Съемная дача

СЪЕМНАЯ ДАЧА

Я помню: здесь портрет Хэмингуэя был
За печкой на стене (в той комнате я сплю;
убежище от бурь, надежный друг и тыл –
Она теперь моя). За окнами – «плюх-плюх» –

Слезливые дожди. Рыдающий июнь –
Заплаканный палач желанного тепла.
Сырая канитель везде, куда ни плюнь:
То в доме; но в саду удерживают фланг

Шиповник молодой и поздняя сирень
(под сенью их лежит уже не грязь, а пыль).
Тут – незабудок рой, а там – трухлявый пень,
И ландыш колдовской кивает мне с тропы.

Жасмина куст войти пытается в окно,
И подступает лес к обшарпанной стене.
А сосны во дворе – как с древнего панно,
И барельефы их запутанных корней

Указывают путь в лесную цитадель;
Туда уводит взгляд, да ноги не идут,
Когда в печи тепло потрескивает ель,
И мне совсем не жаль растраченных минут…
…

Другие говорят: «Но этот дом не ваш!
Запущен, задымлен, пародия лишь на!..
На здешнем чердаке – кошмарный ералаш,
И в плане бытовом – как водится, хана!

Здесь невозможно спать:
                то шорохи, то скрип,
Обои по ночам, растрескавшись, шуршат,
Гнездо ежей в саду, к перилам мох прилип,
Древесные грибы заполнили ушат!..»

… а мне – мне все равно.
Мой дачный дом сгорел,
И с тем костром потух и мой былой задор,
Увечный ветеран, я отошла от дел,
И не могла осесть нигде – до этих пор.

И вот, один сезон – и боль навек ушла,
Впервые за века расправилась душа…

А где ж Хэмингуэй? – Да в ящике стола:
Кому-то спать мешал…
10.09.14 – 19.06.15