Свет Истины. Сборник-2024

От автора


Ни один человек без длительных умных тренировок не способен достичь в любом деле победных вершин. И христианин  за короткий промежуток времени не может постичь полноту смысла святоотеческого религиозного знания и чувства. Таков и поэт на пути искреннего бескомпромиссного творческого развития. В разные периоды творческого поиска, совершенствуясь и приобретая мастерство, он делает поэтические открытия, находясь в процессе накопления житейского опыта и познания жизни.   


Начало познания



ПЕРИСТЫЕ ОБЛАКА В ПРЕДЗАКАТНЫЙ ЧАС

Мне предложили вдруг снять мерку с неба,
Насытить красной краской лист холста.
Сулили славу, власть и горы хлеба,
Пообещали жизнь до ста.

Но сколько ни гляжу на небо, -
Я вижу ребра бледного Христа.


АНТИГОЛГОФА

Мы взбираемся вверх
По костям беспринципности,
Обдираем в клочья
Живые куски своей плоти
И, обескровленные, карабкаемся
К вершине закостенелости.
И вот, наконец, мы –
Окаменелая недосягаемость.
И вот уже по нашим скелетам,
Не догадываясь
К какому стремятся концу,
Ползут свежие полутрупы.

Как им крикнуть?
Язык в гипсе!
Ужас!!!


РОЖДЕСТВО ХРИСТОВО В РУССКОМ ХРАМЕ

Когда мир видел третий сон,
Тогда звезда зажглась в ночи.
В пещерной мгле родился Он, -
Младенец дарит свет свечи.

Младенца лик на сотни лет!
И духом мира и добра
Над Ним струится Божий свет
Под отраженьем серебра.

И очищение души
Нам Троица являет вновь,
И Богородица в тиши
Растит вселенскую Любовь.


КРЕСТ ПОЭТА

Мой крест для всех един.
Свой крест несу один.
Тот крест не на груди, -
Означен впереди.

Мой дух был окрещен,
Но в плоть закрепощен.
В болезненной груди.
Так трудно на пути!

В стремнинах бытия
Я сам себе судья.
В сомнениях бегу
По жизни, как могу.

Но знает добрый Бог,
Что я любовь берег,
И в негасимый свет
Стремился много лет…

Свой крест несу один,
Мой крест для всех един.
Спасенье для людей –
Их крест любви моей.


ПУТЬ

Я в космос проникал умом бессильным,
От ускоренья тяжелел висок.
Пространство мерил шагом многомильным.
Галактик сыпался в глаза песок.

Я шел к Творцу через миры иные.
Их разум так далек и одинок.
Цивилизации вскрывали внеземные
Фантазии безверия замок.

Я шел к Творцу, Его же отвергая,
С чужим рассудком встав на ложный путь.
Блуждала в небе мысль моя нагая,
Не понимая вечных истин суть.

И я – Его же вечное создание,
Себя я возвеличил, не Отца.
Наивно перестроил мирозданье,
Упал до состояния слепца.

Но вовремя настало озаренье
За полшага до пропасти, где… крах.
И вспыхнул свет во мне, пришло прозренье.
Стремление к любви сменило страх.

Души песчинка от Души вселенной,
Спросил Его, и Он ответ мне дал:
Тебя Я на пути по жизни бренной
В исканьях никогда не покидал. 


РУССКАЯ ТОСКА

Русская тоска –
Не печать
Равнодушия,
А повод для броска
В мир, где печаль –
Не последнее оружие
Против ханжеского удушья,
Средство от безумного безбожия,

Отдано не тем,
           кто в рассудочной стуже и
Ради мяса куска
И тщеславия заблудшего
Палец всезнающе
                вращает у виска,
Своего и чужого кушая,
Втаптывая кончиком носка
Достоинство в грязную лужу и
Мечтая людей
                подмять и запрячь,
Погоняя и души иссушивая,

А отдано тем, кто не смог молчать,
Правды на головы обрушивая
Неподдельный каскад,
Вовремя время суживая,
Чтобы похоже начать:
«Русская тоска –
Не печать равнодушия».


ПЯТНИЦА

Куда вы тащите меня?
Мне больно руки, трет их сталь.
Мой дух терзая и гоня,
Теперь вы тело рвете вдаль.

На солдафонские столпы
Зачем напялена броня?
Для устрашения толпы
Достаточно груди коня.

Я слышу чьи-то крики, брань,
Я вижу пелену из лиц.
Струится кровь из мелких ран,
Сзывая коршунов, лисиц.

Повсюду грязь: в ней пыль и пот.
Светило жжет на лбу печать.
Коралл из пены: высох рот,
И сипнет стон – не закричать.

Себя не жалко в целом мне,
Себя мне жалко по частям…
И мысль внезапная извне:
Твой кипарис готов к гвоздям.

Легионерам не понять
На что толкнули их глупцы.
Им приказали охранять,
А позже схоронить концы,

Развеять память о певце,
Зовущем в новый, братский мир,
Что целостен в святом яйце
И светел, как дневной эфир.

А венценосцам не дано
Узреть от глаз сокрытый век.
Угасло в них добро давно:
Злом, властью бредит человек.
 
Страна отравленных сердец,
В моем лице караешь страх,
Свои стыд, совесть. О, Отец!
Не стал людьми белковый прах?!

Ну что ж. Из темных туч мираж
Мой манит взор на край небес.
О, дай глоток воды, мой страж,
Лишь после жми в руке эфес.

 
МНОГОМНОЖЕННЫЙ

В многоликости изменен
Многомноженный Адам.
Он по замыслу нетленен,
Он по высшей воле дан.

Послан в космос и к природе
С предначертанной судьбой,
Создан в вере и свободе
С падшим ангелом на бой.

Создан для борьбы с гордыней,
Но не справился, не смог.
И под ясной сферой синей
Он гордыней занемог.

По любви тотчас наказан.
Испытаний послан срок.
Срок – века. И путь показан,
Где с фортуной рядом рок.

Трудно спорить с князем мира, -
Лицемером и лжецом.
Как не сотворить кумира,
Если связи нет с Отцом?!

Связь прервалась. Нет знамений
В дебрях родовой глуши.
Потому щепа сомнений
В ране ломаной души.

Повторенный многократно
В обновлении большом,
Он забылся. Но обратно
Не вернуться нагишом.

Не вернуться с малой верой,
Сокрушаясь об одном:
Под утраченной сверхсферой
Не построил вечный дом.

Стала часть души рабою,
Хоть огонь душ не потух.
Дом возникнет сам собою,
Жил бы в теле добрый дух.

Тьма исчезнет гробовая.
В щель земли прольется Кровь.
Мудрость в Святости Благая
Ниспошлет желанный кров.


МАНИФЕСТ ЗЕЛЕНЫХ?

Пустите джунгли под окно домов,
Оденьте камни города пушистой хвоей,
Умерьте рост родов законом,
Исправьте выдуманный техно-аппетит
На пищу, вещи, быт и образ жизни,
Впитайте сок травы в отравленную плоть.
Сок – млеко для стареющих младенцев,
Которым только так и можно
Здоровье возвратить и бодрый дух.

Тогда и воплотится мысль:
Войти в гармонию с природой значит
Приблизится к вратам Эдема. 


СФИНКС

Рассыпься, сфинкс,
В песках бесснежных,
Бессменный монстр
Державного развала,
Безмолвный прорицатель
Конца династий,
Прожженный истукан,
Скульптурный стыд,
Случайный идол.

Рассыпься, сфинкс,
Вдали от Нила,
Застывший страж
Сна фараонов,
Жрецов ошибок
В устроеньи культа
И высшего воззрения.

Развейся, сфинкс,
Растертый в порошок
Велением веков.
Лекарством стань
Для новых королей,
Трави дыхание
Принцесс и принцев.
………
Быть может,
Возродишься вновь.


ПЯТЫЙ  РИМ

О, пятый Рим!
Не изменился ты
В веках. Твой ритм
И цирки и шуты

Влекут толпу.
Где зрелища и хлеб,
Там страсти и испуг,
И каждый будто слеп.

Но есть и общий глаз.
И общий рев
Один на всех. Балласт
Патрициев, рабов.

Свободных нет.
И каждый цезарь вновь -
Издержка прошлых лет,
Дурная кровь.

И в пятый угол ты
Себя загнал,
И сразу в две пяты
Ты уязвимым стал.

Когда ты молод, Рим,
Стремится дать
Твой гражданин
Тебе закон и рать.

Когда ж ты стар,
То стар душой и он.
Берет твой жар
И делает притон.

Нытье. Разврат.
И попрошаек рой.
Царит распад,
Где казнокрад - герой.

Что за дела?
Повержен в пыль.
А был - скала.
Державным был.

Населено людьми
Пространство зет.
И варваров манит
Процесс побед.
     ...................
Есть территория
С народом без идей.
И мчит история
К началу новых дней.


ПЕСОЧНОЕ ГОСУДАРСТВО   

Во дворце живу у моря.
Из дворца торчит доска.
Вот и вся моя опора
В государстве из песка.

Из железа и бетона
Обещали мне дворец.
Я – под крышей из картона –
Понадеялся, глупец.

Не продался флибустьерам.
Выносил удар волны.
Терпеливо ждал и верил
От весны и до весны.

Клал на рубище заплаты,
Краснобаев слушал всласть,
А песочные палаты
Охраняла их же власть.

Но прилив пообещала
Дисковидная луна,
И внезапно набежала
Своенравная волна.

Где теперь дворец восточный?
 Смыло дом. И нет его.
В час последний, полуночный
Я живой и неживой.

И застыл на диком пляже.
Ни кола и ни двора.
Скрылись карьеристы, стражи.
Не очнуться до утра.

Земляничные поляны
И желанный дом вдали.
Где ты край обетованный?
Видно, нет такой земли.


ПРОРОК  ПОНЕВОЛЕ

Я стал пророком поневоле,
Я им не собирался быть.
Но глас с небес: «Ты - соль земли, а соли
Лишь нужен ветер, чтоб солить».

К вакантной роли понемногу
Я привыкал, но чтоб познать
Стезю сею, скорей в дорогу
Себя я поспешил позвать.

В пути встречались лжепророки.
Влияний сферы поделив,
Они, воспевшие пороки,
Стремились приручить меня, польстив.

Но испытанье выдержал я лестью,
Попутно не забыв сказать
Народам истинные вести,
Надеясь с ними против зла восстать.

Хвалил народ традиционно
Мою возвышенную речь,
Но быт, привычки, рационы
Менять не стал на правый меч.
 
Я понял - не настало для пророка
Еще то время, жалящее тлен,
И замолчал, храня до срока
Слова небес для верных перемен.


ГДЕ?

Где прошлое?
Оно в кармане
Лежит копейкой:
Нет его.

Где будущее?
В хронической иронии
Судьбы?
Мне что - смеяться
Ей в угоду?

Нет больше разума.
Да был ли он?
Всего-то разума
Хватает лишь на спесь.
Рассудок даже стал
Вместилищем безделья.

Что выгадал?
Пустую осторожность?
Что нового узнал?
Тупые опасения?

Одно всегда
В запасе от уныния:
Нет большей силы,
Способной оживить,
Чем - Божья.


КАК  ЧАСТО

Как часто в спешке забываем,
Кто мы на временной земле,
И постоянно зависаем
И задыхаемся в петле.

Аркан греха нас давит больно
С расплатой по утечке лет
Как прежде вольно и невольно:
Отсрочка не спасает, нет.

Надеемся на безопасность,
На длинный, долголетний срок,
Когда  потом  свою причастность
К порокам смоем за порог.

А дни идут, летят банально.
Толчем мы в ступе пустоту
И нравственно не максимально
Мы ищем в мире высоту.


ДОСТУП

Мир невидимый
Недоступен взору
Без молитвы.
И слепит глаза
Преграда
Многоцветных волн
Дивной красоты
Вселенной.
Отвлекает также
Немощь тела
От порыва
Вникнуть и объять
Необъятное,
Осознать величие 
Скрытой мудрости.
Путаницу мыслей
Может превозмочь
Разве что усилие,
Твердость воли,
Чтобы задержать
Сознание
На ступенях
Высшего прозрения.


БЕСЕДА О ТВОРЧЕСТВЕ

                1-й:
-Бесконечно мир изменен,
Хоть частично он измерен.
Каждодневное открытие
Прославляет миг развития.
                2-й:
-Чушь и вредная утопия!
В энтропии космос – копия.
Творческий путь неизменен,
Испокон веков проверен.
                3-й:
-Нет же. Праведность благая,
Рост греховный отвергая,
Ищет путь сопротивления.
Поиск центра средостения –
Цель людского сотворения
От смертельного падения.
Творчество – печать земного,
Но и тяга жизни новой.    


ВЫБОР

Если вы, атеист, - вот и славно! -
Оставайтесь же им до сих пор.
Ну а как надоест взгляд забавный,
Выносите ему приговор.

Благо есть из чего постоянно
Выбирать. Да и выбор велик.
Можно душу вселять неустанно
Либо духов сзывать на пикник.

Если есть копошение в теле
Неуемных загробных идей,
Проверяйте идеи на деле,
Привлекая таких же людей.

Если ж нет новых мыслей в запасе,
Взгляд на вещи присвоить чужой
Можно: запросто в свежем окрасе
Станет главным для вас багажом.

Пока молоды вы, в здравой силе,
Жизнь земная длинна, с велотрек.
Что втемяшится, то -  до могилы...
Можно маяться дурью весь век.

Только время идет безвозвратно
И подводит нас к некой черте,
Пред которой стучится приватно
Наша опытность лет в маете.

И тогда предстоит сделать выбор,
Окончательный, без дураков,
Чтобы стать не песчинкой, но глыбой
Без чужих шутовских колпаков.

Для меня выбор мой очевиден.
Для других - за печатью седьмой.
Мысль проста - ум пытливый ликвиден,
Не плетется за сложной судьбой.

Не завися от всех наставлений,
Я питаю один интерес:
Мне достаточно установлений,
Узаконенных смыслом небес.


ПОИСК СВЕРХЧУДА

Тише. Идет поиск
Сверхчуда.
Каждый, уповающий
На звезду, судьбу, себя,
Астрального гения,
Этим занят.
Дотошно исследует
Сверхъестественное,
Мир аномалий
И бессознательного,
Вверяя терминологии
Обнаруженное.

