Из книги пророка Наума

   Глава 1. Святость  Иеговы.
               
Всевышний неприятелям всем мстит,
негодует на своих врагов.
Зря несправедливый ему льстит,
Бог его не примет «пирогов».
               
Требует, чтоб праведный был предан
 ближнему, отечеству, Творцу.
Не скрывай грехи, как плоть под пледом,
а, молясь, их изливай Отцу.
               
Бог силён неизмеримой силой,
из любви к нам - медленный на гнев.
Чтоб болезнь овец не подкосила,
постоянно загоняет в хлев.
               
Среди разрушительного ветра
 пролегает Саваофа путь.
Травы стелет нам нежнее фетра
 и спасает от смертельных пут.
               
Шторм на грозном море укрощает,
сушит русла многоводных рек.
Грех заблудшему любой прощает,
если в Бога верит человек.
               
Во дни бедствий нам Господь–твердыня.
Как Отец, он с нами добр и строг.
Знает тех, кто ищет его ныне,
праведных всегда поднимет рог.
               
От дождей стремительным потоком
 истребит Ниневию Творец.
Злых врагов преследует жестоко,
близится Ниневии конец.
               
Хоть их много и они сильны,
будут все равно истреблены.
А живые в плен возьмут котомки,
не появятся у них потомки.
А в домах поверженных врагов
 уничтожит Бог литых Богов.
   
Глава 2. Горе Ниневии,
          проливающей кровь.
Город укреплённый охраняй,
зорких глаз не уводи с дорог.
Соберись и силы сохраняй,
чтоб враг не ступил на твой порог.
               
Иегова сделает величие,
как у Израиля, для Иакова.
Хоть у Бога мало есть различия-
грешные ему все одинаковы.
               
В цвет крови щиты его окрашены,
воины штурмуют в тёмно-красном.
Колесницы громом ошарашены.
Льётся кровь Ниневии напрасно.
               
Крепость, наконец, обнажена,
уже пленных собирают в группы.
Славная столица сожжена,
стороны сражений ищут трупы.
               
Расхищайте серебро и золото,
здесь его запасам нет конца!
Всё в домах разбито и расколото,
женский плач у каждого крыльца.
               
Тают их сердца, дрожат колени,
истекли слезами их глаза,
опустились руки не от лени.
Затихает колесниц гроза.
               
Сбор трубят военные Орфеи.
Создана охрана для колонн.
Уплывают за кордон трофеи
 и уводят молодёжь в полон.
               
На чужбине пусть рабыни стонут,
бьют пусть непрестанно себя в грудь,
только огрубевших душ не тронут,
многие в неволе и помрут.
   
   Глава 3. Ниневия неминуемо
                падёт.
Горе, проливающему кровь,
горе уступающей Ниневии.
Горе мамам, кто теряет вновь
 сыновей, которых возлелеяли.
               
Город весь в крови и грабеже.
Свист плетей и грохот колесниц.
Бьются на последнем рубеже:
молния копья, пал кто-то ниц,
блеск меча и сник кто-то уже,
не успев закрыть своих ресниц.
               
Множество сражённых, горы трупов,
нет числа безжизненным телам.
Как всё отвратительно и глупо!
Боже, дай в пасть смерти удила,
               
чтоб не спотакалися о трупы,
атом не губил мильоны снова,
чтоб на секты, общества и группы
 не делило верующих «Слово».
               
Проститутский бизнес – без кордонов-
часть народа манит в свою сеть.
Не ныряйте в вульву без кондомов,
жизнь на волоске может висеть.
               
«Подниму подол твоей одежды,
пусть твою увидят наготу
 все народы. Не питай надежды,
что простится всё за красоту.
               
Сделаю тебя на век презренной,
выставлю стыдобу напоказ,
чтоб отныне до минуты бренной
 жались от таких, как от проказ.
               
Будешь ты, Ниневия, безлюдной,
где мне утешителя искать?
Чтобы не могли вы обоюдно
 Божий дар в экстазе расплескать.
               
Разве ты получше Но-Аммона,
полюбившего каналы Нила?
Моря гладь была его мамоной,
как стена от недругов хранила.
               
Эфиопы были его мощью,
им с Египтом не было предела.
С Ливией и Футом было проще,
он не избежал сего удела.
               
Также предназначен для изгнанья
 и ему был уготован плен,
и его детей ждало терзанье,
его знатных ждал в оковах тлен.
               
Ты, блудница, опьянея, скроешься
 в поисках укрытий от врага
 и после паденья успокоишься,
потеряв величия рога.
               
Твоя стража – туча саранчи –
улетит, куда глядят глаза.
Сколько не хитри и не ловчи,
всё сметёт грядущая гроза.
               
Задремали пастухи Ассирии,
избранные воины – в жилищах.
Люди разбрелись и обессилили,
вместе поскорбев на пепелищах.
               
Знай, неизлечима твоя рана,
разбежалась вся твоя охрана.
Пусть в ладоши хлопают злорадно
 те, кого ты мучила изрядно.