1812 Бой под Островно ч63

Ч63
Бой под Островно — арьергардные бои 25 (13) — 27 (15) июля 1812 года отступающей 1-й русской армии Барклая де Толли с французской армией под Витебском с целью сдержать продвижение французского авангарда.

Французкий авангард терялся за полями,
В лесистой местности , навеявшей настрой,
Придти к столице русских, отдыхая с королями,
На ниве жизни ,расставаясь с головой.

От непривычной прелести и юности природы,
Сверяя смелость , превзойти в войне себя,
На конных шассеров отбросив все невзгоды,
И дух охоты ,сделав негой и свободой дня.

Готовившего всем ,приём ударной силы,
В таких местах , где нет ответа кто когда,
Получит тот ответ Величия России,
Которому посвящены ,прошедшие в любви года.

Учёбой в поле ,поминавшие столетья,
Событий , возвращающих в альков,
Божественную мудрость в лихолетья,
Творившую величие светящихся веков.

Уложенных в земле в истоках права,
Дать откровение восторженным умам,
К чему вела военная расправа,
Пришедших , "сотворить от Бога фимиам".

Обманутых харизмою души похода,
И лёгкостью предьявленных основ,
Снимая тяжесть с вечных мыслей рода,
Не верящих в Божественный Альков.

Считая славой вечной жизни ,
Участие в убийствах и войне,
Творящих дух величия в харизме,
Владея страхом жизни на Неве.

Текущей благонравною волною,
Впадая в море истин и побед,
Соединивших дух любви молвою,
Творить в любви Христа завет.

        Русские армии Багратиона и Барклая-де-Толли с боями отступали, планируя соединиться в районе Витебска. Однако Даву отрезал Багратиону дорогу на Витебск, и Багратион принял решение двигаться на Смоленск. Не зная об этом и отступая из Полоцка, Барклай-де-Толли 23 июля (11 по ст. стилю) достиг Витебска и стал ожидать Багратиона. К Витебску также последовал Наполеон с главными силами. Барклай оказался перед выбором: либо отступать дальше на Смоленск, отдавая без боя российскую землю, либо оставаться на месте и по мере сил задержать продвижение французов, пока не подойдет Багратион. Барклай решил, по возможности не вступая в генеральное сражение, затягивать время частными боями, пользуясь лесистой и пересечённой местностью. Такому решению способствовала раздробленность сил Наполеона, корпуса которого шли разбросанным фронтом и испытывали большие трудности в снабжении.

1-я русская армия отдыхала в Витебске 2 дня, прежде чем французские разъезды, пропущенные казачьими заставами, довольно неожиданно были обнаружены в 3 км от города по дороге Бешенковичи—Витебск (вдоль левого берега Двины), в то время как арьергард армии ожидал появления неприятеля на другой стороне Двины. Чтобы перекрыть дорогу, командующий 1-й армией Барклай выслал по ней 4-й пехотный корпус графа Остермана-Толстого с несколькими полками кавалерии. По словам Ермолова: «Надобен был генерал, который дождался бы сил неприятельских и они бы его не устрашили».

Основная часть армии заняли оборонительную позицию под Витебском, на позиции за рекой Лучесой, впадающей в Двину в районе Витебска. В тылу русской армии оставались дороги на Поречье и Смоленск.
Ход сражения
25 июля

Арьергард Остермана-Толстого в своём составе имел 4-й пехотный корпус, два гусарских полка, драгунскую бригаду и конно-артиллерийскую роту. Участники боя говорят примерно о 6 тысяч солдат в распоряжении Остермана. По другим сведениям, русский отряд составлял 9 тысяч солдат.

Находившиеся в арьергарде лейб-гвардии Гусарский и Нежинский драгунский полки наткнулись на французский пикет, атаковали его и преследовали в сторону села Островно (примерно в 25 км на запад от Витебска), где, не доходя 8 км до Островно, столкнулись с основными силами французского авангарда под руководством Мюрата, состоящие из гусарской 1-й дивизии (генерал Брюйер) и 1-й кирасирской дивизии (генерал Сен-Жермен). Мюрат имел конную артиллерию, но не обладал пехотой.

