не секрет, что любой начальник в большинстве своём желает иметь красивую секретаршу с тайной надеждой взаимности интимных отношений. Сергея повысили в должности, теперь он уже не просто мастер, а начальник участка. Правда, каждую смену также приходилось спускаться в шахту и наравне со всеми вдыхать угольную пыль, но был и большой плюс, ему обещали решить вопрос с жильём. Это радовало, в семье ожидали появления нового члена семьи. Семейные люди знают, что первый год жизни молодых людей протекает не так гладко и безоблачно, как может показаться. Идёт сложный процесс «притирки» друг к другу. На первом году жизни молодые люди в конфликт-ных ситуациях очень ранимые и не уступчивые, и правильно делают девушки, что в этот момент применяют своё главное оружие – слёзы, это на первом году жизни «выстреливает» без промаха. Слава богу, у Сергея с Олей первый год жизни миновал без особых проблем. Родители Сергея выделили молодым большую комнату и предоставили полную свободу действий, не по-учая, не наставляя их на путь истиный. На работе у Сергея дела шли хорошо, участок работал без аварий и срывов, дома уют и покой. С беременностью Ольги радости родителей и Сергея не было предела. Все гадали, что же будет, мальчик или девочка? И, вдруг, бах! Ольгу срочно увозят в больницу. Выкидыш. Молодые забеспокоились. Повторная беременность. Снова выкидыш. Лечение, сохранение, ничего не помогает. Как известно, совместные дети скрепляют семейные узы, а их отсутствие создают дополнительные проблемы и трения во взаимоотношениях супругов. Не стали исключением и наши герои, не без помощи, конечно, доброжелателей. Сергею шепнули, что его супружица не ровно дышит к своему начальнику. Было ли, не было ли, но «трещина» во взаимоотношениях Сергея с Олей стала расширяться, расширяться, и они развелись. Через некоторое время неожиданно для всех Оля уволилась с работы. Поговаривали, что жена начальника настояла на её увольнении. Дома, за обеденным столом отец осторожно спросил:
– Дочка, что ты собираешься делать.
– Пап, не нравится мне эта работа. Мне бы хотелось пойти на курсы английского языка, а потом устроиться на работу в какую-нибудь серьёзную фирму, а на этой шахте одна серость.
–На курсы ты могла бы устроиться и, не пре-рывая работы. А потом, где это ты видела в нашем городе серьёзную фирму?
– Пап, не обязательно в нашем городе, можно поехать и в Кемерово, и в Новокузнецк, да мало ли куда.
– Как же, везде тебя ждут, сейчас на хорошую работу устроиться не так-то просто.
– Дочка, вот опять ты куда-то засобиралась, для нас опять забота, – сказала с тревогой в голосе мать.
– Мам, ну какие заботы, что я маленькая?
Как женщина, мать понимала состояние доче-ри, и они ни один раз с отцом обсуждали этот вопрос, сильно переживая разрыв Ольги с Сергеем. Основной причиной разрыва они считали отсутствие детей и были в этом правы.
– Хорошо, дочка, ты поживи, подумай, хочешь на курсы, иди. Мы с отцом на всё согласны.
К тому времени ей «стукнуло» двадцать шесть лет. Семьи не получилось, с образованием тоже, и она чувствовала такую пустоту, такую душевную тоску, что и сама не знала, что ей делать. Отсутствие основной работы только усугубляло депрессию. Её всё чаще и чаще навещала навязчивая мысль, позвонить в Москву и попытаться установить контакт. Конечно, ей хотелось, как-то иным образом устроить свою жизнь, чем прежде, но кто её там ждёт с хорошим предложением. Она понимала, что ей уже не 18 лет и в Москве для неё, если и найдётся работа, то выбор будет неширок. Прошёл ещё месяц. Оля, стала посещать курсы английского языка, но дело с языком продвигалось туго. За 8 лет она многое успела забыть. В личном плане она не была обделена вниманием мужчин, но это не радовало, а скорее наоборот. Это внимание не приносило ей ни денег, ни положения. Её всё более и более будоражила мысль о прежней, беззаботной жизни в Москве. За последнее время она стала много курить и, что самое страшное, по вечерам втайне от всех стала выпивать. Это успокаивало, расслабляло, и уже всё рисовалось не в таких мрачных красках. Однажды она не выдержала и набрала один, затем другой московские телефоны, никто не ответил. Через неделю Оля снова позвонила и услышала незнакомый мужской голос:
– Да, слушаю.
– Простите, не могли бы вы позвать к телефо-ну Козак Бориса?
– Да, я знаю такого, но он сейчас в нашей фирме не работает. А какой у вас вопрос и откуда вы звоните?
– Звоню из одного сибирского города. Пони-маете, в своё время я участвовала в конкурсе красоты, потом заключала контракт с его фир-мой.
– Ну, фирма, положим, не его. А когда это было?
Оля назвала дату последнего контакта с Борисом. На том конце провода произошла затянувшиеся пауза, затем она услышала всё тот же голос:
– Если я все правильно понял, вы хотели бы продолжить с нами связь. Но для этого вам необ-ходимо приехать, хотя ничего конкретного мы вам обещать не можем. У вас есть, где оста-новиться в Москве?
– Да, конечно.
– Хорошо, в Москве позвоните нам и скажите, что о предварительной встрече вы договаривались. Вас поймут. Позвонить надо будет до первого числа.
Незнакомец назвал номер телефона и, не говоря ни слова, повесил трубку. Оля задумалась. До первого числа оставалось двадцать дней. За это время необходимо подготовить родителей и обосновать свой отъезд. Вечером она начала словесную разведку
– Мама, надоело мне сидеть без дела, мне хо-чется устроиться работать где-то ближе к центру, например, в Кемерово, Новосибирске, а ещё лучше в Москве. Как ты на это смотришь?
– Дочка, мы понимаем тебя, но ведь и нам без тебя будет скучно, одна ты у нас.
– Что ты, мам, я же буду звонить, писать, приезжать. Мам, поговори с папой.
– Ладно, поговорю, – сказала мать и тяжело вздохнула.
Поговорила. Отец долго молчал, потом сказал:
– Дочка, ты не маленькая, удерживать тебя силой мы не можем, как решишь, так и будет.
Обрадованная дочь расцеловала родителей.
– Папа, мама, за меня не беспокойтесь. Я к вам часто буду ездить, а если снова выйду замуж, то с мужем обязательно переберёмся сюда, уже навсегда.
Если бы она знала тогда, что ждёт её впереди.
– Куда же ты решила ехать? В Москву? – спросил отец.
– Не знаю, попробую позвонить девчонкам. А там видно будет,
Прошла ещё неделя.
– Мам, я звонила девчонкам в Москву. Они приглашают приехать и похлопотать о моём тру-доустройстве. Ты позвони Марии Петровне, я у неё на время остановлюсь. А если в Москве ничего с работой не получится, то я тогда окончательно вернусь домой, устроюсь работать, а там, куда кривая выведет.
– Хорошо, я позвоню.
Через неделю Ольга уехала. В Москве Мария Петровна встретила её, как родную дочь. Ольга отдохнула с дороги и набрала нужный номер те-лефона. Приятный женский голос ответил:
– Да, да, я слушаю.
Оля назвала себя и сказала всё, что нужно. Продолжительная пауза. Затем всё тот же жен-ский голос:
– Вам необходимо будет завтра к 11 часам подойти по адресу.
Девушка назвала адрес и добавила:
– Прошу вас не опаздывать.
Ровно в 11 часов Оля пришла по указанному адресу. Её встретил мужчина лет 40-45 с усами а-ля Олейников. Мужчина оценивающе посмотрел на её фигуру и удовлетворённо сказал:
– Я слушаю вас.
Оля попыталась рассказать всё о себе. Незна-комец бесцеремонно перебил её:
- Можете не рассказывать. В общих чертах нам всё известно. Лучше скажите. Вы были заму-жем?
– Да. Сейчас мы в законном разводе. Детей у меня нет. Родные живут в Сибири.
– Хорошо. Прежний характер работы вас устроит?
– Да, но хотелось бы кое – что конкретизиро-вать.
– О, за этим дело не станет. Завтра к 14 часам вы сможете сюда подойти?
– Да, конечно.
– Вот и хорошо. Приходите. Поговорим кон-кретно. А сейчас пройдите с нашей сотрудницей в отдельную комнату, она вам объяснит, – сказал мужчина и вышел.
Открылась боковая дверь и женщина пригла-сила Ольгу пройти с ней. Женщина осмотрела её в деталях, улыбнулась и сказала:
– За собственный успех можешь не беспоко-иться.
– На другой день был заключён фиктивный контракт сроком на год с возможностью дальнейшего пролонгирования. Ольгу несколько удивил срок контракта, но она и сама догадыва-лась, что красоток в их распоряжении вполне достаточно и более молодых. Это она быстро ощутила и с практической точки зрения, ибо работать ей теперь приходилось с контингентом весьма далёком от интеллигентности. Её уже использовали, как даму по вызову, правда, пока ещё не к простым смертным, но, всё равно, рангом ниже, чем прежде. За короткий срок работы в новом амплуа она побывала в таких ситуациях, которые и не снились куртизанкам прошлого. Жизни проститутки в известные времена накопления капитала, воровства и коррупции порой превращалась в сплошной кошмар. Не избежала этого и наша героиня. Однажды ей пришлось выступать в роли свидетельницы, связанной с убийством какого-то типа. Причём, шлёпнули его прямо в постели. Остаётся только удивляться, почему человек в маске не убил её, убил же он охранника в соседней комнате. Её долго допрашивали на предмет соучастия в убийстве. А что она могла знать? Да ничего. Она даже не слышала шагов убийцы, а только почувствовала, как вздрогнуло тело клиента, услышала два приглушённых хлопка, и всё стихло. Она подняла голову и с ужасом увидела что-то чёрное в маске с направленной в её сторону рукой с пистолетом. От испуга она закрыла голову одеялом, боясь пошевелиться. Сколько она лежала в таком состоянии, не помнит. Помнит только, что стало тихо, тихо. Она медленно выглянула из–под одеяла. Никого нет. Вставать с постели она боялась, но когда до неё дошло, что клиент мёртв, она с испугом вскочила с постели и голая выбежала в соседнюю комнату. В кресле, опрокинувшись навзничь, лежал мёртвый охранник. Дрожащими руками она кое-как оделась, достала из сумочки мобильный телефон и вызвала милицию. Допрашивали её разные люди, но она ничего вразумительного следовате-лям сказать не могла. Специалисты быстро разо-брались, что соучастие её в убийстве «большого человека» отсутствует, а каких-то примет о внеш-ности убийцы от неё не добьёшься, видимо, испуг был настолько сильным, что память «отшибло». Ей повезло, похоже, убийца умышленно оставил её в живых, чтобы на первых порах направить следствие по ложному пути. Частично ему это удалось. Больше Ольгу на допрос не вызывали, но потрясение было настолько сильным, что ей требовалась эмо-циональная встряска. Ей предложили двухнедельный отпуск, и она решила съездить к морю. Отдохнуть Ольга поехала с новой подружкой по ремеслу Катариной. И сейчас, лёжа на диване, ожидала звонка от неё. Наконец зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала весёлый голос Катарины:
– К отъезду всё собрала?
– Собрала, а я особо много вещей с собой брать не собираюсь.
– А нам и не надо много. Мы всё больше го-лышом, – вновь со смехом добавила Катарина.
В свои девятнадцать лет она уже была опыт-ной проституткой. В отличие от синеглазой Ольги, Катарина была жгучей брюнеткой с большими притягательно – неотразимыми тёмными глазами, красивой фигурой, и правильной формы овалом лица. Когда они шли вместе, шокирующий контраст был настолько сильным, что мужчины невольно раскрывали рты от притягательной силы необъяснимой энергии физического влечения, чему, конечно, способствовали и макияж, и красивая одежда наших героев
– Хватит смеяться, ты лучше скажи, всё ли ты с поездкой оформила.
– Всё, всё, не беспокойся. Завтра в десять я за тобой заеду. Все документы, билеты оформлены. Укладывай своё барахло и не забудь про деньги. Всё, жди.
К месту отдыха девчата добрались без при-ключений, устроились в приличном двухместном номере, и Катарина, плюхнувшись на диван, весело выдала:
– А говорят, что ночные «бабочки» не ходят в отпуск, вот мы и разрешили извечный спор.
– Всё шутишь, давай лучше отдохнём с дороги и сходим на разведку.
– Ты лучше выгляни в окно. Здесь и без раз-ведки всё ясно. Вон на песочке, какие «кабаны» лежат, и деньжата им давят карманы.
– Ну их к чёрту! Ты как хочешь, а я действи-тельно буду отдыхать.
Просто отдыхать ни у Ольги, ни у Катарины не получилось. Такой «товар» не мог остаться невостребованным, но и не обошлось без приключений. Товарищество местных проституток наставили их на путь истинный, основательно помяв им бока и предупредив, если не уймут свою прыть, то попортят им «фотографии». Угроза весьма и весьма су-щественная для жриц древней профессии. Последние дни отпуска наши герои вели себя достойно и без приключений вернулись в Москву. Она навестила Марию Петровну и позвонила от неё домой. К телефону подошла мама:
– Мама, здравствуй. Я звоню от Марии Пет-ровны. Она мне сказала, что ты звонила и беспо-коилась обо мне. Мама за меня не беспокойся у меня всё хорошо. Я только что вернулась из га-стролей по Греции. Ты просто не представляешь, как там красиво. Мама, я вам купила подарки, если месяца через три отпустят в отпуск, при-везу, верена, вам понравятся.
– Дочка, ждём тебя с нетерпением, мы уже скучаем без тебя. Жаль папа на работе. Мы рады за тебя, что у тебя всё хорошо. До свидания, чаще нам звони.
– Мама, целую вас с папой, до свидания, не скучайте и за меня не беспокойтесь, если удастся, то месяца через три постараюсь вас навестить, – сказала на прощание Оля и положила трубку.
Поездку домой пришлось отложить. Внеоче-редной отпуск необходимо было отрабатывать по полной программе. Ей вновь не повезло. Это только в кино бандитские разборки показывают либо между кланами, либо между правоохранительными органами и криминалом, а внутри кланов тишь да гладь. На самом деле далеко не так. Однажды ей пришлось поработать за двоих, и можно было собираться домой. Как вдруг, на верхних этажах особняка раздался шум, ругань и несколько приглушённых хлопков. Результат – двое раненых. Самое странное, один из раненых оказался работником правоохранительных органов. Вновь нерво-трёпка, допросы и неприятности. Со стороны хо-зяев Ольга почувствовала холодок к своей особе. Её вина, не её вина, это никого не интересовало. Главное, выползало наружу то, что должно было быть скрытым от огласки. Ольга нервничала, много курила и, самое страшное, стала привыкать к наркотикам, чего сохранить втайне ещё никому не удавалось. Не осталось это незамеченным и для хозяев. Контракт заканчивался, а о дальнейшем сотрудничестве с ней никто не заговаривал, просто просили позвонить позже. Так она оказалась не удел и без крыши над головой в прямом и переносном смысле, но не без средств существования. Поразмыслив, Оля решила поехать домой, отдохнуть, оглядеться и принять решение о дальнейшей деятельности. Она позвонила Ката-рине.
– Като, здравствуй, сегодня я улетаю в свою Сибирь. Как у тебя со временем?
– В какое время твой рейс?
– В ноль пятнадцать из Домодедово.
– Оля, к сожалению, проводить не смогу, у меня тоже внеплановый срочный «полёт» на всю ночь. Я сейчас к тебе приеду, немного посидим, поболтаем на прощание
– Приезжай, жду.
На прощание девчата расцеловались, по-женски всплакнули, и Катарина сказала:
– Оля, по-дружески тебе говорю. Ты с нарко-тиками завязывай, это же пропасть, пропадёшь.
–Всё, Като, беру себя в руки. Я и сама чув-ствую, что «гребу» не туда.
Ещё раз подруги обнялись, обещали друг другу звонить и вообще поддерживать связь. Катарина уехала, и Оля стала собирать вещи. Последний раз позвонила своему подставному хозяину, попрощалась, обещая звонить, и уехала в аэропорт. При регистрации билета она почувствовала на себе чей-то взгляд. Оглянулась. В конце очереди с дипломатом в руках стоял высокий статный мужчина лет тридцати пяти. Их взгляды встретились. Сколько их похотливо-призывных взглядов в её жизни было, на которые она умела ответить про-фессионально в зависимости от обстановки и об-стоятельств. То же самое она хотела продемон-стрировать и на сей раз, но неожиданно профессионализм её возможностей споткнулся о такой взгляд, от которого у неё побежали мурашки по коже. Этот взгляд излучал такую силу и уверенность в себе, что опытная проститутка растерянно захлопала ресницами, смешалась и отвернулась. Она и не предполагала, что ещё способна на такое чувство. Ольга невольно стала следить за незна-комцем, испытывая неодолимое желание вновь встретиться с этим взглядом. Минут через два-дцать объявили посадку. Места незнакомца и её оказались рядом. Ольгу трясло как в лихорадке. Что это – судьба, проведение или ничего не зна-чащая встреча? С большим трудом ей удалось совладать с собой. Дальняя дорога вообще быстро сближает людей, а заинтересованных друг другом, тем более. Первым заговорил незнакомец:
– Простите, лететь нам долго, так или иначе придётся общаться, давайте познакомимся. Меня зовут Олег.