Погружается в плен
Значимой суеты
Самовозникающих теорий.
Призывает и -
Становится призванным.

Вот уж кто при деле.
Таковым не грозит
Безработица.

Что я, ничтожный,
В сравнении с ними,
Исполинскими колоссами
Тайного знания?
Только и могу
Дивиться их
Не иссякающему рвению.

Мне же остается
Поворотом головы
Каждый день
Открывать небо,
Обращаясь не к природе,
А к Тому,   
Кто ее создал.

Мне ли, отстающему,
Не уповать на Нетленного
В познаниях естества,
Когда я, явный,
Не в чьем-нибудь,
А в Его мире?!


НАЦЕПИ,  УДЕРЖИ,  ПРИКАЖИ

Нацепи глушитель
На пролетающий гром,

Удержи пар
В закрытом сосуде
Над жарким пламенем,

Прикажи сухому пороху
Потушить хотя бы
Одну искорку,

И тогда я поверю,
Что ты сможешь
Оседлать в себе
Слепую ярость,
Когда она пеной
Вырывается из ноздрей.


ПРИСУТСТВИЕ

Лепя мирозданий макет,
Вбирая дождь знаний, как губки,
Меняя вопрос на ответ,
Свершаем дела и поступки;

Сверяем шаги с бытием;
Стремясь отдалить средний возраст,
Торопимся и... устаем,
Теряя смысл поиска, бодрость,

И, загнанные в тупики
Не жертвенной косной рутиной,
Не видим вдали маяки,
А только желаний руины.

И вот в утомленных сердцах
Мы строим иную дорогу,
Ища по крупицам Творца,
Находим  присутствие  Бога.


ЗАПАХ  СУЩЕГО

Я втягиваю запах сущего,
Спеша вдохнуть до наслаждения,
Сосу резервуар грядущего
И пью пространство возрождения.

Как сопла, расширяю ноздри и
Ловлю я ветра колыхание
И, как насос, качаю воздухи,
И грею мир теплом дыхания.


НА  ПОЛНОМ  СЕРЬЕЗЕ

Давным-давно
Я не блуждаю
По тем тропам,
Где неоязычники,
Водя хороводы
Вокруг чурбаков,
Напряженно взывают:
«Духи сверхъестественного,
Повернитесь к лесу задом,
К нам передом».


ПЕРЕВЕРНУТЫЙ  ПОРЯДОК

От борьбы добра и зла
Выпадает вниз осадок.
Жизнь в итоге приняла
Перевернутый порядок.

Говорится об одном,
Делается по-другому.
И размытое пятно
Превратилось в аксиому.       

Вот стремятся без вреда
Реализовать аферу.
Не поверят - не беда!
Вид бы сделали, что верят.

Дипломатия лица.
И политика - ей имя.
Комментарии лжеца
Без услуги анонима.

Мыслью не владеет смысл,
А двусмысленность в расцвете.
И уклончивая мысль
Скрыта в искреннем ответе.

И святая прямота
Не в чести, да и не в моде.
Верховодит клевета
Всем внушаемым народом.

Где притворство, там дыра
Сквозняковых отношений,
А защитная игра -
Современный стиль решений.


БЕЗ  ДРЕВНИХ  ИСТИН

Прошли века смешные, пошлые.
Младенчество эпох сошло на «нет».
И день вершить, не глядя в прошлое,
Нам хочется не со страниц газет.

И думать хочется так редко
О наших допотопных предках.
И каждый пласт истории -
Балласт фантасмагории.

Теперь, в век телевизора, другое дело:
Без древних истин можно промышлять.
Когда сквозные в голове пробелы,
То легче жить и потреблять.


НАСЛЕДСТВО

Мы герои в крепостях
На наследстве крепком
Любим славу, льстим страстям,
Самолюбию, властям,
Вспоминаем редко, -
Мир построен на костях
Безымянных предков.   


ПУП  И  СУП

Выходят биться на арене
Арийцы и аборигены.
Кто победит, тот и вселенной пуп.

Без накипи и пены
Из человечества не сваришь суп.


ПРЕСТОЛ

   Плачь, Антиохия! Ликуй же, Рим!
   Кровь поверженных врагов
   Стекает в Герм!

Как могут власти содержать
Империю, даря свободы?
Нет, не возможно удержать
Разноплеменные народы

В одной узде слепой судьбы
Без силы войск и полководца.
Для знати и для голытьбы
Они - гаранты мест под солнцем.

«Пока удачлив ты и щедр, -
Кричат, - С тобой мы, победитель!
Богатство дай земель и недр, -
И ты единственный правитель.
 
Ты лучший разрушитель царств.
Тобой покорены соседи.
И нет бескрайних государств,
Подобных твоему на свете».

Сильна, грозна страна, и к ней
Толпой съезжаются герои,
Чтоб бросить дерзко вызов ей,
Как некогда бросали Трое.

Их гложет зависть дикарей.
Их ревность точит. Призрак славы
Слетает с блеска их мечей.
И близок страшный миг расправы!

Но нет, не им повергнуть в прах
Престол господства властелина
Предрешено. Не тот размах,
Не та военная доктрина.

Избыток городов людской
И эгоизм идеологий,
Военный взгляд передовой,
Права гражданские для многих

Родят дитя иных веков,
Родят младенца-великана.
И он державы чужаков
Громит с упорством урагана.

Кто следующий новый мир
Построит чрез потоки крови?
Но кто сметет вселенский тир,
Создав бескровные основы?..
 

ЗИМНИЙ  ЗАКАТ

В застывшем  до краев
Гнезде прозрачном
                из верхушки леса
Похожий на дневное солнце
Заполыхал тоннель,
Повернутый все время
                входом к нам, -
В морозном воздухе
                иллюзия огня,
Сокрытого за тонким слоем
                линзы,
Окрашенного алой краской.

Но для чего он
              в предвечерний час
Возник в прессованном
                замерзшем небе?
Для разнообразности
              в переливах чувств?
Для разноцветия
         в контрастах черно-белых?
Или для перелета в летний сад
                озябших душ?..

 Вон... полетели стаей
             городских ворон.
Без багажа и налегке...
                торопятся.


ВОДНЫЙ ИМУЛЬС

Когда месяц занимает
Свой внутренний рейд,
А звезды мерцают
Разбросанными маяками,
Все мировые воды,          
Получив импульс
Из бездн океанов,
Замирают на миг,
Инстинктивно вспоминая
Дотехногенные времена.

Тогда вода
Кратко спит
И видит себя
Кристальной,
Чистой.


УТРО

Сияющая амфора
Свет излила в тумане
Оливковый на небосклон.
И по искрящемуся снегу
Кистевых вершин
Он стек со скал
Прозрачным маслом,
Посеребрил слегка
Зеленые холмы
И поросли равнин.


ПОСЛЕ ДОЖДЯ

Колокольный льется звон,
Слышен тридевять времен.
В древнем царстве льется звон
Хрусталем забытым.

Драгоценная листва
Затопила, вознесла
Золотые купола
Жидким малахитом.

Щедры краски на цвета,
В каплях солнца чистота.
И чарует высота
Воздухом омытым.


НЕГА

С каплями отвесными
Небо прояснилось.
Чудо расчудесное
Радугой явилось.

Волнами трельяжными
Речка ослепилась.
Лепестками влажными
Горка облепилась.

К телу разомлевшему
Кочка приласкалась.
В сердце залетевшая
Нега расплескалась.


РАССВЕТ

Склонилась девушка к земле, -
Лицо порозовело.
Смахнула сумерки с полей
Волной волос несмело.

И тонких черт ее лица
Не разглядеть отныне:
Свет брызнул из ее ларца
В глаза мне паутиной.

Сквозь нитей чистых серебро
Улыбку дарит дева:
«Тебе я принесла добро.
Я родилась. Я – Ева!»
 

В  ЛЕСУ

Здесь никого. Безлюдье. Тишина.
Лишь ворон крикнет, хрустнет ветка.
И лес, как сломанная клетка
После удара древком гарпуна.

Простор немыслим. Теснота.
Стволы, увенчанные кроной,
И пни гнилые вместо трона,
И гнутых прутьев густота.

Нет паники, и страха в сердце нет.
Досада лишь на паутину,
Летящую в лицо невинно,
На мошек, застящих просвет.

Здесь воли и неволи нет. И лес
Уютен, свеж и не причесан.
В нем можно пребывать без спроса,
Пуская мысль в отверстие небес.


ГРАНИЦЫ

Близки границы
Осени-зимы.
Проткнули спицы
Острые холмы.

Опали звезды.
Темен небосклон.
Трепещут ноздри.
Воздух опален.

Из трав барханы.
Дымки от костров.
И караваны
Вихрей и ветров.

А искры пламя
Тянут и дробят
И в небо сами
Звездами летят.



























Открытие


РАЙ

От начала первые
Люди, прародители,
По неосторожности
Целый, первозданный
Потеряли рай.

Зная то, что надо
Нам беречь, лелеять
Край обетованный,
Вопреки мы знанию
Сокрушаем действием
И поганим землю -
Райское подобие.

Повреждая рай второй -
Место исправления
Сердца человека, -
Как научимся ценить
И любить рай третий?! 


ПРОИСХОЖДЕНИЕ ВИДОВ

Лизнула эволюция животных,
И предки Дарвина спустились с пальм.
Отвергнут ими дух бесплотный.
Прогрессу воскурили фимиам.

Едят буквально поедом себе подобных   
И так живут, с природой не в ладу,
Рождая зависть и вражду междоусобий,
Противодействуя друг другу на беду.
 
Растение давно живет иначе.
Зачем? В воде бы жило, на камнях,
Забот не зная. Стало бы кусачим
И бегало бы на кривых ногах.
 
Кто надоумил первые побеги
Создать особый, плодородный слой,
В нем ползать, позже укрываясь снегом?
Как мысль возникла вдруг, сама собой?

Как уяснить себе, что травы, без рассудка,    
Создали мир и красочный покров
За миллиарды первобытных суток
Для нас и… питекантропов-отцов?

Какою мудростью пронизана природа,
Что без команды выполнила всласть
Возложенную миссию свободы,
Безропотно дав людям жизнь и власть?

А что взамен природа получила?
Греховный ненасытный хищника оскал.
Отстойники и братские могилы
И мировой лесоповал.

РАСТЕНИЯ

И чтобы выжить высшие животные
Сумели приспособиться к пространствам обитания.
И пешеходные и навыки пилотные
Вознаградили их за долгие старания.

И адаптация и мимикрии кружево,
И органы сигнала, звука, слуха, зрения,
Инстинкты и охотничье, защитное оружие
Их возвели к вершинам воцарения.

Но как же быть с деревьями и травами,
При ветре шелестящими и в штиль бесшумными,
Которые не озабочены уставами,
Которые людьми не признаны разумными?

Отсутствием ума высокоодаренное
Безглазое тупое существо растение,
Серийностью воспроизводства увлеченное,
Смогло осуществить земное полное вторжение.

Когда оно в борьбе с другим растением на расстоянии
Спешит занять достойную под солнцем территорию, -
То свойственно природе выживания,
Перемещения его по траектории.

Плодясь корнями, семенами, черенками, розгами
На почве процветания, приумножения,
Как существа на фотосинтезе, безмозглые,
Создали избирательно себе вооружение?!

Под интересы насекомых, птиц, зверей в процессе эволюции
С натяжкой можно объяснить рождение цветка душистого.
Съедаемые травы под разброс семян себе создали экзекуцию,
Наметив направление пути тернистого.

Все это следовало бы объяснить их интересов совпадением,
Случайными взаимными наградами,
Хотя и это крайне спорное приобретение.
Но как же быть с самозащитными преградами?!

Шипы, колючки, иглы, яды – арсенал иного дарования!
Не говорим уже о бесконечном трав разнообразии.
Все это явно не возникло вдруг из ничего - без Высшего Сознания
На созидательной тропе искусства жизни и безудержной фантазии.


О СМЕРТИ

На переломе лет
О той, что в недрах комы:
На свете смерти нет.
Есть лишь ее симптомы.

Есть лишь ее сургуч
Без оттиска печати.
Но недоступен ключ
К нетленному зачатию.

Диагноз ставит миг.
Инстинкт трубит: тревога!
Жизнь загнана в тупик.
Где выход и дорога?

У сердца дрожь души.
Судьба неумолима.
Прозрение в тиши
Пугает нестерпимо.

Для действий бьют часы.
Плоть - сжатая пружина.
Колеблются весы.
И следствие - причина.

Есть ожидание
И страх и неизвестность.
Но оживание
Сулит иную местность.

И осознание
Последнего причала
Дает познание
Здорового начала.

Прожив почти лет сто
Одно-единым годом,
Достойно встретим то,
Что будет переходом.

И явится просвет
Простейшей аксиомы:
На свете смерти нет.
Есть лишь ее симптомы.


ОППОНЕНТ

Вот разве можно спорить
С тем утверждением бесспорным:
Вне времени, пространства,
Развития и постоянства
Материи движенья нет?!
Конечно, так и есть
        в освоенной и видимой вселенной,         
Для этой жизни данной нам, мгновенной,
Несущей людям звездный свет.

Поэтому идеализм не может
Существовать без оппонента,
Попутчика и конкурента –
Передового материализма.

Не поминая всуе веру,
Сойдясь на почве гуманизма,
Во всем знать надо меру.
В дискуссиях научных – тоже.

Но оппонент хорош хотя бы тем –
И в том рациональность, -
Что часто возвращает нас в реальность
Из мира грез, фантазий,
Бесплодных умствований, схем
На основную базу –
Плацдарм дерзаний и свершений, -
Где мы для сил добра и зла
         по-прежнему открытые мишени.


СМЫСЛ БЫТИЯ

Человек истребляет природу.
Он – безумец, безгрешный калека?
Отравляет и воздух и воду.
В этом смысл бытия человека?

Инструмент для саморазрушения,
Он – игрушка безмолвной материи?
Он – продукт компромиссных решений,
Друг бациллы и прочих бактерий?

На кону – жизнь и смерть. Ставки биты!
Совокупность существ – не реальность.
А над ними – надгробные плиты.
И царит не свобода, - фатальность.

