***

***

К сапожнику, к сапожнику!
Дед сани поправляет.
Пьяницей, безбожником
Звала соседка Ваню.
А дед мой с уважением –
Иван Иваныч – воин.
А мастер! Нет сомнения,
Всех почестей достоин.
И вот мы у сапожника,
Я туфли примеряю.
А у него, безбожника,
Иисус и Сталин в раме.
Стакан с денатуратом.
Военный френч с медалями…
Как я обувке рада!
Ведь туфли – не сандалии.
Он подмигнул устало:
«Ну, как, ногам не тесно?»
В каморке света мало,
Но ох как интересно…
Легко подбив подковы,
Продолжил:
«На, держи,
Моя ж нога под Псковом
Разутая лежит».
***

Вон как годы повернули!
Вдаль бежит моя лыжня.
А на ней-то ветры дули,
А ветра-то ветки гнули,
А она – через поля.
А она-то – через горку,
Через бор, еловый лес.
Сколько радости, восторга!
И куда восторг исчез?
Красотой с берёзой споря,
С горки юности качусь.
Что невзгоды, что там горе,
В штормовом, житейском море
Я, как солнышко лучусь.
Щёки разового глянца.
И хорош любой прогноз.
Что же стало с тем румянцем?
В пустоте исчез вопрос…
Ветер в небе, перегонщик,
Собирает тучи в пласт…
Время лыжник – сильный гонщик…
Только тает, тает наст.

***

Я думала, как ты,
Всё делала, как надо.
И в волнах суеты
Лозою винограда
Вилась и приросла,
И веткой зацепилась.
Я зрела и цвела,
Все отдавая силы,
Из кокона проблем,
Я верила: однажды,
Что бабочкою плен
Покину и, над пашней
Порхая, пролечу,
Раскрыв просторам душу.
Не слышал, как кричу,
Чтоб тишину разрушить.
Кругом печаль, разлом,
От жизни – горстка крошки…
А ты же, как назло…
Да подожди немножко.
Там холодно, там дождь,
Там осени начало,
Скандал, обман, падёж…
У печки места мало?
Но камень нетерпения
Ударил по окошку,
И – вдребезги смирение,
Задуло ветром плошку.
Горчат дымы осенние,
Как в бочке дегтя, ложка.
Лечу – душа в смятении.
Но скатертью дорожка!

**
Выцветшее, старенькое фото.
Сорок первый. Май.
На обороте
Кто-то подписал с весёлой нотой:
«Вы здесь нашу молодость найдёте».

А на фото – дедушка, мой прадед,
Дяди, тёти, бабушка в кругу,
Довоенный яблоневый садик
На крутом иртышском берегу.

На скамейке матушка в пальтишке
Кажется какой-то неземной.
Здесь ей девять лет, и ребятишки
Машут белой чайке над волной…

 Выцветшее, старенькое фото.
Сорок первый. Май.
На обороте
Подписал с весёлой нотой кто-то:
«Вы здесь нашу молодость найдёте».

Но в той жизни,
В праздничной весне
Ничего не знали о войне.