– Меня Оля.
– Вы знаете, у меня создалось впечатление, что я вас где-то раньше видел. Вы из Новокуз-нецка?
– Нет, я из Прокопьевска, но в Новокузнецке приходилось часто бывать. Не исключено, мы могли где-то бегло встречаться.
– Я в Москву ездил по служебным делам. А вас, если не секрет, каким ветром занесло в столицу?
– Секрета никакого нет. Я ездила просто погостить к тётке, так что дел у меня в Москве никаких не было.
– Получается, что мы с вами земляки-соседи. Я коренной житель Новокузнецка, здесь учился, здесь окончил институт, а сейчас работаю инженером на кузнецком металлургическом комбинате. А вы работаете или служите?
– В своё время я экзамены в институт прова-лила, окончила курсы английского языка, секретаря машинистки и работаю в этой должности в управлении шахты. Сейчас в отпуске.
Беседуя о пустяках, ни Олег, ни Ольга никак не могли перейти к главному вопросу, о семейном положении каждого. Наконец Олег спросил:
– Оля, вы замужем?
– Была, но жизнь не сложилась, на то были свои причины, развелись.
– Я тоже был женат. Моя семейная жизнь была удачной, но неожиданно от сердечного приступа скончалась два года назад жена. У меня растёт девятилетний сын. Воспитанием его сейчас больше занимаются мои родители, чем я, часто приходится ездить в командировки. А вы с кем живёте?
– У меня папа и мама, я их единственная дочь, мы живём вместе. Папа у меня тоже инженер, работает на шахте, мама заведует небольшой библиотекой.
Так за разговором время пролетело быстро, и самолёт уже подруливал к зданию аэропорта. Олег взволнованно сказал:
– Оля, мне бы не хотелось прерывать наше знакомство. Я предлагаю обменяться телефона-ми.
– Не возражаю.
Из аэропорта до автовокзала доехали на такси, и Олег проводил её на автобус, обещав непременно позвонить. Дома Олю встретили с большой радостью, как и встречают единствен-ную дочь после долгой разлуки.
– Дочка, какая ты у меня красавица стала, – сказала взволнованно мать и расплакалась.
– Мама, мама, ну что ты, я же вернулась, а то и я расплачусь, – сказала растроганно дочь, проглатывая слёзы.
Отец, как всегда, хмыкнул, сдержанно поцеловал дочь и спросил:
– Дочка, мы надеемся, что ты теперь к нам вернулось навсегда. Так?
– Так, так, папа. Вот немного отдохну, и подумаем о моём трудоустройстве. Я даже согласна работать там же просто машинисткой.
– Вот и хорошо, я поговорю с главным.
Через некоторое время мать с дочкой уедини-лись и зашептали.
– Мама, а как сейчас поживает Сергей?
–Мать пристально посмотрела на дочь. Ольга засмеялась.
– Нет, нет, настоящей любви к Сергею у меня никогда не было, просто интересно.
– Он женился, у них растёт дочь. О его семей-ной жизни подробностей не знаю. А как у тебя дела на любовном фронте?
– Мама, встречалось много мужчин, были и предложения, но всё было не то, что просит душа.
– Смотри, дочка, годы уходят. А гнёздышко своё свивать надо.
– Постараюсь и я, не беспокойся, мама, одна не останусь.
– Дай-то бог, чтобы и у тебя было всё хорошо и нам радость.
– Девки, вы думаете на стол накрывать, или до вечера шушукаться собираетесь? – смеясь, прикрикнул отец.
– Идём, идём, сейчас всё будет готово.
За семейным столом только и разговоров было о трудоустройстве Оли. Она соглашалась со всеми предложениями родителей и не выказала неприятия. Отец предложил ей продолжить ту работу, которую она освоила ранее, но уже не в качестве секретаря – машинистки, а просто машинисткой в машбюро шахтоуправления, тем более что там ор-ганизовываются курсы общего делопроизводства с компьютером. Оля не возражала, и на лице мамы от переполнивших её чувств засияла счастливая улыбка. Через три дня вопрос был решён, и теперь Оля наравне со всеми во второй раз включилась в повседневную трудовую деятельность. Новые люди, новые дела и заботы настолько увлекли её, что она всё реже и реже вспоминала о прежней жизни. Одно беспокоило, за две недели не последовало ни одного звонка от Олега. А ведь эта встреча во многом предопределила её душевное равновесие и уверенность в перемене уклада жизни. Она с трудом сдерживала желание позвонить первой, но каждый раз не решалась этого сделать, боясь, что Олегу стало известно об её прежней жизни в Москве. Приходя с работы, Оля неизменно задавала родителям один и тот же вопрос:
– Мама, мне никто не звонил?
– Нет, дочка, – отвечала с беспокойством мать, боясь, что московские знакомые вновь увлекут её в Москву.
Чувство неизвестности угнетало Ольгу. Она вновь и вновь возвращалась к мысли позвонить, но каждый раз не хватало решительности. Однажды она не выдержала и позвонила:
– Алло, я слушаю, вам кого?- услышала она женский голос на том конце провода.
Оля медленно опустила трубку. Чувство опу-стошённости, никчемности и ненужности захлест-нуло её. Настроение дочери не осталось не заме-ченным для родителей, и мать вечером спросила её:
– Дочка, у тебя что-то случилось на работе или просто неприятности?
– Нет, мама, у меня всё хорошо, тебе показа-лось, – сказала дочь и молча ушла в свою ком-нату
Ночью по этому поводу родители держали совет:
– Вася, что-то с нашей дочкой опять твориться неладное, чует моё сердце, скучно ей здесь с нами. Уж не надумала ли она опять от нас уехать?
– Я и сам заметил. Сначала и я подумал, что у неё какие неприятности по работе, навёл справки, там всё нормально, её работой доволь-ны.
– Вась, а ещё я заметила, что после каждого телефонного звонка она вздрагивает и настораживается. Боюсь, она ждёт какой-то неприятный звонок из Москвы.
– Ладно, давай спать, а там видно будет, что к чему.
На другой день все сидели за столом, ужинали. Зазвонил телефон, Ольга, как всегда, вздрогнула. Нина Петровна встала, сняла трубку телефона и услышала приятный мужской голос:
– Простите, вы не могли бы пригласить к те-лефону Олю?
– Да, да, конечно, – сказала Нина Петровна и вопросительно посмотрела на дочь.
– Дочка, тебя.
Оля встала, подошла к телефону.
– Да, слушаю,– сказала она с некоторой дро-жью в голосе.
– Оля, это я, Олег, здравствуй. Мы с вами по-знакомились в пути из Москвы в Новокузнецк, и я обещал позвонить.
– Здравствуй, припоминаю, но уж больно ваш звонок затянулся.
– Оля, прости, пожалуйста, видит Бог, моей вины здесь нет. Буквально через два дня после нашей встречи мне снова пришлось лететь в Ли-пецк в командировку, где я неожиданно и очень серьёзно заболел, двухстороннее крупозное воспаление лёгких. Больше месяца я там пролежал в больнице, недавно вернулся и теперь долечиваюсь здесь. Прошло много времени, наверное, я бы уже не насмелился позвонить, но сегодня мне мама сказала, что кто-то звонил, подышал в трубку и повесил её на рычаг. Кто звонил, для меня уже не имеет значения, но этот звонок всколыхнул во мне те чувства, которые я испытал при встрече с вами. Если вы свободны и ещё не забыли о моём существовании, то мне хотелось бы продолжить наше знакомство.
– А как вы его себе представляете? – с интересом спросила Ольга.
– Оля, я уже набираю прежнюю форму и, если вы не возражаете, я приглашаю вас посетить наш драматический театр.
– Что, прямо сейчас, – засмеялась Ольга.
– Нет, конечно. Я куплю билеты и за вами приеду. Согласна?
– Хорошо, только предварительно позвони.
– Ой, Оля, я счастлив. До свидания, жди звонка.
– До свидания.
Короткие гудки. Ольга медленно положила трубку. На лице её заиграла удовлетворённая улыбка, а у Нины Петровны что-то тёплое разли-лось в груди. Отец встал, удовлетворённо кряк-нул и медленно пошёл на балкон курить.
С этого дня Ольгу как подменили. Она вновь стала больше времени уделять своему макияжу, по вечерам перебирать и примерять свои наряды и обсуждать по телефону со своими новыми знакомыми свои женские секреты и просто новости. Уж так устроен человек. Через два дня позвонил Олег:
– Оля, здравствуй. С двадцать седьмого у нас гастролирует московская труппа. Я взял два билета на субботу. Как вы на это смотрите?
– А что идёт и во сколько начало?
– «Севильский цирюльник». Начало в 19 ча-сов, но ты не беспокойся, я за вами приеду и отвезу обратно.
– Хорошо, я согласна.
– Оля, вы только скажите, уда мне подъехать? Я в Прокопьевске был два раза.
– Олег, ты подъезжай прямо к автовокзалу, я недалеко от него живу, только давай оговорим время.
– Вот и отлично. Это место мне знакомо. Я подъеду в половине шестого. Хорошо?
– Договорились, До свидания.
– Оля у меня одна просьба. Не возражаете, если мы с вами перейдём на ты?
– Конечно, нет, по – моему я уже это сделала, – смеясь, положила трубку
– Оля, можно спросить. Кто это тебе звонит и откуда? – с радостными нотками в голосе поинтересовалась мать.
– Мама, звонит мне из Новокузнецка мой знакомый. Приглашает в субботу на премьеру в драмтеатр.
– Вот и хорошо, вот и хорошо, – сказала мать, смахивая с ресниц невесть откуда взявшуюся слезинку.
А у Оли были свои заботы о собственном ма-кияже. Оля во второй раз в жизни испытала самые приятные минуты любой девушки, женщины, отправляющейся на своё первое свидание с мужчиной, да ещё и в места большого скопления людей. В таких случаях хотелось выглядеть особенно эффектно. Три дня она провела в приятной суете и заботах: какое надеть платье; украшения; какие надеть туфли; какую сделать причёску; как подкраситься и прочие, прочие женские проблемы в таких случаях. В день свидания Оля твёрдо решила не курить ни одной сигареты, учитывая критически вскользь сказанные Олегом слова по этому поводу. Всем своим женским нутром она чувствовала, что Олег – та отдушина, где она сможет вновь вздохнуть полной грудью и навсегда похоронить тайну прошлой жизни. С этими мыслями она разделась и легла спать. Была пятница 26 числа. Утром она поднялась с постели в приподнятом настроении. Ещё с вечера она обдумала свой туалет. Ей очень хотелось понравиться Олегу. Уж кто-кто, а Оля знала цену внешнего эффекта и какое опьяняющее влияние этот фактор оказывает на мужчин. Оля учитывала и то обстоятельство, что Олег видел её только в дорожном костюме, а сейчас она оделась и привела себя в порядок подобающим образом.
В шестом часу вечера она вышла из дома и медленно направилась к автовокзалу. Олег уже был на месте и поджидал её. Он поздоровался, открыл дверцу машины и помог ей сесть в машину. Олег не мог сдержаться, чтобы не отме-тить:
– Оля, я тебя не узнаю, ты стала ещё красивей, рядом с тобой я просто теряюсь.
– Скажешь тоже, – засмеялась она, испытывая приятное чувство радости и удовлетворения.
– Ты давно подъехал? – спросила она.
– Нет, минут десять назад,
– А где ты в Новокузнецке поставишь маши-ну?
– Во дворе у приятеля на улице Суворова, это недалеко от драмтеатра.
В разговоре друг с другом они и не заметили, как добрались до города. Вошли в фойе драмтеатра. Олег помог Оле раздеться и даже на мгновение растерялся. Он был просто шокирован. Элегантное вечернее платье московских мастеров, изумительной красоты колье, высокая красивая женская грудь, красивая причёска светлых волос, высокий рост, красота больших голубых глаз, обрамлённых густыми пушистыми ресницами, шокировали не только его, но сразу приковали к себе внимание окружающих её новокузнецких мужчин. Оля по-дошла к зеркалу поправить причёску, и Олег смог оценить не только её наряд, но и красоту её фигуры, что является, пожалуй, основным для волнующего чувства зрелого мужчины. Олег был горд, что на него и его женщину с завистью поглядывают знакомые мужчины. Ольга, безусловно, это чувствовала, и вся её сущность наполнилась радостью. Она и не предполагала, что ещё способна на такие чувства. Спектакль за-кончился в половине десятого. Олег отвёз её домой, даже не пытаясь поцеловать на прощание, пообещав звонить. Звонки, встречи Олега с Олей учащались и вскоре переросли в иное русло. На улице Металлургов у Олега была однокомнатная квартира, и теперь Оля часто оставалась ночевать у него. Он уже познакомил её с родителями и осторожно подготавливал сына для встречи с ней. Однажды Олег сказал ей:
– Оля, нет ли у тебя желания устроиться на работу здесь в Новокузнецке. Мы бы могли чаще встречаться и постепенно подготовили твои взаи-моотношения с моим сыном. Сама понимаешь, как болезненно дети переживают резкую перемену состояний, особенно в таком тонком деле, как появление в их жизни нового человека.
– Олег, я всё понимаю, но мне не хотелось бы менять характер работы.
– Оля, с этим делом проблем не будет, я уже на эту тему кое с кем переговорил.
– Если так, то я согласна, думаю, родители возражать не будут.
Дома Оля сначала пошепталась с мамой, а вечером поставили в известность отца. Он помолчал, внимательно посмотрел на дочь и ска-зал:
– А ты разве не собираешься нас с ним позна-комить, я хочу выяснить серьёзность его намере-ний и вообще хочу посмотреть, что он из себя представляет.
– Папка, – прижавшись к его руке, радостно произнесла дочь, – мы с Олегом как раз на эту тему говорили, и в это воскресенье я вас с ним познакомлю. Я уверена, он вам понравится.
– Ну, ну, поглядим.
Чем ближе приближалась встреча Олега с ро-дителями Оли, тем большее волнение испытывал он. Практически это было не просто знакомство, а решение вопроса их с Олей дальнейшей семейной жизни. Для себя они давно уже решили связать свою судьбу. К дому родителей они подъехали во второй половине дня. Олег закрыл машину, и они вошли в подъезд. Он взял Олю за руку и сказал:
– Подожди, дай отдышаться, я так волнуюсь, даже не знаю, что говорить, как себя вести.
– Не волнуйся, я тебя представлю, познаком-лю, мои родители люди простые, ты быстро с ни-ми найдёшь общий язык. Всё будет хорошо.
Она позвонила, мгновение спустя, щёлкнул замок, и дверь распахнулась. На пороге стояли её родители. Надо полагать, они видели и машину, и Ольгу с Олегом, и готовы были к их появлению. Прежде чем Оля успела произнести первое слово, Олег понял, чьи внешние данные унаследовала она. Она была в чистом виде не похожа ни на отца, ни на мать, а унаследовала всё то, привлекательное, чем обладали оба в отдельности. Такая прихоть в природе редко, но встречается.
– Папа, мама, это мы, познакомьтесь, пожа-луйста, – сказала Оля.
Первая руку подала Нина Петровна, затем Василий Петрович. Василий Петрович внимательно посмотрел в глаза Олегу и произнёс.
– Раздевайтесь, раздевайтесь и проходите. Стол накрыт, мы вас ждали.
За семейным столом быстро улетучилась вза-имная скованность, и были решены практические вопросы дальнейшей судьбы молодых. Мать, как часто бывает в таких случаях, всплакнула и благословила молодых. На следующий выходной договорились встретиться в Новокузнецке с родителями Олега.
Некоторое время спустя, Ольга на правах законной супруги Олега окончательно переехала к нему. Вопрос с работой на новом месте был улажен быстро. С работой она справлялась успешно и быстро влилась в коллектив, что является немаловажным фактором для душевного равновесия. Сын Олега на первых порах «дичился» её, но постепенно стал привыкать, хотя и жил почти постоянно у родителей Олега. Оля была счастлива. У неё по-явились новые друзья, подруги. Дни шли за днями. Ольге нравилось жить и работать в Новокузнецке. Город большой, красивый, расположенный по правому и левому берегам реки «Томь». Ещё Маяковский прозорливо называл его будущим садом. По выходным дням Оля, Олег и их друзья часто выезжали отдыхать на берега таёжных рек таёжных Сибири.
Жизнь текла своим чередом, молодые ожидали прибавление в семье, радости не было предела. За течением беременности Оли тщательно наблюдали медицинские работники. Она лечилась и лежала в стационаре на сохранении. Всё шло нормально. До родов оставалось чуть больше месяца. Молодые строили планы на будущее. И, как всегда бывает в этих случаях, пытались узнать, кого ожидать, мальчика или девочку. Верили медицине и покупали всё необходимое для малыша. Известно, что молодых беременных женщин всегда тянет по-ближе к маме, а уж перед родами тем более. Оля не была исключением, и очень часто просила Олега отвести её навестить родителей. Вот и сегодня она поджидала Олега с работы на обед с надеждой, что он отвезёт её в Прокопьевск. Олег подъехал вовремя. Оля накрыла на стол и говорит:
– Олег, ты пообедай и отвези меня домой. На работу позвони, что на часок задержишься.
