Прикосновение к детству

   Недавно мне попалось на глаза моё эссе, написанное ещё в 1978 году.
В нём я радовалась удивительному изменению, конечно же, в лучшую сторону
моей малой родины. И вспомнила, как моя подруга, навестившая меня в прошлом году, жаловалась на трудности междугороднего передвижения. Оказывается, закрыт аэропорт, не функционирует железнодорожный транспорт.
И поэтому захотелось вновь опубликовать память тех счастливых минут.

                СПУСТЯ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ

   - Пристегните ремни! Самолёт идёт на посадку. Элиста...
Сердце забилось часто-часто. И вот уж земля под ногами. Проходим через аэровокзал - красивое современное здание, отсюда до города, как говорится, рукой подать, но к нашим услугам стоят автобусы и такси. Мы решили идти пешком.
   Знакомая растительность - редкие пожухлые кустики полыни и лебеда, покрытая серой пылью. Замедляю шаг. Хочется наклониться и погладить её, но какая-то
стеснительность перед спутницей заставляет пересилить себя и идти дальше.
Небольшой пригорок - и впереди открылся город.
Да, настоящий город! Белоснежные пятиэтажные дома, магазины со стеклянными красиво оформленными витринами. Читаю вывески: музыкальное училище, медицинское, педучилище... А потом узнаю, что есть даже университет!
   Настолько всё изменилось, что я растерялась, не зная, правильно ли иду.
А спрашивать у прохожих не хотелось, да и стыдно перед спутницей, что я заплуталась в своём городе.
   Сейчас... Где-то здесь... должна открыться родная улица. Ноги стали, как ватные. Я чувствовала, что вот-вот заплачу от нахлынувших чувств радости свидания с местностью давно прошедшего детства.
   И вот он, заветный перекрёсток... Место, которое было нашей отрадой, нашей жизнью. Здесь был колодец с солоноватой водой для всей нашей округи. Кто знает, что такое лето в южной безводной степи, тот поймёт, чем была для нас эта драгоценная влага, поднимаемая "вертушкой" с восемнадцатиметровой глубины,
которая так приятно обжигала горьковатой прохладой припадающие к ней горячие губы. А в двух десятках шагов отсюда была землянка - моя колыбель. Но на этом
месте теперь стоит чей-то дом. И - о радость! В небольшом палисаднике увидела свою акацию, разросшуюся и корявую, на которую я, не однажды забираясь,
чтобы поесть "кашки", в кровь расцарапывала себе ноги.
   Стараюсь достать её рукой, но не могу дотянуться, мешает изгородь. Было тихо. И вдруг зашуршали на ней листочки - словно узнав меня, свою хозяйку,
свою подругу, она ответила на приветствие, на ПРОТЯНУТЫЕ к ней МОИ РУКИ...
   Спутница, не понимая меня, всё задавала какие-то вопросы. Хорошо, что уже начались сумерки, и мягкая полутьма скрывала мои слёзы...
   ... И снова - аэропорт. И опять мы в воздухе. Не отрываясь от окошка, смотрю
на проплывающий под нами знакомый и не знакомый мне город.
   Восхищаясь вслух открывшимся видом, неожиданно для себя, я вдруг обращаюсь
к рядом сидящей женщине:
   "Какая красота! Не правда ли?"
   А она слегка улыбается и молчит.
   Тогда я не выдерживаю и начинаю объяснять ей, почему мой город такой удивительный:
   "Поймите, когда я здесь жила, ведь ничего этого не было. Город только назывался городом, а на самом деле это была большая деревня, в которой над приземистыми саманными домами возвышалось одно-единственное четырёхэтажное здание. А на нашей улице не было даже электрического света. А вместо сегодняшнего аэропорта был небольшой домик с двумя железными печками для обогрева, и поле с несколькими "кукурузниками" на нём.
   Соседка посерьёзнела, вздохнув, сказала - "Да-а-а..." и задумалась.

   А я, закрыв глаза, переживала двойное чувство. Конечно, я радовалась, что
так преобразился родной город, но, в то же время, и грустила - по тому виду, по тому городу, неповторимому и ушедшему навсегда вместе с детством...
...............

   Вот так, в то время, воспринялось моей душой.