Если кровь иссякает в аорте,
Дела нет до высоких материй.
Здесь они для кого, в мире мертвых?
Для самих же себя в новой эре?

Отказавшись от жизни загробной
Люди стали и жалки и нищи.
Где поселятся новые боги,
Если некому строить жилища?

И меня вы поселите в вашем
Наваждении хилых фантазий,
В мире еретиков и апашей,
Угоревших в бредовом экстазе?!

Как-то мне в нем совсем неуютно.
Да и без Божества гаснут солнца.
Вечность подчинена абсолюту.
Нарастают годичные кольца.   



ОСНОВНОЙ ВОПРОС

Основной вопрос философии...
А откуда мне знать, что он - основной?
Кто подсунул мне это пособие?
Тот, кто с детства испытывал фобии?
Унаследовал зуд головной?

Как змея, человечество страстное
Пожирает с хвоста само же себя.
То, дерзя, то печалясь, злосчастное,
Всем ветрам, словно флюгер, подвластное,
Созерцает любовь, не любя.

Что мне басни тогда о первичности
Для играющих чаш весов бытия.
Состязаясь с объектом публичности
Все продвинутые - в схеме - личности
Одержимы идеей вранья.

Мне дороже сердец сублимация,
Наблюдение лет, чутье не извне.
Не первичность-вторичность - в абстракции,
А... кому поклоняется нация:
Только Богу, но не сатане.      


ГОРЕЧЬ

Горек хлеб, возросший
На корнях полыни.
Горче только крохи
Со стола рабыни.
Несвобода горше
Странствия в пустыни,
Но неволи больше
Горечь зла гордыни.


ОРИЕНТИРЫ

Наш опыт на переднем плане.
Он - впереди. И он велик.
В материальном океане
Он - главный скоростной плавник.

Как линза, выпукл непомерно,
Раздут, как полое стекло,
Накоплен эпохально, эрно,
Напорист - ветром под крыло.

Его визири - навык, проба.
Эксперимент - его удел.
И от рождения до гроба
Он - практик замыслов и дел.

И мы, имея эти снасти,
Не вспоминаем о душе,
Когда объем практичной власти
Растит испытанных правшей.

Наш принцип «разделяй и властвуй»
Нам дорог. Наш закон - шкала.
Мы применяем опыт в царстве
Вне величин добра и зла.

И все подвластны нам трамплины,
А тот, кто ирреален, слеп.
И мнится нам: мы исполины,
Вершители своих судеб.

Но так ли мы правдивы, смелы,
Теряя вдруг ритм пульса вен?
Свое мы сберегаем тело,   
Когда его тревожит тлен.

Вначале каждый - здравый циник,
В конце мы - навсегда одни.
И в мире совершенных клиник
Болезнь смеется над людьми.

Все лжем, внедряя роль беспечно
В антинаучный балаган.
Не забываем ли о вечном,
Пытаясь скрыть самообман?

Мы - судьи простоте премудрой.
Мы - слуги сверхзаумных форм.
Жрецы удачи златокудрой -
Мы ей верны и в штиль и в шторм.

Не внемлем потому от века...
Когда он приобрел весь мир,
КАКАЯ ПОЛЬЗА ЧЕЛОВЕКУ
В пути, где ложь - ориентир?!

Поэтому и недоступен
Нам слог Его. Слепца любя,
Сказал ему: ПРОЗРИ (искуплен)!
ВЕРА ТВОЯ СПАСЛА ТЕБЯ.   


РАССТОЯНИЕ

-До неба высоко, до Бога далеко.
-Да, Бог от нас же отдален
                настолько далеко,
Насколько сами
                отдаляемся мы от Него,
На протяжении дней и веков
В сердцах утрачивая Божество
И предавая наше естество.


ПО ЕГО СЛЕДАМ

Бога не бывает удобного,
И Его нельзя применить
В своих интересах.
Он - не программа
                для пользователя.
Он - не шкатулка чудес.
Храм Его - не вместилище
                развлечений.
Его не вызывают
                на время,
Чтобы усладить тщеславие
В час, когда душа смущена
И просит лирики.
С Ним нельзя заключить
                сделку,
И Ему нельзя предъявить
                ультиматум,
Если тернист земной путь.
 
Бог - не карманный божок
На разные случаи.

Осознавая дела Его,
К Богу можно стремиться,
Ступая по Его следам.


КНИГА

И была мне открыта для чтения
В вышине света Архистратигом
Занебесная книга в свечении
И в течение долгого мига.

И была мне показана истина,
Над которой не властвует ложное,
И смотрел я на образы пристально
И на знаки как символы должного.

И событие мною восславилось,
Выделяясь из мира трехмерного,
А душа трепетала и плавилась,
Избавляясь от мусора скверного.

И воскликнул я: Как, окрыленному,
В двух реальностях - прежней и явленной, -
Обретая себя, обновленного,
Удержаться в порыве направленном?

И впечатались тексты в сознание:
Там, где пламень души, там - горение.
Тот, кто избран, дождется избрания -
Твердость духа сметает сомнения.

А усилия в высшей поэзии,
Озаренные вечным содружеством,
Проведут по опасному лезвию,
Укрепят силой стойкости, мужеством.


ГАРАНТИИ

-Дай нам гарантии существованья Бога, 
И мы безоговорочно тебе поверим.
-А я вам говорю, для диалога,
В такой же предлагаю вам манере

Дать мне гарантии, что Бога нет на свете,
Что нет Добра и зла, спит вечным сном свобода,
И я себе дозволю на планете
Затеять оргию кровавую народов.

Нет сострадания, любви, а есть инстинкты,
И если я хитер, умен, то нет препятствий
Моим амбициям, желаниям, стихиям,
За счет других с комфортом жить, иметь богатство.

Пусть содрогнется мир, - меня не остановят
Его законы, слезы, правила морали.
Законы писаны для слабых, сирых, вдовых.
Не для меня - библейские скрижали.

Я буду мир по-своему утюжить.
Пока я жив, я для толпы - мечта, загадка.
Я буду сеять смерть и страх, и боль, и ужас,
И устанавливать свои порядки.

И не ищите Бога мокрыми глазами,
Когда я волю дам своей мускулатуре.
Что я - ваш господин и ваш хозяин,
Вы на своей почувствуете шкуре.

Тогда ищите сколько вам угодно,
Защиту в небе, под землей и в океанах,
И я спрошу вас: Верите ли в Бога?
И не услышу вас, растерзанных и в ранах.


ВЫВЕРНУТАЯ НОЧЬ

Нам мало просто видеть
Свет ярких дальних звезд.
Нам хочется корриды,
Подергать звездный хвост.

Мы почему-то злимся,
Рассудок гоним прочь.
Мы вывернуть стремимся
Нетронутую ночь

Нещадно, наизнанку,
Как ношеный носок.
Сработала приманка –
Бесовский голосок.
 
Ночь превращаем в сущность,
А тучи – в некий знак.
Но облачная тучность
Скрывает зодиак.

О, знаки абсолютной
Бесцветной темноты!
О, тайный мир, оккультный,
Наперсник пустоты!
 
О, хаос первозданный,
Открой свое лицо!
Прими своих созданий,
Прими своих жрецов.

Пошли нам знак приказа.
Твой символ – проводник.
До хрипа, до экстаза
Прославим тайный лик.

В смирительных рубашках,
Заложники тоски,
В больничной каталажке
Сжимаем кулаки

И стискиваем зубы
В темнице без углов.
Пять санитаров грубых
Связали сто узлов.

Нам выбраться б на волю
В безумный мир людей,
Где б мы сыграли роли
Их выборных вождей.

Подарим мы профанам
Незримый третий глаз
И рев левиафана
В полночный скрытый час. 


БАРХАТНЫЙ СЕНТЯБРЬ

Затихли движения леса.
Как зеркало, водная гладь.
Прощальная летняя пьеса
Лениво вползает в тетрадь.

С утра тишина устоялась
В затопленных светом лугах.
Последние бабочки вяло
Дрожат на уснувших стогах.

Плывут по бесшумному небу
Остатки пушистых полос.
Небесная, синяя зебра
Легла на прозрачный поднос.


МЕСТА

Нас наша деятельность губит
Чрезмерностью своей.
Мне кажется, природа любит
Места, где просто нет людей.

Она и зарастает так, как надо -
Не так, как нужно нам, -
Как только мы уходим стадом,
Ее топча и оставляя хлам.               

И тропы зарастают. Непролазны.
И заповедный оживает дух.
Природа снова зеленообразна.
И птичий свист ласкает слух.


ЗАРЯ

Она – бутон во мгле, она – заря.
Медовые туманы пей устами.
Не разбуди ее неосторожными шагами,
В низинах продираясь сквозь бурьян.

Кто ты, смотрящий на восток?
Ловец жар-птицы с длинным оперением,
Подстерегающий неповторимое мгновение,
Мечтающий сорвать зари цветок?

Слетит на щеку росная слеза.
Гляди, не прозевай тот первый луч победный.
Он, новый день, раскрашивая, бледный,
Восторженные не щадит глаза.


ЗАПЕКАНКА

Зенит забыло жаркое светило, -
И пляжников не стало цвета меха соболей.
Непоправимо солнце опустилось
И покатилось по земле.

А осенью остынет запеканка
Солярия на выцветшем холме.
Бледнею словно бледная поганка:
Готовлюсь вместе с зайцами к зиме.


КУСТ ШИПОВНИКА

Дивной розы куст, куст шиповника
С дивной ягодой наливной
Не в саду растет у садовника
У тропы стоит, у лесной.

Обернулся лес желтой пагодой.
У дверей зажглись огоньки.
Пожалей меня, дай мне ягоды
Те, которые не горьки.

Маячки глядят в даль ненастную.
Светят алые фонари.
Я тебе не враг, дай мне красные
Твои ягоды, подари.

Не втыкай шипы в руки нежные,
Пальцы тонкие не коли.
Прилетят к тебе пчелы снежные.
Им поклонишься до земли.





























Развитие


ПРЕДСКАЗАНИЕ

Настанет день слепого бунта.
Гнев толп заполнит города.
Террор толпы подхватит хунта –
Худое семя лжеплода.
 
Дадут топор рецидивистам,
Лопаты для могильных ям.
Еще успеет порезвиться
На воле кровожадный хам.

Но кабинетные убийцы
Подпишут страшный приговор.
Польется кровь рекой в столицах,
И станет плановым террор.

Тогда придет слуга гордыни
И скажет: «Я ваш царь и бог».
И слепит подданных из глины,
И те вскричат: «Ты наш, Молох»!»


ТРИ КИТА

Вот треугольник для гражданской русской тоги –
На трех китах покоится российский люд, -
Земля, родное слово, вера в Бога
Хранят наполненный дыханием сосуд.


ТВРЧЕСКИЙ ПОРЫВ

Самообман или надежда
Рождают творческий порыв?
Не по уму, а по одежде
Людей встречает объектив.

И, внешним блеском увлеченный,
Не зная должной глубины,
Стремится разум отвлеченный
Воспеть придуманные сны.

И это все? Пустая слава
Торопит бойкое перо?
Успех – одним, другим – забава,
А третьим – торг и серебро?

Начетчиков смышленых, модных   
Плодит читатель на заказ,
И те у гениев природных
Крадут идеи и фрагменты фраз.

Они шумят в тени великих
И примеряют их венцы:
Терновые - не для безликих!
А царские не носят мудрецы.


ПОЭТ

Поэт не просто стихотворец.
А дом его – не мавзолей.
Он миротворец, многоборец,
Небесный рупор на земле.

Он тот, кто чувствует порывы
Неувядающей души,
Отливы мыслей и приливы
С недосягаемых вершин.


ПОРОКИ МИРА

Напрасно думаете, что
Пороки мира вам подвластны.
Вас не послушает никто,
Хотя бы стали громогласны.

Их усмирить и обуздать
В других не сможете, поверьте.
В душе, не знающей стыда,
Они живут до самой смерти.

Развратным людям не нужны
Судьбы серьезные уроки.
Душа черна. Обречены
Носители восьми пороков.

Кто раб страстей, тот не свернет
На путь внезапных исправлений.
А кто не ищет, - не найдет
Раскаяние, на коленях.   


НИЧТОЖЕСТВО
(карикатуристам-безбожникам)

Сомнительные ценности надуманны и ложны,
Навязаны, второстепенны и вредны.
Цивилизации растленный хам ничтожный
Воюет с обществом без объявления войны.

С продажною душой, с гнилою сердцевиной,
Не труп и не живой, он под личиною творца,
Козявка мелкая, глумится над святыней
И отравляет испражненьями сердца.

Он мутит воду, стравливает расы.
Он забавляется, разогревая мозг.
Его удел – ужимки да гримасы.
Его бы для забавы выпороть, дать розог.

Но он, скабрезная отрыжка грязной прессы,
Куражится над чувствами людей.
Которых ненавидит. Ублажают бесы
Его развратный ум вне идеалов и идей.


УМСТВЕННОЕ РАЗВИТИЕ

Ну, ладно блуждают в потемках они –
Упрятали сердце за жесткий корсет, –
Но вы-то! Вы знаете, что организм
Не мог просто так появиться на свет.

Без Высшей Божественной силы не мог
Стать тем, кем он стал через тысячи лет.
Но вы не согласны? Предел – не итог?
Потомки заменят хитином хребет?

Теперь торжествуйте! Вот точный прогноз.
В грядущем появится сноб-истукан –
Козявка метровая, родич стрекоз –
Всеядный тупой человек-таракан.


ТЕЛА

Все мелко в нас, живем без высшей пробы,
Тускнея, тянем лямку дней
И разгребаем мы свои сугробы,
Которые растают по весне.

О, если бы из желтого металла
Имели мы отлитые тела,
В глазницах благородных два опала
И ногти из алмазного стекла.

Мы вечность бы вкушали истуканно,
Не упражняясь в счете кратких лет,
И погружаться не было б нужды в нирвану
И думать о последствиях диет.


