Психология отчуждения

Психология отчуждения
В современном обществе мы имеем дело не с экономическими законами, с которыми необходимо сообразоваться, а с индивидуальными действиями людей, которым нужно  управлять, зная их природу и сущность. Сущность экзистенциализма и других измов, пытающихся осмыслить индивидуальную жизнь, сведена к осознанию законов становления личности, благодаря чему общества надо понимать через человека. Что нужно людям, каждому отдельному человеку?

История готовится к раскрытию человека. Именно в этом смысле мы стоим перед грандиозным историческим процессом, в котором общество станет обществом людей – ассоциацией, в которой развитие каждого является основой развития всех. Но первоначально развитие индивидов, предоставленных себе, происходит на капиталистической основе, а потому превратно, где это превращенное развитие все ломает, так как мир противостоит индивидам. Совершенно очевидно, это слепой процесс. И сообразоваться с ним слепо - значит добровольно и сознательно стать на путь гибели, обосновывая это неизвестно какой необходимостью. Поэтому сообразоваться с инфляцией (обесценение той жизни, которая вышла из капитализма, обесценение человека этого общества)  и идти на «поводу» у бесконечного повышения цен, не имея к нему критического отношения – значит добровольно смириться с медленной и мучительной гибелью под оправдываемым насилием владельцев денег (неограниченная власть денег над людьми). А поскольку мы сидим на почве иностранного капитала, то здесь мы должны видеть произвол иностранцев, оправданный только в начальный период распада социализма, но не теперь, когда мы уже можем подняться на собственные ноги.И речь в настоящий момент идет о том, чтобы выходить из этого мирового развития и выработать собственную позицию (так делало советское общество. И вряд ли имеет смысл ждать, когда развалится экономика Запада (а это произойдет скоро).
Таким образом, человек, освободившийся (или освобождающийся) всем ходом развития от власти вещей, предоставлен себе. И этот свободный человек, еще не определивший себя и неясный для самого себе, и его поведение и поступки предстали перед мысленным взором философии жизни, которая, в отличие от марксизма, сосредоточена на жизни индивидов и через них хотят осознать социальный мир. И здесь тот факт, что человек, освобождающийся от капиталистического рабства в своем свободном положении, попадает в денежное рабство, - о существовании такого факта западная философия даже не подозревает в виду того обстоятельства, что нет исторического взгляда и точки зрения общественного развития, объективно подводившего человека к этому.  Между тем обнаружить, что деньги – последняя инстанция истории, значить, понять, что в деньгах движения (прогресса) уже не будет. Не понимание же этого объективного положения ведет к превратному пониманию, в котором движение мира, так или иначе, ограничивается «концом света». Самоликвидация денег с этой точки зрения просто есть самоуничтожение жизни, основанной на деньгах и вместе с тем признак того, что рождается человеческая жизнь в противовес вещной. Это - слепое отрицание всякого внешнего развития. Это просто тупик без сознания или с умирающим сознанием, порожденным капитализмом.         
Отсюда никто не понял, что исторически впервые происходила индивидуализация человека и что она было связано именно с процессами обобществления средств производства (социализацией капитала). В советском обществе речь шла только об обобществлении средств производства, тогда как о человеке как личности там понятия не имели (потребитель, производитель, специалист, профессионал и т. д.), при котором средства производства уже больше не принадлежали отдельным людям, классам. Государство, которое взяло в руки общественное богатство, в итоге должно было уничтожить его. И оно и уничтожила общественную собственность, передав ее в руки отдельных людей. Что такое вообще обобществление? Что такое социализация капитала? Уничтожение частной собственности. То, что затем произошло в мире капитализма, является социализацией капитала, при которой уже и капитал не принадлежит отдельным людям. Частная собственность на средства производства уничтожена и здесь. А индивидуальная собственность, на которую опустились, это что угодно, но уже не капитализм и не капиталистическая собственность. И здесь начинается грандиозный исторический процесс обуздания стоимости и ее превращение в потребительную стоимость благодаря техническому прогрессу. Люди в этом историческом процессе впервые освобождались от капитала и индивидуализировались, отчуждаясь и изолируясь друг от друга этим процессом. Тем самым они бессознательно ликвидировали то условие, которое их формировало таким, то есть собственником.
Америка, изначально ориентированная на индивидуализм, с самого начала отвергла общинные формы, сковывавшие инициативу индивидов, и они предпочитали, чтобы люди объединялись сами.  Тем самым она, повернув экономику и культуру к человеку, развивалась через человека.  Личный успех и прочие здесь действительно двигали миром. Но только до поры до времени.
