Случай на Сурб-Хаче

Места из древности не терпят суеты,
Слова лишь шепотом там люди произносят
У напоенных мудростью веков
Здоровья и удачи себе просят.
 
Рассвет природы, глади тишина,
Речные утки стайками резвятся,
Я кинул  хлеб им, ближе подошел,
Берут из рук, ни сколько не боятся.
 
Задумался о древней жизни я.
Другие обитали здесь народы,
Любили, сеяли, охотились в лесах
И воевали за свою свободу.
 
Я любуюсь природой сполна,
И от терпкого вкуса пьянею,
Набежала от всплеска волна,
Мне б увидеть сейчас Галатею.
 
Разбудил колокольни звук ветер,
Встрепенулся пернатый солист,
Откружив в своем вальсе последнем,
Пал на воду березовый лист.
 
Ив волосы, склоненные к воде
И тишина вокруг живой природы
Под стать той древней, абсолютной тишине,
И новый век, принесший нам свободу.
 
Прекрасна жизнь, но вот она порой
Нам преподносит разные подарки,
Вдруг появились прямо предо мной
Из прошлого, из НЭПА две товарки.

Над головами гнус столбом клубится,
Что удивления, право вызывает.
Могу пред вами я перекреститься,
В такое время гнуса не бывает.
 
Вот грузной поступью к купели подошли,
Окинув взглядом ледяную воду,
Скрипучим голосом там что-то понесли
Про жизнь хреновую и мерзкую погоду.
 
Настрой душевного покоя
Исчез, как пролетевший мотылек,
Со страхом утки увидав такое,
Хлеб бросили, пустились на утек.
 
И вдруг, что мне вообще не снилось,
Одна из них взяла и оголилась,
Тут захотелось сразу мне сказать,
Мгновенья страшные, пора бы нам бежать!
 
Ужалив взглядом, подошла ко мне,
Сняла с начесом синие рейтузы
И примостилась рядом на скамье,
Та скрипнула под непомерным грузом.
 
А я смотрел,  душевный мазохист,
Прекрасного природу истязая,
Зачем я делал, может то каприз,
Но,  если честно, право, я не знаю.
 
То был запущенный ужасно организм,
Пришедший воссоздать свою природу,
Такое не желал бы показать,
Даже прошедшему все трудности народу.
 
И до сих пор душа моя дрожит,
Когда я вспоминаю целлюлит,
Волною холодца он вниз сбегал,
Тогда я со скамьи чуть не упал!
 
А к лавке, рядом, что она присела,
Прикрывши грудью половину тела,
Ее подруга грубо подошла,
Во мне она врага себе нашла:
 
- "Ну, что уставился ?", - затеяла скандал,
- "Ты голых женщин, что ли, не видал?"
 
Я помню взгляд, прищур ее слегка
И боевое выражение рожи,
Сказал, что много женщин видел я
И даже женщин с содранною кожей.
 
Тут белым пологом прошла по телу дрожь,
Кондрашка ее было не хватила,
Во мне увидела она ушедший в прах
Жестокий образ зверя Чекатило.
 
Мне легче стало, но душа моя,
Поежась на ветру, мне прошептала:
-"Да, видно собеседница твоя
Булгакова, конечно не читала".
 
Но вот они к купели подошли
И прыгнули, взметнув покоя просинь,
Мне показалось, что невидимой рукой
Не нужных тварей Ной с ковчега сбросил.
 
Они ушли по берегу реки,
Тяжелою, слоновою походкой,
И в сумке клетчатой, как будто "челноки",
Несли свои не хитрые обмотки.
 
Красивых женщин много на  Руси,
Весь Мир от них приходит в восхищение,
Но много, позабывших о себе,
Которые не подлежат прощенью.
 
Коль будут с жаром злобствовать на мир,
Завидовать и обсуждать соседей,
Застольями перегружать сортир,
И расточать вокруг пустые сплетни.
 
Красивой быть, то постоянный труд,
Следить за весом и за настроением,
Хотя морщины годы не сотрут,
Люби себя, живи ты с наслаждением.
 
Любите женщин, помогайте им
Любить себя неистово и страстно,
Они слабы, давай поможем им
Все сделать чтоб они были прекрасны!
 
Подарим их себе, красиво и легко,
Пусть в жизни их не будет горя, плача,
Мы нацедим грудное молоко
И выпьем тост за женщин, за удачу!