ВСЯЧЕСКАЯ ЕРУНДА

Мы друг на друга за пустое дуемся,
И мелкая тревожит нас беда.
Но вот всегда волнует всяческая ерунда,
А так мы за себя и не волнуемся.
Другое дело – мировые катастрофы
Или последствия тоталитарных философий.
Заселят ли Сибирь лет через сто китайцы,
А их Китай потом – амурские нанайцы?
За миллионы лет что станется с Землей?
Не станет ли она космической золой?
Никто не дорожит земной секундой бренной,
Но каждый – фантазер и хочет управлять вселенной.


РАЗНИЦА

Аристократы мы
Не по названию,
               а по призванию.
Те, знатные и родовитые,
Зависимы от положения…
А мы свободны
            от условностей, 
                условий.
Те заняты земным,
       формально - небесами.
Мы – небесами,
Не беспокоясь сильно
                о земном.
Пекутся те о кровном,
  о династическом наследстве,
Мы же – о крови человеческой,
Способной возгореться в духе.
Те пред людьми бахвалятся,
Не признавая творчества
                других.
Творим мы для людей,
Творениям их радуясь,
                как и своим.
Те добывают себе славу,
             тщеславятся в ее лучах
И ненасытны в скоротечной жизни.
Мы, пребывая в жизни
                вечной,
Не ищем славы,
Но нас она находит там,
Где торжество
                лишь славы Божьей.


ПОЛЕМИКА

 «Загробной жизни нет, - вы говорите, -
И надо жить на полную катушку:
Взойти по лестнице на нужную орбиту
И присосаться к чьей-нибудь кормушке,
Всех обойти и обмануть, стать сибаритом,
До дней последних веселиться на пирушках,
Создать станок, печатающий деньги,
Катится по накатанной дороге,
Стать в строй, попасть в элитную шеренгу,
Отпихивая слабых и убогих.

Другой реальности здесь нет. Есть только эта.
Первооснова пошалила и слепила
Зверолюдей, уничтожающих планету,
Самих себя и смогом и тротилом.

Все скоро сдохнут – рано или поздно.
Не лучше ль напоследок взять свое, пока живется,
Оставив дуракам туман религиозный,
Взалкать, пока глотается и пьется?!».

Логично, если жизни после смерти нету.
Но если есть, какая скрыта участь?
Во рту растает быстро сладкая конфета,
И полетит тот рот в гиену с кручи.

О, как реален мир! Ничто не предвещает
Расплату за истраченные годы,
А между тем без проволочек и прощаний
Ждет кара лицемерные народы.

А может, и всего-то надо было
Внимательнее присмотреться к жизни
И выбраться из потребительского ила,
Подняться выше примитива, эгоизма,

Понять, - без Высшей воли век потерян
В невидимой и видимой вселенной,
А с Божеством – приобретен по вере.
Но надо отказаться быть эвгленой.

…Отрезок бытия становится короче,
Мелькают календарные листки и числа.
Не удержать пустые дни и ночи.
Без Бога лишена жизнь разума и смысла.


СВЕТ

Свет вселенной рождает наш видимый мир.
Он – частица Верховного света,
Чистоты, ослепительности Божества
И свидетель космического торжества.
Он пронзает предвечный эфир,
Преподносит чудесное лето.

Человека свет сопровождает в пути,
Наделяя его привилегией:
С ним приходит завидный, большой аппетит.
Люди тоже частички энергии.
Но когда окрыленная правдой душа
Пребывает в Божественном свете, -
Получает она полноту бытия,
Токи неизъяснимого счастья.

Что же дьявол, воссевший на призрачный трон?..
Где предел его видимой власти?
Дьявол будет во мрак заключен,
В пустоту там, где нет ничего,
Кроме оцепенения и забытья.
Где не нужен ни страж, ни конвой, -
Не появится луч. Тень лучи не разбудят.
И лишится проклятых имен,
Собственно, существования, «я»,
Не как джин из бутылки,
Проживающий в ссылке,
Но как то, чего нет и не будет.


ПОЭЗИЯ И КАБАЛИСТИКА

Поэзия становится здоровой,
Когда в ней нет оккультной мистики:
Доподлинно известно это и доказано.
Ткань стихотворная,
Насыщенная кабалистикой,
Вредна чрезмерно
Для любопытных, легковерных,
Когда пропитана не сказками,
Но безобразной бесовщиной.
Безумный автор-чернокнижник
По горло сам сидит в трясине
И тащит за собой чужих и ближних,
Неподготовленных читателей-зевак,
Которые – уму непостижимо! –
Не дорожат своим престижем
И попадают просто так впросак.


ВОЙНА

Войну я не люблю. Война такая бяка!
Как хищный коготь смерти, но под слоем лака.
Она не разбирает, кто с дубьем, а кто с ножом,
И кто на поле брани свой, а кто чужой.
Но если нагло бряцают оружием враги,
Солдатские обуешь поневоле сапоги.
И если не зачинщик ты и принял вызов, -
Не жди наград и залитого кровью приза,
Сомнения убей, уйми и страх и дрожь,
Собой пожертвуй, и смерть жертвой уничтожь.


ПАРАДОКСЫ ПРАВОСУДИЯ

Светлые и злые души
Нужно вовремя пушить.
И на море и на суше
Люди знают вес души.

Но в погоне за наградой
Каждый вносит личный пай:
Свет душевный не для ада,
Тьму сердец не примет рай.

Отягченная грехами,
Увлекаемая злом,
Нераскаянная, в сраме,
Спит душа порочным сном.

Тянет души в бездну чаша
Правосудия весов
Без земной судебной фальши,
Без судейских голосов.

Нет избытка, урожая
В чаше, устремленной вниз,
А весомая другая
Без труда взлетает ввысь.

Словно с птицами знакома
Из небесных тайников,
Улетает, невесома,
Дальше белых облаков.


ПРЕДЧУВСТВИЕ ВЕЧНОСТИ

Закончились пьянки, лихачества,
Дурман утомил послевкусием,
Не стали уместны чудачества,
Забылись пустые дискуссии,

Утеряны грамоты, звания,
Допита и слава из кубка,
Внезапно пришло осознание
Несделанных дел и поступков;

На звонких осколках беспечности,
Где всем верховодила шалость,
Возникло предчувствие вечности
Да так навсегда и осталось;

Нахлынули мысли серьезные,
Царапнули лезвием бритвы;
Открылись последствия грозные
И смысл благодатной молитвы.


БЕЗ ВАРИАНТОВ

Вы не сторонник ни небесного,
                ни адского огня.
Вам не присуще упование.
Есть ли загробное существование
Иль нет – вы утверждаете,
                что Вам с того?
Есть для меня.

Вы говорите: «Нет его.
Нет для сомнений оснований.
Вся наша жизнь – случайный бег».
Есть или нет, но ничего не потеряю
По вере в ожиданьи рая,
Хотя бы и «растратил» сжатый век,
Не получив наград, чинов и званий.

Но если есть оно, а я не сомневаюсь –
                точно есть, 
То, вопреки хождению людской молвы,
Я сохраню в груди благую весть.
Приобрету без вариантов. Ну, а Вы?!


УСИЛИЕ

Что дано нам от природы,
То наверняка дано
И дано давно.
Но и напряженно станем
Улучшать свою натуру сами
Здесь, сейчас, не через годы,
И тем самым
                добровольно
Увеличим данное.

А усилие дополнит
Всю природу человека званую,
В прошлом - первозданную.


ПРАВЕДНОСТЬ И САМООБМАН

Не с показухой лицедея,
Кривляясь, и в метаниях,
И не с невежды искренностью
                и его набором заблуждений,
Не с набожностью ложной, показной,
                радея,
Не с маской пуританина,
Готового к кровавым битвам –
«Смотрите, как ревнитель веры
Усердно молится, о лицемеры!», -
Но с внутренним горением на деле
И в состоянии лишь пламенеющего духа
Возносятся молитвы.

Ничто до праздного не донесется уха,
Когда душа творит добро торжественно,
                неспешно.

Но если внутренний порыв,
Когда душа не удержалась, взмыв,
И проявляется во внешнем, -
Уместен, без упреков, он и нужен.
И возглас вырывается наружу,
И слез безудержных внезапный зов
Все объяснит без лишних слов.


НА ПОВОДЕ

Какая сила держит человека
На поводе коротком вне свобод,
И нужен ли ему букмекер,
Когда судьба не дарит список льгот?

Где в голове гнездится суеверий
И комплексов, привычек вредных рой?
И страха глубину нельзя измерить,
И в безрассудстве выставлен герой.

Зачем стремятся люди подчиниться
Системе, обстоятельствам, страстям,
Руками ловят юркую синицу
И позволяют скрыться в небе журавлям?

И почему души не открывают недра,
Но замыкаются в себе, наоборот,
Душевную не траченную щедрость
Меняют на предательский расчет?

Великодушие и жертвенность к чему нам
В эпоху потребительских оков?!
Раздроблена всемирная коммуна
Высокомерием и завистью глупцов.


НАУКА

«Мы просветители и знаем жизни коды, -
сказали атеисты. – Чудеса Господни –
Не чудеса. Они – явления природы.
Докажем это завтра, если не сегодня».

Но дни идут, а объяснений нет. Напрасно
Мы ждем. Тогда и не позволим утверждать им,
Что Бога нет. Ведь выводы слепцов опасны.
Не приживется в их среде богоискатель.

Тогда воспримем доводы ученых
О равноправии научных версий.
О бытии Божественном, преодолев препоны,
Мы примем версию спокойно, без экспрессии.

Но если оппоненты встанут в позу,
Отвергнув равенство суждений и позиций,
Оставшись под воздействием самогипноза, -
Они, упертые, останутся в темнице.

Науке ложной правда не подвластна,
А поиск правды – не трюкаческие штуки!
Да, настоящая наука беспристрастна,
И в сердце чистом места нет для лженауки.


БЛАГОДАТЬ

Воздушные опоры
Рождают постоянство.
Под куполом собора
Тишайшее пространство.

Стою у аналоя.
Душа – перед иконой.
В согласии с покоем
Моя уединенность.

Мир бытия иного
Исполнен благодатью.
Озвучиваю слово,
Шепчу: «Я здесь, Создатель».

Тебя я буду славить
И здесь и там, и всюду.
Ты есть! и это правда.
Я жив! и это чудо.







































Продолжение


РОССИЯ

Эта светлая тонкая шаль
Над туманами русской земли,
Позабытая русская даль,
Ты порывы души окрыли.

Дай подняться над вольной страной
И увидеть леса и луга,
Очарованные тишиной,
Где ничья не ступала нога.
               
Твоей осени золото снов
В ожидании снежной зимы.
Токование тетеревов
На приход долгожданной весны.

Твое лето – подарок небес,
Кладовая богатых даров.
Это милая родина здесь
В травах летних летучих ковров.
               
Ты Россия для всех на века
В чистоте родниковой воды.
А судьба твоя – жизни река.
А венец твой – весною сады.

Для тебя только правда одна:
Щедрой быть на просторах своих,
Быть любимой, хранимой всегда
От заносчивых взглядов чужих.   


ГЕОРГИЕВСКАЯ ЛЕНТА

Когда ты прикрепляешь на груди
Фрагмент Георгиевской ленты,
Спроси себя: а был я впереди,
Чтоб от награды той носить фрагменты?

Чем честь такую я сумею подтвердить?
Решусь ли на поступок справедливый?
Смогу ли невиновных защитить,
Не отступившись боязливо.

Сумею ль от вандалов мир спасти,
Которые прикрылись маской власти?
Возьмусь ли знамя правды пронести
Сквозь плотные ряды чиновной касты?

Спроси себя: я струшу или нет,
Когда пробьет час грозный испытаний?
Уберегу ли совести иммунитет
От показушных ликований?

В себе ли поборю мещанский страх,
В себе ли поборю инстинкт крысиный
И устою ли на семи ветрах,
Когда обрушатся невзгоды на Россию?

Запомни! Лента без солдатского креста –
Частица храбрости и стойкости солдата,
А не лоскут километрового холста
И не орнамент для партийного плаката.

Запомни! Часто в поле воин ты – один.
И не нужны другие аргументы,
Когда ты прикрепляешь на груди
Фрагмент Георгиевской ленты.


УРА-ПАТРИОТЫ

Ура-патриотизм в крови. Есть и такие патриоты,
Пока они прикормлены, обласканы властями.
Когда заканчивается корм для них и прочие щедроты,
В родной стране и для страны становятся пришельцами,
                гостями.


ПРОГУЛКА

Мне от Одоева и до Крапивны
Дойти, домчаться – пара пустяков!
Залатанный асфальт интуитивно
Я обхожу под свисты сквозняков.

Что завело сюда, не знаю право.
Иду по карте, без проводника.
Какая мухоморная отрава
Меня спугнула после пикника?

Прекрасное с полезным совмещаю.
Во всем неукоснительно педант.
На «Опеле» угодья посещаю,
Как будто я немецкий оккупант.

Как будто второпях из танка Panzer
Гляжу на русский мир во все глаза.
И чувствую себя же самозванцем,
А не хозяином, и жму на тормоза.

Церквей полуразрушенных оправы
Без бирюзовых в звездах куполов
В пути встречаю. Рытвины, канавы
Ползут навстречу изо всех углов.   

Вблизи комфорт, а справа – захолустье.
Безлюдные деревни, хутора.
Суровой правды много, больше – грусти
В затерянных, запрятанных мирах.

Но красит осень мягкой желтой кистью
Наряд неброский скромных деревень,
И солнцем позолоченные листья
Сусальным золотом расцвечивают день.


НЕНАСЫТНОСТЬ

Не слезает с пьедестала,
Как приклеенный навек,
Не довольствуется малым
Ненасытный человек.

Он на пьедестал взобрался
В ореоле наглеца
И на нем стоять остался,
Приняв позу мудреца.

Бронзовея, еле дышит –
Сам себя обожествил, -
Делая себя фетишем,
Изо всех стараясь сил.

Что ему пирушки черни?!
Птица кормит, дождь поит.
И в огне зари вечерней
Венценосный лоб горит.


ИНСТИНКТЫ

Под патронатом сил бесплотных
В сиянии блистающих эфирных крыл
Живем беспечно, беззаботно,
Глотая кислород и хлорофилл,
Живем инстинктами животных,
Ничтожно отличаясь от горилл.
В любви и счастье мимолетны,
В страстях безумствуем охотно
В стране непуганых мобил.


