Дорога

1.

А мы дальше поехали... И с каждой станцией которая вскоре оставалась позади становилось все холоднее. Мне тогда показалось, что причина этого заключается в нас самих, в ледяных осколках которые торчали из груди, на месте наших душ.
Не спасало и то количество одежды которой мы постепенно обрастали, стараясь сохранить хоть крупицу тепла. И только чай или кофе. В зависимости от того, что успело закончится, а что заканчивалось. Согревал застывшие пальцы, вцепившиеся мертвой хваткой в горячую чашку.

В дороге мы много спали, дабы сберечь силы, то ли просто от бессилия. А проснувшись подолгу молчали...
Я клевал носом сидя за столом. Желания двигаться не было, открывать глаза тоже. Сознание проваливаясь в пучину сна из последних сил цеплялось за обрывки воспоминаний и мыслей. Что-то о доме и семье, о любви, любимой, бесконечной дороге...
Все мы здесь оказались волей случая, чередой несвязанных событий, потерь и находок. Между нами преобладала тишина. Едва уловимые жесты. Взгляды, да стук колес. Блуждающие одиночества, тени прошлых жизней. Потоки нашей энергии сплетались так же легко как и расплетались. Но не было в нас ни жалости, ни злобы, ни к себе, ни ко всем остальным. Мы не искали смерти, но и жили...

Не думаю, что каждый из нас действительно понимал в итоге, куда и зачем ему надо. Но все мы двигались в одну сторону.

2.

На пути нам встречались в основном деревья и редкие поселения из осевших домиков, кое-где с обвалившейся крышей и разбитыми окнами. Может быть от ветра и времени, а может и нет... Людей практически нигде не было, только однажды, уже вечером.
Тот день запомнился, он был один из немногих за то время когда солнце не унималось с самого утра. Вместе с ним не становилось теплее, но золотистый свет просачиваясь сквозь стекло и проскользнув за занавеской слепил глаза. Будто играя, увлекал за собой. И стоило распахнуть в стороны клочки грязной ткани, как вся округа заливалась ярким блеском. И груда металлолома, что служила нам транспортом превращалась в сверкающий меч рассекающий землю пополам.
Я заметил ее не сразу. Задумавшись, больше смотрел будто внутрь себя чем по сторонам. Но уголек сигареты добравшись до пальцев резким рывком вернул в реальность.
Она шла будто не замечая ничего вокруг... Солнце тонуло в макушках елей, что поросли вдоль дороги. Одна. Кругом не души, ночь близится. Куда она шла... И дошла ли... Я еще долго смотрел ей вслед, пока силуэт не стал просто точкой которую поглотил закат.

3.

Иногда на нашем пути вырастали города. Будто древние киты, исполинских размеров, выныривали из-за горизонта, обрушивая на нас всю свою мощь. Города, восхищали и пугали одновременно. Так легко было увязнуть в сетях иллюзорных благ и возможностей. Лишиться ориентиров и веры. Забыть Бога и себя...

Не помню когда я спал больше пяти часов за неделю, и сложно назвать бредовую дремоту - сном. Теперь мне кажется так всегда было со мной. Мир круто изменился, и все кто не изменился вместе с ним... теперь в другом месте, надеюсь лучшем, чем это. Но чего не отнять у этого мира и этих проклятых городов так это красоты огней в кромешной тьме и дождя, что другом коротает со мной ночь до утра.

Ничто не длится вечно и наши припасы рано или поздно заканчивались. Долгие дни мы с надеждой ждали того, от чего так рьяно пытались убежать. Люди всегда оставались людьми, а теперь и подавно. И там где их больше всего - мораль уступает инстинктам. Все хотят жить, выжить. Наверное именно по этому мы продержались так долго,.. лишенные инстинктов. Правда и образчиками морали не выступали.
Кто-то уходит, а кто-то остается, что бы обеспечить безопасность на время стоянки. Вероятность удачного расклада в случае неудачных обстоятельств не велика у обоих групп. Но надежды и глупости нам хватало с лихвой, чтобы окончательно не растерять остатки рассудка.
Необходимые средства добывались любым путем от проституции до воровства. Не гнушались любой работы. Главное только расчет на месте, только наличными. Никаких талонов и вещей, за редким исключением. Предварительный аванс не ниже пятидесяти процентов и никаких документов и долгосрочных обязательств. День, два на добычу, один на растрату. В первую очередь самое необходимое: консервы, крупы, сигареты, алкоголь. Так же уголь дабы окончательно не окоченеть да любое топливо, какое только попадется, а дальше как повезет. С каждым разом дефицит всего подряд ощущался все сильнее. Кофе и лекарств уже не найти.
Уходили ночью, возвращались под утро. Действовали по одиночке, друг с другом не контактировали. Каждый сам знал, что ему необходимо и какова цена. Лучше вернуться ни с чем, чем не вернуться вовсе. Об этом не говорили, но часто думали.

