Новый Суворов

Он был героем русско-японской войны. В годы Первой мировой он снискал себе славу «нового Суворова», не проиграв ни одного сражения. Но нам генерал от инфантерии* Юденич известен, в первую (и, боюсь, в последнюю) очередь, как организатор двух неудачных походов на Петроград в годы Гражданской. Тогда он руководил силами белых на Северо-Западном направлении.... И впервые в своей жизни потерпел поражение. 
Но обо всем по порядку.

Сын Коллежского советника, Юденич Николай Николаевич Родился в 1862 году в дворянской семье коллежского советника. Родным казалось, что юноша должен был пойти по гражданской линии: он даже поступил в Межевой институт, однако вскоре бросил его и пошел в Александровское военное училище, по окончании которого (1881) получил распределение в «варшавскую гвардию» - лейб-гвардии Литовский полк.
Всего двумя годами ранее закончилась очередная Русско-турецкая война; следующая война (русско-японская) разразилась только через четверть века. В мирное время воинские звания присваиваются медленно, так что к сорока годам Юденич дослужился лишь до полковника.
Уже в 1884 году Юденич выдержал экзамены в элитную Николаевскую академию Генерального штаба, из которой был выпущен «по первому разряду» (и со званием штабс-капитана), что давало серьезные карьерные преимущества. Затем была служба на штабных должностях в Варшавском и Туркестанском военных округах, а в 1896 году - производство в чин полковника.
Как вспоминал его сослуживец, Николай Николаевич отличался «прямотой и даже резкостью суждений, определенностью решений, твердостью в отстаивании своего мнения и полным отсутствием склонности к каким-либо компромиссам».
С таким характером (да при отсутствии серьезных связей в самых «верхах») делать карьеру было тяжело, однако война устанавливает собственные критерии, отличные от мирного времени.
* Генерал от инфантерии (дореволюц.) - высший генеральский чин в пехотных войсках.

В 1895 году Николай Юденич взял в жены Александру Николаевну, урожденную Жемчужникову, разведенную жену штабс-ротмистра Сычева. Они совершили большое свадебное путешествие, посетив Москву, Харьков, Петербург и совершили зарубежную поездку. Брак оказался крепким. По воспоминаниям сослуживцев, прийти в гости к Юденичам было искренним удовольствием для всех, жили они очень дружно. Спокойный нрав Юденича уравновешивал живой энергичный характер его супруги.
Русско-японскую войну Юденич встретил командиром 18-го стрелкового полка Сумел несколько раз отличиться. В бою у Сандепу он лично повел начавшие отступать войска в штыковой бой и сумел отбросить противника. В сражении под Мукденом также водил войска в бой, активно руководил обороной и в итоге был тяжело ранен. За отличия его наградили Георгиевским оружием с надписью «За храбрость».
Неудачная война, как правило, приводит к «массовым чисткам» начальствующих лиц и одновременно - к продвижению отличившихся. Среди последних оказался и Н.Н. Юденич, который был произведен в генерал-майоры, а в 1907 году назначен генерал-квартирмейстером Кавказского военного округа.
 Через пять лет он получил генерал-лейтенанта и повышение - должность начальника штаба Казанского военного округа. В 1913 года - начальник штаба округа на Кавказе.
Как вспоминал генерал Б.П. Веселорезов:
«В самый краткий срок он стал и близким, и понятным для кавказцев. Точно всегда он был с нами. Удивительно простой, в котором отсутствовал яд под названием «генералин», снисходительный, он быстро завоевал сердца. Всегда радушный, он был широко гостеприимен. Его уютная квартира видела многочисленных сотоварищей по службе, строевое начальство и их семьи, радостно спешивших на ласковое приглашение генерала и его супруги».
Об особой армейской простоте Юденича ходили многие истории. Так, уже в годы Первой мировой служивший при Ставке Верховного Главнокомандующего М.К. Лемке оставил в дневниках следующие строчки:
«Да, Алексееву не дана поза, как не дана она, по общим отзывам, Жоффру и Юденичу. Последний буквально со всеми держится одинаково. Будучи генерал-квартирмейстером и потом начальником штаба Кавказского воен. Округа, он одинаково говорил с графом Воронцовым-Дашковым и с подпоручиком своего штаба».
Девиз же Н.Н. Юденича был следующим:
«Только тот достоин жизни этой, кто на смерть всегда готов».
