Две стихии Владимира Порядина

        Геолог, ученый, поэт… Все это один человек - Владимир Семенович  Порядин, уроженец Воронежской области, выпускник Воронежского государственного университета.  В нынешнем году ему исполнилось бы 80 лет. Свои семьдесят семь, дарованные судьбой, он прожил  насыщенно и интересно, творчески отдаваясь  любимому делу.  Две стихии владели  этим человеком: геология и поэзия. Об этом  искренне и честно рассказывается в его книге «Мое время».  В ней  автобиографическая повесть и  стихи, опубликованные  в разные годы в издательствах Москвы, Воронежа, Сибири. Издана книга в Москве в марте 2015 года  на предприятии «Геокарт - Геос», руководит которым  Н.В. Межеловский,  доктор геолого-минералогических наук, друг Владимира Порядина со студенческих лет.
         Родители Владимира  были из крестьян. Отец окончил три класса, обучился сапожному ремеслу, позднее – шоферил, мать   имела семилетку, стала швеей. В 1942 году  она умерла от тяжелой болезни, отец ушел на фронт. Двух их малолетних  сыновей опекала  и фактически спасла от смерти или детдомовской  участи совсем чужая женщина, добровольно взвалившая на свои плечи  такую непосильную ношу.   Вернувшись с войны, отец женился, и у Володи и Лени  появился сводный,   брат – Борис Набродов. Вспоминая свое детство, Владимир Порядин отметит, что  все  им досталось:  и голод, и холод, и нищета военных и послевоенных лет. Но выжили, устояли.
       Учеником Владимир оказался способным, А в четырнадцать лет вдруг «прорезались» стихи, слабые, маловнятные, но полные любви к Родине. Отец, ценя способности сына, не отдал его в «фазанку», постарался, чтобы Владимир получил среднее образование. Все мальчишки мечтали стать летчиками, и его тоже не обошла эта мечта.  Проучившись год в Военной авиационной  школе  первичного обучения летчиков  в Актюбинске, понял, что это не его дело. Любовь к литературе и языку брала свое, решил стать журналистом. Но самый ближний факультет журналистики  в Москве. «Не потянем, - сказал отец. – Только Воронеж». Из имеющихся тогда в Воронежском университете факультетов Владимир выбрал геологический и, как оказалось, не ошибся. Учился хорошо. По вечерам, случалось,  подрабатывал с товарищами на очистке железнодорожных путей, разгрузке вагонов. Увлекся сочинением стихов, занимался в литературном объединении  при историко-филологическом факультете. Участвовал в поэтических вечерах, литературных конкурсах, печатался в университетской многотиражке, появились подборки стихов в «Юности» и «Подъеме». Был одним из организаторов   Дней поэзии в университете, которые стали  традиционными и проводятся вот уже почти шестьдесят лет. Кройчик, Филюшкина, Порядин, Татьяничев. Мартынов, Гуков, Силов, только что закончивший литературный институт Владимир Гордейчев, Анатолий Жигулин, считавшие себя «рабочими поэтами» Олег Шевченко.  Эдуард Пашнев, Виктор Панкратов, Романов… - это они были  в центре  молодежной поэтической жизни Воронежа тех лет. В последствии  известные имена…
       Производственную практику Владимир Порядин проходил в геологоразведочной экспедиции на Южном Урале, а когда наступила выпускная пора, со своим другом  Николаем Межеловским распределился в Красноярский край. Это был 1959 год. В лучшем геологоразведочном коллективе  страны  он трудился  более пятидесяти лет,  от его расцвета до  так называемой приватизации в начале 2000-ых. Женился на красноярской девушке, вырастил и воспитал двух сыновей. И по-прежнему две стихии владели им: геология и поэзия. В геологии – прошел путь от коллектора и полевого геолога до  начальника  экспедиции. В постперестроечные годы  Владимир Порядин -  директор консалтингового предприятия «Геомарк»,  член совета директоров  ОАО «Красноярскгеология».  Путь сложный, с успехами и разочарованиями, но  насыщенный  поисками нового, постоянным самосовершенствованием. Владимир Семенович  стремился во всем  быть профессионалом. Когда назначили   руководителем Вычислительного центра, окончил Высшую математическую школу; будучи по натуре исследователем,  - аспирантуру при Сибирском отделении АН.
         Но поэзия не отпускала, держала мертвой хваткой, особенно в молодые годы. Многое в  становлении Владимира Порядина  как поэта дала заочная учеба в Литературном институте имени Горького. При поступлении выдержал конкурс в двадцать  человек на место. Зачислили его в семинар известного поэта военного поколения  Дмитрия Ковалева, работавшего редактором поэзии в журнале «Молодая гвардия». Хорошая школа! Благодаря институту получил системные знания по литературе и русскому  языку, истории и философии. Во время сессий в Москве старался приобщиться к ее духовному богатству, посещал выставки, театры. Вдохновляло на новые стихи  общение с товарищами по поэтическому цеху, в числе которых были и известные уже тогда Николай Рубцов. Игорь Шкляревкий,  Анатолий Ионкин и другие.  Помогали укреплять поэтический и гражданский дух,  оттачивать критическое восприятие жизни  встречи с Робертом Рождественским, Беллой Ахмадуллиной, Андреем Вознесенским,  Евгением Евтушенко.  Они собирали тогда тысячные аудитории на площадях и стадионах Москвы,  в вузовских  аудиториях.  Так называемая «хрущевская оттепель»  породила надежды на перемены к лучшему, свободу мысли и слова. На шестидесятые годы, особенно их первую половину,  пришелся расцвет поэзии, признание ее как общественной силы.
   Эти годы стали  лучшими в поэтическом творчестве Владимира Порядина. Его стихи печатают журналы «Юность», «Подъем», «Урал», «Сибирские огни», альманах «Енисей»,  газеты «Красноярский комсомолец», «Советская Россия» и «Литературная Россия» и другие. Они  издаются в  коллективных сборниках, звучат по красноярскому радио и телевидению.  Вышли в свет и две книжки стихов  В.С. Порядина – «Свидание с Землей» и «Пласты». В 2009 году его стихи  вошли в двухтомную антологию поэзии Воронежского университета – «Земная колыбель».