А ждать... Ждать возвращения... Только бы дождь не заканчивался.

4.

Бессонница, похмелье, вонь изо рта и от тела. К щетине недельной давности, прилагается изрядно помятое лицо с бездонными глазами. А за всем этим волочится туловище, поскрипывая костями и подошвами о пол. Ходячий кусок дерьма, отдаленно напоминающий, что-то вразумительное.
Доброе, сраное утро. Уже не плохо если очнулся в постели или хотя бы рядом, а не где-нибудь в собственной блевотине или моче.
Вскакивая безумцем с широко раскрытыми глазами, жадно пытаясь вдохнуть, пересохшим от спиртного горлом. Удается сделать только глоток едкой, тягучей слизи которой стала слюна...

Это стук колес, набирающий обороты выдернул бессознательный разум из помеси сна и галлюцинаций. А значит выбрались, смогли. Память о последнем дне проведенный в заброшенном тупике рассеивается словно дым. А под конец резко обрывается, будто сорвавшись с края пропадая в бескрайней пустоте.
Выяснить обстановку, оценить ситуацию, узнать чем закончился минувший день, обсудить перспективы, было бы верным решением, но... Сила воли и ответственность не являлись отличительными чертами. А собственные достоинства давно вышли из моды, прежде чем сам перестал их ценить, как и все остальное.

Существовали две установки. Либо тянешься за бутылкой, либо под набрав за еще одной. Пока темные воды не зальют холст восприятия желто-зелеными красками.
В начале месяц, пол года, девять, десять... Так и продолжалось бы если в конце концов не наступил этот самый конец.
Шум стихает... Мысли и воспоминания перестают стервятниками раздирать на части. Звуки мягче и приятней. Беспокойства уходят прочь. Как и желания, как люди. Времени нет. Тебя нет нигде. Теплые потоки ветра ударяются в лицо. Закрываешь глаза и видишь звезды. Любовь и отвращения чужды. Выше и ниже. Тебя нет...

5.

Закутавшись в плед из которого наружу показывались только худые руки крепко сжимающие горячую чашку чая. Вдыхая сладковато-горький аромат лесных трав. Слушая шум дорог аккомпанирующий биению сердца. Среди пестрых красок осенней листвы застыл у окна. За нами след в след спешил бесконечный пейзаж. Родина. Мать обреченная пережить своих детей. Дом. Где мы всегда лишь гости ожидающие обратного пути.

6. 

Все, что у меня осталось это старенький плеер с кассетой "Пикника", пол пачки пальчиковых батареек. Старенький револьвер без патронов. Две книги. У одной из которых вырван переплет и не хватает первых двадцати страниц. Я нашел ее у отопительного котла в мешке с газетами и прочим тряпьем для растопки. Вторую забрал из дома, аккуратно уложив в рюкзак вместе с дневником, поверх собранной на первое время одежды.
Карандаш сточенный до половины и фотография хранились в нагрудном кармане. От чего последняя затерлась и имела два надломленных края. Я собирался подыскать для неё обрывок прозрачного целлофана или пленки, но ничего подходящего не попадалось. Да и все больше забывал про стража своего сердца.
Только в очередной раз потянувшись за карандашом, наткнувшись на край плотной бумаги, нежно-шершавой и будто излучающей тепло. Вспоминал, что уже давно не вызволял свою пленницу из импровизированной темницы запертой под большой металлической пуговицей...
Я хотел все забыть, и не мог, и не хотел... Я писал письма. Объем которых уже давно превысил достояние моей скромной библиотеки. Они ожидали своего часа, в вязанном мешочке, прятавшимся под правым плечом. Когда смог бы передать их лично. Или, чем черт не шутит, отправить по почте, если та вдруг снова заработает.

Твои демоны всегда с тобой, но важно не это, а кто сильней... Состав со скрипом замедлял скорость. В раскрытую дверь задувал ветер...

Послесловие.

Я рос неплохим парнем, как мне казалось. Даже при всех обстоятельствах Мама с детства воспитала во мне понятия чести и доброты. Которые вскоре помогли окружающим проявить свои сильные стороны, а мне получить свои первые уроки жизни. Ни смотря на обилие "***ни" которую сейчас называю воспитанием, мне даже нравилась вся эта "жизнь".

Люди - очень справедливы. Для достижения величия необходимы жертвы. Для постижения любви необходимы жизни.