И этому девизу он неуклонно следовал всю свою жизнь.
С началом Первой мировой Турция занимала выжидательную позицию, окончательно выступив на стороне Германии лишь 17 октября 1914 года, предварив это вероломным рейдом германо-турецкой эскадры по нашим черноморским портам.
Главнокомандующим Кавказской армией был назначен престарелый И.И. Воронцов-Дашков, фактически же обязанности стал исполнять его помощник А.З. Мышлаевский, а начальником штаба стал Н.Н. Юденич. Приказ о переходе в наступление был подписан им ночью 31 октября.
Основные силы (Сарыкамышский отряд, находившийся в центре) быстро вышли к стратегически значимому турецкому селу Кёпри-кей, однако в результате ряда боев середины ноября были вынуждены отойти к границе. Вместе с тем и туркам ввиду ряда неудач не удалось развить успех. Однако в целом по итогам этих боев турецкое начальство переоценило собственные силы.
Находясь под воздействием первоначальных успехов, Энвер-паша (военный министр, один из членов триумвирата, руководившего тогда страной) хотел разгромить основные русские силы у Сарыкамыша (важнейший опорный пункт нашей Кавказской армии). Он принял командование 3-й армией и разработал весьма смелый - отдающий авантюрой - план, который предполагал сковывание русских у Сарыкамыша с фронта, в то время как два корпуса должны были обойти правый фланг противника и отрезать пути отхода.
Однако Энвер не учел ни особенности местности, ни времени года. В результате в ходе наступления турецкие войска страдали от неустроенности тыла и связи, отсутствия должного обмундирования (учитывая зимние условия), а также недостатка координации между наступавшими частями.
Но первоначально развернутое во второй половине декабря турецкое наступление развивалось успешно. Туркам удалось выйти русским во фланг, поставив Сарыкамышский отряд в тяжелейшее положение. 24 декабря Н.Н. Юденич выехал на фронт.
Однако положение продолжало ухудшаться. Противник прорвался к Сарыкамышу, и его оборону пришлось спешно организовывать из запасных частей. Более того, была взорвана железная дорога, соединявшая район боевых действий с Карсом.
Юденич организовал оборону, получая пополнения и отбивая атаки наседающего противника. Однако и сами турки действовали недостаточно активно, страдая от снежных метелей. Вскоре они потерпели ряд локальных неудач от русских войск, что поставило крест на их грандиозных планах.
2 января русские отряды заняли стратегический перевал Бардус и отрезали тем самым туркам путь к отступлению. А еще через два дня началось контрнаступление, в ходе которого основные силы противника были уничтожены. Преследование разбитых вражеских сил было остановлено лишь 18 января.
Общие потери турок составили 70 тыс. человек (включая 30 тыс. обмороженных), у нас - 20 тыс. Успехи русской армии на Кавказе несколько облегчили положение союзников в Ираке и районе Суэца.
Так была одержана крупная победа под Сарыкамышем. И хотя вряд ли ее стоит приписывать исключительно полководческому таланту Юденича, он сыграл в ее успехе далеко не последнюю роль. Генерал непосредственно руководил войсками в сложнейших условиях, за что и был награжден орденом Св. Георгия 4-й ст. Вскоре он был произведен в генералы от инфантерии, а в феврале 1915 года стал главнокомандующим Кавказской армией.
«Командующим армией был назначен генерал Юденич; войска приобрели веру в себя и свое превосходство над противником».
Генерал-майор Е.В. Масловский
Весна 1915 года ушла на реорганизацию войск армии, а также их пополнение. Правда, Ставка, считая этот фронт второстепенным, направляла на Кавказ практически необученных новобранцев, которые в результате составили более половины всего личного состава. Однако это не мешало Николаю Николаевичу успешно действовать летом 1915 года. Победы, достигнутые им на этом театре боевых действий, особенно ярко смотрелись на фоне Великого отступления на европейском фронте.
Все эти подробности известны только ученым-специалистам. О действиях на Южном фронте во время Первой Мировой писали чрезвычайно мало, если вообще писали. И еще один нюанс: на этом фронте не было революционных агитаторов и никто не убеждал солдат бросить орудие и брататься с турками. Может быть, поэтому побед там было в разы больше, чем неудач?