– Оля, сегодня пятница, завтра выходной, завтра и съездим, там переночуем, а в воскресенье вернёмся.
– Нет, я хочу сейчас, а завтра ты за мной приедешь.
Олег посмотрел в глаза жены, и увидел в её глазах непосредственную детскую просьбу. Он улыбнулся и сказал:
– Хорошо, беременным перечить нельзя, едем.
Он позвонил на работу, договорился. Оля оделась, и они вышли. С неба падали мелкие редкие снежинки, после оттепели подмораживало. Олег посадил жену на заднее сидение, и они выехали за город. Надо же такому случиться. Не доезжая до города 7-8 километров, они попали в аварию. Олег сделал всё, чтобы ценой собственной жизни спасти жизнь жене и будущему ребёнку. К сожалению, ребёнка спасти не удалось, а вместе с ребёнком и последнюю надежду на последующую бере-менность. Оля выписалась из больницы. Некото-рое время жила в квартире Олега, но душевная травма была столь велика, что она не могла одна оставаться в квартире. Она взяла отпуск и уехала к родителям. Первое время ей никого не хотелось около себе видеть, ни с кем не хотелось разговаривать. Родители, как могли, успокаивали её, пытались отвлечь от мрачных мыслей, но ничего не помогало. Она вновь стала много курить и пристрастилась к спиртному. Отпуск закончился, и Ольга вновь переехала в Новокузнецк. Первое время ей на работе все сочувствовали и, как могли, успокаивали, но, как говорится, всё течёт, всё изменяется. Изменилась и сама Ольга. Изменилось её отношение к работе. Частые выпивки не остались незамеченными сослуживцами, участились опоздания на работу, прогулы. Ей предложили уволиться, и она вновь вернулась к праздной жизни. Появились новые знакомые, рестораны, вечерние застолья на квартире. Всё это встревожило не только её родителей, но и свекровь со свёкром. Новокузнецк хоть и большой город, но далеко не Москва, скрыть что-то невозможно. Родители Олега настаивали, чтобы она съехала с квартиры и оставила её в пользу сына Олега. В конце концов, этот вопрос удалось уладить за счёт отступных. Ольга остро нуждалась в деньгах. Она выписалась из новокузнецкой квартиры, некоторое время жила у родителей и, не простившись с ними, вновь по-кинула родные места.
Ольга вышла из дома. Шёл мелкий по–осеннему холодный дождь, хотя на дворе был ещё август. Оно, может быть, и бархатный сезон для южной окраины России, но не для Сибири. Здесь позже приходит весна и раньше осень. Холодный моросящий дождь, как нельзя точно отображал настроение нашей героини. Кутаясь в плащ, она молча подошла к остановке автобуса на Новокузнецк и при посадке в автобус с удовлетворением отметила, что близких знако-мых ни на остановке, ни в автобусе она не встретила. Решение вновь покинуть родной кров она приняла спонтанно, даже не задумываясь, куда, зачем, к кому, собственно, она собирается ехать. В Новокузнецке она остановила такси, села и коротко сказала:
– В Аэропорт.
Невзирая на дождь, аэропорт принимал самолёты. Ольга справилась о наличии мест на Москву. Свободных мест не оказалось, но её попросили подойти минут через пятнадцать. Она зашла в буфет, выпила чашечку кофе и вновь подошла к кассе с вопросом:
– Девушка, я насчёт билета на Москву, вы по-просили меня подойти через пятнадцать минут.
– Да, пожалуйста, вам повезло, один билет есть.
Оля оформила регистрацию, сдала вещи и прошла в помещение досмотра. Знакомая суета при прохождении досмотра, нетерпеливое ожидание в накопителе и, наконец, посадка в самолет. Короткий разбег, и самолёт в воздухе. Он резко набирал высоту с желанием, поскорее разрезать пелену дождя и выскочить из облаков к солнцу. Ольга, как бы предчувствуя, что немного ей отпущено видеть родную сибирскую землю, с жадностью прильнула к иллюминатору. Знала бы она наперёд, какая ей уготована судьба, вряд ли покинула родной кров. Однако самолёт миновал пригороды Новокузнецка и неожиданно вынырнул из облаков прямо под яркое августовское солнце. Через несколько минут полёта пассажиры вдруг почувствовали вибрацию под креслами. Вибрация усиливалась, и уже ощущалось подёргивание всего корпуса самолёта. Люди забеспокоились. Загорелось табло, «пристегнуть ремни», и голос стюар-дессы:
– Пассажиры пристегните ремни, наш самолёт по метеоусловиям идёт на посадку в аэропорт Толмачёво г. Новосибирска.
Над аэродромом самолёт сделал два круга, которые пассажирам показались несколько неестественными, и благополучно приземлился. Начались томительные минуты неизвестного ожидания. В самолёте стало душно, не хватало воздуха, и люди стали порываться встать со своих мест. Наступила та обстановка, которая так знакома многим пассажирам, особенно командированным. Наконец пригласили всех к выходу с просьбой пройти в здание аэропорта и ожидать дальнейшей информации. При каждом объявлении диктора пассажира, как журавли на перелёте, вытягивали шеи и ловили каждое слово диктора. Это продолжалось 9 часов, пока не объявили посадку, но уже в другой самолёт. Сомнений не оставалось, прежний самолёт был неисправен. Ольга вздрогнула и подумала, что всё могло бы закончиться гораздо хуже. Вообще вряд ли человек до конца осмысливает, чем он руководствуется, принимая то или иное спонтанное решение. Разумом? Зовом сердца? Инстинктом? Трудно сказать, вряд ли это и наука объяснит Не знала этого ни Оля, ни те дев-чата из Молдавии, Украины, Белоруссии, что едут в Россию, Турцию и ещё, Бог знает куда, в поисках «райской жизни». Оля вздохнула, а самолёт, между тем, набирал высоту. Люди, измученные вынужденной посадкой и ожиданием повторного вылета из Новосибирска, устраивались поудобнее в креслах с надеждой отдохнуть и хоть немного поспать. Ольга неза-метно для себя крепко уснула и только при подлёте к Москве открыла глаза. Самолёт благополучно приземлился, Москва встретила пассажиров тёплой солнечной погодой. Ольга вошла в здание аэропорта и позвонила Ката-рине, связи с которой она предусмотрительно не теряла. К телефону никто не подошёл. Оно и не удивительно, предварительной договорённости её прибытия в Москву не было. Оля сделала паузу, позвонила ещё раз и услышала взволнованный голос Катарины:
Ольга, здравствуй, ты ли это, целую вечность не звонила. Ты откуда звонишь?
– Из Москвы.
– Как из Москвы?
– А вот так. Я звоню из аэропорта. Прилетела на вольные хлеба. На первое время приютишь?
– А как же семья, муж, работа?
– Длинная песня, при встрече расскажу.
– Ну, хорошо. Давай с тобой так договоримся. Ты сейчас езжай до аэровокзала, я тебя здесь буду ждать.
– Договорились, до встречи.
Ольга вышла на площадь и покачивающейся походкой направилась к остановке автобуса, ощущая на себе заинтересованные взгляды мужчин. Это, казалось, давно забытое чувство, вновь властно заявило о себе.
Если раньше впервые на московскую землю вступила красивая неопытная провинциальная девушка, то теперь вполне зрелая женщина с развитыми формами упругого тела и уверенными движения человека, знающего цену своей красоты и фигуры для прохожих.. Она села в автобус, и буквально через минуту он тронулся. Она прильнула к окну, с любопытством воскрешая в памяти знакомые подмосковные пейзажи, московские улицы и былую жизнь в Столице. Между тем, автобус медленно приближался к перрону аэровокзала. Ольга сразу заметила в толпе очередных пассажиров Катарину. Её уже встречала не жгучая брюнетка, а модно одетая блондинка. Распущенные, цвета спелой пшеницы волосы, искристо блестящие чёрные глаза, длинное светло розовое платье, облегающее её красивую фигуру, делали её очень привлекательной. Ольга невольно залюбовалась подругой. Они обнялись, расцеловались, и Катарина в свойственной ей манере произнесла:
– Постой, постой, дайка я на тебя взгляну. А что? Ты ещё в форме. Так что от московских коз-лов отбоя не будет.
Ольга улыбнулась и парировала:
– Где уж мне рядом с тобой. Один макияж чего стоит. А я уже становлюсь старухой.
– Некоторая помятость в твоей внешности, конечно, имеется. Отчего и почему уточнять не будем, а спишем всё на усталость с дороги. Так что особо расстраиваться не стоит. Это дело мы здесь быстро отшлифуем. Да, а где твои вещи?
– Я их пока оставила в аэропорту. Я же пока не знаю, куда мне их тащить.
– Как куда, ко мне, конечно. Я же тебе последний раз говорила, что у меня теперь своя однокомнатная квартира. Мне её один постоян-ный ухажёр подарил. Даже смешно, потом расскажу. А сейчас давай о деле. Сейчас берём такси и едем ко мне на Авиамоторную улицу. Отдохнёшь с дороги, а потом разберёмся с твои-ми вещами. Всё, едем.
– До гнёздышка, как называла свою одноком-натную квартиру Катарина, добрались довольно быстро. Оказывается, она жила не на Авиамоторной, а на параллельной близлежащей улице, просто москвичи привыкли так называть целый район. Катарина открыла дверь, и они вошли в прихожую.
– О-о-о, а у тебя здесь довольно уютно с вос-хищением сказала Ольга.
– Стараюсь держаться на уровне. – И ты здесь прописана?
– Да, да, не беспокойся, здесь всё моё.
– Как тебе это удалось?
– Сейчас сварим кофе, расскажу. А ты включи пока музыку.
За чашкой кофе и рюмкой коньяка Оля пове-дала о своей неудавшейся личной жизни, после-дующих после этого стресса, депрессии и откро-венного загула.
– Ну и какие у тебя планы на будущее?
– Какие у меня могут быть планы, вся надежда на тебя, не на «булыжную» же панель мне идти.
Катарина громко рассмеялась и сквозь смех добавила:
– А другого я ничего и предложить не могу, только моя панель не булыжная, а несколько мягче, пуховая, но все равно панель. Если ты согласна, то будем действовать.
– Конечно, согласна. Какие могут быть разговоры на этот счёт. Можно подумать, что в Москве мне может светить что-то другое. Ты лучше расскажи, как тебе удалось решить вопрос с жильём.
– О-о-о, это целая история. Честно сказать, я даже до сих пор не знаю, где он впервые меня подсмотрел. В собственных художествах я что-то его не примечала. Однажды я зашла в ресторан пообедать. К моему столику подошёл молодой человек довольно приятной наружности и сказал:
– Вы разрешите?
– Я посмотрела на него и показала на соседнее кресло. Он сел, пристально посмотрел на меня и без предисловий произнёс:
– Есть предложение встретиться с одним человеком, минуя канал ваших хозяев.
И, не дав мне что – либо возразить на этот счёт, скороговоркой добавил:
– Только не надо прикидываться удивлённой и оскорблённой, надеюсь, вы понимаете, что я человек не с «улицы», а моему шефу даже незначительная огласка ни к чему. Да это и в ваших интересах. Думаю, не пожалеете.
– Я подумала и ответила:
– Хорошо, если я соглашусь, то, как вы себе всё это представляете.
– Пока никак. Просто нужно ваше согласия, детали мы обговорим позже.
– Ну, хотя бы намекните, с кем я должна встретиться, положение; возраст.
– Положение вам знать не обязательно, а воз-раст за пятьдесят.
– Интригующая перспектива, – ответила я и согласилась.
Он кивнул головой и молча вышел. Прошла неделя, никто мне не звонил и никто ко мне не подходил. Я работала, как всегда, через Вадима – это наш «новый» хозяин. Прошла ещё неделя, и раздался звонок от мнимого Игоря. Мы встретились, обговорили детали, и я оказалась в постели с этим милым «старичком» на какой-то даче. Встречалась я с ним около года, встречи были редкими и почти всегда в разных местах. Похоже, я ему сильно нравилась, может быть даже «втюрился» в меня, потому и сделал этот подарок. Как видишь, квартира в новом доме, о происхождении которой никто ничего не знает, сюда я никого не приглашаю. Сам Сергей Ва-сильевич никогда сюда не заходил, все вопросы мы решали через молодого человека. Самое интересное, вот уже скоро два месяца, как от Сергея Васильевича ни слуху, ни духу. Ольга, у меня к тебе настоятельная просьба, о моей квартире нигде и никому не распространяйся, такой был приказ из уст молодого человека. Кто он, я не знаю. Также почти ничего не знаю о своём вздыхателе, он даже за рюмкой коньяка особо не распространяется. Жадным его не назовёшь, но подарками особо не балует. Вот, пожалуй, и вся история с квартирой. Чем она кончится, сама не знаю.
– Като, я всё поняла. А скажи, какие у тебя сейчас дела, обязанности?
Катарина вновь заразительно рассмеялась и вымолвила:
– Мы трое, где-то числимся секретарями, есть у нас и своя благоустроенная «берлога». Время от времени нас используют как «скорую помощь», иногда бываем на закрытых вечерах. Если будешь четвёртой, благо кое – какой опыт у тебя имеется, поработаешь, насмотришься, что вытворяют наши «звёзды» и сильные мира сего. Это тебе подходит?
– А разве у меня есть выбор? Конечно, подходит, Вот только, не тяжеловата ли я стала, да и возраст для такого контингента критиче-ский.
– Ты права, конкуренция на этом закрытом за семью печатями рынке жестокая, пятнадцати, шестнадцатилетние наступают на пятки, но ты положись на меня. Года два, три, думаю, мы ещё продержимся и на разряд ниже не опустимся, а там что-нибудь придумаем. Оль, ты сейчас ложись, отдохни с дороги, а я пойду, наведу кое – какие справки. Надо же как-то устраивать твою судьбу.
Ольга достала бельё, постелила на диване и легла. Сон не шёл. В голове пронеслись годы прожитой жизни, из которых она занесла в положительный баланс только короткую жизнь с Олегом, всё остальное – пустота. Незаметно для себя она уснула. Ей снился странный сон. Как будто она находится в оранжерее, а вокруг неё прекрасные разноцветные розы. Она тянет руки, пытаясь сорвать хотя бы одну из них, но это ей никак не удаётся. Розы выпускают длинные, длинные острые иглы, которые больно ранят руки. Невзирая на боль, ей всё – таки удаётся сорвать красную розу, но когда она пытается насладиться запахом розы и подносит её к лицу, та мгновенно становится чёрной и выпадает из рук. Ольга проснулась и недоумённо уставилась в потолок. За окном сгущались сумерки.
– Что за наваждение, – в страхе пошептала она и посмотрела на свои руки, нет ли уколов.
Она встала, приняла ванну, надела халат, прошла на кухню, включила плиту и в этот момент услышала скрип в замочной скважине. Она обернулась. В дверях стояла радостная Катарина.
– Ну, Ольга, пляши. Кое- что я для тебя сделала. В субботу в три часа мы должны быть с тобой в ресторане, назначены смотрины. К нам никто не подойдёт, но оценка состоится. У нас с тобой на всё, три дня. Будем тебе наводить лоск. Не тушуйся, всё будет в порядке. За эти три дня, ни рюмки спиртного, курево надо будет тебе резко ограничить. Ты много куришь, а это влияет на упругость кожи лица. Завтра привезём твои вещи. Посмотрим твоё барахло, а то, как бы не пришлось тебе шить срочно что-то прилич-ное.
Началась привычная суета. Наконец наступил долгожданный день. Подруги подъехали к ресторану, заняли столик, сделали заказ и неспешно приступили к трапезе с лёгким вином и хорошими сигаретами. За соседними столиками сидели обычные посетители, и что – либо необычного они не заметили. Они-то не заметили, а их заметили. На другой день вечером Катарина сообщила Ольге, что всё прошло удачно, по высшему разряду и добавила:
– Оля, если нам повезёт, мы попадём в туда, где за вечер можно заработать больше, чем за месяц, а можно и всё потерять. Завтра я тебя отвезу в нашу «берлогу», будешь четвёртой в нашей стае. Надеюсь, ты понимаешь, что язык надо держать за зубами. Всё, что нужно с легальным оформлением тебя на работу, устроят, но знай, если получишь расчёт, то это отставка и живи, как знаешь, а могут и убрать за длинный язык, здесь рекомендательных писем не дают. Теперь я тебя в общих чертах просветила. Всё ясно?
–Всё
– Теперь давай немного отметим успех нашего предприятия и на «боковую». Утро вечера мудренее.
Ольга проснулась рано утром, сквозь занавески пробивалась пелена утреннего рассвета. Лёжа с открытыми глазами, она задумалась, в памяти промелькнули эпизоды, казалось бы, давно забытых дней, и она прошептала:
Неужели придётся начать всё сначала.
Прозвенел будильник. Катарина открыла глаза, сладко потянулась и, глядя на Ольгу, спросила:
– Ты давно встала?
– Что-то не спится, лезут в голову всякие мысли.