ПЕРСПЕКТИВА

Кто я? Откуда взялся?
Не помню случая,
Чтобы себя я в памяти не удержал.
Себя в сей миг не забываю,
И, как мне кажется,
Всегда себя я помнил,
Надеюсь, буду помнить,
Но утверждаю то сейчас.
И также помню часть людей,
Часть мира, часть природы.

Но как понять другое –
Вот не было меня,
Но появился, и я есть,
И существую, и… вдруг нет меня опять?
А то, что меня не было, и я возник,
Волнует меньше, потому что
Уже теперь я здесь!
Но беспокоит мысль,
Что вдруг меня не станет,
И это, откровенно говоря, страшит.

Пока я здесь, стремлюсь определить,
Отсеяв ложь, просеяв правду,
Кто я такой, что я такое,
Во что поверить и кому?
И с каждым разом и все больше
Не хочется мне верить в то,
Что я возник сам по себе,
Чтобы потом так просто мог
Сам по себе исчезнуть,
В пространстве растворившись.

Но если перестану быть, -
Вся одноразовая жизнь
До моего исчезновения –
Полнейшая бессмыслица,
Ничтожная возня и фарс.
Все протестует против этого во мне,
Опровергая слухи
О кратковременном существовании
И о рождении случайном,
Без перспективы бытия.

А жить тогда зачем и для чего?!
Зачем законы чтить и правила людей?!
Жизнь вечную мне люди не подарят!
Жизнь вечную и имя вечное
Дать может только Бог, -
Никто иной, ничто иное.
Такую жизнь дает лишь Он,
Всемилостивый, Всепрощающий,
А не Его творения, творения Его творений.

Его хочу я знать и помнить
Да имя вечное свое всегда.
Поэтому взор обращаю на Него,
И вся надежда на Него, мольбы – к Нему.
Есть Вседержитель! Есть Превознесенный!
А без Него и не было и ничего
И ни кого, да и не будет.
ЖИВУ Я! говорит Господь.   


СКОМОРОХИ

А кто-то из историков вопил
Про то, как гибли скоморохи на Руси.
Поднял со дна средневековый ил.
Старался изо всех последних сил.

Он в инквизиции церковников винил,
Нес ересь, их сурово порицал.
И на краю неведомых могил
Он принял позу стойкого борца.

Но память оказалась коротка.
Забыл историк про двадцатый век.
В нем скомороха нового рука
Терзала миллионы человек.

И гибли сотни тысяч христиан.
И кровь лилась священная рекой.
Вот это инквизиция!!! Капкан
Не знали средние века такой.


МАЯК

Чтобы волны суеверий
Разбивались на бегу
О гранитный камень веры
На высоком берегу,

Не сломайся утром ранним
Под ударами судьбы
В час тяжелых испытаний,
Ослабевший от борьбы,

Превратись в скалу живую,
Для людей стань маяком.
Мракобесие прессуя,
Оставайся смельчаком.


ДЕРЕВЯННАЯ ДУША

Огрубела, затвердела
Деревянная душа
И поплавать захотела
В мутной луже, не спеша.

Не скрипит, да и не стонет,
И не тлеет, не горит,
И не мокнет, и не тонет,
Не страдает, не болит.

Рядом стружка, палки, щепки.
Древесинная броня.
В мутных лужах держит цепко
Захудалая родня.


СКУДЕЯ РАЗУМОМ

Наш век посредственных идей,
К большому сожалению,
Подвержен оглуплению.
Скудея разумом, везде
В географической среде
Мельчают поколения.

В сердцах пресыщенных людей
Погибло удивление.


БОЖЕСТВЕННАЯ РАДОСТЬ

В познании вселенной вечно плыть
Не суждено, рассудок ублажая.
И предстоит познанию остыть
Перед заветными вратами рая.

И что тогда? Заняться чем душе
Да хоть бы возрожденной в новом теле?
Жить вечно на природе в шалаше
Или стремиться к неизвестной цели?

И в понимании теперешних людей
Бессмертие – бессмыслица и скука,
Опасный и сомнительный трофей,
Смертельная тоска, сплошная мука.

А самые безбожные из них
Идут со временем последним в ногу:
Комически рисуют рай святых,
Всегда поющих в нем осанну Богу.

Так люди недалекого ума
Тщеславятся, желая громкой славы.
Но в их словах скрывается обман.
Обман и смертоносные забавы.

А радость внеземного бытия
Им недоступна, впрочем как и многим:
Не воспоют небесные края
И не войдут в небесные чертоги.

Но я пою, и дальше буду петь
Хвалу Творцу, Создателю вселенной,
И в понимании моем поэт –
Его избранник, боговдохновенный.

Быть, чтобы жить, но возле Бога быть!
Исключены другие варианты.
И голову, и сердце озарит:
«Божественная радость – доминанта!»


ЛЮБИТЬ ВРАГОВ

Любовь к своим и не своим врагам –
Не тяга извращенца-мазохиста
К обидчикам, мучителям и палачам,
Чтобы упиться наслаждением садиста.

«Любить их» означает понимать
До глубины какой падения погибель
Их довела. Но вражеская рать
Сама себя подталкивает к дыбе.

И ужас положения их осознать
Пытаться надо, после – помолиться
За них и за себя, чтобы таким не стать
И самому в чудовище не превратиться.


РЕАЛЬНОСТЬ

Единственно реален если мир загробный,
То этот – временен и иллюзорен?
Но так ли это?! Сомневаюсь очень сильно!
Господь создал вселенную не для иллюзий.
Вселенная пронзительно реальна.
Порой она пугающе реальна!

Реален мир невидимый, который
Нас неизбежно примет скоро,
Почти что завтра: время быстротечно.
Но и действителен мир видимый, в котором
Мы бодрствуем сегодня и сейчас.
Зачем же умалять мир преходящий
С предназначением своим
И обзывать его юдолью и страстей горнилом,
Случайным временным приютом,
Когда он так хорош, и настоящий,
Продуман и красив, и гармоничен,
По-своему и совершенен?!

Пусть временен приют, но надо
Жить полнокровной жизнью в нем,
Беречь его, лелеять. Понимая то, что он,
Господний мир для человека, -
Пока единственно знакомое, освоенное место
Под солнцем и среди Господних звезд.


ЭТАЛОННЫЙ АТЕИЗМ

Нет верных эталонных атеистов,
Но больше стало явных аферистов,
А те, какие утописты есть, -
Сплошная высшей пробы жесть!
Последовательные богоборцы
Переродились в крючкотворцев.
Они и сами на своих позициях стоят нетвердо,
И нет у них желания побить свои рекорды.

Вместо того чтоб с помощью науки
Пройти сквозь галактические люки,
Дать справедливости прижиться в обществе людей,
Устроив торжество гуманистических идей,
Они вдруг начинают вкладывать свои старания
В альтернативные пути познания,
В исследования всего паранормального,
Пересмотрев концепцию реального.
Блуждают в лабиринтах лженауки,
Всезнайки, в целом близорукие,
Действительно настойчиво, фактически
Здесь Высший Разум ищут метагалактический,
Внедряясь в параллельные миры
И получая телепатии дары,
И учатся перемещать, как реактивные потоки – сталь,
Предметы и тела в пространстве вдаль. 
А заодно, раз Бога «нет», в статейках и стишках
Себя венчают в образе божка.

И вот, в конечном счете, бывший интерес
К наукам, технике уменьшился, почти исчез,
Но околонаучный мистицизм и ложь
В умы вошли, проникли, словно в масло нож.
Ибо какая радость от того,
Что смертны люди все до одного?
Что солнце гаснет, остывая торопливо,
Вселенная в комок сожмется перед новым взрывом?

И вот они, рабы своих пристрастий,
Пытаются делить сознание на части
И гнут свою, как могут, ломаную линию,
Чтоб окончательно не впасть в уныние.
Себя находят в примитивных фэнтези и сказках,
Неотвратимо приближая миг трагической развязки.

Испытывая небывалой силы магнетизм,
Уходят с головою в оккультизм.
В когорте избранных и посвященных лидеров-адептов
В мир сверхъестественных сил вносят лепту,
Предчувствуя, но и сознательно стремясь,
Находят некую причинно-следственную связь
В размытом мире без границ между добром и злом.
Находят «божество», считая, что им повезло,
Которое является, по сути, сатаной,
Рассудок помрачает их больной.

И дружно кланяются атеисты бравые
Совсем не технике, науке и культуре, - дьяволу.
И насаждают тайное вероучение по свету.
И долбанный их атеизм заканчивается на этом!


СМЕРТЕЛЬНАЯ БЕСПЕЧНОСТЬ

Потребности телесные
На первом плане, личные.
Возводим в небо лестницу
Из вымыслов-кирпичиков.   

Рассудок в буйстве пенится.
Одолевает мистика.
Имеем дерзость гневаться
И подменяем истину.

В невежестве купаемся,
И головы не трудятся.
И с Богом обращаемся,
Как заблагорассудится.

Его мы приспособили
К греховным помышлениям
И людям уподобили
Без веры в Провидение.

Но в целях страхования
Возводим очи к небу мы,
И дарим обещания,
И сочиняем небыли.


ВЕТХОЗАВЕТНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Года летят, душе неймется –
Сомнения, как прежде, с ней, -
То загрустит, то встрепенется,
Чтоб стать свободной и… ничьей.

Стучит и замирает сердце.
Томится грешная душа.
Жизнь пробежала по инерции.
И телу суждено ветшать.

Смотреться в зеркало не надо.
Там обреченный на побег:
Хозяин в нем с тревожным взглядом,
Ветхозаветный человек.

Он раб привычек, предрассудков.
Он не в ладу с самим собой.
Ему и в зазеркалье жутко
И в яви светло-голубой.


МЕТАСТАЗЫ

Распространяет метастазы
Предвестница большой беды –
Проникновенная зараза
Языческой белиберды.

 
КЛЕЙ ЛЮБВИ

Мир рассохся, распался
И безбожно скрипит,
В темноте потерялся,
Потерял честь и стыд.

Разолью во вселенной
Клей священной любви,
Разолью непременно,
Чтоб людей оживить.

Склеит мир населенный
Любви клейкая мазь.
Склеит одушевленных.
И почувствуют связь.

И народ обновленный
Поглотит под звездой
Всех людей разобщенных,
Утомленных враждой.
 

ТУМАН-ТУМАНИЩЕ

Туман-туманище,
А в нем – поганище.

Нет русских. Чудища
Вокруг, иудищи.

Есть счеты личные
К толпе язычников.

Меня порочащих
Найду в урочище.

Туман-туманище
Для них пристанище.
 
Сметаю капища
Железной лапищей.

Иду, невидимый,
Сбиваю идолов.


ГОТОВНОСТЬ

Прощаюсь постепенно с этим миром,
Готовлюсь постепенно к встрече с Богом,
Нося печать помазания Миром.
А здесь я был транзитным пассажиром.
Но ждут меня небесные чертоги.
И впереди – нездешние эфиры.

Телесную я сброшу оболочку:
День посещения земли почти закончен.
Могу на миг здесь задержаться, впрочем,
И тут же поспешу уйти – без проволочки!
Уйду без сожаления: не держит
Ничто. Уйду, когда рассвет забрезжит.

Век тает, исчезает скоротечный.
Век умер, и да здравствует мир вечный!


ПОСЛЕДНИЙ ЛИСТ

Там в облаках пипетки –
След капель серебрист.
И я уже почти не я.

В коричневой беретке
Осенний фаталист –
Стою на берегу ручья.

На длинной тонкой ветке
Дрожит последний лист,
И в том листе душа моя.


КЕЛЬЯ

Ой, моя ты, келья!
Лист бумаги да
Рифмы-ожерелья,
Золотые перья,
Поздняя звезда!

И теперь, теперь я
Не в хмельном веселье
С песней и свирелью
Проведу года.

С верой, с высшей целью
Окунусь в купель я,
Где в тени камелий
Чистая вода.


ТУЧНЫЕ ЛУГА

Молнию на туче расстегну я.
Вспыхнут в небе прочерки огней.
Плоский мир размыв земных теней,
Платиновые прольются струи.

Подою упитанную тучу,
Чтобы пили тучные луга,
Чтобы пали градин жемчуга,
Осыпая берега излучин.


ПРЕДЗИМЬЕ

Отшелестело послелетье.
Спрессован слой цветных пластин.
Раздев деревья и кусты,
По голым веткам бродит ветер.

До полудня стоят зазимки.
На лужах – стекла из воды.
И скрыли прежние следы
Заиндевелые низины.

В размазанном седом пространстве,
Опережая снегопад,
Снежинки редкие летят,
Ища приют и постоянство.


КАПРИЗЫ И ПРИЧУДЫ

И притворился снег клоками сладкой ваты,
Цепляясь за уступы и карнизы,
И пудрой сахарной улегся на асфальте.
У замороженной воды свои капризы.

У замороженной воды свои причуды.
Включая ослепительный юпитер,
Готовит изумительные блюда
Апрельскими лучами солнечный кондитер.


ВЕТЕР

Ветер южный
Станет вьюжным,
Станет влажным
И протяжным,
Горнолыжным
И подвижным.
Спрятать сложно
Ветер в ножнах.

Будет снежно?
Неизбежно.


ОЗЕРА

Драгоценные озера
Пьют весеннюю лазурь.
Берега ушли в просторы,
В ледниковую глазурь.

Ненасытные озера
Пьют студеные ручьи.
А ручьи, покинув горы:
«Мы ничьи, - журчат, - ничьи».


ЯНТАРНЫЙ СОН

Лягу я под высокой сосной
И усну ранней теплой весной.
Будут смолы веками стекать
По худым неподвижным бокам.
И когда пересохнут моря,
В монолитном куске янтаря
Через сто тысяч лет на корнях
Обнаружьте, найдите меня.
Загляните в янтарь, в глубину –
Я открою глаза и мигну.


МЕД НЕБЕС

Луч солнечный льет
В эфир купоросный
Блистающий мед
Небес светоносных.

Искрится бокал
В заоблачных высях.
На льдах вечных скал
Мех огненно-лисий.
 






































Продвижение


СВЕТ ИСТИНЫ

Чтобы увидеть Истину и Свет,
Не нужно знать премудрости Конфуциев.
Без Бога человека нет.
Без Бога человек – отрыжка эволюции.