В принципе, эта форма является противоположностью социалистического обобществления, ограничивавшего индивидов. Там капитал гораздо быстрее превращался в деньги, чем в других странах, и происходило накопление денег, которое разными путями оказывались в карманах людей и формировали структуры бизнеса. Капитал, концентрированный в руках немногих, в конце концов, парализовал общество, свернув производство. Распад же капитала привел к его социализации, при которой он стал общественным и при которой он вместе с тем оказывался в руках многих, превращаясь в деньги. Отсюда и формируются владельцы денег, взаимодействующие с социальным капиталом и стремящиеся разложить  его, например, мелкое предпринимательство.
Отсюда капитал – достояние общества, а люди -  владельцы денег, находящиеся в рамках социальной формы капитала. Они уже не капиталисты, вывозящие свои капиталы, а миллионеры или миллиардеры, размещающие свои деньги на различных континентах мира. Здесь хождение имеют деньги и деньги оборачиваются, управляя движением мира. Поэтому К. Маркс еще не знал, что такое социализация капитала, при которой он уже превращается в деньги, и это движение будет обратным движением капитала. Он знал только то, что, в конце концов, частная собственность на средства производства будет заманена общественной. Он лишь предвидел, что средства производства должны быть обобществлены и что все богатство должно быть богатством общества. И здесь ничто не принадлежит людям, кроме предметов потребления, будь это материальные или культурные блага. И все развитие общества к будущему отсюда он представлял через призму такой организации общества, которая, так или иначе, в этих рамках, в дальнейшем, по убеждению В. И. Ленина, неизбежно превратится в высшую фазу коммунизма. А что с собой представляла эта «высшая фаза», этого никто не знал  и не мог знать, ибо никто не знал, как будет умирать стоимость и в этом процессе как становится личность. Понять же, как становится личность – это главная задача экзистенциализма, полностью отрицающего общества. Для экзистенциализма общество есть общество людей. Они приблизительно отразили именно будущее и подошли к нему так близко, как вообще можно в капитализме.
Но только это и раскрывало сущность новой эпохи. Коммунизм был лишь гипотезой, следовательно, мифом. Для того чтобы раскрыть сущность коммунизма, надо осмыслить, почему высшей ценностью становится человек, а не вещи. Ведь особенность современной эпохи состоит не только в том, что человек теряет свою ценность, обретая ее только в рамках денег, но и вещи теряют свою стоимость в бесконечном повышении цен.
Но высшая фаза уже не была связана с материальным производством и распределением благ, вокруг чего вращалась вся социалистическая теория. Экономические факты были необходимой предпосылкой, а высшая фаза развивалась на новой основе и в новом направлении. Иначе говоря, она не была связана с организацией общества, стоящей над людьми. И в этом отношении совершенно был прав, напротив, Н. А. Бердяев, говоривший, что общество будущего всецело зависит от состояния внутреннего мира человека. «Экономический человек, отмечал он, преходящий. И вполне возможна новая мотивация труда, более соответствующая достоинству человека. Одно ясно: проблема эта не может быть лишь проблемой новой организации общества, она неизбежна есть проблема новой душевной структуры человека, проблема нового человека» (Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 151).
Бердяев протестует против социалистических методов социализации человека и не желает, чтобы он растворился в обществе, коллективе, он хочет, следовательно, чтобы человек был человеком, личностью, способной распоряжаться собой и сознательно сообразующей свою деятельность с деятельностью общества. Он не принимает социализм и экономическую ориентацию, придавая главное значение сознательному, духовному развитию человека. Будущее он видел в духовном осуществлении человека. И общество, стремящееся к своему будущему, должно человека сознательно осуществлять в этом направлении. Но стоимость и самоценность человеческой личности – это две разные эпохи, противоположные друг другу. И с этой позиции мы никогда не поймем, почему бриллиант дороже человеческой жизни.
Но он не понял суть социализации капитала, при которой человек впервые освобождался от капитала – исторически сложившихся общественных отношений, превращающих человека в товар и при которой и обуздывалась стоимость,  превращаясь в потребительную стоимость благодаря техническому прогрессу.