       Всё возрастающая увлеченность геологией  и семья с годами  отодвинули увлечение поэзией на второй план, времени для литературного  творчества оставалось все меньше. Сказывались и случающиеся  творческие неуспехи, и падение в обществе интереса к поэзии.  Зато  вышедшая из-под пера порядинская  «проза» тоже дорого стоит! И диссертация на соискание  звания кандидата геолого-минералогических наук, которую Владимир Семенович с успехом защитил, и две  монографии,   и более полусотни научных статей по материалам  собственных геолого-съемочных изысканий, и, наконец,  автобиографическая повесть «Мое время» - честный и искренний рассказ о времени и о  себе.  В ней  перед нами предстает незаурядная Личность,  умный, широко образованный и интеллигентный, разносторонний по знаниям, интересам и способностям, системно мыслящий и трудолюбивый, порядочный и добрый  человек, большой жизнестойкости, собственными талантами и усилиями сложивший свою судьбу.  В.С. Порядин  был ученым-новатором и производственником высокой квалификации, прекрасным организатором  прикладных геологических исследований.
             Он  оставил заметный след и в поэзии, к которой  всё же возвратился в последние годы жизни. Безусловно, мог бы в поэзии достичь и большего, если бы не пришлось  эту страсть делить с другой своей страстью – геологией. Стихи Владимира  Порядина самобытны, им присуща  своеобразная лиричность и одновременно высокая гражданственность, тематическая и смысловая глубина (при  понятности и кажущейся простоте  поэтической формы), нацеленность на общечеловеческие ценности, актуальность.  В них нет ни декларативности, ни повествовательности, ни назидательности. В них – сама жизнь и живая душа поэта, глубокие мысли и искренние чувства, изумительные образы, прекрасный литературный язык.

           В  повести «Мое время» писатель отметил: «Занятия поэзией принесли мне самые яркие, самые счастливые мгновения жизни… навсегда оставили во мне поэтическое восприятие мира и людей, стремление к творчеству на любом поприще, неприятие тирании, рабства, бюрократии, тупого исполнительства, чинопочитания. Поэзия, без всякого сомнения, облагородила мои чувства. Я благодарен судьбе за то, что она, пусть и ненадолго, наградила меня этим божьим даром».

          В достоверности сказанного  читатели могут убедиться по предлагаемой журналом подборке стихов Владимира Порядина. И светлая ему память в юбилейный для него год! Будем жить и помнить.
                Александра ПОЗДНЯКОВА,
член  Российского межрегионального союза писателей,
выпускница ВГУ 1958 года.

"Челнок мой легкий закружит вода..."


ГЕОЛОГИ

Они закурили последний раз
смешанный с солью табак.
Они закурили последний раз,
и каждый взял свой рюкзак.
И первый встал и сказал:
— Ну что ж,
нам ли с тобой забывать
о том, что от смерти одной не уйдешь,
а двум смертям не бывать.
И встал второй и сказал:
— Ну что ж,
не нам с тобой забывать
о том, что от смерти одной не уйдешь,
а двум смертям не бывать.

Они ушли.
И за их спиной
в тоске угасал костер.
Они ушли.
И дождь проливной
следы их навеки стер.
И если они не дойдут,
ну что ж,
нам ли с тобой забывать
о том, что от смерти одной не уйдешь,
а двум смертям не бывать.


БИРЮСА

Куда струится эта бирюза?
Куда стремится речка Бирюса?

Я сделаю челнок из бересты,
я обойдусь сегодня без весла,
я доверяюсь воле Бирюсы,
куда б она меня ни занесла.

