Ранние холода

Я не гадаю – с тем или не с тем?
Ты ходишь с ним приличною четою –
Но чем заполнить гулкость этих стен,
Немые дыры ящиков почтовых?

Дом опустел, и сам я опустел -               
Всё кончилось без лишних пересудов,         
И надо вжиться в гулкость этих стен,            
В пустынный звон нетронутой посуды.       

Но всё-таки я выйду на проспект -
В асфальтовую скучную лощину,               
Где светофоров прыгающий спектр 
И бойкие, снующие машины,       
    
Где все мы так боимся опоздать,            
В толкучку кассы пригородной канув...
Летят в сентябрь электропоезда,
Поблёскивая мокрыми боками.

В тумане лес, и в проседи газон,               
И дачники, промокшие у станций,
Опять решат, что кончился сезон,               
И всё-таки надумают остаться.               

А завтра клёны осень подпалят,
И тот пожар по листику развеет.
Но как центростремительна Земля
В своей великой щедрости на веру,

Течёт, течёт осенняя вода,               
Молчат, молчат скучающие семьи,       
И листопад пятнает города,               
И западает в пласт слепое семя.            

И женщина идёт через сады,
И яблоко блестящее срывает.
Ложится лист за нею на следы,
Собой от холодов их закрывая.

И этой правде надо доверять,
Когда дожди планету полосуют…
Ты на звонок мой кинешься к дверям,
Наверно, к счастью, выронив посуду.

И мы ещё дотянем до черты,
До дня, а он всю память перепашет,
Оставив посредине черноты
Вот эту осень, этот лист опавший.

А дети выбегают из ворот
И, как листва, промелькивают мимо,
И каждый миг как новый поворот
Внезапного, нечаянного мира.

                1972