В мае в наступление перешел левый фланг Кавказской армии в районе озера Ван и тем самым спас тысячи армян от гибели в ходе устроенного турками геноцида. А в июне туркам было нанесено окончательное поражение в Азербайджане. О геноциде слышали все, о том, что русская армия под командованием Юденича сумела существенно сократить его размах – почти никто.
Однако попытки в июле развить наступление севернее озера Ван встретили серьезный отпор. Противник сумел сосредоточить крупные силы, которые неожиданно нанесли поражение 4-му кавказскому корпусу и заставили его отступить. Турки углубились в наши тылы: опять создалось критическое положение, которые было исправлено полководческим искусством главнокомандующего армией.
Несмотря на нарастание панических настроений и тревожные донесения командира 4-го кавказского корпуса, Юденич сохранял полное спокойствие: оно и стало залогом дальнейших успехов. Он создал сводный отряд, который в начале августа нанес точный и мощный фланговый удар по прорвавшимся туркам. Противник дрогнул и отступил, однако добиться его полного разгрома не удалось (в первую очередь, ввиду слабой работы наших тылов).
Из-за серьезной усталости войск преследование было прекращено в середине августа. Важнейшим залогом успехов стала твердость генерала Юденича, его умение выстроить надежную систему связи. Отметим и то, что он старался сохранять размер своего штаба относительно небольшим, не допуская его чрезмерного раздувания. За успехи в ходе летней операции (известной как Алашкертская) Юденич был награжден орденом Св. Георгия 3-й ст.
В то же самое время произошли серьезные перемены в руководстве всеми Вооруженными силами России. В начале сентября Верховным Главнокомандующим стал император Николай II, а его дядя Великий князь Николай Николаевич был отправлен на Кавказ, где возглавил Кавказский фронт Несмотря на то, что у Юденича появилось еще одно начальство, в действительности он сохранил определенную автономию в руководстве войсками.
Осенью-зимой 1915 года на Кавказском фронте установилось относительное спокойствие. Наиболее крупным событием стала посылка в ноябре корпуса генерала Н.Н. Баратова в западную Персию. Русские войска (а именно 2 батальона, 2 дружины, 39 сотен при 20 орудиях) разбили сформированные турками и германцами антироссийские военизированные формирования, тем самым не допустив выступление Тегерана на стороне противника.
В конце года произошло еще одно важное событие, а именно поражение союзных войск в ходе их попыток овладеть турецкими проливами Дарданеллами. Русское командование обеспокоилось тем, что за счет высвободившихся войск Турция усилит свою 3-ю армию, действующую на Кавказе. Так родился план прорыва вражеского фронта в районе Эрзерума и захвата этой крупнейшей крепости.
Стоит признать, что Н.Н. Юденич мастерски провел подготовку операции и учел недостатки, выявленные в предыдущих сражениях. Он сумел достойнейшим образом наладить работу тыла, создать новые линии связи и подготовить систему дорожных коммуникаций. Особое внимание было обращено на снабжение солдат: все они были обеспечены теплой маскировочной одеждой, специальными очками (которые защищали от блеска снега), а также запасом дров. Создали даже метеорологическую станцию для оперативного мониторинга изменения погоды.
Беспрецедентными были меры по сохранению подготовки войск в секрете: Юденич прибегнул в масштабной дезинформации противника. Он незашифрованной телеграммой передал приказание 4-й дивизии о переброске ее в Персию и снял ее с фронта. Более того, начал раздавать отпуска офицерам с фронта, а также массово разрешать офицерским женам прибывать на театр боевых действий по случаю Нового Года. Была инициирована закупка животных с целью убедить противника, будто наступление планируется на багдадском направлении. До последнего не раскрывалось нижестоящим штабам и содержание планируемой операции. А за несколько же дней до ее начала был полностью закрыт выезд всем лицам из прифронтовой полосы, что помешало турецким разведчикам донести об окончательных приготовлениях русских. Все это возымело воздействие на противника. Незадолго до нашего наступления командующий 3-й турецкой армии вообще уехал в Стамбул.
Наступление развернулось в середине января 1916 года. Сначала Юденич нанес отвлекающий удар в Пассинской долине, а затем повел основное наступление на ольтинском и эрзерумском направлениях. В прорванный участок фронта оперативно была направлена Сибирская казачья бригада. При этом сам Николай Николаевич успешно маневрировал резервами, наладив жесткое управление войсками и держа ситуацию под контролем.