– А ты лучше не задумывайся, будешь крепче спать и легче жить. Давай мы с тобой лучше выпьем по чашечке кофе и пораньше поедем в нашу «берлогу». Тебе необходимо надо будет пройти медицинский осмотр. В нашей конторе с этим делом строго, а заодно и с девчатами познакомишься.
Ровно в девять часов они были уже на месте. Это был небольшой особняк с мебелью, телефо-ном и со всеми удобствами.
– Вот здесь мы и живём, но приводить сюда кого – либо строго запрещено, – предупредила Катарина. Веронике и Свете она представила Ольгу как свою давнюю подругу. Ольга невольно подумала, что и здесь среди её знакомых вновь будет Света, как прежде. Она бегло окинула девчат взглядом, безошибочно определяя их возраст. Катарина это заметила и в свойственной ей манере сказала:
– Ты правильно определила, что пятнадцати, шестнадцатилетним нам трудно составить конку-ренцию, и для самых, самых мы скорее запасной вариант. Оля, ты здесь устраивайся, поближе по-знакомься с девчатами, они тебя введут в курс дела и покажут, где пройти медицинский осмотр, а я пока наведу кое – какие справки.
Ольга распаковала и уложила вещи, приняла душ и побеседовала с девчатами о делах минув-ших и ожидаемых, затем сходила на медицинский осмотр, сдала анализы. Вернулась она буквально за пять минут до появления Катарины, которая пришла с известием:
– Девчата, я только что разговаривала с Вадимом, и он предупредил, что послезавтра вас троих отвезут в одно место. Куда? Не знаю. Знаю только, что к вашим услугам будет сауна, бассейн и прочее. Так что будьте на месте и в форме. Я проведу ночь в другом месте с очередным «пузаном». А сейчас я предлагаю отметить появление в нашем коллективе моей подруги и нашей компаньонки по ремеслу.
– Поддерживаем предложение, – за всех сказала Вероника.
Через день к «берлоге» подкатила иномарка, и Вадим коротко сказал:
– Готовы? Едем.
Минут через сорок подъехали к воротам высокого красивого забора, вдали виднелся внушительный особняк. Ворота мягко без звука и скрипа отворились, и машина подкатила к парадному подъезду. Ольга взглядом окинула огромную территорию виллы. Слева и справа от ровных красивых дорожек росли экзотические растения, по тщательно подобранным камням струились игристые ручейки, за шаровидными кустарниками, на зелёных лужайках сверкали на солнце поливные фонтанчики. Среди рослых деревьев, в тени виднелись ажурные беседки, а в небольшом водоёме плескались рыбки. Слева от ворот стояли спортивные снаряды, справа, ближе к центру был самый настоящий теннисный корт. Через некоторое время открылась дверь, и молодой человек проводил девчат в отдельную комнату, где они могли привести себя в порядок. Посреди комнаты стоял сервированный стол с холодными закусками, фруктами и лёгким хорошим вином.
– Здесь вы можете отдохнуть, немного выпить, закусить, покурить. Когда потребуется, вас пригласят, – сказал молодой человек и уда-лился.
– Начало неплохое, предлагаю воспользоваться советом, – с улыбкой добавила Света.
– Минут через сорок зашёл всё тот же молодой человек и проводил их в соседнее здание, где был огромный бассейн, сауна, зал, комнаты и те, для кого собственно их и пригласили. Хозяев и гостей девчата ублажали с купанием, нырянием и прочее до четырёх часов утра. После их доставили к месту постоянного пребывания.
– Всё, рабочий день закончился, теперь на покой, – сказала, сладко зевнув, Вероника.
Проснулись девчата в третьем часу дня. Освежились, немного выпили, и Света с Вероникой ушли обедать в соседнее кафе. Ольга отказалась. Есть не хотелось и после вчерашних сигарет, выпивки и бурно проведённой ночи чувствовала себя неважно. Через час пришла Катарина.
– Ну, как тебе первый выход в люди?
– Ничего, жить можно, – ответила Оля
– А мой пузан всю ночь пыхтел, потел, всю обслюнявил, а толку нуль, хорошо хоть не поскупился.
Вечерело. Ольга посмотрела в окно и предложила:
– Като, сегодня у нас выходной, а не пошляться ли нам по вечерней Москве без метро, без колёс, а просто походить пешком.
– Я не против, но туда ещё надо добраться, так что без такси всё равно не обойтись. Да, вот ещё что, ты как-то свою поездку в Москву с родителями оговаривала?
– Нет, уехала, даже не предупредив.
– Это плохо. Тебе надо им позвонить и как-то успокоить, а то начнут искать через органы, а это, как ты понимаешь, нам совсем ни к чему. Этот вопрос я тебе задала от лица Вадима.
– Я уже думала об этом, завтра позвоню, сегодня уже поздно, ведь у нас разница во време-ни на четыре часа.
На этом разговор на эту тему закончился, и девчата уехали в Москву. Побродив по вечерней Москве, подруги решили заночевать на квартире Като. Рано утром Ольга позвонила домой и успокоила родителей, что у неё всё хорошо, она устроилась на работу по знакомству на прежнее место. Работа опять будет связана с разъездами, и навестить она их сможет не раньше, чем через год. К тёте она заходить будет непременно. Мать сквозь слёзы просила беречь себя, чаще им писать и звонить. На этом разговор закончился, а Оля в задумчивости продолжала держать в руках трубку, в которой слышались короткие гудки. Из оцепенения её вывел голос Катарины:
– Ты чего задумалась, клади трубку и иди сюда, я кофе сварила.
После лёгкого завтрака и кофе Катарина связалась по телефону с Вадимом, который предупредил, что на субботу их с Ольгой снимает один высокопоставленный господин и им надо быть во всеоружии.
– Ольга, готовься, в субботу мы едем к очередному слуге народа, будем его в паре развлекать и ублажать. Ты не удивляйся, это не исключение из правил, а скорее норма, есть даже такие чудаки, что снимают сразу троих, иногда это просачивается в прессу, а потом скандал «на всю ивановскую».
Прошло полгода. У Оли вновь появилась модная одежда, дорогая косметика и некоторые накопления. В свободное время они с Катариной ходили на модные тусовки, ночные бары, иногда посещали концерты, реже театр. Как им казалось, всё шло хорошо. Один раз им даже удалось побывать в одном из закрытых заведений, где развлекались самые, самые толстосумы. Их роль сводилась к откровенному стриптизу, а на импровизированной сцене под музыкальный аккомпанемент «завывала» очередная «звезда». Причём, «звезда» порой входила в такой раж, что также начинала «распрягаться». На сей раз, удалось заработать за несколько часов приличную сумму, и они уже с Катариной всерьёз подумывали, а не купить ли им вскладчину подержанную иномарку. Однако эта идея отпала сама собой, а время шло и, казалось, ничто не предвещало беды, но не зря в народе говорят: «Человек предполагает, а Бог располагает». Буря разразилась. Неожиданно у Катарины объявился её обожатель и пожелал с ней встретиться. На сей раз, её подвозил совсем другой молодой человек. На знаменитой рублёвке машина попала в аварию. Катарина скончалась на месте, а водитель попал в реанимацию, но спасти его не удалось. Истинная причина аварии не ясна. Ольгу постиг ещё один удар, от которого она так и не смогла оправиться. Катарина была единственной и по-следней опорой в психически надломленной душе её. После смерти Катарины её как подменили. Она всё чаще и чаще стала замыкаться в себе, отвечала невпопад и, что самое страшное, к ней вернулась привычка выпивать в одиночестве. Это не осталось не замеченным. Первые две недели она была не у дел, и ей было предложено отдохнуть. Две недели она прожила у родителей. Моральное со-стояние её немного улучшилось, и пора было возвращаться в Москву. В аэропорту её встречал Вадим. Он пристально посмотрел на неё и удовлетворённо сказал:
– Ну вот, теперь ты выглядишь молодцом. Вижу, отпуск пошёл тебе на пользу. Как настро-ение?
– Отличное.
– Вот и хорошо, едем. Завтра приезжает Света, она тоже на десять дней уезжала.
Дома Ольгу встречала Вероника.
– Ну, здравствуй, здравствуй, рассказывай. Как отдохнула, как поживает твоя Сибирь, как родители.
– Дома я немного успокоилась. Горюй, не го-рюй, а жить надо, Катарину уже не вернёшь.
– А знаешь, Оль, я, пожалуй, недельки на две тоже съезжу домой на свою Украину. Соскучилась по украинским кавунам, синеньким баклажанам, украинскому салу и борщу. Отъемся, отосплюсь, приеду, не узнаете. А вы здесь за меня отрабатывайте. Я же за вас трудилась одна, – со смехом добавила Вероника.
– Светка вернулась со своего Крыма загорев-шей и помолодевшей. По национальности она была наполовину молдаванкой, наполовину русской, и оттого её красота была особенно завораживающей. Оля не выдержала и вос-кликнула:
– Светка, тебе пошёл на пользу юг, ты прямо помолодела.
– А как же не на пользу, ведь это моя Родина.
– В следующий отпуск мы с Вероникой нагрянем к тебе в гости. Не возражаешь?
– А что, давайте действительно все вместе на будущий год махнём к морю.
– Не загадывайте, до будущего года ещё до-жить надо, а вот сегодня обещал позвонить Ва-дим, похоже, предстоит работа.
В седьмом часу пришёл Вадим и сходу:
– Вижу, вижу, все в сборе, вот и хорошо, поговорим. Света, свари кофе, разговор будет серьёзный. А разговор был, в общем-то баналь-ный. Им предстояло поработать с иностранцами, и речь шла о том, чтобы они особо не рас-пространялись о своей жизни, делах и о том, кто ими руководит, где они живут и т. д.
– Всё ясно? – спросил Вадим и добавил, что многие из них знают русский язык.
На этом разговор закончился, и Вадим уехал. Света заулыбалась и, глядя на Ольгу, добавила:
– Ты у нас что-то по английскому языку кумекаешь, так что давай, обучай нас.
– А мне переведи всего два слова: не жадни-чай; раскошеливайся, – громко рассмеялась Вероника.
– Вот вы смеётесь, а мне кажется, что этот подъём в нашей работе не на ступеньку выше, а ниже, за этим может последовать и отставка.
– До отставки ещё далеко, а вот поработать с иностранцами заманчиво и меня устраивает, – мечтательно, глядя в окно, пропищала Вероника.
– А что, мы с Олей, пожалуй, походатайству-ем, чтобы счёт этому мероприятию открывала ты.
И как в воду глядела. Утром Светка пришла вся помятая, под глазами от бессонной ночи синяки, косметика подправлена небрежно.
– Ну и как? – со смехом спросила Светка.
- – Такие же козлы, как и наши. Какой-то голодный попался, всю ночь не сомкнула глаз, к тому же ещё и жмот.
Прошёл ещё год. Ольга уже с трудом справлялась не пить спиртное в одиночестве. Если раньше это удавалось скрывать, то теперь она всё чаще и чаще просто напивалась. Однажды ей Светка говорит:
– Оля, Вадим с нами разговаривал о тебе по поводу твоего поведения и спрашивал, не балу-ешься ли ты наркотиками. Как могли, мы тебя защищали. Он промолчал и ушёл. Неужели ты не можешь взять себя в руки. Ведь пропадёшь.
– Всё с завтрашнего дня прекращаю, – вот уже в который раз обещала Ольга, пока её не пригласил для беседы Вадим, а начал он так:
– Оля, обычно в нашей конторе беседы, по-добные этой, не проводятся. Для тебя я делаю ис-ключение только потому, что твоя внешность и услуги нравятся нашим клиентам. За всё время ты не имела ни одного отрицательного отзыва, а потому я тебе предлагаю взять отпуск и подле-читься от алкоголизма за свой счёт. Если желаешь, можешь в Москве, нет, подлечись до-ма.
– Спасибо, я, пожалуй, поеду домой.
– Договорились, поезжай, но помни, что после первого запоя получишь отставку со всеми вытекающими последствиями. На четвёртый день Ольга уехала и домой. Дома, конечно, выпивала. Мать первая заметила, что прежняя привычка переросла в недуг и осторожно, чтобы не вызвать недовольство дочери, сказала:
– Дочка, я вижу, что самостоятельно тебе не справиться с пагубной привычкой. Прошу тебя, закодируйся, глядишь, отвыкнешь совсем. А?
– Мама, я и сама об этом думаю.
– Вот и хорошо, у отца есть знакомый врач. Я с отцом поговорю, он договорится, никто и знать не будет.
В воскресенье она закодировалась. До отъезда оставалась неделя, и мать осторожно спросила дочь:
– Дочка, а может, ты останешься, шут с ней, Москвой, устроишься здесь работать, и заживём, как прежде.
– Мама я не могу, у меня контракт. Вот закончится, тогда и приеду.
Отец, как всегда, отмалчивался и сопел. Наконец и он не выдержал:
– Да чёрт с ним с контрактом, плюнь ты на него.
– Нет, не могу.
Опять проводы, поцелуи, слёзы матери, и она вновь в салоне знакомого самолёта. На сей раз, соседом по креслу оказался элегантно одетый мужчина лет пятидесяти пяти. Разговорились. Он оказался человеком, связанным, по роду деятельности с Новокузнецким алюминиевым заводом. Живёт в Москве, но в Новокузнецке у него были дела, о которых он не счёл нужным распространялся. Ольга ему понравилась, да оно и не удивительно, не было же на ней клейма проститутки, а мужчины в первую очередь обра-щают внимание на женские формы и мордашку, а уж потом всё остальное.
– А вы москвичка? – спросил незнакомец.
– Нет, еду к тёте погостить, я всегда к ней езжу года через два, три, – слукавила она
При расставании Василий Васильевич, а именно так представился незнакомец, оставил ей свой телефон и предложил звонить, если будут проблемы или появится какие – либо желание. В аэропорту каждый пошёл своей дорогой. В «берлоге» Оля появилась неожиданно. Девчата были дома.
– Что же не предупредила, мы бы встретили, – встрепенулась Света.
– Не хотелось вас беспокоить. К нам никого не подселили?
– Нет. Раздевайся, прими душ с дороги, и от-метим твой приезд.
За столом Ольга сказала:
– Всё, мне не наливайте, с этим делом покон-чено. С вами выпью газировки.
– Оль, ты совсем, совсем не пьёшь?
– Совсем. Не хочу же я вылететь отсюда раньше времени.
– За время твоего отсутствия у нас тоже становится не сладко, пошла разношёрстная масть. Пожалуй, ты права, похоже, мы действительно передвинуты на ступеньку ниже. Да что там говорить, сама увидишь, – сморщившись, констатировала Света.
И действительно всё это пришлось увидеть и испытать ей. Однажды они были приглашены все вместе к хозяину и его двум гостям. Часов в одиннадцать вечера гости заторопились, и хозяин, бросив на ходу охранникам:
– Увезите их. Мы уезжаем
Девчата засобирались, но не тут-то было. Ожиревшие от безделья бугаи – качки и не думали их отвозить. Девчата попытались сопротивляться, но увесистые удары по голове, чтобы не было отметин, быстро укротили их строптивость. Шесть мордоворотов упражнялись до утра всеми дозволенными и недозволенными способами. Домой девчата вернулись утром, измученные и злые. Такое и раньше случалось, но как-то по-человечески, без извращений. Хо-рошо ещё, что Ольге не влили в рот водки, а то пришлось бы начинать всё сначала.
– Вот, сволочи, – плюясь, сказала Светка, – надо сказать Вадиму.
– Брось ерунду пороть, нас снимали на ночь, вот и привезли утром. Можешь не беспокоиться, финансовая сторона хозяев не пострадала, до наших проблем никому нет дела. И нечего об этом даже рот раскрывать. Давайте лучше поспим.
Ольга проснулась во втором часу дня. Комар надоедливо пищал возле уха, не делая даже по-пытки укусить, и оттого убить его не представля-лось никакой возможности. Это раздражало, сон как рукой сняло. Она тихо встала, надела халат и прошла на кухню. Девчата ещё спали. В прихожей зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала голос Вадима:
– Оля, здравствуй. А Света на месте?
– Они ещё спят
– Передай ей, что завтра к семи часам вечера за ней заедут. А за вами с Вероникой в девять. Всё ясно?
– Понятно.
Короткие гудки. Ольга положила трубку и прошептала:
– Вот и отдохнули.
– Оль, кто звонил? – проснувшись, спросила Вероника.
– Вадим, кто же ещё. Завтра нам с тобой к де-вяти часам вечера «запрягаться», Светке к семи. Вот тебе и вся жалоба.
– Да, после «вчерашней корриды» ещё денёк бы отдохнуть не мешало.
– Буди Светку, и поехали в ресторан пообедаем, наберёмся сил перед будущими баталиями.
– Вы о чём там толкуете? – приподняв голову с подушки, спросила Светка.
– Обсуждаем твою принятую жалобу и хотим тебя осчастливить. Завтра к семи вечера будь го-това, как пионер. А сейчас вставай, умывайся, едем в ресторан.
– Ресторан, это неплохо. Я действительно есть хочу, да и горло промочить не повредит.
Девчата умылись, оделись, вызвали такси и поехали. До центра добирались, как на северный полюс, по дороге одни пробки. Машин стало много, и развязки с большим трудом пропускают поток машин. Наконец добрались. Не многолюдность, тишина и прохлада предвечернего ресторана подняли настроение. Девчата сделали заказ и неспешно покушали. Назад ехать не хотелось.
