Горький Укроп и Сладкая Вата

Вместе сошлись и зажили когда-то
Горький Укроп и Сладкая Вата.
Чем был обусловлен сей странный союз -
Судить я о том никак не берусь.
Да и никто уже толком не знает:
немало причуд в природе бывает.
-   -   -
Лёжа в одной с ней мягкой кровати,
Так говорил Укроп своей Вате:
"Слушай, подруга! Слушай, жена!
Озолочу - будь мне только верна!
Вот-вот заживём - как в сказочном царстве!
Ты будешь трудиться всегда на хозяйстве.
Я буду всегда находиться у власти.
Все катастрофы и беды-напасти
Переживём. А там - хоть потоп.
Так говорил ей Горький Укроп.
-   -   -
Сам-то работать он и не стремился;
От близости с Ватой он не изменился:
Сколько ни пыжился, сколько ни тщился -
Сладким Укроп не становился.
Вата же прежней как быть ни старалась -
Горечи только в ней прибавлялось.
-   -   -
Детишки на праздники шли, на фестивали;
Родители Вату им там покупали;
Они эту Вату вместе жевали;
Жевали, жевали, а после - плевали.
В досаде на Вату брезгливо роптали;
От злости на Вату зверели почти
И чуть ли ногами её не топтали:
"Нет сладости в ней - уж больно горчит!"
И хором на Вату гневно кричали;
И всё повторяли, и всё повторяли -
С насмешкою злой, с насмешкою гадкой:
"Ну кто же придумал - назвать её сладкой?
Сколько ни жуй - нет сладости в ней!"
Таков приговор был ОНИЖЕДЕТЕЙ.
-   -   -
И даже кузины её, Конфетки-рошенки,
Проспавшись после пьянки хорошенько,
Твердили ей с утра до утра:
"Тебе не родня мы, ты нам - не сестра!
Мы все благородством своим отличились,
В коньячных парах мы закалились.
Ты же спешишь во рту у всех таять,
Не оставляя вкуса на память".
И всем говорили кругом напрямик:
"Нет сладости в ней - один только пшик!"
-   -   -
Что холодом было - то не отогрелось.
Что песней не стало - то так и не спелось.
Земля между тем вокруг Солнца вертелась...
Вате отдельно жить захотелось.
Требовать Вата стала развод -
Развод же Укроп ей никак не даёт.
Хоть раньше кричал он, что нету в ней прока,
Что Вата ему - одна лишь морока,
Что Вата - обуза лишь для него, -
А всё ж отпускать он не хочет её.
Хоть 20 с лишним лет
не уставал её он оскорблять,
А всё ж не хочет от себя
он Вату отпускать.
Но как удержать ни старался её,
А Вата взяла и ушла от него.
-   -   -
Чтоб так на душе не было пусто,
Сватался он к брюссельской Капусте.
Но цацкаться с ним Капуста не стала -
Капуста ему Гарбуза показала.
Был классный деляга Гарбуз этот важный.
Держал по флажку он в руке своей каждой:
В одной сине-звёздный, в другой полосатый.
И был он по жизни - ни клятый ни мятый.
Ещё был Гарбуз тот барыга и жлоб.
При виде его стушевался Укроп.
И так и остался - сохнуть на грядке:
Жалкий и тощий - в своём беспорядке.
Вечно зависимый, вечно гонимый.
В своём хуторке-огороде солнцем палимый.
Нелеп и немыслим, как ноль в спортлото.
Без Ваты совсем он остался никто.
-   -   -
В басенке этой не будет морали,
Поскольку давно себе люди мозги все засрали.
Как горечь и сладость им распознавать?
Как одно от другого им отличать?
Как вновь научить их себя уважать?..
Одно тут могу я лишь им пожелать:
Чтоб не разболелась от ревности жопа,
Пример не берите с бедняги Укропа.