Геральд

Ничего особенного, просто игра
И один на двоих томик Сапковского...
А ещё я помню, что был февраль...
Белый как стих... Не високосный...

***

Однажды, когда я просила прощенья
За то, что он опоздал – на несколько месяцев
Или на несколько жизней? –
Мой Геральд, меня называвший Йеной,
Не отводил своих глаз, в которых кричали
Совы и нетопыри...
Мы пили на кухне чай
И ему на колени
С ресниц моих падали замертво белые чайки,
А он смотрел на меня с укоризной,
Ничего мне не говорил
И только пытался согреть их в своих ладонях,
Но они почему-то больше не оживали...

А потом под его окном пустили трамваи
И я часто-часто к нему заходила в гости
И теперь в его кухне дымился заваренный чай...
И в углу в коридоре я иногда замечала,
Как белели покрытые пылью птичьи кости,
Которые он почему-то не схоронил...
Мы на несколько месяцев или на несколько жизней
Понимали, что оба остались совсем одни
В обезбожевшем небе, где нет больше белых чаек –
Ни Геральда с Йеной, ни банально Иры и Кости –
Мы сидели вдвоём и могли говорить так просто
О ничего не значащих мелочах...

С этих пор я больше совсем не люблю чай
И, вливая в себя галлон суррогатного кофе,
Иногда из окна наблюдаю полёт чаек
И вспоминаю суровый ведьмачий профиль,
А прямо напротив меня зеленеет клён...
«Йена, Йена, я даже не был в тебя влюблён –
Откуда такая сила немого отчаяния?
Я ведь даже ни разу губами тебя не коснулся –
Только следа от губ на отставленной чашке чайной?
Я всего лишь просил у бога поплакать за нас,
Опоздавших на месяцы или на целые жизни...»
...Бог едва посмотрел –
                на него, на меня –
                с укоризной,
А потом отвернулся...
Бог от нас
        никого
            не спас...