– А не сходить ли нам в кино, – предложила Светка.
– А что, можно сходить, – поддержала Веро-ника.
Назад вернулись в десять часов вечера и с потерей. Модная сумочка Вероники имела свойство самопроизвольно расстёгиваться, и время от времени она её захлопывала. На сей раз, захлопывать было не обязательно. Кошелька с деньгами там уже не было.
– Вот так кино, кошелёк с деньгами «спёрли», – без злобы сказала Вероника.
– Да, я действительно припоминаю, около кассы, какой-то тип тёрся, – заметила Светка.
– Не расстраивайся, завтра заработаешь.
– А я и не расстраиваюсь. Денег было немного. Давайте лучше спать.
Так, в заботах заканчивался год. Ольга крепилась, крепилась и не выдержала, решила попробовать спиртное. Да оно и понятно, сама обстановка способствовала этому. Попробовала и покатилась стремительно в бездну. Как и сле-довало ожидать, получила отставку. Экзекуция последовала незамедлительно. Вечером заставили собрать вещи, вывезли в укромное место, выбросили вещи вместе с хозяйкой и предупредили, чтобы забыла, где и с кем была, а чтобы хорошо запомнила, на прощание получила два увесистых удара по голове. Запойный хмель, как рукой сняло. Куда идти? Где жить? Эти вопросы со всей остротой встали перед ней. Домой ехать? Неудобно. Ведь только недавно звонила и уверила родителей, что у неё всё хорошо. И на тебе, вышибли, да так, что о возврате на мягкую панель не может быть и речи. Выбор не велик. Или ехать домой, или булыжная панель. Но ведь надо ещё куда-то девать вещи. Хорошо, что у Ольги в Москве жила тётка. А ели бы нет? Она решила пока пожить у тётки. Она собрала свои вещи и с большим трудом добралась до дома Марии Петровны, которая встретила её как родную, поверив, что у неё закончился контракт, и группу поддержки распустили. Она разложила свои вещи, помылась, причесалась, с отвращением разглядывая свои тени под глазами, и прошла на кухню. Сели пить чай. Мария Петровна пристально посмотрела на неё и спросила:
– Оля, а что ты теперь собираешься делать?
– Тётя, попробую найти подобную работу, потом съезжу домой и годика два ещё поработаю в Москве, а дальше я не загадываю.
– Ну, дай-то Бог, тебе устроиться. Домой ещё не звонила?
– Нет, завтра позвоню.
После чая посмотрели телевизор, и пошли спать.
Оля проснулась рано, мысли наскакивали одна на другую, и её осенило. Она стала рыться в бумагах, в карманах, в сумочке. Она уже отчаялась найти визитку Василия Васильевича, попутчика по перелёту из Новокузнецка в Москву. И как часто бывает в этих случаях, мысль проявляется совершенно неожиданно. Она вспомнила, что положила визитку в дорожный костюм, который с тех пор ни разу не надевала. Она с трудом дождалась, когда проснётся тётка, чтобы поискать в коробке старых вещей, которую засунула в шифоньер спальни у тёти. Наступил момент, она достала костюм, дро-жащей рукой стала обшаривать карманы, ви-зитка была на месте. Сердце радостно забилось, и она стала лихорадочно обдумывать момент своего разговора с Василием Васильевичем. Ольга дождалась, когда Мария Петровна отправится за покупками, сняла трубку, набрала номер и с волнением стала ожидать ответ. К сожалению, ответил автомат с предложением оставить сообщение. Она посмотрела на часы. Было двадцать минут второго. Телефон был
служебный, и, видимо, был перерыв на обед. Пользуясь отсутствием тётки, Оля открыла до-рожную сумку, достала початую бутылку водки и прямо из горлышка сделала два больших глотка. По телу разлилась обжигающая тело нега. Она закрыла глаза, расслабилась и неожиданно заплакала, что случается с женщинами довольно часто в подобные минуты. А отчаиваться было отчего. Оля, конечно, понимала, что в Москве проституция в принципе легализована. Практически на любой из центральных улиц можно встретить «стайки» проституток подросткового возраста. Да и си-стема наказания по тем временам за этот вид дея-тельности скорее поощряла, чем препятствовала. Всё это она понимала, но опуститься до уровня уличной проститутки было слишком тяжело и трагично. Вот почему она лихорадочно искала выход из создавшегося положения. Она успокоилась, закурила и вновь сняла трубку. На сей раз, она услышала приятный женский голос:
– Да, да, я слушаю.
– Простите, не могли бы вы соединить меня с Василием Васильевичем.
– Представьтесь, пожалуйста.
– Скажите, что звонит его старая знакомая.
– Слушаю вас, – с удивлением ответил хозяин.
– Василий Васильевич, здравствуйте. Вы извините, пожалуйста, но в своё время вы мне дали свой телефон и сказали, что если у меня появится желание или будут проблемы, то можно позвонить. Мы с вами познакомились в полёте из Новокузнецка в Москву. Хотя это было давно, но у меня никогда не пропадало желание позвонить, но как-то было неудобно, а вот сейчас насмелилась.
– Помню, помню. Вы, кажется, собирались навестить тётю.
– Да. Я не только погостила, но мне даже продолжительное время удалось работать в одной из фирм секретаршей, но фирма распалась, и я осталась без работы. Связей у меня никаких нет, а из Москвы уезжать не хочется. Последней фразой Оля пошла ва-банк, справедливо полагая, что редкий мужчина не клюнет на интригующее признание.
Василий Васильевич не был исключением, но, выдержав паузу, всё-таки решил проверить, откуда и кто звонит. Он ещё не забыл, как его оттеснили от лакомого кусочка Новокузнецкого алюминиевого завода.
- А вы откуда звоните и с какого телефона? – спросил он.
Она назвала номер телефона и адрес. Василий подумал и сказал:
– Оля, я сейчас сильно занят, давайте мы с вами так договоримся. Я вам позвоню часов в семь вечером, и мы с вами продолжим начатый разговор. Согласны?
– Да, да, я буду ждать звонка.
– Договорились, до свидания.
Василий Васильевич навёл справки относи-тельно проживания Ольги и её телефона. А она, тем временем, на радостях потирала руки и удо-влетворила неодолимое желание выпить. На сей раз, она выпила целую рюмку и стала обдумывать тему предстоящего разговора и возможной встречи. Любая женщина знает, как многое зависит от впечатления первой встречи. Перед ней сразу возникла куча вопросов: что надеть; обуть; как сделать причёску; как подкраситься и пр. Своим внешним видом она решила мгновенно шокировать Василия Васильевича, затенив, как она предполагала, серый облик его немолодой жены. Она ликовала, ибо осуществить задуманное для молодой краси-вой женщины не составит труда. Резкий звонок в дверь вернул её от грёз к действительности. Она открыла дверь, тётя с покупками прошла на кухню.
– Тётя, у меня есть деньги, всё, что нужно, я бы купила, не могу же я жить на твою пенсию.
– Хорошо, хорошо, в следующий раз ты ку-пишь.
– Тётя, а у меня новость. Возможно, мне скоро снова предложат работу.
– Работа работой, а обед готовить надо. Иди, помогай, а то уже третий час, а мы ещё не обедали.
После обеда Оля пошла в парикмахерскую, где почти час мастер колдовала над её и без того прекрасными волосами. Она посмотрела на себя в зеркало и причёской осталась довольна. Дополнительно подправила маникюр, купила модные чулки и отправилась домой. Она начала перекладывать свои вещи с места на место, не зная, что же ей надеть. Наконец выбор был сделан. Она оделась, искусно подкрасилась, надела туфли и спросила:
– Тётя, как я выгляжу?
Та удивлённо уставилась на неё.
– Для кого это ты так принарядилась?
– В семь часов мне должны позвонить и, воз-можно, будет встреча, вот я и принарядилась.
– Оля, а ты у нас и в этом возрасте выглядишь прекрасно.
И не успела тётя договорить до конца свои комплементы, раздался телефонный звонок. Дро-жащей рукой Оля подняла трубку и тихо сказала:
– Слушаю.
– Оля, давайте мы с вами так договоримся. Ваш район я хорошо знаю. Недалеко от вас есть кафе. Знаете?
– Да, да, видела.
– Минут через тридцать я подъеду, и мы поговорим.
Василий назвал марку, номер машины и повесил трубку. Ровно через тридцать минут Оля вышла из подъезда, ещё издали заметила чёрную иномарку. Она медленно пошла к машине. Василий Васильевич вышел на встречу. На его лице обозначилась растерянная улыбка. Приближалась красивая, модно одетая, высокая, длинноногая женщина. Такие женщины одним своим внешним видом вызывают влечение у мужчин и постарше Василия Васильевича. Они сдержанно поздоровались. Василий помог Ольге сесть в машину, сам сел рядом на заднее сиденье и, водителю:
– Вася, к ресторану «Разгуляй». Вы не возра-жаете?
– Нет, нет. А где это?
– Не далеко от площади трёх вокзалов, рядом с Богоявленским собором.
Машина мягко тронулась с места. По дороге как-то разговор не клеился, да и присутствие во-дителя препятствовало этому. Подъехали, и Василий тихо сказал ему:
– Вася, на два с половиной часа ты свободен.
Они прошли в зал, сели, сделали заказ, и Василий спросил:
– Оля, мы не дети, и я хотел бы знать без обиняков. В чём, собственно, состоит твоя про-блема?
– Василий Васильевич, на ваш прямой вопрос, я тоже отвечу прямо. Меня ничего не связывает: ни семья; ни муж; ни дети. Я одна и мне не хочется уезжать из Москвы. К родителям я ездила недавно, брала отпуск, и мне хотелось бы пожить и поработать в Москве, – полностью раскрылась Оля и не ошиблась.
– Я всё понял. Насчёт работы мы вопрос ре-шим, позже с жильём, а пока придётся пожить у тётки. Это вас устроит?
– Ой, конечно, конечно, – обрадовалась она.
– Документы у вас с собой?
– Да, – сказала она, раскрывая сумочку, и благодарила судьбу, что всё ей передали вместе с барахлом, когда поддали пинка из заведения
– Дайте, я посмотрю вашу трудовую книжку.
–О- о- о, да у вас большой опыт работы в качестве секретаря. А вы случайно английским языком не владеете?
– Немного, я заканчивала курсы.
– Отлично, это нам пригодиться.
Они выпили и уже болтали о пустяках. Немного позже Василий предложил:
– Оля, мы уже здесь засиделись, и Василий, наверное, уже подъехал. Я предлагаю наше зна-комство продолжить в другом месте и в несколько иной обстановке.
Она пристально посмотрела на него и улыбнулась, что является явным признаком согласия даже порядочной женщины. Они приехали в однокомнатную квартиру в районе метро «Ботанический сад». Василий своим ключом открыл дверь, они разделись и прошли в зал. Василий, не в силах совладать с собой, крепко обнял и поцеловал Ольгу, она ответила. Руки Василия заскользили по застёжкам и крючкам женского туалета.
– Подожди, подожди, я приму ванну.
Минут через 15 она вышла из ванной совер-шенно голая. Василий раскрыл рот от удивления, настолько поразила его шелковистость её кожи, плавность форм и природная красота лица. Забегая вперёд, следует отметить, что увядание проститутки наступает не от смены партнёров, а от других факторов. А пока, ощущение физической близости с этим природным совершенством бросило Василия в жар. Дрожащими руками он сбрасывал с себя остатки одежды. В интимной обстановке Василий о своей деятельности не счёл нужным распро-странялся. Из всего сказанного Оля поняла, что он бизнесмен средней руки по московским меркам, но вполне в состоянии иметь на содержании любовницу. Это её вполне устраивало. В постели она предусмотрительно не проявляла своих профессиональных качеств, прикинулась эдакой неопытной овечкой. Василий наживку проглотил. Через два месяца он снял ей однокомнатную квартиру. Первое время на работе Оля вела себя скромно, если и выпивала, то понемногу и тайно. Работа с клиен-тами не входила в её обязанности. Она работала только с документами, но работа каждый день с восьми до пяти её угнетала, и она потеряла бди-тельность. Пагубная привычка алкоголика взяла верх над ней. Первое замечание ей сделала вторая секретарша, деловая серьёзная женщина.
– Оля, твоё поведение дискредитирует лицо нашей фирмы, если ты не возьмёшь себя в руки, я буду вынуждена доложить Василию Ва-сильевичу.
– Вера Семёновна, я всё поняла, больше не буду.
А Василию и докладывать было уже не обязательно, за это время он и сам убедился, что его пассия не равнодушна к зелёному змию. Их отношения становились прохладными. Во – первых, прошёл неудержимый азарт и новизна страсти полового влечения перезрелого мужчины к молодой женщине, а, во – вторых, за последнее время дела фирмы серьёзно пошатнулись, и было просто не до неё. Что касается Ольги, то Василий, как сексуальный партнёр, не волновал её, да и не мог волновать опытную проститутку, а вот требование ор-ганизма к небескорыстной смене партнёров нарастало. Постоянное сдерживание себя отри-цательно сказывалось на её психике. Неудовлетворённость она пыталась утопить в спиртном, но это не помогало, а скорее усугубляло. Она становилась нервной и раздражительной. В довершении ко всему, она несколько раз переспала с водителем. Василий заметил неладное и, чтобы рассеять всякие сомнения, сменил водителя. Впервые за четыре месяца любовных отношений у неё с Василием произошёл неприятный разговор.
– Ольга, ты много пьёшь, даже в офисе не сдерживаешь себя. Мне уже дважды жаловалась на тебя Вера Семёновна. Если это будет продол-жаться, то вынужден буду тебя уволить.
– Вась, я виновата, больше не буду.
– Посмотрим. Теперь скажи мне. Что у тебя за отношения были с моим водителем.
– Какие у меня могли быть с ним отношения. Смотреть он на меня смотрел, как мартовский кот, были и предложения, но не более того.
– Оля, я тебя предупредил. Надеюсь, ты поняла, что наш разговор серьёзный и последний на эти темы.
– Вась, а можно мне за свой счёт пойти в от-пуск. Дома подлечусь и приеду.
– Не возражаю.
Она оформила отпуск, купила билет на само-лёт и зашла к Марии Петровне.
– Тётя, здравствуй. Я иду в отпуск. Уже купила билет, поеду на Родину.
– Вот и молодец, передавай отцу с матерью от меня большой привет.
– Тёть, а может, вместе полетим, деньги у меня есть, билет туда и обратно я куплю.
– Нет, нет, дочка, лучше обними и поцелуй их за меня. Расскажи, как я живу, да и мне из Сибири привезёшь новостей.
– Тёть, сегодня я у тебя переночую, подарки, вещи я уже собрала, завтра возьму такси и в аэропорт.
– Ночуй на здоровье.
–В четверг она улетела. Родной Прокопьевск встретил её ясным солнечным днём. Родители об-радовались её неожиданному появлению и засуе-тились. Ольга впервые заметила, как сильно по-старели родители. Отец стал совсем седой и за-метно ссутулился. Мама стала, какая-то ху-денькая и как будто ниже ростом. Она обняла и расцеловала родителей, с мамой вместе они расплакалась. Отец сопел, но смотрел на дочь уже не пронзительным взглядом, а нежно – растерянным. Неделю Оля всеми силами сдержи-вала себя, чтобы не напиться, но от матери скрыть пагубную привычку алкоголика всё же не удалось, и она с дрожью в голосе спросила:
– Дочка, а без этого уже не можешь?
– Мама, не могу. Приеду в Москву, подлечусь.
–И подлечилась. «Ушла» в глубокий затяжной запой, особенно тяжёлый. Семь дней беспробудного пьянства, отшибло память. Первое, что спросила дочь после запойного просветления, это сегодняшнюю дату и время. С этой минуты Оля перешла в качественно новую ступень алкоголизма, вырваться из которой очень сложно. Мать с тревогой посмотрела на опухшее и сразу изменившееся лицо дочери, тяжело вздохнула, и, как бы предчувствуя неотвратимую беду, спросила:
– Дочка, когда ты улетаешь?
– Через три дня.
И вновь проводы в аэропорту Новокузнецка. Кто был в Новокузнецке, знает, что самолёт стоит очень близко от провожающих. Ольга заняла своё место у иллюминатора и смотрела на родителей. Они стояли в сторонке от немногочисленных провожающих. Отец ещё больше ссутулился, отчего одна пола пиджака казалась ниже другой, а мама, всё утирала и утирала слёзы, уронив головку на грудь. От нахлынувших чувств комок подкатил к горлу Ольги, и слёза сами собой полились из глаз. Самолёт стал выруливать на взлётную полосу. Оля последний раз посмотрела на родителей. Они почему-то взялись за руки и махали, махали свободными руками. Самолёт уже взлетел, а они всё махали, махали и махали ей в след. Ни Ольга, ни они ещё не знали, что видеть друг друга им осталось не долго. До самой Москвы Ольгу не покидало гнетущее чувство расставания с родителями, мысли путались. Полёт казался долгим и тяжёлым. Наконец самолёт совершил посадку. Она наняла частника и уже через пятьдесят минут была у Марии Петровны. Они пили чай. Оля передала ей скромные подарки от родителей и сообщила си-бирские новости. Тётя внимательно слушала.
