Папе

Сосны в форточку тянут лапы,
прячут в кудрях своих луну,
ты о чём вспоминаешь, папа,
прислонившись плечом к окну?

Ах, все чаще приходит в гости
перестрелок тревожный звук,
и заснеженное Погостье,
и убитый в атаке друг.

Пусть одна на двоих винтовка,
но тебе, как всегда, везёт,
и смешной парикмахер Вовка
где-то рядом совсем ползёт.

Страха не было даже в мысли,
только юности звонкий гул,
но внезапный короткий выстрел
что-то сразу перевернул.

Ты сугроб перепрыгнул ловко,
вытер тёплую кровь с лица,
но уже умирает Вовка,
Вовка, друг из Череповца.

Как-то сердце забилось глухо,
стали щёки белей бинта,
он шептал: " Отомсти, Андрюха,
отомсти за меня ", шептал.

Обезумев от горькой злости,
ты метался, ревел, стрелял,
и кружилось в глазах Погостье,
и куда-то неслась земля.

На столе у хирурга битва
Ярко-белый халатов круг,
а на тумбочке низкой бритва,
что на память оставил друг.

Значит, был ты обязан выжить,
чтобы нам рассказать о нём!
там берёзы склонились ниже,
где когда-то вы шли вдвоём.

Там простреленным соснам снятся
вспышки в небе ночном ракет,
сколько было вам? Восемнадцать...
Восемнадцать неполных лет.
 
А теперь освещает лампа
На висках твоих седину...
Ты о чём вспоминаешь, папа,
прислонившись плечом к окну.

1975