Рейс 9268

В Петербурге пылал ярко алый закат,
Изжигая всё небо над городом.
Так горело оно, как костры не горят.
Стало пеплом всё то, что нам дорого.

Над Невою горел очень яркий закат,
Просто так не бывает такого...
И невольно все люди на небо глядят,
Только что в этом небе живого?

Небо-небо, простор, облака, высота...
Мы окажемся все там, не правда ли?
Нет. Оно принимает не всех, не всегда.
И поэтому многие падали.

Люди крылья придумали, люди летят!..
И в момент... эти крылья растаяли.
Самолёт не летит, пассажиры кричат...
Они близких навеки оставили.

В Петербурге пылал ярко алый закат,
Изжигая всё небо над городом.
Так бывает, когда в церкви свечи горят,
И под куполом тени багровые.

Час назад были живы, уже их нет.
Как же там на борту было только что?
Кто кричал, кто молился, кто слал привет?
А кто верил, что счастливо кончится?

Кто сидел? Кто стоял? Кто не мог дышать?
И какое последнее слово?
Ничего не дано нам о том узнать -
Чёрный ящик, увы, не почтовый.

Небо, высью ты будешь нам, или же дном?
Вверх глаза поднимают - к спасению...
В Петербурге закат стал кровавым пятном
Крови тех, кто погиб при крушении.