После чая Оля позвонила в офис, Василия на месте не оказалось. Вера Семёновна сказала, что на работу ей послезавтра.
– Вот и хорошо, – подумала она, – помою и приберу в квартире, а то, наверное, за месяц накопилось пылищи изрядно, да и постирать кое-что надо. Она переночевала у тётки, а утром уехала. Сделала свои дела и откровенно напилась. Ближе к вечеру раздался телефонный звонок. Ольга с больной головой с трудом поднялась с дивана и сняла трубку. Звонил Василий и обещал через час, полтора подъехать.
– Боже мой, – прошептала она, – надо хотя бы привести себя в порядок.
Она быстренько помылась, причесалась, под-красилась и для более устойчивого равновесия немного выпила. Через двадцать минут своим ключом Василий открыл дверь. Ольга стояла в прихожей. Они обнялись, расцеловались, и Василий сказал:
– Оля, я по тебе соскучился.
– Я тоже, – ответила она.
Василий уехал в одиннадцать часов вечера, она проводила его и в накинутом на голое тело халате вышла на балкон, сладко потянулась и посмотрела вверх. В ясном сентябрьском небе чётко проглядывались звёзды. Стояла такая тишина, что неслышно было даже шелеста листвы. Скрипнула дверь подъезда, и послышались шаркающие по асфальту шаги Василия. Хлопнула дверца машины, взревел мотор, и машина, быстро набирая ход, скрылась за поворотом. И снова гнетущая тишина. Ольга постояла немного и вошла в комнату. Спать не хотелось. Она подошла к столику и, не закусы-вая, выпила остатки коньяка. Лёгкий удар в голову винных паров побудил желание закурить. Она села на диван, затянулась, выпуская тонкую струйку дыма, и от удовольствия закрыла глаза, «ловя кайф», как пронято сейчас говорить у мо-лодёжи. У алкоголика это явление сильно укорочено, зато неодолимое желание повторить это явление сильно возрастает. Ещё раз, ещё и наступает срыв. Человек ничего не знает, не помнит и, проснувшись, удивляется, как это он уснул, а глаза уже ищут оставшееся спиртное, и всё повторится сначала. Оля прошла на кухню, из настенного шкафа достала бутылку водки, выпила раз, другой, третий, впала в забытьё и уснула. Проснулась поздно с желанием поскорее опохмелиться. Всё, начался очередной запой. О работе не могло быть и речи. Оля позвонила Вере и попросила соединить её с Василием Ва-сильевичем.
– Соединяю.
– Вась, я после вчерашнего плохо себя чув-ствую. Может, я денёк отлежусь?
– Хорошо, но завтра выходи на работу, если у тебя температура, то возьми больничный лист. Всё. До свидания. У меня клиенты.
Ольга отлежалась, но не денёк, а все восемь. Василий дважды заходил, но она была «никакая». В периоды полосы трезвости ей казалось, что стоит ей захотеть, то с выпивкой вообще легко можно покончить, а уж если выпи-вать, то под контролем. Повторного кодирования она панически боялась. А вот Василий не предполагал, а знал, что запойный алкоголизм после кодирования, вылечить почти невозможно. Василий вынужден был мириться с пороком Ольги. Во-первых, полоса трезвости была довольно продолжительной, а, во-вторых, она ему нравилась, да и повода в её неверности не было. Почти год прожила Ольга с Василием, но один случай всё же вывел его из терпения. Ольга, сильно выпивши, появилась в офисе и поскандалила с Верой, которая поставила вопрос ребром: или я, или она. Терять такую секретаршу, как Вера, в планы Василия не входило, да и в семье начались крупные неприятности. Василий решил расстаться с Ольгой, и после очередного запоя она получила отставку. Попытка попросить прощения у Василия, ни к чему не привела. Второй раз её даже не пустили в офис. И вновь Ольге пришлось решать старую проблему. Мария Петровна, конечно, поняла, что Ольга получила отставку, но, щадя её самолюбие, не спрашивала об этом. Для неё не было секретом пристрастие Оли к спиртному. Два дня Оля молчала, даже не заикаясь о своих дальнейших планах. Наконец не выдержала и говорит:
– Тёть, я решила съездить на юг к морю, от-дохнуть.
– Съезди, съезди, дочка, только обязательно позвони домой. Я ничего вашим не говорила, что ты потеряла работу.
– Тётя, насчёт работы мне бы им не хотелось говорить, зачем беспокоить. Позвоню я им завтра, скажу, что уезжаю на месяц в команди-ровку.
– Как знаешь, дочка.
– Приеду, постараюсь вновь устроиться на работу, если не устроюсь, поеду домой навсегда
– Ладно, только обязательно завтра позвони, что уезжаешь.
Утром Оля стала думать, куда бы ей поехать. Было большое желание позвонить Свете и пожить у её родителей. Покупаться, позагорать, а главное привести себя и мысли в порядок, наметить план дальнейших действий. Но звонить Свете она не могла, ибо прекрасно знала, что звонки «в берлоге» прослушиваются, а за любую связь с «изгнанной» последует немедленная отставка со всеми вытекающими отсюда последствиями. Думала, думала и решила. Крым большой, устроюсь, а к Светкиным родителям всё же заеду, как, никак вместе жили, работали, объяснюсь. Она сняла часть своих накоплений, купила билет на поезд и вернулась домой.
– Тётя, завтра я уезжаю. Постараюсь поселиться у родителей знакомой девушки. Часть денег я оставлю у тебя, если потребуются, вышли. Родителям я позвонила. У них всё хорошо, тебе привет. Тебе позвоню, как только устроюсь.
– Оль, ты что-то много мне денег оставляешь. Себе-то взяла? Ты ничего не перепутала?
–Ольга улыбнулась.
– Всё правильно, ничего не перепутала. На первой работе у меня была хорошая зарплата.
– Дочка, как хорошо, когда ты не пьёшь. И работу тебе дали хорошую, и зарплату боль-шую, вот всегда бы так.
– Вот я, тёть, и думаю, попробовать вернуться на старую работу.
– Видишь, когда ты не пьёшь, и мысли у тебя хорошие. Всегда бы так.
– Буду стараться.
Утром с минимумом вещей Ольга отправилась на вокзал. Соседкой по двухместному купе оказалась дама лет сорока. Несколько заострённый нос, капризный рот с тонкими губами с очевидностью говорили о скверности характера этой особы. С первого взгляда Ольге не приглянулась эта дама. Не успев познакомиться, дама приняла на себя роль полновластной хозяйки.
– Боже мой, – сморщившись, сказала она, – даже столик не соизволили протереть, весь в пыли.
Ольга не заметила ни пылинки. А, между тем, новая хозяйка бесцеремонно сдёрнула с вешалки казённое полотенце и потёрла им столик, добавив:
– Никогда не вытираюсь их полотенцем, пользуюсь своим, а то подхватишь какую-нибудь гадость на лицо.
И тут же без перехода:
– А вас как зовут?
Ольга укоризненно посмотрела на неё, но та и бровью не повела. Ольга назвала себя.
– А меня зовут Анетта.
Интересно, – подумала Ольга, – а до которого возраста её звали Анечка, Анна, а затем просто Нюрка.
– Мерно постукивали на стыках рельс колёса вагонов. Ольга смотрела в окно, созерцая красоты необъятных просторов России, Анетта без умолку тараторила:
– Два года назад я по знакомству приобрела красивую ангорскую кошечку. Уж такая душка, такая душка, просто прелесть, – дама тяжело вздохнула и упавшим голосом, чуть не плача произнесла:
– Как она там без меня маленькая. Её ведь каждый день выводить гулять надо, и Дог, наверное, уже скучает без меня. А домработница у меня такая ленивая, такая ленивая, а ведь собаку тоже надо два, три раза выводить гулять. Боюсь, и клетка у попугаев будет вся загажена. С домработницей нам опять не повезло, досталась ленивая неумеха, я вся измучилась с ней. Сколько раз моего Мишеньку просила, выгнать её, не слушает.
– Хотела бы я посмотреть, кто с кем измучил-ся, – прошептала Ольга, а вслух с иронией спросила:
– А хомячков у вас нет? Сейчас модно.
– Были два, но не успел пойти первый помёт, сдохли. Наверняка эта неумеха им гадости дала, и они отравились. Приеду, морскую свинку заведу.
– А я недавно слышала, по телевизору передавали, что некоторые стали в квартире не морскую, а земную свинью или борова держать, – съязвила Ольга.
– Я тоже слышала, но не с моей лентяйкой за-водить.
В дверь постучали, вошла проводница и с приятным акцентом предложила:
– Чаю не желаете?
Ольга отказалась, а соседка взяла. Попивая маленькими глоточками чай, она, сменив тему, продолжала:
– Вот так каждый год, уезжаю лечить нервы, а получается наоборот. Целый месяц переживаю за моего Мишеньку. Как он там без меня. Он у меня, ну, прямо, как ребёнок, до сих пор не научился даже галстук завязывать, домработница завязывает. А работает прямо на износ. Иногда в своём министерстве до часу ночи работает. А один раз даже в четыре часа утра пришёл. Он у меня в министерстве связи занимает очень большую должность. А у вас муж, где работает?
– Он у меня мелкий чиновник. Правда, домой приходит вовремя, но денег приносит «пшик», вот и приходится мне трудиться в поте лица.
– А я, милочка, не работаю, домохозяйка, но тоже за день выматываюсь, ведь на моей шее ещё и садовник. А вы кем работаете?
– Я работаю секретарём у таких, как ваш муж. Так что нам тоже иногда приходится работать с ними по ночам, должен же их кто-то обслуживать, – с насмешкой подвела итог Ольга, а про себя подумала, что твой Мишенька, поди, рад до смерти от тебя на время избавиться и «отпустить тормоза».
Так за пустопорожними разговорами добрались до места назначения. На прощание незнакомка сказала, что если Ольга пожелает остановиться в их санатории, то проблем не будет, у неё там свя-зи. Не успела Оля оглядеться, как ей наперебой стали предлагать «шикарное» место для отдыха и ночлега. Каждая уверяла, что её дом стоит, чуть ли не на самой красивой волне Чёрного моря. Ольга благоразумно отвергла все заманчивые предложения. Она сдала вещи в камеру хранения, наняла машину, назвала адрес и поехала в частный сектор города, где проживали Светкины родители. Водитель подвёз её к дому и назвал сумму. Брови Ольги поползли вверх, и она удивлённо произнесла:
– Можно подумать, что вы меня доставили за сто вёрст в карете английской королевы.
– Здесь юг, дорогая, – нахально, ухмыляясь, ответил водитель.
Она расплатилась и подошла к калитке. Кнопку звонка она не нашла. Толкнула дверь, та открылась. Ольга осторожно вошла во двор, боясь, собаки, которая лениво выглядывала из конуры, не пытаясь даже залаять. Ольга прошла по мощёной камнями дорожке к крыльцу. Постучала в боковое окошко, никто не отозвался. Она постучала энергичней. Каково же было её удивление, когда в окне появилось знакомое лицо. Это была Светка, которая расширенными глазами смотрела на неё сквозь оконное стекло. Старые знакомые обнялись, расцеловались.
– Оля, какими судьбами, и как ты узнала, что я дома.
– То, что ты дома, я не знала, а приехала по твоему давнему приглашению. Родителям бы объяснила, а потом огляделась и переехала. Вот и всё.
– Ой, а что мы здесь-то стоим, пойдём в дом. Ольга, ничего не утаивая, рассказала о себе. А Свете и рассказывать-то было не о чем, за исклю-чением кроме последнего случая.
– Ты знаешь, Оль, – начала она, – на твоё ме-сто пришла молоденькая блондиночка аж из самого Киева, такое впечатление, что по переводу. Работали, всё нормально. Один раз мне Вадим и говорит, что меня снимают на день к одному очень пожилому мужчине. Ставка двойная, а если всё получится хорошо, получу дополнительно гонорар. Оказалось, какой-то новый «русский» снял меня развалине – отцу. Детали рассказывать не буду, но стало противно, плюнула на него и ушла. Реакцию хозяев на этот счёт ты знаешь. Вадим шепнул мне, чтобы я из Москвы сматывала удочки. Третий месяц я здесь. Что делать дальше, не знаю. В Москву пока ехать боюсь, хотя в Москве у меня есть один адресок. Работа тоже по вызову, но уже для всех и каждого. Хозяйка там женщина. Проживание и медицинский осмотр на уровне. Связь с хозяйкой только через подставные телефоны и лиц. О крыше ничего не знаю.
– Светка, ты молодец, при случае можно вос-пользоваться.
Подружки за бутылочкой вина засиделись далеко за полночь. Утром пошли на пляж. Бархатный сезон приближался к своему закату. Мягкая тёплая погода располагала к размышлению о прожитой жизни и планов на будущее.
– Оль, а не махнуть ли нам за границу? В Турцию, например. Ты ведь там была.
– Если ты думаешь поехать туда на вольные хлеба, используя наше ремесло, то заблужда-ешься. Местные быстро наши поползновения прервут, а идти под турецкое ярмо опасно, пожалуй, не вырвешься.
– А что же делать? Я третий месяц баклуши бью, мать уже на меня поглядывает косо. Хо-рошо хоть деньги есть, а то бы волком вой.
– Заграница пока без нас обойдётся, а вот твой вариант стоит проверить, чем я и займусь, провентилирую и тебе сообщу, если дело стоящее. А вообще, я советую тебе подцепить состоятельного старичка и сесть ему на шею. Почти год я жила, как у Христа за пазухой, – сказала Ольга, потягивая глотками вино, и, что странно, от вина она долго не входила в запойный «штопор».
– Я пыталась подцепить, но здесь ничего не получается.
– Плохо старалась.
И вдруг неожиданно сказала:
– Свет, я, пожалуй, от тебя переду в гостиницу. Мой недостаток ты знаешь, не могу же я перед твоей матерью выглядеть пьяницей. А встречаться мы с тобой можем и так каждый день.
– Как хочешь, – без сопротивления ответила Светка.
На другой день Ольга переехала в гостиницу. Она сняла одноместный номер, разобрала вещи, освежилась и легла отдохнуть. Незаметно для себя она уснула. Сон был поверхностным, что-то снилось, но хронологию сна она так и не смогла восстановить. Она посмотрела в окно, солнце клонилось к закату, сквозь приоткрытый балкон навевал приятный свежий морской воздух. Она встала с постели, привела себя в порядок и решила погулять по берегу моря. Пляж опустел, только отдельные парочки всё ещё пытались продлить приятные минуты общения. Ольга медленно подошла к кромке берега и закрыла глаза. Прислушиваясь к незнакомому шуму моря, шагнула босыми ногами навстречу плавно катящейся волне. Тёплая морская волна шелковистым прикосновением поднялась до колен и также плавно откатилась назад. Так неподвижно с закрытыми глазами Оля простояла минут пять, наслаждаясь неповторимым запахом моря, южных цветов и растений. Ей не хотелось ни открывать глаз, ни двигаться, просто стоять и не шевелиться, но шум приближающихся шагов вывел её из оцепенения. Она оглянулась, к ней приближался мужчина, вызвавший скорее раз-дражение, чем интерес, но то, что он приближался именно к ней, уже не вызывало сомнений. Мужчина подошёл вплотную и поздоровался с ней. Ольга недоумённо пожала плечами и сдержанно ответила на приветствие. Мужчина не смутился и, как ни в чём не бывало, продолжал:
Вы, вероятно, только сегодня поселились, я был в вестибюле и наблюдал за вами.
– Вы что, за всеми наблюдаете из вестибюля? – с иронией спросила Ольга и пошла по пес-чаной отмели.
Мужчина последовал за ней.
– Простите, я здесь в командировке, ничего здесь не знаю, и хотел бы с вами познакомиться.
– Вы бы хотели, а я нет, – сказала она и быст-рым шагом направилась к гостинице, прошептав:
– Только командированного мне и не хватало.
Мужчина, огорошенный её грубостью, по-смотрел ей в след и сквозь зубы процедил:
– Стерва.
Ольга вернулась в номер, включила телевизор и попыталась вникнуть в суть передачи. За стенкой, в соседнем номере раздался женский смех, визг, звон разбитой посуды, возня, и всё стихло. Желание смотреть телевизионную передачу пропало. Она выключила телевизор, переоделась и спустилась в ресторан. В ресторане было немноголюдно. Профессиональным взглядом окинула по-сетителей и отметила, что ничего, заслуживающего её внимание, нет. Она села за свободный столик, сделала заказ и, потягивая вино, безучастно поглядывала по сторонам. Постепенно зал заполнялся посетителями, на сцене появились музыканты. Опробовав и подстроив инструменты, заиграли плавно льющуюся мелодию. Выпитое вино и лёгкая музыка подняли настроение. Оля уже с большей заинтересованностью стала рассматривать по-сетителей. Посетители по двое, по четверо сидели за столиками, но даже не профессионалу было понятно, что всё эти парочки представляют собой созревший плод курортного романа. Ольга улыбнулась, но заводить знакомство ей не хотелось, хотя потребность обычного общения мужчины с женщиной нарастало, к этому располагала сама обстановка. Свободных мест за столиками становилось мало, но к её столику никто не подходил. Она посмотрела на вход. Вошёл мужчина и неуверенной походкой направился в её сторону. По стеснительным движениям Ольга сразу определила, что это но-венький. Мужчина подошёл к её столику и как-то просительно спросил:
– Простите, у вас свободно? – неожиданно сказал мужчина таким густым басом, что никак не сочеталось с его ростом и фигурой.