В итоге турки бежали. Только 18 января указанная казачья бригада взяла 1500 пленных из 14-ти (!) различных полков. Был достигнут крупный успех, и Великий князь Николай Николаевич уже хотел приказать отступать на исходные рубежи, однако Юденич убедил его в необходимости взять казавшуюся непреступной крепость Эрзерум. Он принял всю ответственность на себя. Конечно, это был риск, но риск продуманный.
Как писал подполковник Б.А. Штейфон:
«В действительности каждый смелый маневр генерала Юденича являлся следствием глубоко продуманной и совершенно точно угаданной обстановки. И главным образом духовной обстановки.
Риск генерала Юденича - это смелость творческой фантазии, та смелость, какая присуща только большим полководцам».
11 февраля начался штурм, который был завершен через пять дней. В наших руках оказались 9 знамен, 327 орудий и около 13 тыс. пленных. В ходе дальнейшего преследования противник был отброшен на 70 - 100 км к западу от крепости. Общие потери русской армии составили 17 тыс. человек, т.е. примерно 10% ее численности, у турок они достигали 66%.
Это была одна из крупнейших побед русской армии, которая заставила противника спешно перебрасывать войска с других фронтов, тем самым ослабив давление на англичан в Месопотамии и Ираке (правда, те так и не воспользовались успехами русских в полной мере). Так, против нашего фронта стала разворачиваться новая 2-я турецкая армия.
 Как писал советский военный историк Н.Г. Корсун:
«В общем Эрзерумская наступательная операция, проведенная в тяжелых зимних условиях нагорном театре, представляет один из примеров доведенной до конца сложной операции, состоявшей из нескольких, вытекавших один из другого, этапов, закончившихся разгромом противника, потерявшего свою основную базу на передовом театре - крепость Эрзерум».
Под влиянием этой победы между Россией, Великобританией и Францией было подписано соглашение «О целях войны России в Малой Азии», в частности, в нем разграничивались сферы влияния в Турции. Союзники окончательно признали, что Проливы и Север Турецкой Армении отходят России.
За взятие Эрзерумской крепости Юденич был награжден высочайшей наградой - орденом Св. Георгия 2-й степени:
«В воздаяние отличного выполнения, при исключительной обстановке, блестящей боевой операции, завершившейся взятием штурмом Деве-Бойнской позиции и крепости Эрзерума 2 февраля 1916 года».
Думается, к «исключительной обстановке», в которой Юденич готовил и проводил операцию, следует добавить и следующую характеристику личности генерала, которую в своем дневнике воспроизвел служивший при Ставке М.К. Лемке:
«Юденич, к сожалению, - не типичная фигура в нашей армии, а одно из привлекающих к себе широкие симпатии исключений… С большим чисто военным образованием, он проявил много военно-административных способностей, которые Кавказская армия оценила, как только вступил в дело… Работоспособность этого человека не уступает алексеевской, простота и скромность роднят их еще больше. При дворе его не особенно долюбливают, зная его совершенно независимый характер и органическое неумение кланяться».
Вместе с тем турецкая армия полностью разбита не была (весенняя распутица не дала в полной мере реализовать зимние успехи), а в ближайшие месяцы все еще ожидались крупные подкрепления. Юденич обеспокоился приданием устойчивости своим войскам. Его внимание привлек черноморский порт Трапезунд, захват которого облегчал бы положение правого фланга и прерывал бы ближайшую связь 3-й армии со столицей.
Началась операция в начале апреля, когда Приморский отряд начал методичное наступление, продвигаясь с боями до 5 км в сутки. Одновременно благодаря усилиям Черноморского флота происходила переброска двух пластунских бригад с Восточного фронта. И хотя противник узнал о ней, германские корабли и подводные лодки не смогли помешать. В результате 15 апреля город был взят, а русские войска продолжали укрепляться в этом районе.
Попытку переломить ситуацию турки предприняли в июне 1916 года, когда попытались атаковать русскую армию. Первые их успехи были вовремя ликвидированы, а во второй половине июля Юденич сам перешел в наступление, снова разбив врага и захватив город Эрзинджан. Как писал германский генерал Лиман фон Сандерс (глава немецкой военной миссии в Турции):
«После того, как русская конница прорвала фронт в двух местах, отступление перешло в разгром. Объятые паникой, тысячи солдат бежали. Итак, русские предупредили намерения турецкого командования и нанесли 3-й армии полное поражение до окончания концентрации 2-й армии».