 Деньги же человека впервые предоставили себе и этим и индивидуализировали, отделив его тем самым и от экономического общества, делавшего его и экономическим человеком. В индивидуальной деятельности, то есть в мелком и среднем предпринимательстве человек отделился уже и от общества и опирается на собственные силы. Не освободившись от общества и не самоопределившись, человек был просто различной общественной категорией, слитой со своей деятельностью в рамках его стремления к своему собственному благу. Социализм как раз подготовил эти необходимые предпосылки. В капиталистическом же обществе человек до сих пор «функционирует» как деньги и слит со своей деятельностью, хотя деньги разлагают его основу, формируя денежную форму личности. Но если человек таким образом освободился от капитала, то освободиться от денег ему будет проще. Во всяком случае, оно уже не будет требовать борьбы классов, ниспровержения власти, уничтожения людей и т. д., а предполагается сознательным отношением к сложившейся ситуации и осознанием ее смысла.
Но названный процесс социалистического обобществления просто всех ввел в заблуждение, расстроив все прежние представления. И само понятие «коллективизация» было воспринято со страхом, так как она растворяла индивидов в социальных структурах, как  и превращала их в роботов, исполнителей. Там применялось не понятие «социализация», а «коллективизация». И одним из тех, кто с негодованием выступил против этого, был И. Р. Шафаревич, за границей написавший обвинительный приговор России и предрекший ему трагическое будущее. («Есть ли у России будущее?». М., 1996). И ему не дано была понять ту огромную роль, которую сыграло социалистическое движение в истории развития человеческого общества: индивидуализация человека, которая возможна была только в рамках обобществления средств производства и реального отделения человека от общества. Такого классического отделения человека от общества и осуществил социализм. Потому он и предоставлен себя и без общества осиротел. А государство, начинавший этот процесс, может все завершить и «концом света. Но, в еще большей степени, и индивидуализация капитала возможна была только в рамках его социализации. Чтобы уничтожить капитал, нужно было его социализировать и превратить его просто в деньги, а деньги же, в свою очередь, все больше попадая в руки людей, должны были разлагать капитал и капиталистическое общество вообще, а затем самоликвидироваться в руках этих же людей, превращаясь просто в потребительную стоимость. Ведь люди, отчужденные друг от друга и руководствующиеся завистью и ревностью, не могут быть способны заботиться о целом обществе или коллективах, если все основано на принципе эксплуатации человека человеком и на использовании одного другим в своих интересах. Просто в капиталистическом обществе все принадлежало меньшинству, а большинство работало на них. А меньшинство заботилось об обществе, продвигало вперед экономику и культуру. Если ныне все передано людям, значит все общество предоставлено произволу людей. А это и есть всеобщий процесс самоуничтожения. А если все общество подчинено индивидам и их интересам, значит, таким путем гибнет общество, стоявшее до этого над этими людьми. Теперь же все в воле людей, какое им общество создать, раз капиталистическое общество они бессознательно разрушают.
Тем самым деньги одновременно индивидуализируют человека и этим отделяют его от капиталистического общества и восстанавливают против него. Западные философы говорили и до сих пор говорят о социализации человека с чисто психологической точки зрения, даже представления не имея о капитале и экономических законах. Капиталистическое общество отчуждает человека от общества, предоставив его себе. Человек же, таким образом отделяющийся от капитала и противостоящий ему, западному мышлению представляется «самостоятельной сущностью», взаимодействующей с обществом. И общественная сущность человека, превратившаяся в деньги, попросту улетучивается из сознания человека, а деньги как сущность человека не воспринимаются, а то, что психологи описывают психологическую сущность человека, раскрывая его внутренний мир в психологических терминах, воспроизводят лишь психологию отчужденного человека. И само понятие социализации, являющееся именно социализацией капитала, при которой средства производства, орудия труда впервые принадлежат обществу, получает искаженную форму в сознании человека западного общества.
Таким образом, человек западного общества совсем не знает, где он находится и что с ним происходит. У нас есть хоть шанс осмыслить деньги и отделять себя от них хотя бы на основе самоликвидации денег. Они именно в «сказочном богатстве» не имеют этого шанса и обречены на медленное гниение в сказочном богатстве. И мы не думаем, что мировой финансовый кризис разрушит западную систему «в мгновения ока». Напротив, у западной системы резервов еще много, и она в кризисе еще проживет дольше, чем иные представляют. Социализм был разрушен в мгновение ока, но он до сих пор существует. И это объясняется тем, что процессы индивидуализации еще не завершились и что владелец денег еще не исчерпал свои возможности. А когда же он начнет разлагаться, то просто наступит «конец света». И в то же время начнется и «новый свет». Ведь никто еще не доказал, что без денег действительно наступит конец света. Напротив, люди до сих пор не могут себе представить, как начнется новая жизнь. И если история объективно направлена на это, то она осуществить ее именно в индивидуализации, разъединив людей и  разрушив социальные формы жизни, основанные на деньгах.