Венеция

Обворожительна Венеция, божественна, чудна,
на тайнах водной глади жизнь протанцевала,
и карнавальных масок вереницу знала,
и божьим даром охранять чужой секрет наделена.

Пылали страсти здесь - не век один, не полтора, не два -
от самого рождения святого чувства,
которым управлять нелегкое искусство,
и смысла спорить нет: любовь всегда во всем была права.

Вот взгляд стрельнул – уже отведены прелестные глаза,
подвязка показалась из - под шелка юбок,
а лед приличий светских очень тонок, хрупок -
и нависает над моральными устоями гроза.

Безумное желанье отражает улиц слабый свет,
скользит в зрачках туман - особый чуткий трепет.
Здесь кто- то произносит нежный робкий лепет,
а кто-то, улыбаясь, шепчет непристойности в ответ.

И вот уже скрывает тайны плотной занавесью ночь,
пороки пряча сладострастья и измены,
мелькают тени, стоны на заблудших стенах.
Не смея видеть грех, сбегает с неба юный месяц прочь.

Ах, сколько лжи, интриг за веерами, амурных мизансцен,
надушенных платков, намеков и уколов,
касаний плеч и рук нечаянных в гондолах,
и душ падений в преднамеренный и откровенный плен.

Пристанищем для сладкого греха Венеция стоит,
на том стояла вечность или две – так что же?
Учить ее, красавицу, как жить, негоже.
Хранила тайны - и Господь ее пусть преданно хранит.