Посреди полноцветного великолепия

Посреди полноцветного великолепия
Увядания пышного, непритворного
Ободрюсь ли в кромешном склепе я
Одиночества торного.

Одиночества, сохраняющего черты
Лика, обветренного непониманием
Того, в чём ещё не повинен ты,
Удостоившийся заклания,

Но влачащий дале из года в год
Лихолетиям продолжение.
Вновь пожарищем пышным везде цветёт
Уж ли жертвенное всесожжение.

Небывалая давеча красота –
Опалит она на неё взглянувшего –
Слишком искренна и проста.
Трут сердечный в груди иссушеный, -

Пламенеет заре под стать.
За пределы лета светило катится,
Блик его уношу, как тать,
Не желая когда-то каяться.

Жара – Птицево ли перо
Подобрал в потёмках листом кленовым, -
Жжёт за пазухою нутро
Озарение светом новым.

Пусть, уже вострубил октябрь,
На Египет восстали казни,
Надвигаются Стынь, да Зябь, -
Очищение, будто праздник.

Одиночество неизбывное.
Где ж Наперсник в беде отчаянной, -
Не отрини всхлипыванье наивное,
Неуёмное, не случайное.