Стервятникам Геринга

              Он ввинчивался ввысь кручёной свечкой.
              Он шёл в пике звенящим топором.
              Он ждал, когда ему под Вязьмой речка
              Пожертвует свой старенький паром.
              Пилот давно уж был из асов асом,
              Отяжелела грудь от орденов...
              (С. Соколов. Паром под Вязьмой или ас из асов)
               
Он таранил паром, что почти, что добрался до берега,
И ушел с ним на дно, парашют, не использовав свой.
Все поэты земли, вспомним подвиг стервятников Геринга,
И склоним свои головы в скорби над русской рекой.
А ещё поклонимся пилотам, что сбиты над Питером,
Вспомним тех, что сгорели в кабинах, летя на Москву,
Вспомним всех поименно, кто были обласканы Гитлером,
И, кому перекрестье прицела, словно Рыцарский крест, на гробу.
Сколько их пролетело под фюзеляжем.
Кем считано, сверено:
Городов и посёлков, и сёл, деревень, хуторов,
Сталинград и Смоленск, Ливерпуль и Варшава, и Герника,
Боевая работа, или просто маршруты победных и славных боёв.
Вспомним всех и помянем. По-русски махнём молча водки.
И салютом пальнём, и отправим венок вдоль реки.
Мне же ближе свои в шлемофонах, фуражках, пилотках,
Уходящие в вечность, и в небо, где бой, и одни "старики".
И ещё я хочу, чтобы всем, каждой немке и немцу, и прочим:
Стукачам, полицаям и всяческой сволочи, тем, что своих продают,
Проскрипело в мозгах пулемётным, сквозным многоточием:
Achtung! Achtung! Alarm! Der Russische As in der Luft!