Одинокий джаз над обрывом

Он сделал вдох и вобрал воздух в легкие поглубже...
Родилась мелодия. Она скользила светлой птицей между шершавых серых скал к морю и там сливалась с ним, образуя единое целое. Казалось, что человек над обрывом-это режиссер, пришедший в этот миг и час, чтобы связать в гармонии небо и землю, звуки трубы и шепот волн. Редкие прохожие замирали в удивлении, подойдя к холму, на котором играл музыкант. Он творил не по нотам, иногда фальшивил, то загонял свой саксофон в бешеном галопе, то наоборот, тихим шепотом вторил прибою. И люди слушали, и это уже само по себе было чудом. И каждый из них вспоминал что-то свое, сокровенное, спрятанное под слоями песка, упавшего в стеклянных часах памяти. Вот старик, сощурившись , думал о ветреном воскресном дне в церкви, когда мальчишкой он впервые услышал орган. Серьезная женщина в очках угадывала в мелодии саксофона отзвуки своего первого свадебного танца и тихонько смахивала нечаянно упавшую слезу. А малыши, пришедшие в этот дивный вечер с родителями полюбоваться закатом, танцевали, смешно запрокидывая к небу маленькие ручонки. Их движения были столь же естественны, как и мерцание первых звезд в сиреневом небе, как всполохи пещерного костра, как первое биение сердца ребенка, рожденного в этом мире, чтобы стать Человеком...
А музыкант, тайком улыбаясь, снова и снова делал вдох и в темнеющем, мерцающем вечере, переплетаясь с ритмом Вселенной, звучала новая мелодия.