25-43 и 47-60

Спросил меня давнишний друг:
Как быть, когда перед глазами
Встаёт она, случайно, вдруг
И мучает затем часами?
Улыбкой и прищуром глаз,
Усталых, но счастливых самых,
В простом наряде без прикрас,
В каком её судьба застала.
Вот. Девятнадцать – тридцать семь:
Таков расклад у нас, братишка!
Всё просмотрел из этих тем,
И всё прочёл об этом в книжках.
Но ты ответь мне, почему
Я так боюсь и стать ей милым,
И в юности её тону,
Одна она необходима?!
А может я не так люблю?
Прекрасно знал про это в двадцать,
Когда в карманах по рублю,
Но мир открыт, чтоб целоваться,
Чтоб  встать счастливым поутру,
И видеть радость у подруги,
А вот теперь – скорей умру,
Чем протяну к ней, юной, руки!
Как мне не разочаровать?
Останется со мной счастливой,
Когда ей стукнет двадцать пять,
Я,  в сорок три, останусь милым?
Я так страшусь обузой стать
Ещё неопытной, по сути!
И нежностью своей «достать»,
Союз согрет любовью будет?
Не станет после проклинать
Тот день и час, когда венчались,
Когда тонув в озёрах глаз,
Со всей душою целовались?
Боюсь испортить милой жизнь,
А без неё -  весь мир не в радость!
Вот ты – поэт, и ты скажись,
Как поступил бы, что осталось
Такому глупому, как я,
Не знавшему любви, как чувства,
Страдавшему в день изо дня,
Ответь, апологет в искусствах!
Мой друг умолк, и я молчал,
Завидуя  его любвище!
Про сорок семь и шестьдесят:
Своё считал в душе, на днище.
28.09.2015.