Ольга удивлённо уставилась на него и невольно подумала, что к такой фигуре больше подошёл бы тенор, однако сказала:
– Свободно, садитесь, пожалуйста.
Мужчина сделал заказ, закурил и молча стал ожидать выполнение заказа, не обращая никакого внимания на Ольгу. Подошёл официант, расставил заказ, налил в рюмку коньяк из графинчика и сказал:
– Приятного аппетита, – и удалился.
Мужчина выпил, и также моча стал закусы-вать. В зале становилось шумно. Выпивши чело-век вообще говорлив, а в местах большого скопления людей, вдвойне. Громче заиграла музыка. Мужчина закусил, тщательно салфеткой вытер губы, встал и направился на сцену. Пошептался с музыкантами и неожиданно запел таким завораживающим голосом, что шум в зале мгновенно стих, и все повернули головы в сторону сцены. Несколько пар вышли танцевать. Мужчина спел две вещи и вернулся за столик. Пристально посмотрел на Ольгу и неожиданно сказал:
– Это я спел для вас. Вам понравилось?
– Очень. Вы артист.
– И да, и нет.
– Интригующий ответ, – сказала, улыбнув-шись, Ольга.
Мужчина галантно пригласил её на танец. Она подумала, что сейчас она встанет, наверняка будет выше его. Так оно и было, но это нисколько не смутило мужчину. Он представился Игорем. Они много болтали, шутили, пили. Ольга, зная свой недостаток, категорически отка-зывалась от коньяка, пила только лёгкое вино. Из ресторана Игорь проводил её до номера, пожелал спокойной ночи, и, не делая даже намёка о последующей встрече, ушёл. Ольга посмотрела ему в след и прошептала:
Вот так фокус, не только не напросился на «чашку чая», но даже не заикнулся о последу-ющей встрече.
Она открыла дверь, вошла в номер, разделась и легла спать. Лёжа, она вспоминала разговор с Игорем, нет, нет, не потому, что он вызвал жгучий интерес, как мужчина, а скорее его умение много и интересно говорить. Она так и не поняла: кто он; кем и где работает; по какому поводу здесь. Так и не составив о нём определённого мнения, она уснула. Утром, спустившись в бар, она нос к носу столкнулась с Игорем, похоже, он поджидал её.
– Оля, здравствуй. Как отдохнула?
– Спасибо, хорошо.
– Оля, а я ведь тебя поджидаю с хорошим предложением.
– Она, не дав ему договорить, со смехом перебила:
– Надеюсь, речь пойдёт не о руке и сердце?
Игорь поддержал шутку и также со смехом добавил:
– Говорят, что даже Ромео сделал Джульетте предложение только на третий день, а я далеко не Ромео и хочу всего лишь пригласить тебя на концерт. В нашем санатории запоздавшие «звёзды» дают концерт. Нет желания для разнообразия послушать пение заезжих соловьёв?
– Можно. А в какое время?
– В девятнадцать часов, а до этого времени предлагаю вместе позагорать, пообедать.
Ольга согласилась. На этот раз Игорь не ску-пился. Все пляжные и расходы, обед взял на себя. Вновь много и интересно говорил. На сей раз, рассеял все сомнения и уверил её, что он артист петербургской филармонии. Здесь лечит горло. Две недели назад на одном из концертов сорвал голос. Оле было интересно провести время с артистом из северной столицы. В два часа дня артист засобирался на процедуры, договорившись, в пять часов подойти к гостинице. Свободного времени было много, и Ольга решила навестить Светку. Та оказалась дома.
– Ну, как устроилась? – спросила она.
– Отлично. Взяла одноместный номер со всеми удобствами, благо финансы позволяют.
– «Мешка» не подхватила?
– Волочится один, но далеко не «мешок». Артист из самого Питера.
– А у него что, на лбу написано?
– Точно. Два раза спел в ресторане, все рты разинули. Сегодня иду с ним на концерт. По-хоже, какая-то «звезда» поиздержалась, вот и решила на прощание бархатному сезону дать концерт. Нет желания с нами сходить?
– Нет. во – первых, не хочу вам мешать, а, во – вторых, у меня сегодня свой концерт. Клюнул тут один «старичок».
Они поболтали о том, о сём и распрощались.
На концерте Игорь делал вполне профессио-нальные выводы и замечания по поводу исполне-ния номеров. Невзирая на фальшь, при исполне-нии некоторых номеров, концерт Оле понравился. После концерта они в приподнятом настроении побродили по берегу Чёрного моря, и вновь оказались в ресторане, где посидели недолго. Игорь на бис спел две песни, и они, прихватив с собой спиртного, отправились в номер Ольги. По курортным меркам два дня знакомства вполне достаточный срок и для более порядочных женщин, чтобы оказаться с понравившимся мужчиной в постели. На сей раз, Оля основательно перебрала, опустошив с Игорем и часть своего запаса. Она вошла в «штопор» и уснула, как убитая. Проснулась и по привычке протянула руку к краю постели. Пусто. Шлёп, шлёп ладонью, пусто.
– Игорь! – громко позвала она, предполагая, что он пошёл в туалет.
Тишина. Быстро вскочила с постели, накинула халат, всё ещё надеясь, что он вышел. «Артист» действительно вышел с утра пораньше, не забыв с собой прихватить деньги и кое – что из украшений. Документы и часть денег на мелкие расходы оставил.
– Вот сволочь, – и, добавив кое – что из лексикона русских слов, Ольга в сердцах забросила модную сумочку в угол, в которой она имела неосторожность держать всю наличность. Первые мысли, что надо заявить в милицию и навести справки о нём в санатории, отпали. А на кого, собственно, она будет заявлять? Фамилию не знает, имя наверняка вымышлено, в санатории он, конечно, не живёт. Она села на кровать, обняла голову руками и заплакала. А плакать было отчего, стащили часть большого труда высокооплачиваемой проститутки. Она выплакалась и позвонила тётке с просьбой выслать телеграфом деньги и, расплёскивая спиртное, выпила. Было семь часов утра. Она умылась и вышла в коридор. Здесь ки-пела обычная гостиничная жизнь. Люди туда, сюда сновали по коридору, и никому не было дел до Ольгиных проблем. Каждый был занят своим делом. Ольга постояла в задумчивости и направилась к Светке. В слезах рассказала ей всё.
– Ладно, Оль, не расстраивайся, денег я тебе дам. Сколько тебе?
– Спасибо, – сквозь слёзы сказала она, – этот чёрт кое – какую мелочь оставил, а вечером при-дут деньги от тётки, я ей звонила. Сегодня напь-юсь с горя «до чертей».
– Оля, я в шесть часов зайду к тебе, а то и эти украдут.
Запой продолжался три дня. Три дня она отлеживалась, а на четвёртый день улетела в Москву. Тётка встретила её вопросом:
– Ты что-то плохо загорела. Или погода была плохая?
– Погода, тётя, бала хорошая, да загорать не пришлось. Сутки прожила у подруги, а на третий день в гостинице стащили все деньги. Какой уж тут загар после этого. Отдохну немного, и буду искать работу. Тёть, ты пока домой не звони, нечего их расстраивать.
– Хорошо, хорошо, а ты действительно после таких передряг отдохни.
А Ольге было не отдыха. Основательный подрыв её финансового благополучия требовал немедленных действий. Москва требует больших денег, если хочешь хорошо питаться и по моде одеваться, а устроиться на хорошую работу в Москве иногороднем практически очень и очень сложно. Работа за копейки её не устраивала, и она решила воспользоваться советом подруги, позвонила по указанному телефону. На том конце провода долго не отвечали, и только с третьей попытки ей удалось дозвониться.
– Да, слушаю, – наконец услышала она жен-ский голос.
– Здравствуйте, извините, пожалуйста, мне подруга дала ваш номер телефона.
– Назовите вашу подругу.
– Дело в том, что она у вас не работала, но в курсе дела.
Разговор прервался, и произошла заминка. Затем всё тот же голос спросил?
– Кто вы? Откуда приехали? Где останови-лись?
Она вкратце объяснила, и ей предложили по-звонить завтра во второй половине дня. Она по-звонила, дали другой номер телефона и на её звонок предложили подойти для предварительной беседы. Ольга пришла по указанному адресу, её встретил мужчина, который внимательно посмотрел на Ольгу и сказал:
– Я с вами проведу только предварительную беседу. Мне никаких вопросов не задавайте. С нами никаких бумаг подписывать не требуется, но если дадите согласие, то обязана год отработать. Ни прервать работу, ни ставить свои условия, не имеете права. Любая «отсебятина» будет жёстко пресекаться. Желание клиента, для вас – закон. В течение года ваш паспорт будет храниться у нас с выдачей для неотложных дел под контролем. Если согласны, то с вами завтра обсудят детали. Я вам сказал всё. Повторяю, мне вопросов не задавайте. Сейчас вы можете отказаться, и мы расстанемся, если даёте согласие на последующий разговор, то отказ не принимается, и вы обязаны год отработать.
– А я могу ещё подумать?
– Нет. Вы уже достаточно думали, дважды звонили и согласились на предварительную бесе-ду. Да, чуть не забыл. Контролировать вашу работу буду я. Все вопросы будете решать толь-ко через меня.
Ольга задумалась и сказала:
– Я согласна.
– Хорошо, сейчас вас отвезу в одно место, где с вами проведут обстоятельную беседу.
Они приехали в офис, какой-то фирмы, похо-же, легальной, где их встретила женщина лет со-рока, с признаками былой красоты.
– Василий, ты свободен, – неожиданно гру-бым, почти мужским голосом сказала она.
Василий передал женщине паспорт Ольги и вышел, плотно прикрыв дверь. Хозяйка, а это была именно она, бегло окинула взглядом Ольгу и, похоже, осталась довольна. Открыла паспорт.
– О- о, – удивлённо протянула она. А выгля-дишь ты гораздо моложе. Скажите, вы имели по-добный опыт работы?
– Да.
– Где?
– Здесь в Москве, а конкретно где, сказать не могу.
–Хозяйка улыбнулась, и Ольга поняла, что наверняка знает или догадывается.
– Ваш ответ мне понравился и, думаю, мы с вами быстро закончим беседу. Теперь о сексе. Вы будете задействованы не более двух раз в сутки, помимо стандартного, возможен и групповой секс, но с обязательным равным ко-личеством партнёров мужчин. В любом случае время строго фиксировано, но клиент может его продлить за отдельную плату. Для вас продление засчитывается, как повторный вызов. Запомните главное. Для вас желание клиента – закон. Теперь вопрос оплаты и жилья. Оплата. Оклад за 15 выходов в месяц. Сверх установленного лимита, прогрессивная доплата. Подарки, чаевые от клиента – ваши. Жильё. Для вас с девочками снята квартира, но только для жилья. Там вести себя «ниже травы, тише воды». Секс по вызову на территории клиента или на местах фирмы. Связь с Василием по мобильному телефону. Мобильный телефон по тем временам был ещё в России не предметом первой необходимости/. И последнее. Медицинский осмотр по требованию, как с нашей, так и с вашей стороны. Всё. Пожалуйста, вопросы.
– Не могли бы вы назвать среднюю зарплату в месяц.
– Могу, но многое будет зависеть от вас. Если понравишься клиентам, то круг постоянных будет расширяться. Наши девчата менее, чем
Хозяйка назвала сумму, и Ольга ответила:
– Оплата устраивает, но не ясно. Оговариваются вашими людьми виды и приёмы секса с клиентами?
– Ваш вопрос оставлю без ответа: что мы оговариваем с клиентом, вас не касается. Желание клиента – закон для вас.
Хозяйка пригласила Василия и сказала:
– Покажи ей её местожительство, но она может пока жить и у тётке. Связь с ней по мобильному телефону. Всё. Работайте. А сейчас отвези её к нашему фотографу.
Её сфотографировали в разных позах, и Василий привёз её на квартиру, где уже квартировали шесть девчонок из Молдавии, Украины, России и одна из Литвы. С Василием договорились о связи, и она поехала к тётке. Ещё с порога Оля с наигранной радостью сообщила, что ей удалось найти работу по специальности. – Вот какая молодец, – удовлетворённо воскликнула Мария Петровна – теперь можно и родителям позвонить.
– Нет, нет, не звони, я сама на следующей не-деле позвоню. Пусть пока думают, что ещё отды-хаю.
– Ладно, давай обедать, я щи хорошие сварила.
– А я хорошего фаршу принесла. На ужин будем с тобой сибирские пельмени лепить, хотя этот фарш сравнить со свежей говядиной и свининой от живности, вскормлённой на экологически чистых просторах Сибири, невозможно, но хоть что-то. После обеда Ольга легла отдохнуть. Она лежала с открытыми глазами и думала о завтрашнем дне, о будущем, неизбежности судьбы, вздохнула, и вслух про-шептала:
– Да, от судьбы не уйдёшь.
За два с лишним года, что Ольга провела в любовницах состоятельного бизнесмена, немного поотвыкла от своего ремесла, но единожды, ступивший на стезю порока, уже не свернёт. Ольга вновь покорилась судьбе. Незаметно для себя она задремала. Тётка повозилась, повозилась на койке, встала и куда-то ушла. От резкого телефонного звонка Ольга очнулась, встала и подняла трубку.
– Слушаю.
– Оля, ты? Здравствуй, это я, Светка. Как дела? Как доехала? Как устроилась? Какие новости в Москве? Всё, всё, рассказывай.
– Добралась без проблем. Три дня приходила в себя после «любви» к басистому артисту, немного успокоилась и воспользовалась твоим советом. Завтра «открываю счёт». Вот и все мои новости. А у тебя как?
– Помнишь, я тебе говорила, что «клюёт» один «козёл». Ничего не вышло, умотал в Питер, только пятки засверкали. После познакомилась здесь с одной киевлянкой наших желаний «любви на прокат». Поеду, покуралесю там, потому тебе и звоню. Завтра уезжаем.
– Удачи тебе. Если что стоящее, звони.
– Обязательно созвонимся. До свидания.
– Ольга положила трубку. Вошла в зал и включила телевизор. Шла передача об очередном конкурсе красоты. Ольга улыбнулась и переключила канал. Часов в шесть пришла Мария Петровна.
– Оля, я принесла тесто, давай раскатывать и готовить пельмени.
После ужина запищал мобильный телефон, и Василий сказал, что завтра на 11 часов её снимают на два часа. Договорились, что он её подбросит на машине, но назад она будет доби-раться сама.
– Оль, это ты с кем там разговаривала, – спросила из кухни Мария Петровна.
– Это мне с работы звонили, чтобы завтра к 11 часам была на репетиции.
Утром Ольга проснулась рано, по привычке, когда трезвая, сделала лёгкую зарядку, помы-лась, позавтракала и в 10 часов встретилась с Василием. Приехали по адресу. Василий сначала сходил сам, переговорил и проводил её. Двухчасовой «раут» прошёл без особых эксцессов, если не считать, что тщедушный мужичок, лет тридцати пяти, чуть не с порога «сгрёб её в охапку» и лихорадочно стал разде-вать. Только потом выпили и закусили. Ровно через два часа она ушла и добралась до своей, пока ещё не обжитой койки. На месте была одна только девушка из Молдавии. Близко Оле ни с кем сходиться не хотелось, и душу свою нараспашку не выставлять, но познакомиться всё – таки с девчатами надо, и она решила здесь переночевать. Вечером она узнала, что трое из них практикуют здесь по второму году, двое заканчивают первый срок. Ольга осталась ночевать, конечно же, не только ради знакомства. Ей было крайне необходимо знать, что может её ожидать здесь в разных ситуациях. «Старожилы» без особого удовольствия ввели её в курс дела, как вести себя не только в нестандартных, но и критических ситуациях. Оля позвонила тётке и предупредила, что сегодня она ночевать не придёт, а переночует в квартире фирмы, теперь она у неё ночевать будет редко, а будет приезжать только переодеваться. Она ещё раз напомнила тёте, чтобы пока домой не звонила, а если они позвонят, сказать, что ещё отдыхает на юге. Она повесила трубку и спросила у девчат:
– А вы что-то из обедов, завтраков здесь готовите?
– Нет, мы только здесь варим кофе или кипя-тим чай, – сказала с лёгким украинским акцентом Оксана.
– А куда вы ходите обедать, ужинать?
– Здесь недалеко есть дрянной ресторанчик и вполне приличное кафе. У меня тоже появилось желание поесть, пойдём вместе поужинаем.
–По дороге Оксана рассказала Ольге один случай из её практики и посоветовала, как вести себя в этом случае.