СПИ, ДУША

Спи душа, не просыпайся,
Не буди себя сама,
Не стыдись и не терзайся
При отсутствии ума.

Нет ума? Да и не надо!
Меньше мыслей – крепче сон.
Соблюдай законы стада
И дерись за рацион!


ЛЮДИ-СТРАУСЫ

И все-таки мы люди-страусы
И прячем наши головы в песок,
Когда звучит с небесных ярусов
Предупредительный звонок.

А вне опасности – красуемся, задиристы,
Как будто думаем прожить годов четыреста.


БРЕВНА

В своем глазу привычно ровно
Дубовые застряли бревна.
Но раздражает нас пушинка
В чужом глазу – сам вид и факт соринки.


МОЛЬБА К БОГУ

Забери, Господь, к Себе меня, молю, пожалуйста,
Сразу забери после принятия Причастия.
Не из жалости к себе прошу, не от усталости,
А прошу Тебя обдуманно, с пристрастием.

И тянуть греховную волынку дальше смысла нет –
Только новые плодить греховные стремления.
А теперь уже хочу покинуть этот дольний свет,
И влекут меня Твои небесные селения.

Кроме самого себя, не нужен стал я никому.
Все, что людям предлагаю, ими отвергается.
А тогда зачем отсрочивать последний час, к чему,
Если от меня и пользы нет, и не предвозвещается?

Вдоволь насмотрелся на людское закулисие
И отвергнул путы и обряды их житейские.
Как поэт я выполнил возложенную миссию.
Обличал мораль двойную, фарисейскую.

И воспел стремление к высокому, прекрасному,
Чтобы людям и себе помочь – в святом прозрении –
Повернуть, сойти с пути смертельного, опасного.
Видимо, я выполнил свое предназначение.

Кто хотел, тот от меня услышал о Божественном.
Кто желал, тот сам стучался во врата небесные,
На прямом пути, нелегком, истинном, торжественном
Торопился получить дары воскресные.

Да, в груди моей проклюнется душа кристальная.
А для этого дай дело подвига посильное.
Забери, Господь, к Себе, когда достоин стану я,
Забери в обители небесные, обильные.


БУРНЫЙ ПОТОК

Мне страшно, Господи, и одиноко
Посередине бурного потока.
Вокруг меня какие-то обломки.
Мне душно, жутко, и кричу я громко.
Водоворот ревет и глушит звуки.
Зову на помощь и тяну я руки.
В надежде людям делаю я знаки.
На дальнем берегу стоят зеваки.
Сочувствуют они с иезуитством,
Глядят они с притворным любопытством.
В среде людей я потерпел фиаско,
И у меня предчувствие развязки.
Волнам сопротивляюсь на стремнине;
Несет меня к убийственной плотине.
Гигантская грохочет мясорубка.
И в мираже - спасательная шлюпка.
Мне целому не выбраться на сушу.
О, Господи, мою спаси Ты душу!


ПОМОГИ
I

И на завершающем этапе финиша
Наша жизнь прекрасна. Кто же спорит?
Мало что меня удерживает в нынешнем
Времени ускоренных историй.

Кто-то без Тебя живет не в созидании,
На цветущей мировой помойке.
Помоги мне выдержать любые испытания,
Выстоять в беде, остаться жизнестойким.

II

Помоги мне дотерпеть события
Примитивности бессмысленной, пустой,
Встретить правильно свое отбытие
В день последний и короткий, день шестой.


ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО

Когда на пути созидания
Истает подержанный ум,
Забудется долг и призвание,
Померкнет в пространстве сознание,
Прервется нить воспоминаний и дум,

Последняя мысль основательно
Покинет рассудок старательный,

Развеются образы тусклые,
Откажутся слушаться мускулы,

Навалится тяжко беспамятство бременем
На мозг, изувеченный временем, -

Тогда пусть останется в горний мир доступом
В последнем движении губ слово – Господи!


РЕЛИКТОВЫЙ ЧЕЛОВЕК

Реликтовый утрачен человек
С его религиозностью и меньшей поврежденностью природы.
Мир стал вертепом для охваченных безумием калек
И страшной бездуховной былью Квазимодо.


ПУТЬ ИСПОВЕДАНИЯ

О человек, о человече!
Что здесь твои волнения сердечные?!
Неискалеченный нисколько Млечный
Путь исповедания вечного.


ОСНОВЫ НРАВСТВЕННОСТИ

Никто меня не убедит, что можно
По совести жить в мире атеистов.
«Природа в совесть человека вложена,
А не какая-то частица Божья»:
Твердят, поют безбожники-хористы.

Творцы индустриального сарая
И извращенного земного рая,
Они – обманщики и демагоги.
Без Бога нравственности не бывает.
Нет нравственности никакой без Бога.


ОТВЕТ

Один в душе укоренился для себя ответ.
И спорить не хочу, узнав пути благие.
Альтернативы христианству нет.
Ненастоящие религии другие.


ОТДЕЛЕННЫЙ

Что значит «РПЦ отделена от государства»?
Я православный. Церковь – это я. И отделен от царства?
Чьим вероломством, чьим коварством?
В правах ущемлено мое гражданство!
Меня лишили полноценного пространства.
Я, стало быть, неполноценный гражданин
И брошен в резервацию среди руин.
А кто в правах? Кто? Каста атеистов?
Кто? Кучка богоборцев-сатанистов?
Они сполна насытятся господством,
Приобретут в страстях душевное уродство.
Пусть так! И мир, не изменив себя, не изменить.
И некого в своем бесправии винить.
Но предстоит нам всякую исполнить правду на земле,
Живой, духовной – в вере – уподобиться скале.


ОПРИЧНИК

Враги рычали на меня ночами.
Вначале сгоряча кричали.
Мне ли опричнику Царя необычайного,
Мне ль отвечать нечаянно?
Отчалю я от берегов отчаяния
Совсем не опечаленный.
И замечательно!


МОЙ АНГЕЛ

Мой ангел загостился на земле
И ждет, когда срастутся сломанные крылья.
Он не заметил острый выступ на скале
Замаскированный, покрытый пылью.

Он не промедлит захватить меня с собой
В одном движении нездешней доброй силы
В простор желанный светло-голубой,
Мой верный ангел, ангел белокрылый.

А взлетная давно сверкает полоса.
И землю мы покинули бы срочно.
В доступной синеве трамплин на небеса
Для нас готов прозрачный, невесомый, прочный.


ЭКСПРЕСС

На освоенной местности
Нет приюта, причала
Мне в преддверии вечности
Начинать жить сначала?!
    
И в обжитых окрестностях
Что еще повстречаю?
На краю неизвестности
Жду развязки случайной.

В ожидании поезда
На разбитой платформе,
Убегая от пропасти,
Убегая от шторма,

На исходе дня летнего
И при ветре восточном
Жду экспресса последнего:
Заберет меня точно.

Отменив адаптацию
К перегрузкам, с перрона
Вопреки гравитации
Ввысь взлетит без разгона.

Где горят свечи Млечные,
В светоносных вагонах
Там попутчиков встречу я
В белоснежных хитонах,

И к единственной станции,
Излучающей радость,
Больше не чужестранцами
Мы взойдем без преграды.


СКОРО

Ты не прячься солнышко,
За грядой из темных туч,
Посвети мне, милое,
И погрей еще чуть-чуть.

Скоро я и сам уйду,
Скоро я и сам взлечу
В светлом легком облаке
Невесомым зернышком,
Невесомым семенем
Прорастать по-новому
Там, в краю неведомом,
Там, в стране единственной.


ТАМ

Проснусь, под солнцем заблистаю,
В прозрачность утра окунусь.
Однажды испарюсь, истаю
И в синем небе растворюсь.

Для всех невидимым я стану.
К долинам горним устремлюсь.
Там, бесконечно вырастая,
Там ждет меня Святая Русь.











































Испытание


ПЕРЕКАТИ-ПОЛЕ

Участь жалкая людская.
Мы с рождения виновны,
Выдавленные тисками,
В том, что родились неровно.

И, почти не зная лета,
В поисках земного рая
Одряхлевшие скелеты
Без любви изнемогают.

И без видимой причины –
Череда из наказаний.
За какую же провинность
Путь земной залит слезами?

А потом печать мучений
Переносит в мир загробный
Сотни тысяч поколений,
Скоротавших век трущобный.

И не хитрая наука –
Наблюдение для взрослых:
Здесь - страдания, там – муки
До Суда и даже после.

Потому и ждем развязки,
Хлеб последний доедая,
Уходя от свистопляски,
Убегая от раздрая.

Потому и небо молим,
Здесь не видя перспективы.
Словно перекати-поле
Наши скромные активы.

Не хватает тверди в пище.
Нужен сердцу исцелитель.
Потому и Бога ищем
И Господнюю обитель.


ПОДМЕНА

Умиляются монастырями,
Их архитектурой.
Ищут наслаждений в храме,
Туристические туры.

И посты с отметкой на год
Строго соблюдают.
И корзину фруктов, ягод
Вдоволь поедают.

Но сквозь пальцы смотрят вяло
На духовный стержень.
Тянут, тянут одеяло
На себя. Все те же.


ОХЛАЖДЕНИЕ

Окаменелая бесчувственность?
Да что вы! Это даже чересчур.
Я просто охладел, безумствуя,
Ко многим из привычных процедур.

Томлюсь я скукой? Преувеличение.
Казнюсь в себе, а дураков казнят.
Бессмысленно высокое предназначение,
Когда вокруг мышиная возня,

Когда господствуют бездарности,
Владычествуют грубые сердца,
И в людях не хватает лучезарности.
И в человеке – одухотворенного лица.


КЛЕЙМО АНТИХРИСТА

Клеймо антихриста на лоб?
Страшилка века прошлого, но стоп
В век современного тавра.
Смешения зла и добра!

Кто ныне праведник или злодей?
Пугает ли чипирование людей?
Оно не нужно и упразднено,
В нем нет необходимости давно.
Кто без чипирования погиб?
Сам человек и есть ходячий чип.

Чтоб получить жилье, одежду, корм,
Достаточно стать приложением IT-платформ.
Скопируй смело палец, глаз, ладонь, -
Получишь благоденствие и бронь.

Когда владеет лимузином каждый первый иерей,
Пойми, попробуй, кто теперь злодей.
И, видимо, чипирование проходит в головах.
А прочие страшилки – детский страх.


ТРУБЫ

Успеет ли народ прийти в великое смятение?
Кто вострубит с небес по мановению?
Там что, металлургическое скрыто ангелами производство?
Какая-то религиозная символика под стихоплетство.

Все и без труб произойдет в одно мгновение!
Терпение. Еще чуть-чуть. Узнаем скоро все. Терпение.


ЖИЗНЬ

Только б жизнь не обманула,
От ответа не ушла,
Не ушла, не увильнула,
Тропы вдаль не замела.

Все, что здесь пообещала,
Чтоб исполнила сполна
И по швам не затрещала,
И не лопнула она.

И внезапно не угасла,
Вечности вручив мандат.
Впала в вечность, как по маслу,
Новый получив формат.   


ОДИН РАЗ

Боятся приближения развязки
И щурят поросячьи глазки,
Отсрочивая час прибыть туда,
Страшатся Страшного суда.

А мысль моя желанна и проста:
Хотя бы раз увидеть мне Христа.


УСТРОЙСТВО МИРА

Атеистически устроен мир,
И жизнь дана атеистическая человеку.
Нас пичкает легендами эфир,
И мифами гоняют нас по треку.

Предложена нам в прятки с Божеством игра.
Нет нисходящих ангелов доныне.
И Благодатного огня искра –
Единственная искорка в трясине.

Кроме реальности не знаем ничего. Над головой
Иллюзия синеющего неба в свете.
Букашки мы, незащищенные травой,
И копошимся на поверхности планеты.


ДЕЛА

Как хочешь, так живи и верь
В эпоху разочарований и потерь,
Где атеисты по поступкам более, чем христиане,
А православные не едут, - только запрягают сани,
И не спешат наполнить заповедь делами,
Разобщены и только чешут языками
Десятилетиями и веками.


РЕАЛЬНОСТЬ

Прочувствовать другую, Высшую реальность
Никто не может, - только эту в нашем мире.
Случись такое здесь, - все было бы иначе:
От прихожанина до патриарха все бы стали
Друг другу истинными братьями по вере.
А так на этом свете братства нет.
Дел нет – и веры нет, одна возня, игра в религию,
А потому и братства истинного нет.
Одно жестокосердие и самооправдание людское.


ЛИЧНОСТЬ

Вот умер я. Исчезли страсти.
С умершим телом отошли.
Исчезли боль и страх,
И зависть с ленью,
И раздражение и злость.
Не стало их.
Не стало зрения и слуха.
Откуда уши у души?
Не рук и ног,
Нет языка и мозга.
Кому нужна такая личность?
Какой-то слепок вещества.
Фотон ничтожный… Это я?!
Душа ли в новой оболочке?
Неужто это я?!
Фактически я дух
В каких иных пространствах?
В пространстве Бога,
Где суть дух, но и жизнь?
А больше ничего не надо.
И так предел мечтаний и
Моих стремлений.


ИНОЙ

Повторно зацвести не суждено цветам.
Что личность здесь? Что личность там?
Когда в загробной жизни буду я не я.
Не прежний я, но я иной.
Не я земной,
А только тень моя.
Какое-то безвольное, ущербное подобие души.
Карикатурный сгусток под карандаши.
Без тела своего, привычек,
Без певчих летних птичек.
Того, что было, не вернуть.
Не прежний я продолжу путь.
А значит, личность станет как бы не моя,
Когда уйду в нездешние края. 


ИЗ ПОСЛЕДНИХ СИЛ

Потихоньку бы докостылять,
Как-нибудь добраться бы,
Из последних сил
Сохранив терпение,
До желаемой конечной станции,
До обещанной обители.
Только бы свершилось без обмана
Все по расписанию.
А иначе жизнь – обман,
Фотовспышка, полная бессмыслица.


БУДЬ, ГОСПОДИ!

Будь, Господи! Хоть бы Ты был.
Сквозь слезы восклицаю,
Когда открытую природу созерцаю.
Ведь кроме матери меня никто и не любил.

Мне белый свет почти не мил.
Так забери меня к Себе,
                пока к любви я не остыл,
                пока любовь я не забыл.


ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПЕРСОНАЖ

Для многих христиан Христос –
                литературный персонаж.
Они Его так и воспринимают.
Слезами над Его страданиями обливаются,
                рыдают,
А после отвлекаются и тихо, мирно засыпают
Под телевизионный многословный репортаж.


ВДАЛИ

Не стало вдруг монастырей.
Заботы дольние пропали.
Мы в чистом поле. Нет церквей.
Степь. Небо синеву впитало.

Стоим, растерянные, здесь.
Не братья и не сестры, - стадо.
Запас забот утрачен весь.
Земных забот уже не стало.

И озираемся вокруг.
Без дела суеты повисли руки.
Отчуждены, не другу друг.
Вне суеты томимся скукой.

Заняться нечем, - хоть молись.
Но и к молитвам нет желаний.
Обеспокоено встречаем высь.
Бессильны в пору испытаний.

И не в своей тарелке мы
Вдали от современных храмов.
И наши бойкие умы
Слабеют от внезапной драмы.


НАГРАДА

Изверился вконец я в людях, нам о Боге говорящих,
И в духовенстве, не затронутом делами и постом.
Был Осипов последним православным островком,
Но вот и он от государя принял орден, на груди горящий
Лукавым сатанинским огоньком, -

Пособника антихриста, обрекшего людей на гибель
В провинции без фруктов, овощей и мяса с рыбой,
Отняв от нищей пенсии последние гроши
И годы старости, за что ему отдельное «спасибо»
Да и за сказки из Кремля на сон грядущий для души.

Как сладко рассуждать, живя практически в столице,
О Боге и Святом Предании, об истинных святых,
Есть вдоволь с маслом хлеб и не прельститься
Наградой на груди, что будет адовым огнем светиться,
Слепя на расстоянии людей обманутых, простых.


РОБИНЗОН

Эти пляжи-простыни,
Камни, скалы острые
С призраками-монстрами…
Просто ли, не просто ли, -
Я один на острове.

С добрым утром, Господи!


ОДИНОЧЕСТВО

Вот одиночество – тоски основа и тревог.
В природе человека скрыт итог –
Навязанный ему грех и порок.

И на обочине той одиночества,
Где каждый смертный одинок,
Не одинок где даже Бог:
В трех ипостасях – диалог,
А в смертной оболочке монолог,
В себе самом его высочество.

Страшнее, чем грех прелести и гордости,
Грех одиночества – жестокой горести.
Дареный грех с рождения на смерть,
Недобровольный с появления на свет.
Краеугольный камень и зола,
Предел греховности – и корень зла, -
В котором человек горит дотла.

И одиночества помечен тайной
Его в толпе дух стадный, стайный.

От одиночества укрыться не дано.
От одиночества укрытие одно.
Спасение частичное от одиночества –
Процесс самостоятельного творчества.


АТОМНЫЙ ОГОНЬ

Здесь безраздельно властвуют апаши.
И не возьму никак я в толк,
Так в чем же это христианство наше?
Но каждый человеку волк.

Церковной общности нет и в помине.
Друг другу – раб и господин.
И не стремимся к радости в общине.
Друг друга поедом едим.

Так лучше сразу всем сгореть в единстве
В прекрасном атомном огне,
Чем в лицемерном оставаться свинстве
И дохнуть в яме, в стороне.


НЕИСКРЕННОСТЬ. ВЛАСТОЛЮБИЕ

Одни из нас играются в друидов,
Другие – в человечных христиан.
Приветствуют или гноят либидо.
Но каждый любит власть и чистоган.

Никто из нас неискренен, поверьте.
В мечтах любой – властитель, падишах.
И над другими властвовать до смерти
Хотим и жаждем, подавляя страх.

И в офисах или на поле боя
Желаем ощутить над всеми власть
И покидаем царские покои,
Чтобы потешиться над ближним всласть.

И замыкаемся в себе, на время.
Осознаем – и пробивает дрожь, -
Что подлое мы представляем племя
И точим за спиною чьей-то нож.


НОВЫЙ КОЛИЗЕЙ

Совсем не вижу в людях Бога.
Ни в чьих сердцах Он не живет.
Разобщены и не дружны в итоге,
И каждый в одиночестве умрет.

Опаска и враждебность в каждом,
Притворство, лицемерие и ложь,
И отчуждение – привычки граждан.
И каждый человек – колючий еж.

Ну как тут стать христианином?!
Бог познается средь людей.
Для добродетели личина
Возводит новый Колизей.


ПОИСКИ

Да разве не желал пристрастно
Найти общину христиан?
Но нет таких общин. Напрасно
Исколесил полсотни стран.

В природе не их, не бывает.
Такие и не отыскать.
Так и мечусь от стаи к стае.
Со мною спутник мой – тоска. 


ПРИСТАНИЩЕ

Поля есть электромагнитные,
Божественное поле радости.
Спешу через порты транзитные
Сбежать от себя к вечной младости.

Миры загрязненные, вредные
Покину я без сожаления.
Взойду на поля заповедные,
Которые без приземления.

По графику переселения
Оставлю дома и ристалища
Настойчиво, без промедления
В надежде на Божье пристанище.


ФИЗИКА ЖИЗНИ

Голая физика жизни
В порабощенной отчизне.
Горькая физика быта
Там, где разбито корыто.
И заурядна реальность,
И процветает банальность.
Люд разобщен, и в итоге
Нет подтверждения Бога.
Физика мира вне Бога
У рокового порога.


ПРОСЬБА

Позволь мне, Господи, уснуть без боли,
Не просыпаясь более
В последнем мире из миров.
Мне незачем здесь оставаться долее
Среди людей недоброй воли
В закрытом городе грехов.


РОДИНА

Родину никак мне не приобрести.
Нынешняя отторгает, отвергает,
Не одаривает пирогами
В радости и горести.

Далека заоблачная Родина.
Примет ли в свои объятия?
Встретят ли друзья-приятели?
Говорят, что встретят вроде бы.


КРЕПОСТНИКИ

Владеть в России
Рабами, крепостными,
Посулами пустыми
И словесами новостными
Властям не стыдно.
Им не иметь рабов обидно,
Шустрилам всех мастей
Из разных групп властей.
На справедливость
Все нет запроса и усилий.
Отвергнув истины простые,
К Христу-Спасителю остыли.


КРАЙ ОДЕЖДЫ

Куда идти? Где царские чертоги?
Словно дитя, когда не держат ноги,
Вцепился в край одежды Бога
Пред крутизной последнего порога.


О ВЫСШЕЙ ЛЮБВИ

Кайся да раскайся? От страстей усталость,
Не хочу страстей, от них бегу.
Бесам оставляю их, врагу.
Мне б любви людской хотя бы малость.

От людей любви не получаю.
Слабо утешает формула из слов
«Никому и никогда не делай зло».
Мир людей любовь не излучает.

Отвергаю всяческую гадость.
Зла любого не хочу иметь в крови.
В ожидании Божественной любви
В Вечности ищу Божественную Радость.


СМЫСЛ ЖИЗНИ

Если наша жизнь пред Вечностью ничтожна,
То какой смысл всей ничтожной жизни?
Точно, канительная, безбожна
И любовью никогда не брызнет.
Так и есть, напрасна и тревожна.
Словно аксиома, непреложна.

Люди не нуждаются во мне, - я вижу.
Сами не становятся мне ближе.
К ним стремлюсь я и душой и телом,
Но не любят, хоть единоверцы.
На контакт иду охотно с ними,
Чтобы смысл пред Вечностью родился.
Нет контакта с ними и в помине.
И мое забыто ими имя.


ОБМАНЕТ ЛИ ЖИЗНЬ

Ну, как все же жизнь обманет:
Вечность завтра не настанет.

Не случится ничего
В круговерти смерчевой.

Не наступит никогда.
Мысль прервется навсегда.

А пока – как фишка ляжет.
Утро дня дела покажет.

Новый день судьбу продлит.
Новый день судьбой рулит.


ПОСЛЕ СМЕРТИ

После смерти не будем такими, как прежде,
Не останемся в прежней и ветхой одежде.
Предстоит в корне переродиться,
Навсегда, насовсем измениться,
Чтобы там перестать быть изгоем,
Переплавившись в нечто другое.


БЕЗ БОЛИ

И даже милосердный врач зубной
И врач ответственный любой земной,
Не нарушая медицинский протокол,
Нам предлагает обезболивающий укол.

Перед кончиной, Господи, в последний час неброский
Такую же, но полную мне сделай заморозку,
Чтобы уйти без долгих мук и боли
За пограничный край земной юдоли.

Так надоело, мучаясь, болеть,
Что хочется без боли околеть.


НАСМЕШКА

Вот даже если помощи прошу, -
Инстинкты и природу насмешу.

Куда мне инвалиду без костей
Стремиться? к обузданию страстей?

В урочище где выход или дверь?
Рычу в чащобе, одинокий зверь

Себя, других понять, принять, простить?
Себе стремиться ногу отрастить?

Наглядный демонстрирую прогресс.
Встаю, хотя и с болью, на протез.


СПЕШКА

Не обмани, действительность, прошу.
Уклончивых ответов не хочу.
В страну Господней радости спешу
Зажечь неугасимую свечу.


НАВЯЗАННЫЕ МЫСЛИ

Навязывают мысль со стороны:
В себе личину гордости несу!
И комплексы навязанной вины
Назойливо щетинятся в носу.

Крамольные произнесу слова.
Опять же рядом вымысел людской.
«Издёвку людоедства» Божества
«Меняю» на Божественный покой.

Довольно боли! Болью век измерь
Там, где звериная среди людей среда.
Мучений не приемлю и теперь.
Мучений не желаю никогда.

Навязанных страданий не ищу
С начала моего же бытия.
В отсутствии болезней не грущу
В условиях обильного питья.

Я не желаю мучиться, страдать
Не только в «лучшем» мире из миров.
Себя не мыслю богом объявлять.
Глупа, безумна постановка этих слов.

Не надо мне пустышки муляжа.
Ступень гордыни высшая «я бог»
Составлена из ряби миража.
Отчетливо смекаю – я не бог.

Не мил свет ни во сне, ни наяву.
И в стае соплеменников чужой.
Инстинктами животного живу.
Млекопитающий я зверь седой.
 
Среди «единоверцев» нет людей
Тех, кто живут по истинам Христа.
И я такой же среди них злодей,
Застрявший на распутье сирота.

И принимаю Христианство как
Успокоение в Божественной среде.
И забирает вечности река.
И радость Господа навеки и везде.


ПРЕДЕЛ

Светлой полосой и черной
Не разбавить вечера.
Жизнь бессмысленна, никчемна
И закончилась вчера.

Век потерян, век проклятый.
Ядовит смертельный шип.
Трудно свыкнуться с утратой.
Мир заведомо погиб.

Не видать гробов двухместных.
Одиночество – удел.
Напрягает неизвестность
И невидимый предел.

Иллюзорная безбрежность.
Смерть банальна каждый раз.
Ужасает неизбежность
В приближающийся час.

Страхом смерти люд окован,
Издыхает, не любя.
Нет, не может быть такого,
Чтобы не было Тебя!!!

Нет, нельзя жить без надежды
На отсутствие конца.
Нет желаний жить как прежде
Без наличия Творца.

Отвергает разум ясный
Прекращение всего.
А иначе жизнь напрасно
Прожита, не для чего.

А иначе жизнь напрасно
Утекла. Прощальный миг…
Вечность радости! Прекрасны
Лик святых, Господний Лик.


СЛАВОЛЮБЕЦ

Готовлюсь к напускному благородству
И про себя злорадствую сполна,
Испытываю сладость превосходства,
Презрением питаюсь дотемна,

Высокомерием переполняюсь строгим
И важностью тщеславной до краев,
Небрежным снисхождением к убогим
И жажду восхвалений ярких слов.

Торжественную пышную награду,
Жду от льстецов угодливых речей,
Экстаза наслаждения, услады
И ореола славы из лучей.


ВАЛАТИЛЬНОСТЬ

То за спиною мрачный лес,
То подо мною райский сад,
То поднимаюсь до небес,
То попадаю прямо в ад.

Одни страдания вдвойне.
Их не хочу и не приму.
Такая валатильность мне
Теперь надолго ни к чему.

Желаю только одного –
На райский островок попасть,
Не встретив больше никого,
Не видеть злобной жизни пасть.


МОЛИТВА ПО ШАБЛОНУ

Молиться по шаблону
Приличествует клону.
Лбы разбивают клоны
В молитвенных поклонах
И в возрасте преклонном
Вниз катятся по склонам.


СПРЯЧЬ МЕНЯ

Спрячь меня в своих обителях
От гонителей-мучителей,
От людей-поработителей.


ОБРАЗ БОГА

Забиты уши медицинской ватой.
На лбу опять вскочил премудрый рог.
Но никакой фантазии не хватит
Вообразить себе, каков Он – Бог.

И так Его себе представь и этак,
Под рогом протирая третий глаз.
И ищет разум закипевших клеток
Свой образ Бога в профиль и анфас.

Но скоро все узнаем в жизни вечной
О торжестве Божественной Любви,
А в этом веке пришлом, скоротечном
Важнее нет последствий ОРВИ.


ПАСТЫРИ

Мне хотят лишить возможности бояться
Сообщества человекообразных обезьян,
Не быть самим собой и не кусаться,
Изъять самосознания изъян.

Да я и так в потерях без приобретений
С зачищенным умом. Полуживой.
А за спиной шлейф призраков и тени.
Мой под луной нечеловечий вой.

Добейте измышлениями века.
Какая разница, в каком бреду мне подыхать.
Вам в кайф религиозный, - кается калека.
Ну, не одним же пыль с мозгов вам отрясать.

И пастыри рассеянного стада,
Скучающие архитекторы забытых душ,
Собой займитесь на руинах клада
И забирайте свой истлевший куш.


ПУНКТ ПРИБЫТИЯ

Молчат. Уже совсем не понимаю,
Что от меня хотят седые небеса.
Не отпускают и не принимают.
Застрял навеки и на полчаса.

Мне невдомек, как физика событий
И цепь химических реакций невпопад
Должны влиять на пункт прибытия
Повыше, где-то там, в созвездии Плеяд.