Точно также в августе мощным фланговым ударом были сведены на нет первоначальные успехи 2-й турецкой армии против нашего левого фланга. Турецкие попытки взять реванш привели к очередным отдельным победам войск Юденича.
К началу 1917 года Кавказская армия была бесспорной победительницей. Безусловно, положение наших войск было не идеальным (ввиду тяжелых природных условий, болезней и сложностей с пополнением), но они держали фронт в первую очередь благодаря своим начальникам, среди которых выделялась фигура генерала Юденича.
Возможно, он одержал бы и ряд других крупных побед, но все изменилось с Февральской революцией 1917 года и последующим разложением армии. Хотя Юденич на некоторое время и стал Главнокомандующим фронтом, он не сумел (впрочем, как и все другие военные) справиться с падением дисциплины. Выступая против либеральных реформ в армии, которые объективно вели к ее краху, он стал в жесткую оппозицию Временному правительству и в середине мая был снят с должности за неподчинение его распоряжениям.
Дальнейшая судьба Юденича сложилась печально. После Октябрьской революции Николай Николаевич перешел на нелегальное положение. Проживая в Петрограде, он пытался создать подпольную военную организацию, но безуспешно.
В начале 1919 года он, тем не менее, стал лидером Белого движения на Северо-западе, а в дальнейшем получает признание своих полномочий со стороны А.В. Колчака. Юденич вошел в состав Северо-Западного правительства, которое должно было заключить союз с прибалтийскими государствами, получившими независимость после октябрьского переворота.
Под непосредственным руководством генерала А.П.Родзянко был разработан план летней компании, ставившей основной целью расширение плацдарма для последующих наступательных операций и выход из зависимости от Эстонии. 13 мая перешли в наступление главные силы Северного корпуса по трем направлениям.
Эстонская армия силами трех пехотных дивизий и одной дивизии бронированных поездов также участвовала в летней компании по двум направлениям, северном, производя десантные операции в Копорском заливе и южном, в направлении на Псков. Финляндия официально в боевых действиях не участвовала, но на Карельском участке воевал отряд финских добровольцев под командованием штаб-ротмистра Г.Е.Эльвенгрена, финна и русского офицера до конца посвятившего свою жизнь борьбе с большевизмом.
В течение лета 1919 года Эльвенгрен устанавливает контакт с представителем Юденича в Финляндии генералом Гулевичем и главой Северо-Западного правительства Лианозовым. Серьезная финансовая помощь со стороны белых помогла создать cвoй госпиталь, ввести собственную форму, улучшить довольствие. Батальон был преобразован в полк и к осени 1919 года насчитывал более полутора тысяч человек.
Новое наступление в общем плане операции «Белый меч», начавшееся 21 октября, планировалось уже совместно с Юденичем. В одно время с ним на Петроград должны были выступить четыре дивизии финской армии. Учитывая малое расстояние от тогдашней границы до города и фактическое отсутствие там регулярных войск, переброшенных против Юденича, можно полагать, что сдача большевиками Петрограда становилась неизбежной.
 По договору Юденича с правительством Финляндии финские войска, если бы они первыми вошли в город, должны были выполнять в нем функции военной полиции до политической стабилизации в России, после чего обязывались вернуть Петроград российским властям. В сентябре 1919 армия Юденича прорвала советский фронт и подошла к Петрограду, но…
Планы совместного выступления похоронил Юденич. Начав наступление на несколько дней раньше согласованного срока и добившись первых успехов, он отказался от помощи финнов, когда в Финляндии уже была объявлена мобилизация.
«С получением сего поручаю Вам немедленно сообщить правительству Финляндии, что наступление финской армии на Петроград будущим правительством России будет рассматриваться как акт, враждебный России», - гласила телеграмма Юденича в МИД Финляндии. Президент Столберг немедленно отменил мобилизацию, причем сделал это не без удовольствия.
Окрыленный первыми успехами и близостью Петрограда генерал Н.Н. Юденич 21 октября провел смотр войскам. Был торжественно зачитан приказ Колчака А.В. о «Единой и неделимой России», то есть России в ее довоенных границах, что поддерживали далеко не все. Узнав об этом приказе эстонское правительство, поняло, что вопрос о признании независимости, а это условие было одним из главных в союзнических отношениях, в случае взятия Петрограда белой армией, может быть отложен.