Разгорелся встречный бой, который продолжался весь день. Французам поначалу сопутствовал успех, 8-й гусарский полк разбил 2 эскадрона русских лейб-гусар и захватил в лесу 6 орудий конной артиллерии, следовавшей в упряжках за гусарами. Чтобы остановить успех французов, Остерман ввёл в бой второй гусарский полк и выстроил войска, перекрывая дорогу на Витебск. Левый фланг авангарда упирался в болотистый лес, правый фланг прикрывался Двиной. Русская артиллерия простреливала дорогу, нанося большие потери сгрудившейся вдоль неё вражеской коннице.

Из-за тесноты позиции и отсутствия пехоты Мюрат не мог полностью реализовать численное превосходство, поэтому ему пришлось проделать серию ожесточённых фронтальных атак. Атаки производились кавалерией по дороге, где 2 батальона русской пехоты были построены по обеим сторонам дороги в каре, что делало пехоту уязвимой для действия французской артиллерии. Войска стойко отражали атаки, неся при этом ощутимые потери. С. Н. Глинка в «Записках о 1812 годе» пишет:

    "Яростно гремела неприятельская артиллерия и вырывала целые ряды храбрых полков русских. Трудно было перевозить наши пушки, заряды расстрелялись, они смолкли. Спрашивают графа: «Что делать?» «Ничего, — отвечает он, — стоять и умирать!»"

Участники боя вспоминают крылатую фразу, ставшую позднее символом стойкости русского солдата, по другому. Подпоручик артиллерии Г. П. Мешетич передает её так:

    «В сие время выведен был один батальон пехоты из кустов, множество неприятельских орудий устремилось на него ядрами, целые ряды жестоко вырывались из фронта; когда было доложено графу Остерману-Толстому о напрасной убыли и потере людей, он, под березой стоя, нюхая табак, сказал: „Стоять и умирать“.»

Солдаты Остермана атаковали французов прямо через лес, и в лесу же отбивали контратаки. Французы не могли прорвать конницей строй пехоты, русские атаки сдерживались артиллерией французов. Когда к Мюрату подошла 13-я пех. дивизия Дельзона из корпуса Богарне, он пустил её через лес в обход левого фланга русских. Остерман отошёл к Витебску на новую позицию. Ночь принесла передышку 4-му корпусу русских.

Википедия.

25(13)июля1812 года-1-й день боя
Свернуть с большой дороги не смогли,
Она вела ,на Витебск от набега защищаться,
Соединить все силы у родной земли,
Не дав на Петербург прорваться.

По утру ,встретили в лесу пикет французов,
Сорвались сразу с рыси на галоп,
Толкнув в сердцах,взнуздавших быстро знанием конфузов,
Узнать в жару,от русской радости озноб.

Лоб в лоб влетели в конницу Мюрата,
Увидев верной смерти авангард,
Весь день в сражении не затихала свято,
Любовь к России ,вызывая части сердцем на азарт.

Два эскадрона провалились ко французам прямо в тыл,
Их взяли в пики и не дали до своих добраться.
Он и подвёл,спешащих канониров обнаружить в деле пыл,
В плену врага по недосмотру командира оказаться,

Бой,авангард колонны захватил врасплох ,в лесу,
Так что французы сразу развернуться не успели,
Создать огнём полукольцо и на весу,
Лейб-гвардия с драгунами едва к своим поспели.

И Остерман ,артикулом Петра на дело устремлённый,
Встаёт  стеной ,с частями лично напоказ,
Два батальона,держат ключ дороги,счастьем веры умалённый,
Гусары ,разворачивают ряд в атаки узкий лаз.

Бьёт артиллерия в раствор лесных ворот и неба,
Огнём войны и залп тугой,
Картечью косит,обагрённые в крови колосья хлеба,
В поклон,перед людской кровавою рекой .

Обнявшей сердцем рода, в упокой любви ,
Святую ниву,поднимавшую своих детей годами,
Руками , что нас счастьем жизни сберегли,
Взойдя  навеки,верою в лучах над образами.

К исходу дня кончаются заряды ,
Французы ,ускоряя дело битвой огневой,
Пытаются смести огнём ,редевшие отряды,
Не восходя на славы вечный упокой.

И корпус Остермана атакует через лес,
Сменяя выбывших и павших в строе новом,
«Стоять и умирать» - сказал он ,стоя насмерть здесь,
Навек в скрижали рода,восходя извечным словом.