Челнок мой легкий закружит вода,
в молчании расступится тайга,
проклюнется зеленая звезда,
сомкнутся за кормою берега.
И я не стану.
Я с водой сольюсь,
туманом легким пряну в высоту,
кедровой шишкой с высоты свалюсь
и вновь ростком зеленым прорасту.
И все постигну, все осмыслю вновь,
пройду сквозь сотни жизней и смертей,
взлет и паденье, злоба и любовь
навеки станут сущностью моей.

И если через много-много лет
ты вновь захочешь отыскать мой след,
где он исчез — спроси у бирюзы,
где я сейчас — спроси у Бирюсы.


ЦЕНИТЕЛЯМ ПРОПОРЦИЙ И ГАРМОНИЙ

Ценители пропорций и гармоний,
вы смотрите с болезненной гримасой
на хрупкую сверкающую лилию
в ладони, почерневшей от мазута.
Послушайте, нельзя ли эти руки,
нельзя ль назвать прекрасными цветами?
И разве эти пальцы не похожи
на пять упругих хрупких лепестков?
Послушайте, нельзя ли эти лилии,
нельзя ль назвать прекрасными руками?
И разве лепестки их не похожи
на пальцы человеческой руки?

Мы строим мир пропорций и гармоний.
Мы строим мир великого единства.
Вы посмотрите, как спокойно лилиям
в ладони, почерневшей от мазута.


ДЕВУШКА ТАНЦУЕТ У КОСТРА

Девушка, как бабочка, пестра
в этом легком платьице из ситца.
Девушка танцует у костра,
словно в небо улететь стремится.
Блещут окропленные росой
розовые икры и колени.
Девушка любуется собой,
трепеща от счастья и волненья.

Тени поднимаются из трав,
холодом в лицо ей ветер дышит.
Девушка танцует у костра,
ничего не видит и не слышит.

В черных топях созревает страх,
с гор обвалы тяжело грохочут.
Девушка танцует у костра,
девушка с тайгой поспорить хочет:
кто кого — зловредная Яга
иль добро дарующая фея.
Тяжела ты на руку, тайга,
но девчонка все-таки сильнее.

Завтра ей в маршрут идти с утра
напрямик сквозь гари и завалы.
А сейчас, как бабочка пестра,
девушка танцует у костра,
словно за день вовсе не устала.


ВЕСЕННИЙ ЭТЮД

Смешалось грязное и чистое,
смешалось тусклое и яркое.
Идет весна, звеня монистами,
плевками луж на землю харкая.
То прозвенит веселой песнею,
то прохрипит тираду бранную,
то пахнет тухлостью и плесенью,
то льет на землю свежесть пряную.
Проказница — весна лучистая,
твои волнующие прелести —
в смешеньи грязного и чистого,
в смешеньи свежести и прелости.


* * *

Едва вдали последний гром замолк,
а муравьи открыли все отдушины.
Земля полна грибов, как кузовок,
и радуга над нею вместо дужки.
Не медли
и ступай в ее леса,
гремящий ключ перемахни с размаху,
не отстраняя веток от лица,
до нитки промочи свою рубаху.
И вот поляна,
как накрытый стол.
Садись — земля накормит и одарит.
Грибной, медвяный, ягодный настой
тугой волной в лицо тебе ударит.
И сколько бы ты в жизни ни копил,
а большего богатства не накопишь.
И сколько б ты ни продал, ни купил,
а этого уж не продашь, не купишь.
И не повесишь на земле замок,
и не прибьешь запоры и задвижки.
Бери ее, неси, как кузовок.
А радуга тебе заместо дужки.


СВЕТОПРЕСТАВЛЕНЬЕ

И вот опять, в чащобах замирая,
заставив вздрогнуть лепестки травы,
там, на восходе, на горе Маральей
раздался зов архангельской трубы.
Да, вот и осень. Светопреставленье.
Подобие великого суда
над тем неистребимым преступленьем —
ликующим зачатием плода.
И чтоб хоть чем-то хоть немного скрасить
жестокость и бессмысленность конца,
мир не жалел торжественнейших красок
для самого худого деревца.
Но эта мишура и позолота
не приставала к гордой красоте
и опадала, шелестя, в болота,
когда в святой щемящей наготе,
проваливаясь в ямы и трясины,
по-женски величавы и слабы,
все шли и шли березы и осины
на дальний зов неведомой трубы.
А там не бог, не дьявол, не архангел —
там, запрокинув за спину рога,
марал — огромный ярко-рыжий факел
звал силами помериться врага.
И рядом второгодка-олениха,
вся, словно трепет звонкой тетивы,
стараясь скрыть волнение, лениво
жевала клок иссушенной травы.
(Журнл "Подъм",  1-й номер, 2016 год, г. Воронеж)


ПРИГЛАШАЮ НА СТРАНИЦУ Владимира Порядина на сайте Стихи.ру.