– Оля, – начала она, – в подавляющем боль-шинстве случаев нас заказывают мужчины, кото-рые сильно хотят женщину, но не имеют сильных мужских возможностей, этих ещё можно расшевелить, но встречаются и вообще ноль. Такие обычно агрессивны. Здесь будь осторожна, старайся не злить и никогда не говори ему, что он импотент, старайся вести себя так, чтобы он сам ползал по тебе, а не ты по нему. Я один раз по неопытности ляпнула одному такому, что нас вызывают не поднимать, а унимать ваше хозяйство. Он на меня накинулся с кулаками, сильно избил и выгнал со словами»:
– Пошла вон, сука, и не попадайся мне на глаза, изуродую. Помни, нас никто защищать не будет.
Оксана закончила свой рассказ и добавила:
– Оля, я чувствую, что ты была в молодости валютной, а здесь у нас грязь, ты ещё не то уви-дишь, но расстраиваться не стоит, всё лучше, чем дефилировать по панели, да получать пинки от сутенёра.
– Оксана, а как здесь дела с отпуском?
– В течение года и речи быть не может. После года отдают документы, и можешь мотать на все четыре стороны. Если заранее предупреждаешь, что вернёшься, то место за тобой остаётся, если не предупреждаешь, то всё сначала.
– Меня предупредили, что в квартире вести себя надо скромно и незаметно. А как с выпив-кой?
– Пей в меру, не контролируется, но чтобы нареканий от клиентов не было. И ещё знай, что Василий не любит, когда ему перечат. Кулак у него тяжёлый. Я два раза на себе испытала, да и другие тоже. Он сразу даёт понять, что подчинение его воли должно быть собачьим. Ты не гляди, что он на вид добрый. Это заблуждение многим обошлось боком.
Они подошли к невзрачному серому зданию, на фасаде которого висела такая же невзрачная вывеска. Ресторан. Ольга посмотрела и по-думала, что наверняка здесь в эпоху расцвета со-циализма была столовая.
– Что, в ресторан пойдём, или квартал пройдём и заглянем в кафе?
– Нет, давай зайдём сюда.
Зашли, заказали, и Оля была приятно удивлена, что кушанье было вкусным, хотя и витал в воздухе запах бывшей общественной столовой. Она пила только вино, опасаясь срыва. Оксана заказала себе коньяк. Они поужинали, вышли на улицу, и у Ольги во второй раз запищал телефон. Звонил Василий.
– Да, да, слушаю.
– Оль, ты где?
– Мы поужинали в местном ресторане и идём на квартиру.
– Ждите меня там, я сейчас подъеду.
– Кто звонил? – спросила Оксана.
– Василий. Сказал, чтобы мы его ждали на квартире.
Девчата подошли, машина уже стояла поодаль. Василий приоткрыл дверь и пальчиком поманил их.
– Вижу, вижу, что вы в форме, если нужно что-то захватить с собой, то действуйте в темпе. Тебя, Ольга, снимают снова на два часа, а тебе, Оксана, придётся потрудиться до утра. Василий подвёз Ольгу по указанному адресу и, улыбаясь, уехал. Каково же было её удивление, когда она встретила расфуфыренную дама в старомодном атласном платье.
– Понимаешь, милочка, – нараспев сказала она, – мне рекомендовали именно вас, как опытную и вполне подходящую женщину. Дело в том, что у меня единственный сын подросток, вполне созревший мальчик, но очень стеснительный. Я чувствую, что так мучается, так мучается, всё лицо покрылось прыщами. Иными словами, ему нужна женщина. Сейчас мы поедем на дачу. Он уже там.
Ольга хотела что-то сказать, но женщина её перебила:
– Не беспокойтесь, не беспокойтесь, назад я вас привезу, куда укажите.
По дороге за город женщина все уши прожужжала, как и что нужно делать. Ольга не выдержала и сказала с сарказмом:
– Я не возражаю, если у вас есть желание присутствовать при этом и провести консульта-цию по ходу дела.
– Вот еще, скажите, – выпучив глаза, возразила дама.
Позже ещё несколько раз снимала мадам Ольгу к своему прыщавому юнцу,а время шло. Шесть месяцев удавалось Оле не сорваться в затяжной запой, но однажды всё – таки это случилось. Она была снята на всю ночь. Её встретил мужчина лет 28-30 настолько с тяжёлым и неприятным взглядом, что она поняла: будет тяжёлая для неё ночь. И не ошиблась. Мужчина обращался с ней, как с надоевшей вещью. Первые слова, которые произнес мужчина, были:
– Если, сука, попытаешься плести мне легенду о несчастной любви и об изнасиловании тебя отчимом, то получишь сразу в морду. Яс-но?
– Куда уж яснее, – ответила со злостью Ольга.
На кухне мужчина заставил её выпить целый фу-жер водки. Ольга попыталась отказаться, утвер-ждая, что она пьёт только лёгкое вино. Это вызвало у мужчины взрыв гнева:
– Пей, падла, зло сквозь зубы прошептал мужчина и больно кулаком ткнул в бок. Она подчинилась. С трудом она выдержала издевательства звероподобного мужчины и на другой день сорвалась в затяжной запой.
На выходе из запоя Василий сильно ударил Ольгу кулаком в живот и предупредил:
–Пей, но дело своё знай, а то вышвырну, как паршивую кошку. На тебя было много заказов. Неустойку вычту из твоего гонорара. Месяц отработаешь на голом окладе.
Такая перспектива, конечно же, Ольгу не устраивала, и она твёрдо решила по окончании обязательного срока, уйти из этой фирмы. Вече-ром Оксана подошла к Ольге и тихо сказала:
– Оля, Василий зря слов на ветер не бросает. Я слышала, что у них есть закрытый бордель, запрут, и не вырвешься. Будешь работать бесплатно. Смотри.
В этот же вечер Ольга посетила Марию Петровну, сказав, что на неделю уезжала в командировку.
– Вот я и смотрю, что ты неважно выглядишь, отдохни с дороги.
– Тёть, а из дома не звонили?
– Нет. Из Киева тебе несколько раз звонила какая-то женщина. Телефон она тебе оставила и просила звонить не раньше десяти часов вечера.
Ольга обрадовалась не столько возможности общения, сколько возможному переезду в Киев. Москва ей порядком осточертела своими замаш-ками государства в государстве во всём, даже в таком неблаговидном деле, как индустрия проституции. От возможности несколько изменить образ жизни и поменять место жительства у неё поднялось настроение, и она с нетерпением ожидала время переговоров. Из кухни раздался голос Марии Петровны:
– Оля, иди сюда, немного закусим, попьём чаю.
Она зашла, а Мария Петровна продолжала:
– Оль, ты бы домой позвонила. Твои звонили, беспокоятся.
– Тёть, сейчас уже поздно, там ведь на четыре часа разница во времени, завтра по-звоню.
–Незаметно за разговорами время приближа-лось к 10. Ольга позвонила и услышала знако-мый голос подруги.
– Ольга, здравствую, где это ты разгуливаешь? Я тебе уже несколько раз зво-нила.
– Света, дорогая, здравствуй. Я действительно восемь дней отсутствовала. Жила на нашей хате, было много работы. А как у тебя дела? Рассказывай.
– Оля, я нисколько не жалею, что перебралась сюда. Здесь намного проще, чем в Москве. Деньги практически такие же, а работы и унижений меньше. Я по делу тебе звоню. Нет ли желания перебраться? Я о тебе говорила. Говорят, нет проблем, пусть приезжает.
– Светка, честно говоря, Москва порядком мне надоела, да и сменить обстановку хочется, но есть одна загвоздка. Пока фиксированный срок не отработаю, не вырваться. У нас даже паспорта отобрали. До конца срока ещё пять месяцев, за это время многое может измениться, мы ещё успеем обсудить этот вопрос. Ты лучше скажи, как обстоят у вас дела с жильём и приёмом клиентов?
Чаще по вызову на территории клиента. Есть и отдельная квартира, но она часто занята, приходится принимать здесь, где живём. Но ничего не поделаешь, приходится и с этим мириться. Квартируем мы вдвоём в двухкомнатной квартире. А вы?
– Мы живём потеснее, но зато с приёмом кли-ентов проблем не имеем. Контроль над нашей работой ведётся жёсткий, чуть что, можно и по шее схлопотать.
– У нас до этого не доходит, но своеволие тоже пресекается. Оль, мы ещё с тобой созвонимся, сейчас я тороплюсь. Целую, до свидания.
До свидания, Свет.
Время шло. Всё было тихо, спокойно. Последний месяц срока подходил к концу. Оля, боясь срыва, спиртного употребляла мало, но зато пристрастилась к наркотикам. Старый, казалось бы, давно забытый порок вернулся к ней вновь. Виной тому был один постоянный клиент из средней Азии, который бесплатно снабжал её этим зельём. Через некоторое время вместе с исчезнувшим клиентом, прекратились и бесплатные поставки зелья. Появились новые проблемы с приобретением наркотиков при немалых расходах. Попытка отказаться от наркотиков, как прежде, ни к чему не привела. Зависимость от них зашла слишком далеко, хотя Ольга всё ещё ошибочно полагала, что стоит ей только захотеть. К сожалению, многие так полагают, а вот бросить самостоятельно, не получается. А между тем годичный срок подошёл к концу, и Ольга с документами в руках из «фирмы» ушла, не оставив обязательств вернуться. Третий день она жила у тётки, не зная, что делать. Поехать домой? Лечиться от наркотиков? Поехать к Светке? Наконец она приняла решение, поехать сначала к Светке, а там видно будет.
– Тёть, я так решила, – уверенно сказала Ольга, – на недельку съезжу к подруге в Киев, затем на две к родителям и вернусь на работу.
– Гляди, дочка, тебе виднее, – доброжелательно ответила Мария Петровна.
Вечером Ольга позвонила в Киев. Светка с радостью воскликнула:
– Оля, как ты вовремя позвонила! Я завтра сама хотела тебе звонить. Я в квартире совсем одна. Моя соседка уезжает. Я снова о тебе говорила. Приезжай.
– Света, я действительно свободна, и согласна к тебе ехать. Завтра я постараюсь купить билет. Поезд отходит вечером в девять с чем-то. Я тебе буду звонить в восемь часов.
В кассе Ольгу спросили, возьмёт ли она билет в двухместном купе с мужчиной. Она согласилась и счастливая позвонила Светке, договорившись о встрече. Вечером сложила вещи, пересчитала деньги, которые она все сняла со сберкнижки и сказала:
– Тётя, часть денег я тебе снова оставляю, если что, вышлешь.
– Ты уж теперь будь повнимательней, дочка, смотри, чтобы снова не украли.
– Постараюсь, – сказала с улыбкой Ольга, – садясь на чемодан перед дорогой.
Она заняла своё место в купе и стала просматривать сегодняшние газеты, купленные в киоске. Минут за пять до отхода поезда в купе вошёл мужчина с дипломатом в руках. Он поздоровался и спокойно сел напротив, искоса рассматривая Ольгу. И, как часто бывает в пути, через час уже разговаривали на правах близких знакомых. Мужчина достал из дипломата коньяк, ещё тёплый кусок курицы, хлеб и плитку шоколада. Всё разложил на столике, посмотрел на Ольгу и предложил:
– Не желаете, я, знаете ли, сегодня даже не успел поужинать.
Она согласилась пригубить. Слово за слово, действие спиртного, близость женщины с соблаз-нительной внешностью, сама обстановка, побудили мужчину проявить сексуальные притязания, пытаясь обнять и поцеловать её. Она, скорее по инерции, чем по желанию, не препятствовала физической близости. Утром мужчина не особо настаивал на последующих встречах, а Ольга тем более. Мужчина оставил ей свой рабочий телефон в Киеве. А поезд, между тем, медленно подходил к перрону вокзала. Ольга выглянула в окно и увидела Светку среди встречающих, которая её заметила и уже махала рукой. Поезд остановился. Муж-чина помог вынести Ольге чемодан и со словами:
– Оля, обязательно позвони мне, – поцеловал в щёчку и удалился.
– Кто это, – спросила Света, обнимая и целуя подругу.
– Так, попутчик, ничего серьёзного.
Они взяли такси и без проблем прибыли на квартиру. Весь день они провели вместе, делясь новостями и впечатлениями. Всю неделю Ольга отдыхала, знакомилась с красотами Киева. Особое впечатление произвёл на неё Крещатик своей красотой, убранством и каким-то, только ему присущим, уютом, вселяющим спокойствие души и телу. Жили они со Светкой на улице «Леси Украинки». Вечером за чашкой чая Ольга сказала Светке, что она отдохнула, пора начинать деньги зарабатывать, на другой день она сдала анализы. Через некоторое время Ольгу попросили вновь сдать анализы. Взяли внеочередной анализ и у Светки. Девчата забеспокоились. И вдруг, бах! Ольга оказалась ВИЧ инфицированной. Известие поразило Ольгу, ноги подкосились, и она безвольно упала на стул. Светка, как могла, пыталась её успокоить, словами:
– Оля, не расстраивайся, может быть это ошибка, сдай ещё раз анализы на стороне. Но ошибки не было, и Светке сказали, чтобы подру-га немедленно съехала из квартиры. Ольга лихорадочно думала, где она могла подхватить эту страшную болезнь. Всегда проверялась. Было всё в норме. Буквально в последний раз её снял один юноша на квартиру, родители которого уехали в деревню к старикам. Через некоторое время пришли два его дружка, видимо, по договорённости. Они не нахальничали, и Ольга не стала препятствовать желанию юнцов. Теперь она в трансе задавала себе, уже в который раз, один и тот же вопрос. Где? От кого? Хотя понимала, что, зная это, горю не поможешь. Она попросила Светку съез-дить на вокзал за билетом на Москву, а сама стала укладывать вещи. Через час вернулась Светка с билетом в руках. Подруги на прощание посидели, выпили, поплакали. Пришло время расставаться. Ольга встала, взяла в руки чемодан и со словами:
– Света, спасибо тебе за всё, меня не прово-жай, я тебе позвоню, – закрыла за собой дверь и вышла на лестничную площадку. В Москве, не заезжая к Марии Петровне, уехала в аэропорт Домодедово. Ей опять повезло. В ноль часов пятнадцать минут самолёт на Новокузнецк поднялся в воздух и утром в десятом часу по местному времени благополучно приземлился. Ольга всё это время действовала механически, не осознавая, что и зачем она это делает. А между тем, она уже с чемоданом в руках открывала дверь родного подъезда. Позвонила. Дверь открыла мама.
– Дочка, что с тобой, на тебе лица нет, – и со слезами на глазах бросилась ей на шею.
Ольга встрепенулась,
– Что ты, что ты, мама, я просто с дороги устала, из самого Киева на ногах.
Подошёл отец. Обнялись, расцеловались. Ольга помылась в ванной, причесалась и прямо в халате прошла за стол, где всё уже было го-тово для встречи с единственной дочерью. За столом она во второй раз отметила, как сильно постарели родители. И не мудрено. Ольга знала, что у матери с отцом долго не было детей, затем последовали выкидыши, и только после продолжительного лечения и наблюдения врачей на тридцать седьмом году мать родила дочь, её, Ольгу. От этих мыслей у неё подкатил комок к горлу, и она пересилила себя, чтобы не рас-плакаться. Мать умилённо во все глаза смотрела на дочь. Отец, удовлетворённо покряхтев, спросил:
– Ты как, дочка, приехала в гости или насо-всем?
– Теперь уже, папа, навсегда.
Сказав эти слова, Ольга заметила, как сильно повлажнели глаза отца. Он встал и, чтобы не заметили его слёз, пошёл на балкон покурить. Мать от радости не скрывала своих слёз. Через неделю Ольга сказала родителям, что по делам ей необходимо съездить в Кемерово. Там она анонимно сдала анализы. Диагноз подтвердился. Она вернулась домой, сказав родителям, что свои дела ей удалось решить положительно, с работой дела почти улажены. Она будет работать здесь, а контора будет в Кемерово. Мать удовлетворённо сказала:
– Дай Бог тебе, дочка, найти здесь работу по душе, и для нас радость. Вечером она что-то долго писала, рвала лист и снова писала. Уходя спать, мать спросила:
– Что ты там пишешь, дочка?
– Письмо подруге в Киев.
Она дописала письмо и легла в постель. С от-крытыми глазами пролежала до двух часов ночи. Перед глазами пролетела вся её жизнь. Слёз не было. Она тихо встала, приняла большую дозу наркотика, выдержала паузу и зашла в ванну. Тихо по стенке ванны пустила тёплую воду, положила в раковину письмо, деньги, перстень, кольцо и прямо в рубашке легла в ванну, закрыла воду. Посмотрела на белый потолок, и слезы градом полились из глаз. Она прошептала:
– Мама, папа, простите меня, – и с силой вскрыла себе вены.
Утром отец первым вошёл в ванну. Дочь была мертва. В письме всего несколько слов: «Мама, папа, простите меня, я вела порочный образ жизни и безнадёжно больна». Мать не выдержала удара. Лицо у неё покривилось, она потеряла дар речи и с величайшим трудом стала передвигаться. Через месяц она умерла. Отец с горя ещё больше сгорбился и стал заговариваться. Двадцать первый век вступил в свои права.
P. S. Имена, Фамилии, место действия автором изменены
Райская жизнь
© Copyright: Евгений Маслов 4, 2015
Свидетельство о публикации №115110802120
Свидетельство о публикации №115110802120
Рецензии