Дельзон ,идёт в обход ,позиции по виду уязвимой,
А Остерман отводит дальше свой отряд,
Стоявший насмерть и неумолимо,
Ждёт в смену,вечный для Святой Отчизны Арьергард.

    Войска российские, будучи расположены по обширным границам и провинциям своего государства, для соединения своих частей должны были отступать безостановочно. Малочисленность их против многолюдства неприятеля не позволяла и думать, чтобы вступитьв явный бой на границах империи, ибо еще часть оных была в войне с Турциею. Российские маленькие корпуса, отступая, соединялись благополучно; пройдя Свенцяны над Дриссою, решались в укреплениях сделать некоторой отпор, но неприятель пошел другою дорогою в обход; пройдя Полоцк, оставили корпус войск под командою генерала от кавалерии графа Витгенштейна для прикрытия С.-Петербургской дороги, остальные корпуса имели направление к г[ороду] Витебску, здесь был сделан трехдневный отдых; в сие время было получено радостное известие в армии о заключении мира с Турциею, а по сему случаю принесено было благодарственное молебствие при выстрелах с артиллерии.

    Войска Наполеона также следовали к г[ороду] Витебску, и авангард их в числе 70 тысяч, большею частию кавалерии, 13 июля остановился под м[естечком] Островно; от армии россиян был послан небольшой отряд для открытия неприятеля под командою генерал-лейтенанта графа Остермана-Толстого. По диспозиции маршевой впереди шли 2 эскадрона лейб-гусар, за ними — конная батарея, два полка пехоты и один егерской, пешая полубатарея и стороною полк драгун; войдя в густой лес по обеим сторонам дороги, нашли в оном корчму, ночью разбитую французами, и, по показанию хозяина, неприятель только в 4 верстах; кажется бы, начальнику отряда по случаю лесистого дефилея следовало выпустить стрелков, удалив кавалерию, но сего не было сделано; лейб-гусары, завидя передовые посты неприятеля в лесу, погнались за ними и встречены спешившимися шассерами по обеим сторонам дороги пулями; проскочивши оных, за лесом во множестве неприятельской конницы сих храбрых неосторожных сонм исчез, как капля во множестве воды; скакавшая за ними конная батарея г[осподина] подполковника Кандыбы, не будучи никем остановлена, подверглась рубке оной, не сделавши и выстрела; едва шесть орудий пробилось, а шесть взяты в плен. Подошедшая пехота с пешею большого калибра полубатареею оттеснили конницу назад, но с этим вместе множество неприятельских орудий открыли огонь, пешая полубатарея долго противилась неприятелю, но приведена была в совершенное расстройство потерею людей и лошадей, часть орудий была подбита, командир оной г[осподин] подполковник Котляров и в одно же время два генерала — командиры полков также были убиты. В сие время выведен был один батальон пехоты из кустов, множество неприятельских орудий устремилось на него ядрами, целые ряды жестоко вырывались из фронта; когда было доложено графу Остерману-Толстому о напрасной убыли и потере людей, он, под березой стоя, нюхая табак, сказал: «Стоять и умирать». Хороша смерть со славою, когда она полезна, сбережение людей в оное время нужнее было, батальон, прикрывшийся кустами, сделал бы сильный отпор с потерею немалою в рядах неприятельских. Но в подкрепление оному подошла легкая батарея и, действуя не на далеком расстоянии сильным огнем неустрашимо, подверглась сначала огню втрое большего количества неприятельской артиллерии, потом сильной атаке кавалерии, расстроилась также потерею людей, всех почти офицеров ранеными и в плен взятыми. Но пехота, прикрывшись в кустах, удерживала неприятеля до вечера, и он шагу не мог сделать вперед; наконец решился выпустить множество стрелков в кусты, но удерживался сильно нашими стрелками. Ночь нападение их прекратила и упорную защиту россиян от 9 часов утра и до позднего вечера. Отряд русской состоял не свыше как шести тысяч весь и понес значительный урон, около половины убитыми и ранеными и в плен взятыми.

От сего уже места войска россиян отступали медленно, неся почти на раменах неприятеля, удерживали его стремление; не проходило того дня, в которой не слышно б было грома артиллерии, останавливавшей его.

