Двери

Мы Гальке двери ставили железные, двойные.
Их к дню рождения ей подарил начальник цеха.
Ему-то что, сказал — и делайте, родные,
А вот бригаде нашей было не до смеха.

Я взял с собой китайскую рулетку снять размеры,
Но оказалось, что дверной проем, увы, ни к х..
В архитектуре есть и худшие примеры,
Но бить за деятельность надобно такую.

В проеме не было отлито косяка, а жалко,
И некому строителей хреновых взять за шкирку.
Не захотела жить в Шалготарьяне Галка
И вид на жительство сменила ближе к цирку.

Пьянов с Боринским стали изготавливать коробки,
От всей души желая угодить электродаме.
Они, клянусь, не спотыкалися о пробки,
Но прокололись парни с вывертом на раме.

Бывает хуже, Бог простит. Переварили рамы.
У Павлика Морозова железо распустили.
Но с гильотиною сплошные микродрамы,
Болгаркой доводили рез в привычном стиле.

К дверям Андрей Строкольский был допущен и
Аникин,
Два пролетария в расцвете лет и в полной силе.
Но вскоре дыней у них вытянулись лики —
Не так опять они железо приварили.

Был явно фактор времени упущен — гнали дуру.
В конце тоннеля не было просвета — лишь напасти.
Особенно, когда крепили фурнитуру.
Тогда между сторон и накалились страсти.

Энтузиазм коптил у мужиков, как крематорий.
У них шедевр на божий свет рождался в горьких
муках.
Я мог бы множество вам рассказать историй
О встречах с детищем железным и разлуках.

Чтоб оградить бригаду от истерик хоть маленько
И как-то разрядить сложившуюся обстановку,
В сердцах промолвил энергетик цеха Женька:
— Долой изделие из мастерской в кладовку!

Среди кастрюль лежали больше полугода двери.
В анабиозе мирно ситуация дремала.
А на меня в упор четыре ока зрели
И телепатили, что этого им мало.

Нет, не напрасно ждете вы, наступит час прогресса.
Я полагаю, до конца растянута резина,
И мне ее тянуть нет тоже интереса:
— Подать автомобиль и насосать бензина!

Лавина тронулась, раскочегарь, Жаркова, тазик,
Звони Палагину в цех КИП, проси машину, душка.
Шальным конем, вздымая снег, летит «Уазик»,
Под груз стальной его подставлена горбушка.

Латунный ключик вставил я в замок дверей спецхрана.
Не сцы кругами, не тревожься, предцехкома Галя.
Врата откроет пред тобой, поверь, охрана,
Когда проедет мимо них такая краля.

Пусть бдительный и строгий караул зацепку ищет,
Ему гоняться бы за вольным ветром в чистом поле.
Давно уехали Кулагин и Петрищев
Работать с шалым бригадиром Гныпой Колей.

На всякий случай, чтоб замазать щели, взял цемента —
Добро, вели ремонт в конторе коксового цеха.
У нас такой девиз в бригаде: для клиента
Костьми ляжь в землю, но сработай без огреха.

Мы двери вставили в проем, все точно, как в аптеке.
Должно от радости душа хозяйки громко пела.
Оно не мудрено — сработано навеки,
А мы готовы за другое взяться дело.

Когда в глазах моих отполыхали искры сварки
И грохот смолк в ушах от выстрелов из пистолета,
За стол мы сели, осушив с устатку чарки.
Так наша песня до конца была допета.

Поели, выпили еще, слетела с душ короста.
Как будто ангел босиком, прошла волной истома.
Слова напрашивались сами вместо тоста:
— Замок откажет — не откроешь двери дома.

От праведных трудов передохнув мы дружно встали
В груди от водочки у всех священный трепет.
Осталось недоделки устранить у Гали.
Горелова пошлем, пусть он брусок прилепит.

1996 г.