Перечитывая Гомера

Царь Одиссей стоял на палубе триремы,
Глядел вокруг на море в клочьях пены:
«Куда плывем? Зачем? Вот чёртова Елена!»

И вздыбленный войной край жёлтой ойкумены
Звенел как медный щит – из-за одной измены.

Предвидел он немало горя грекам.
«Но клятва царская и обреченность долгу,
Скитанья предстоят мне, видимо, надолго,
И дважды перейду забвенья реку.

И будет смерть особенно скора
Десятилетней бранною порой -
От смрада погребального костра
Покроешься сердечною бронёй
Потверже медноблещущих доспехов».

Добыча, подвиги и прочие успехи, -
Троянцам, грекам – равно нету меры.
Геройству – все гекзаметры Гомера!
Но, отплывая, оставляли греки
Младенцев сиротеть у вдовьих подолов,
У скорбных очагов покинутых домов.

«Вот так бывает – из-за вздорной бабы
Мир кувыркнулся у Атланта с плеч», -
«Б…!», - крикнул по-ахейски, сплюнул за борт,
И в палубу вонзил сереброгвоздый меч.

2014.