Животные инстинкты не позволят
Заполучить единственный венец
Воздушных замков без пароля,
Конечного пристанища дворец.   




 




























Становление


ОСОЗНАНИЕ

В Твоем нуждаюсь я спасении
И не способен исцелиться сам.
Влачу свой век, потерянный, рассеянный,
С болезненным пристрастием к грехам.

За мною шлейфом тянутся сомнения,
За шлейф грехи цепляются репьем.
Подстерегают искушения
И делают меня своим рабом.

Сопротивляюсь им подчас решительно.
Гоню шальные и дурные мысли прочь,
Но окончательно и сокрушительно
От них надежно мне избавиться невмочь.
   
К Тебе иду я черепашьей поступью,
И вроде бы стараюсь, но ленив и слаб.
И чувствую порой, что гибну, Господи:
Мне вырваться не в силах из смертельных лап.

Но Ты – мой Вдохновитель на спасение,
Надежда, исцеление мое –
Дай пить терпение, смирение
Из чаши святости без дна и без краев.


СВЯТАЯ ТРОИЦА

Не исповедуем языческих триад,
Не исповедуем и трех богов.
Храним вероучения догмат
От измышлений, искажений и торгов.

И навсегда для нас – единотройственная благодать.
Сказать иначе – Православие предать.

И неделимый Бог внутри Себя, внутри Божественного Естества
Трехипостасный мир имеет Божества.

И исповедуем с возможностями правильного видения, слуха
Три Ипостаси, или Три Лица – Отца и Сына и Святого Духа.

И в присно сущем, безначальном Богобытии покоится
Бог – Неслиянная и Нераздельная, Единосущная Святая Троица.
 

Примечание: «покоится» здесь – пребывает в состоянии бесстрастности, в отсутствии беспокойства, страстей; аналог – «находится».
 

СПАСЕНИЕ

Христову жертву понимаем не как выкуп после
        юридических договоренностей людей и Бога,
А как стремление людей исправиться и душу исцелить
                и чистоты достичь в итоге.

Еретикам, язычникам и атеистам свойственны
                упрямство твердолобое, гордыня.
Им нужен только рай земной здесь и сейчас отныне.
Для них в одних дарах земных и благах,
                в разжигании страстей
Спасение, а мы спасемся жизнью вечной во Христе.


ОСВОБОЖДЕНИЕ

Сошел Спаситель в ад и узы смерти сокрушил
И, низложив державу смерти, всех людей освободил:
Ад полностью опустошил.
Христос, никто другой, природу человеческую искупил.

И славя Утешителя, имея утверждение надежды,
Мы радуемся Троице Святой, от скверны души очищаем,
                облекаем в светозарные одежды.

Не упразднен для грешников ад? нет, но царствует
                над родом человеческим не вечно,
И вечные мучения не будут бесконечны:
Бог есть любовь, великих Тайн Держатель
И к человеку – многомилостив и милосерд
                Господь наш и Создатель.


ВЕРНЫЙ ПУТЬ

Не дьявольская прелесть, не гордыня
                фанатичных параноиков,
Не сверхзаслуги перед Богом, а бесстрастное
                благоговейное смирение,
Безвидный ум, а не фантазии
                уравнивающих себя с Христом католиков,
не искажение духовной жизни, а за чистоту
                души борение.


Не от грехов освобождение
                через одну лишь веру протестантов,
Не богомерзкие кривляния,
                концерты проповедников-сектантов,


А покаяние, борьба с испорченностью и
                болезнями души, -
вот путь – для сердца сокрушенного, –
                которым и спасайся и дыши.


НОВОЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО

В Адаме умершие люди
С Христом все оживут навеки.
И тот, кто поневоле был подсуден,
В себе воды живой откроет реки.

И человек преобразится в целом,
В духовной совершенствуясь работе.
Получит не освобождение души от тела,
А воскресение души и плоти.


ДУША ИСТИННАЯ

Не когда душа языческая, тело-гроб покинув,
                оживает, просыпается,
Вырываясь на свободу из могилы – плоти тленной,
А когда душа преображенная
                на подвиги духовные решается,
Стать причастницей
                Божественного Естества старается,
Каясь и с грехом борясь, с Христом соединяется,
Навсегда освобождаясь от греховной кабалы,
                от плена.
 

О НЕВЕЖЕСТВЕ

Не продолжайте распинать Христа
Своим невежеством и мысленно и вслух!
Чтобы коростой скверны ум не обрастал,
Своим невежеством не искажайте дух.

Казалось бы чего и проще: взять
Да и прочесть творения святых отцов,
А не в безумстве из себя изображать
Самонадеянных ученых мудрецов.

И отсебятину и толкования свои
Выбрасывайте вон из головы,
И христианству чуждые слои,
И вымыслы и домыслы людской молвы.


ФОРМАЛЬНОСТЬ

Формальным богословием
                без чистоты духовной, веры и любви
Никто, почти упавший до духовной смерти,
                Небо не гневи.
Не то душой опустошенной и холодной
                завладеет Люцифер
И метку даст: «Ханжа, святоша –
                богомольный лицемер».


ЦАРСТВИЕ НЕБЕСНОЕ

Царствие Небесное – не пенсия,
Не пансионат пенсионеров,
Но Оно – обитель равновесия
В обретении смирения, любви и веры.


ПРЕЛОЖЕНИЕ СВЯТЫХ ДАРОВ

Не причащаемся Господнего «сырого» Тела,
                к слову,
Не пьем «сырую» Кровь Христову,
Не пьем «сырую» Кровь!
Нет католического и пресуществления,
Что означает превращение,
А только Преложение Святых Даров!
А дальше мысль сложна, но и проста.
Хлеб остается по природе хлебом,
Но он соединяется в момент молитвы
                с Божеством Христа,
Становится Христовой плотью здесь,
                под Небом.
Христос в Святых Дарах присутствует
                своим всем существом:
И Телом, и душою человечества, и Божеством.

Но ПЛОТЬ НЕ ПОЛЬЗУЕТ НИ МАЛО,
                лишь ДУХ ЖИВОТВОРИТ.
Священные СЛОВА – СУТЬ ДУХ И ЖИЗНЬ, -
                которые Он говорит.

С небес сходящий хлеб живой таков,
                что не умрет его ядущий
И будет жить вовек, жить будет Им,
Приблизит, встретит век грядущий,
Христом храним для жизни вечной
                и непобедим.


ПОНЯТИЕ О ЧУДЕ

Где исцеление на скользком повороте?
Душа каких чудес телесных захотела?
При правильной молитвенной работе
Сама болезнь стремительно бежит от тела.

Но истинное представление о чуде, -
Себя как подготовить к жизни вечной
И чистоту преподнести на блюде,
И это блюдо положить в мешок заплечный.


КРЕСТ

И накопилось в людях разрушение
                и запустение,
Но людям Иисус Христос, Господь,
                путь показал духовный исцеления,
Дал новый путь победы роду человеческому
                над врагом.
И Крест Христов – орудие позорной казни,
                поношения, -
Стал символом Христовой жертвы и спасения,
Оружием побед над князем мира,
                адом, смертью и грехом.


БЛАГОГОВЕНИЕ

Пред Ним благоговение –
Не только глубочайшее почтение,
Но тихий трепет душ в смирении,
Любви и умиротворении.


ВРАЧ

Не судья и не палач,
Там, где вопли, стоны, плачь,
Где людская плоть и кровь,
Исцелитель душ и Врач,
Радость, Красота, Любовь,
В день любой и час любой
Освящает дух и плоть
Упование мое – Господь.


СМИРЕНИЕ

Вот есть фальшивое смирение рабов,
А есть смирение людей свободных.
Но первый путь – набор страстей, грехов
И заблуждений, ни на что не годных.

Впасть в прелесть: сострадать распятому Христу,
Не исцелиться и погибнуть в созерцании беспечном?
И, не испив смирения микстур,
Там будем мучиться, забрав страстей наследство в вечность.

Иной путь: усмирение страстей.
От нас зависит в истине родиться –
Затем в духовном пребывать посте –
И человечеством Его нам освятиться. 

Грех вызывает страх. Греховность – кабала.
Освобождение от обреченности и страха –
Раскаяние и смирение: они – дела. 
А самомнение толкает нас на плаху.


ВЕЧНОСТЬ

Чему же уподобим Вечность?
Сравним слегка с чем Царствие Небесное?
Так в день пасхальный, день воскресный
Вдруг исчезает жизни скоротечность.

Ничто не шелохнется, повинуясь штилю.
И ветер спит на невесомых ветках.
Все замирает в солнечных потоках света.
Природа пребывает в молчаливой силе.

Земного тяготения нас покидает бремя.
Истаивают и воспоминания о зимней стуже.
Тепло внутри. Сияние в душе. Тепло снаружи.
И быстро иссякает, исчезает время.

Божественная Вечность воцаряется отныне,
Растет в душе, переполняет сердце
Невыразимой радостью чрез потайную дверцу
И устремляет нас к Единственной Вершине.


СВОЙСТВО

Как вечность передать мгновению молитвы?
Как закрепить в ней свойство это:
Господство постоянной доброй силы,
Что поселиться навсегда в душе решила?
Каков он, верный оптимальный метод
На нашем поле брани, поле битвы,
Когда стоим перед границами пространства
Вневременного и святого постоянства,
Предчувствия Божественной победы,
Неизъяснимой радости вне стуж,
Отсутствия страдания и скорби,
Которое снимает бремя тяжести, что горбит,
Родства едино-устремленных душ,
Очищенных в потоке неземного Света
От отчужденности и рабства страха,
От одиночества земного одним махом,
От боли и мучений и сомнений,
От горечи невежества и яда заблуждений?


ПРАВИЛЬНАЯ МОЛИТВА

Короткие и все молитвы произносим
Возвышенно, осмысленно,
Варьируя молитвы интонацию,
Без тарабарщины и шаманизма,
Не тарахтя вслух или про себя,
Не тараторя в беглом ритме,
И с паузами, если нужно.

Определяя глубину падения,
Болезнь своей души,
Приносим искреннее покаяние,
Осознавая всю свою греховность.

Молитвы произносим
С благоговением, вниманием
И сокрушенным сердцем
То тихо, умиротворенно,
То пламенно и радостно,
И не впадая в экзальтацию, -
Без состояния восторженного возбуждения,
Ведущего к бесовской прелести,
Соблазнам ложной святости.

С надеждами на милость Божью 
Мы молимся неспешно, устремленно,
Разумно, вдумчиво, сосредоточенно.

Сбиваясь с мысли, отвлекаясь,
От правильного хода мысли отклоняясь,
Теряя мысль, молитву повторяем.
Повтор молитвы – верное решение
Тем более, когда нам бес нашептывает гадость,
Стремится перебить молитву.
И просим помощи у Господа
В противоборстве вражьей силе,
Опять же опираясь на молитвы.


ПОСЛЕ ПРИЧАСТИЯ

Истаяла, исчезла бренность.
Во мне Святая Драгоценность.
Опять я вырвался из плена.
Теперь и море по колено.







СОДЕРЖАНИЕ

Начало познания

Перистые облака в предзакатный час
Антиголгофа
Рождество Христово в русском храме
Крест поэта
Путь
Русская тоска
Пятница
Многомноженный
Манифест зеленых?
Сфинкс
Пятый Рим
Песочное государство
Пророк поневоле
Где?
Как часто
Доступ
Беседа о творчестве
Выбор
Поиск сверхчуда
Нацепи, удержи, прикажи
Присутствие
Запах сущего
На полном серьезе
Перевернутый порядок
Без древних истин
Наследство
Пуп и суп
Престол
Зимний закат
Водный импульс
Утро
После дождя
Нега
Рассвет
В лесу
Границы

Открытие

Рай
Происхождение видов
Растения
О смерти
Оппонент
Смысл бытия
Основной вопрос
Горечь
Ориентиры
Расстояние
По Его следам
Книга
Гарантии
Вывернутая ночь
Бархатный сентябрь
Места
Заря
Запеканка
Куст шиповника

Развитие

Предсказание
Три кита
Творческий порыв
Поэт
Пороки мира
Ничтожество
Умственное развитие
Тела
Всяческая ерунда
Разница
Полемика
Свет
Поэзия и кабалистика
Война
Парадоксы правосудия
Предчувствие вечности
Без вариантов
Усилие
Праведность и самообман
На поводе
Наука
Благодать

Продолжение

Россия
Георгиевская лента
Ура-патриоты
Прогулка
Ненасытность
Инстинкты
Перспектива
Скоморохи
Маяк
Деревянная душа
Скудея разумом
Божественная радость
Любить врагов
Реальность
Эталонный атеизм
Смертельная беспечность
Ветхозаветный человек
Метастазы
Клей любви
Туман-туманище
Готовность
Последний лист
Келья
Тучные луга
Капризы и причуды
Ветер
Озера
Янтарный сон
Мед небес

Продвижение

Свет Истины
Спи, душа
Люди-страусы
Бревна
Мольба к Богу
Бурный поток
Помоги
Последнее слово
Реликтовый человек
Путь исповедания
Основы нравственности
Ответ
Отделенный
Опричник
Мой ангел
Экспресс
Скоро
Там

Испытание

Перекати-поле
Подмена
Охлаждение
Клеймо антихриста
Трубы
Жизнь
Один раз
Устройство мира
Дела
Реальность
Личность
Иной
Из последних сил
Будь, Господи!
Литературный персонаж
Вдали
Награда
Робинзон
Одиночество
Атомный огонь
Неискренность. Властолюбие
Новый Колизей
Поиски
Пристанище
Физика жизни
Просьба
Родина
Крепостники
Край одежды
О Высшей Любви
Смысл жизни
Обманет ли жизнь
После смерти
Без боли
Насмешка
Спешка
Навязанные мысли
Предел
Славолюбец
Валатильность
Молитва по шаблону
Спрячь меня
Образ Бога
Пастыри
Пункт прибытия


 
 
 

Становление

Осознание
Святая Троица
Спасение
Освобождение
Верный путь
Новое человечество
Душа истинная
О невежестве
Формальность
Царствие Небесное
Преложение Святых Даров
Понятие о чуде
Крест
Благоговение
Врач
Смирение
Вечность
Свойство
Правильная молитва
После Причастия