Стена штыков , стена разящего огня,
Врастали на дороге под рескриптом,
Верной рукою русского царя,
Сдержать врага перед конфликтом.

Казавшимся всегда простой игрой,
Обманом света ,выстроив для розни,
Дилемму счастья быть самим собой,
Не реагируя на выпады и козни.

Схлестнувшие в великий передел,
Слова и мысли данные нежданно,
Явить на деле радости предел,
И действовать по сути филигранно.

Не уступая даже пядь родной земли,
Измерив в теле дар семьи и строки,
Кому дано , творить весь мир любви,
Тому и верят , когда мысли и дела особенно жестоки.

В 1812 г. Гавриил Петрович Мешетич был подпоручиком 2-й батарейной роты 11-й артиллерийской бригады 11-й пехотной дивизии 4-го пехотного корпуса А. И. Остермана-Толстого, входившего в состав 1-й Западной армии М. Б. Барклая-де-Толли. В сражении под Островно 13 июля корпус Остермана-Толстого, усиленный двумя драгунскими и двумя гусарскими полками (общая численность — около 14 тыс.), противостоял 70-тысячному авангарду французских войск, Мешетич находился на переднем крае обороны, действовал из тяжелых артиллерийских орудий против кавалерии и пехоты неприятеля.

В Бородинской битве 26 августа 1812 г. Мешетич действовал вместе с Кексгольмским пехотным полком, который в разгар битвы был выдвинут вместе с другими полками 4-го пехотного корпуса на защиту батареи Раевского. Как указывал К. Ф. Толь в «Описании сражения при с. Бородине», на кавалерийскую атаку французских, саксонских, вестфальских кирасир и улан из дивизии Рожнецкого, пытавшихся прорвать фронт русской пехоты и захватить батарею с тыла, «храбрые полки 4-го корпуса, наиболее же Кексгольмской, Перновской и 33-й егерской, подпустив неприятеля на самое ближнее расстояние, открыли столь жестокий огонь, что неприятель не только был опрокинут, но и в большом расстройстве принужден был спасаться бегством» (Бородино. 1812 — 1962: Документы, письма, воспоминания (далее: Бородино...). М., 1962. С. 327). При этом большую роль сыграла 11-я артиллерийская бригада, которая заставила кавалерию, готовую врубиться в нашу пехоту, отретироваться в беспорядке (см.: Ларионов А. П. Использование артиллерии в Бородинском сражении (1812 год: К 150-летию Отечественной войны. М., 1962. С. 169). Как указывается в списках «награжденных за сражения противу французских войск 24 августа 1812 года при Бородине», подпоручики 2-й батарейной роты Мешетич и Ильинский, «с отличным искусством действуя из орудий, с большим вредом опрокидывали неприятельскую кавалерию, подбили несколько орудий и взорвали многие ящики», за что были по указу императора Капитулу от 11 октября 1812 г. награждены золотыми шпагами с надписью «За храбрость» (Никольский В. П. Подвиги и отличия во время Бородинского сражения 24 — 26 августа 1812 г. (ОПИ ГИМ, ф. 160, ед. хр. 192, л. 170 — 172).

За отличие в бою при Спас-Купле 22 сентября 1812 г. между русским арьергардом Милорадовича и французским авангардом Мюрата Г. П. Мешетич был награжден орденом Анны 3-й степени (ЦГВИА, ф. 103, оп. 208а, св. 21, ед. хр. 46, л. 396 об.). Во время Тарутинского сражения 6 октября Мешетич находился в резерве; он участвовал в сражениях при Малоярославце 12 октября и Красном 3 — 6 ноября 1812 г.

Г. П. Мешетич принимал участие в заграничных походах 1813 — 1814 гг. При отступлении русской армии после сражения под Люценом 20 апреля (2 мая) он был в составе арьергарда М. А. Милорадовича, прикрывавшего отход главных сил союзников и их переправу через Эльбу. Как вспоминал другой офицер той же 11-й артиллерийской бригады, И. Т. Радожицкий, 27 апреля 1813 г. «подпоручики Сенкевич и Мешетич первыми выстрелами из своих пушек через мост расстроили весь парад», который Наполеон хотел устроить в Дрездене на площади Св. Петра (Радожицкий И. Т. Походные записки артиллериста с 1812 по 1816 год (далее: Указ. соч.): В 4 ч. Ч. 2. М., 1835. С. 97 — 99). В Бауценском сражении 9 (21) мая 1813 г. батареи 11-й пехотной дивизии артиллерийским огнем прикрывали отступление прусских войск (Богданович М. А. История войны 1813 года за независимость Германии: В 2 т. Т. 1. СПб., 1863. С. 269 — 270).

