Значит так, я меняю тебя на жизнь

Метель

Он шёл за ней через метель и вьюгу,
но через дни, недели не догнал,
и в этом лабиринте беспробудным
лишь сновидением была она...

Он шёл за ней сквозь ветер, что пытался
сбить с ног его, метя' в лицо ему,
и в этом царстве снега - его счастье:
кружиться в вихре вслед за ней, вдоль бурь

идти навстречу солнцу, марту, что бы
капелью встретил их и пеньем птиц...
Он пробирался к свету сквозь сугробы,
симфонию зимы, метелей... Вниз

катился и февраль уже на санках
с горы, и оставались лишь часы
до беды побеждающего марта,
лишь только б чувствам в сердце не остыть.

Он шёл за ней по настам снегопада,
летел с небес
снег весь,
что только есть...
Он словно танцевал с ней вместе. Залпы
в ушах гремели музыки, оркестр

сопровождал движения всех бальных
под небом пар, лишь завихряя снег...
Он вёл её то в танце, а то плавно
он мягко следовал за ней. Со всех

сторон летела музыка, что сам он
писал своей любимой вдалеке -
теперь она лилась над снежным балом,
как будто снова ветер что-то пел...

Он словно поднимался в поднебесье
с ней в танце, отрываясь от земли.
Он помнил наизусть все ветра песни
и на бумаге воспроизводил.

Он плыл на волнах вихрей белоснежных,
качался, словно парусник из прежних
своих стихов. Метель их берегла,
метель укрыла их от всех и бешено
свою пластинку снова завела -
на оборотах мчалась всех игла...

Метель втянула все их разногласия
в свою воронку, ускоряя бег,
раскручивая, открывая настежь
все двери, проясняясь в голове,

метель их берегла, как ветра песни,
от всех, от глаз других и слов чужих,
метель соединила их отвесной
своей стеной. Стал каждый белым миг...

Она их подхватила в нежном вальсе,
она заставила за руки взяться,
она их окружала, как гора,
она их убеждала: не напрасно
он так печально, долго её звал...

Метель пред ними распахнулась дверью
в другую жизнь, где их ошибки всё ж
ещё исправить можно, став смелее,
где каждый день и ясен и погож.

Метель их убеждала не спешить бы
и всё начать по новой, ведь любовь
была большой и чистой, целой жизнью,
и юной, как глубокий свежий вдох.

Метель их окунула
в эту сказку -
свежий глоток, поток. И уплывал
февраль, и только долго отдавался
в ушах его шаг поступи... Весна

ждала за горизонтом, может, даже
и за углом, но сразу разглядеть
мешала вьюга,
что всё не желала
их отпустить из круга...
Только ей

открыты были тайны, обнимала
она двоих, укрыв их от толпы,
и музыка всё не стихала бала,
и каждый был запечатлён: холсты

их ждали на пороге... Не сгорало
то пламя у зимы в груди, пока
она помочь пыталась лёд расплавить
в душе его любимой, в облаках

рождаясь снежных над землёй, высоких...
Зима и не стремилась заменить
весну и лето. Как умела, только
сводила в танце их родных двоих.

Звенела вьюга, а зима казалась
холодной многим, молчаливой, тайн
исполненной... Но сколько танцев бальных
под пологом её соединяло
сердца двоих под музыку. Ветра

ей помогали, и зима дарила
надежду, ведь всегда теплей двоим
в её плену -
найти своих любимых,
вернуть
и изменить судьбу могли

под ней танцоры, небом мрачным, полным
снежинок, что лишь ждали свой черёд...
Зима была душою обнажённой -
с тем, кто ещё надеется и ждёт,
кто не считал жестокою её.

Зима пыталась помирить их в танце,
она им тихо пела о любви,
о том, что вьюг не нужно опасаться,
пока они вдвоём, слагала гимн
им, ярким и красивым, молодым

и погружённым
в творчество словами,
картинами, движениями вальса...
Зима благословляла их в метель,
не верила она, чтобы остался
так верный чувствам, преданный в беде
один среди зимы и бурь февральских,
сказать о чём-то главном не успев...

Магда Зима   10.05.2025 01:31   •   Заявить о нарушении