Уголком

"Буквы явятся на бумагу, я уже их зову на бой. Собираю в кулак отвагу, чтоб начать диалог с тобой, собираю в кулак терпенье и держу в голове момент нашей встречи. Одно мгновенье - я уже попадаю в плен.

Добрый вечер, моя родная. Вспоминаю твои глаза. Синева - и не надо рая, и не надо шагать назад; ты мила, хороша собою, мчишь в объятья ко мне скорей. Я вернусь, и нас станет трое.

Вот уже на дворе апрель, солнце греет порой нещадно, ночью холод (хоть волком вой), мы у Одера, и пощады не дождется здесь враг лихой.
За неделю прошли немало, и немало еще пройдем, Все, что раньше нас занимало, смыло вражеским артдождем, все, что раньше казалось байкой, обрело нашу кровь и плоть. Многих утром убило. Жалко. Надо жалость перебороть.

Я вчера видел сон, Танюша, хоть в четверг не совсем спалось. Ты послушай меня, послушай, я сейчас напишу всерьез! Мы гуляли вдвоем по полю. Лето. Жарко. Колосья ржи. Мы ныряем в них, я доволен - мы до одури в них лежим, в облаках проступают звёзды, ни единой души кругом, и глаза застилают слезы. Я с тобою. И здесь мой дом.

Завтра снова пойдем в разведку. Наступать без нее нельзя. На Зееловских буду метким, мы должны их скорее взять! В этом вижу я ключ к победе, и я верю - мы их возьмем! Враг боится нас нас: часто бледен тот бывает, кого убьем.

Жажду встречи не сможет сдобрить даже быстрый твой мне ответ. Я молю тебя, просто помни - ты моя, ты моя навек! Скоро лето, а значит точно сон исполнится, просто верь! Я люблю тебя, Таня, очень, ты открыла мне в счастье дверь, и я счастлив, хоть и не рядом, хоть и нас разделяет бой. В ожидании встречи взглядом, до свидания, вечно твой..."

Летний вечер. В морщинах руки держат старый помятый лист.
-Вечно мой...

Через боль и муки образ в сердце остался чист.