В осеннюю кампанию 1813 г. 2-я батарейная рота находилась в составе левого крыла Силезской армии, которым командовал А. Ф. Ланжерон. Во время Дрезденского сражения Г. П. Мешетич был в авангарде Силезской армии, которая 14 (26) августа при Кацбахе нанесла поражение французскому корпусу Макдональда. Участвовал он также в деле под Цобтеном (17 (29) августа), где была разгромлена дивизия генерала Пюто. В Лейпцигской битве Г. П. Мешетич в составе корпуса Ланжерона 6 (18) октября участвовал в наступлении на город с севера, где шли особо ожесточенные бои, а 7 (19) октября — в штурме Лейпцига. После переправы союзных войск через Рейн в декабре 1813 — январе 1814 г. Г. П. Мешетич принял участие в сражении под Реймсом 22 февраля (4 марта) — 1 (13) марта 1814 г. в составе отряда генерала Э. Ф. Сен-При и в обороне крепости Витри в марте 1814 г.

«Исторические записки» Г. П. Мешетича с двумя приложениями — «Обзор обоюдных военных действий» и «Заслуги партизана, артиллерии штабс-капитана, впоследствии Главного штаба подполковника и кавалера Александра Самуиловича Фигнера 1812 и 1813 годов» — представляют собой авторскую рукопись в лист, состоящую из 150 страниц авторской пагинации, написанную черными чернилами, крупным почерком, с отдельными исправлениями, вставками и примечаниями. На титульном листе после заглавия рукою автора написано: «Г. М. Сочиненная артиллерии капитаном и кавалером Мешетичем 1818 года». «Исторические записки» поступили в Особый комитет по устройству в Москве Музея 1812 года, как указано в инвентарной книге поступлений и на форзаце рукописи, от внука автора — Леонида Михайловича Мешетича, подполковника 26-го пехотного Могилевского полка, 1 ноября 1911 г. (ОПИ ГИМ, ф. 160, ед. хр. 62, л. 17 об.). Рукопись заключена в картонный переплет конца XIX — начала XX в. и снабжена новым титульным листом на бумаге того же времени, на которой, очевидно, рукой Л. М. Мешетича сделана следующая запись: «Исторические записки артиллериста-капитана 1812 и 1813 годов». При переплете страницы были обрезаны, и примечание автора к концу текста (л. 99) оказалось частично утраченным. В тексте рукописи рукой неустановленного лица сделаны заметки на листах и отдельные места подчеркнуты красным карандашом. В 1921 г. вместе с коллекциями Музея 1812 года «Исторические записки» Г. П. Мешетича поступили в Исторический музей. Фонд Музея 1812 года (ОПИ, ф. 160) прошел научно-техническую обработку в 1979 г.

Вступление к воспоминаниям Г. П. Мешетича «Исторические записки...»

Дух вечной битвы смотрит на параде,
В глаза солдат , сияющих в строю,
Напомнив сердцу о любви во взгляде,
На знамя , победившее не раз войну.

Внесённую в анналы тех историй,
Где русским был земли обряд,
Запомнить вечно книгу консисторий,
Судивших племя жизненных услад.

Вторгавшееся в русском поле брани,
В покой Отчизны верой огневой,
Расставшись навсегда с сынами,
Искавшими в любви последний бой.

И он был в жизни славным и жестоким,
А в грозном небе всполохом святым,
Напомнив веру в счастье одиноким,
Спасая род , который был века гоним.

Не ведая ,дух одиночества наградой,
За прегрешения , создавшие в миру,
Возможность жить великой рода славой,
Избрав душой на век, военную семью.

Однополчан , включая в дух сословий,
Составивших в ней первые ряды ,
Определив величие условий,
Творить их мысли , семьи и мечты.

Зовущие за Родину сразиться,
Тогда , когда пришёл черёд,
Душою в мир любви открыться,
Свобода в вечной вере оживёт.