Ах, Мама милая, далёкая моя старушка!

Ах, Мама милая, далёкая моя старушка!
Ты обо мне всё плачешь по ночам.
А жизнь моя--всего Судьбы игрушка,
заброшенная в зону к таким, как я, ворам.

Над лагерем покой и звёзд простор бездонный.
С надеждой в небо чёрное узники глядят.
Разграбили страну все воры беззаконные,
а вот по тюрьмам--лишь законные сидят.

Братва здесь тянет лямку вся бездольная,
бесправная, забитая, униженная вся.
Я--вор в законе, Мама, птица вольная,
да только за решёткой волюшка моя.

С утра до ночи здесь работа тяжкая.
Обед--краюха хлеба, суп с рыбьей чешуи.
Друг другу--враг. В тюрьме администрация
воров ведь тоже делит на чужих и на своих.

Бывает праздник в ИТК? Бывает. Пьянка.
До очумения… Ведь всё равно--тюрьма.
И всё равно--ты арестант иль арестантка,
твой срок--томленье в клетке, безнадёга, тьма.

А сердце хочет жить и жаждет праздника.
Ведь каждый день--последний, не обмануть Судьбу.
Душа страдает в одиночестве, Душа изгнанника
из мира подлости и лжи
в такой же мир--в тюрьму.

Мне кажется, мы все в тюрьме сидим.
Возможно, камеры лишь разные, и всё.
Когда мы страх пред властью победим,
тогда и Бог воздаст нам каждому за всё.

А в ИТК живут насилье и убийства.
Для зека кровь--разменная монета.
Убийца--сын… Тревожны матерей всех чувства,
когда годами нет от сына вести и ответа.

…Но Мать не спит, за сына вся в тревоге.
Она от слёз иссохла, существованье--тьма.
Горит в углу лампадка--ей возвратили Бога.
Вот только сына всё никак не выпустит тюрьма…

14 июля 1995 г.