Этот приказ толкнул пусть и слабых, но настоящих союзников на Северо-западе России (Эстонию, Латвию и Финляндию) в объятия большевиков. Это признавал и сам Ленин:
«Нет никакого сомнения, – писал «вождь мирового пролетариата», – что самой небольшой помощи Финляндии или – немного более – помощи Эстляндии было бы достаточно, чтобы решить судьбу Петрограда».
 В сентябре-октябре 1919 года Юденич организовал второй поход на Петроград. 28 сентября сравнительно хорошо подготовленная Северо-Западная армия вместе с эстонскими войсками прорвала оборону Красной армии; 12 октября пал Ямбург, во второй половине октября Северо-Западная армия овладела Лугой, Гатчиной, Красным селом, Царским селом и Павловском.
К середине октября белые вышли на ближайшие подступы к Петрограду (Пулковские высоты). Однако им не удалось перерезать Николаевскую железную дорогу, что позволило Троцкому беспрепятственно перебросить подкрепления под Петроград и создать многократное превосходство красных над противником. Финны и англичане не оказали наступавшим эффективной помощи. Усилились трения с эстонцами, которых отпугивали великодержавные устремления Юденича и которым большевики пообещали значительные политические и территориальные уступки.
Отсутствие резервов и растянутость фронта Северо-Западной армии позволили Красной армии 21 октября остановить наступление белых, а 22 октября прорвать их оборону. К концу ноября войска Юденича были прижаты к границе и перешли на эстонскую территорию.
В конце января 1920 года был издан приказ о ликвидации Северо-Западной армии. На гребне успеха красные готовились предъявить счет новорожденному эстонскому государству за ту поддержку, которое оно оказывало Юденичу и его предшественнику. Прибалтам ничего не оставалось, как демонстрировать большевикам свое миролюбие. На территории Эстонии Северо-Западная армия была разоружена. Солдаты и гражданские беженцы оказались в лагерях за колючей проволокой.
Большинство из них впоследствии отправились на прокладку дорог и лесозаготовки, т. к. эстонское правительство не могло допустить, «чтобы столь большие массы кормились, не давая в обмен своей работы» (хотя кормились они вовсе не за счет прибалтийского государства, а за счет американской продовольственной миссии).
Один из очевидцев этих событий писал:
«Русских начали убивать на улицах, запирать в тюрьмы и концлагеря,
вообще притеснять всеми способами. С беженцами из Петроградской губернии, число коих было более 10 тыс., обращались хуже, чем со скотом. Их заставляли сутками
лежать при трескучем морозе на шпалах железной дороги. Масса детей и женщин умерли. Все переболели сыпным тифом. Средств дезинфекции не было. Врачи и сестры при таких условиях также заражались и умирали. Вообще картина бедствия такова, что если бы это случилось с армянами, а не с русскими, то вся Европа содрогнулась
бы от ужаса».
Вероятно, в благодарность за подобное обращение со своими врагами по
Тартускому мирному договору большевики уступили Эстонии около тысячи квадратных километров собственно русских (псковских) земель.
Что касается Юденича, то ему припомнили упорство, проявленное при обсуждении вопроса об эстонской независимости. Генерал был арестован и отпущен лишь по
настоянию французов. Юденич эмигрировал.
Скончался он в 1933 году в Каннах во Франции.
Его супругой был сохранен, а затем передан в США, в Гуверовский институт, семейный архив, содержащий немалое число документов по истории Белого движения на Северо-Западе России. После ее смерти в журнале «Часовой» была опубликована часть «Воспоминаний о супруге», посвященных, главным образом, «кавказскому периоду» его биографии и 1917 – 1918 годам.
Детей у Юденичей не было, так что современные «потомки генерала» не более, чем однофамильцы, причем в некоторых случаях получившие звучную фамилию после брака.
Но вот что любопытно. Как при Советской власти, так и после ее крушения Юденичу не досталось и сотой доли того внимания, которого уделялось и уделяется до сих пор Колчаку и Деникину Более того, Юденич оказался неугоден не только Советам, но и многим его соратникам по Белому движению, эмиграции. Да и некоторые нынешние «открыватели тайн истории» не жалуют генерала от инфантерии Николая Николаевича Юденича.
Ответа на вопрос «почему?» пока еще не найдено.