Талдом

       В обычный день плохой погоды, когда дожди не устают, меня сжимает чувство комы и медленно часы идут. Заметно лужи расплескались, преобретя зеркальный фон, деревья влагой напитались, расправив засухи поклон. На улице тоскливо, сыро, под зонт забрался пешеход, одет попроще, некрасиво и вымок, как облезлый кот. Так наблюдая за природой, я позабылась и на миг, вдруг окунулась годом раньше и страх опять в меня проник.
       Вечерний ужин затянулся, допив багровое вино, а из намеченной программы - под первым номером оно!  Мой спутник, не жалел амбиций и подливал хмельной рукой, наверное хотел упиться, а делал это - невпервой.  Не стала я сопротивляться, с улыбкой даже пошутив, как он обхватывая в танце, его снаровку ощутив.  Друзья заметно опьянели, разбавив крепкий алкоголь, царило в воздухе похмелье, хоть летний домик был чужой.  Сегодня ночью шумно влезли, открыв увесистую дверь, на окнах оказались ставни и не сорвать нам их с петель.  Наткнувшись на глухой посёлок ( садового товарищества) мы всей толпой ночлег искали, промокли с сильного дождя.  Иссякли силы, есть хотелось, мы долго ехали сюда, один из нас водил всех за нос, наверно может с хваставства?  Он обещал ночлег уютный, запас спиртного, сигарет, совсем пустой, давно не людный, его хозяйки дома нет.  Но с пьяну видно перепутал, не только место или дом, привёз на станцию другую, похожую на Талдом.  Конечно поняли мы поздно, что оказались в дураках, но только это было после и растворились в комнатах.  Для каждого нашлось местечко, в шкафах постельное бельё, в размер одежда, есть аптечка, варенье свежее ещё.  Второй этаж простором занят, его дырявит лишь труба, огнеупорный - жёлтый камень хранил секреты мастерства.  Удобный лаз нашли не сразу, он вёл к большому чердаку и было явно удивленье, увидив звукоизоляцию.  Пол был застелен мощным слоем из старых и больших ковров, а стены в изоплен набиты, острасткой из зверей голов.  Здесь оказалось пыльно, душно, проветрить небыло причин и было так всем интересно, кто находился тут один?  Стол под металл, над ним и лампа, гамак и ширма без колёс, большой сундук с оленьей шкурой, парик из стриженных волос.  Но самым главным в интерьере привлёк внимание у всех, роскошный вид кресла - качалки и плед не убранный наспех.  Под ним разбросаны тетради, исписан мелко каждый лист, мы поудобнее расселись, а Даня зачитал нам стих " Мацист".  Удобно погрузился в кресло, раскачивая наш интерес и замерев от всех диковин, достиг в прочтении прогресс.  Нелепость терминов, стиль дикий, всех изумил и веселя, поднял хмельное настроенье подумав,  что мы здесь не зря.  А профиль отроженья в сходствее,  при тусклом свете стал похож, на Гоголя!, а строки эти отягощали дом, что вхож.  Смех прекратился, а молчанье, что воцарилось в темноте, внесло изюминку при чтиве и оробели разом все.  Представил каждый ту картину, которую услышал в слух, шёл пересказ тех истязаний, с которых нам сковало дух.  Все 8 человек изрядно, набрались страха в полчаса, но было жутко интересно прочесть тетради, до конца!  Как стало ясно без подсказок, что обитает здесь хирург и пересказ всех операций и тех, кто умер здесь от мук.  Стилистика его деяний вносила ясность без труда, а перспектива выживаний не доживала до утра.  Всё это в стихотворной форме годами шло под карандаш, а крик мольбы любой из жертвы, вносил заведомый мандраж. Никто из нас не сомневался в правдивости поскудных строк, читаемый от страха вжался, в грехом  исписанный листок.  А сизый дым стоял туманом от накуривших сигарет, уже никто и не был пьяным!, искав себе простой ответ.  Я осязала помутьненье и дробь осеннего дождя обрисовала мне картину немого с виду чердака.  Кресло качаться перестало, прочлась последняя строка и все наверно осознали, что в доме прижилась' беда.  Сундук огромного размера был заперт крохотным замком, открылся без ключа он быстро, с удара точным, молотком.  Мы доставали униформу, с большими линзами очки, бутылка спирта,  дрель и пилку, щипцы и даже - скальпели! Конспекты все по медицине, в которых точность и расчёт,  а годы практики лихие  создали правильный подход. Есть странность, что нас поразила, размеры женского белья и тапочки в сплошной подошве, а в куртке вшита талия...  Пакет мобильных телефонов, но, модных много лет назад, ключи дверные, документы и простынь, где вершил обряд.  Она с резиновой подкладкой, но пропитавшись кровью слёз, пережила людские муки, а боль-  не приняла всерьёз.  Вопрос один у всех таился; вернётся ли сюда злодей? а может он следит за нами, из потаённых им щелей.  Теперь понятны окна в ставнях, просторный, но холодный дом, здесь даже небыло посуды, завален шмотками кругом.  И нам достались по размерам все вещи, что нашли в шкафах и не возникло даже ссоры из-за делёжки на словах.  Переодеться поспешили и побросали вещи те, свои промокшие надели, что мы развесили везде.  Покинув дом с открытой дверью и молча оглядев весь  двор, где незамечено посевов, деревьев, что несут декор.  Пустынно и немного странно и ощущение могил, что скоро их дождём размоет, который неустанно лил.
 Вокзал оформил нам билеты и отпустил в один конец, мы молча ехали с надеждой, что страху нашему конец.