Портрет

Сегодня понедельник, 15 июля. Мой отпуск начнётся через 10 дней. С супругой и нашими детьми уезжаем из шумной Москвы на юг. Выбор пал на Сочи. Но не об отдыхе пойдёт рассказ. На прошлой неделе пришёл приказ о моём назначении на очень серьёзную должность в одной из силовых структур. И вот сегодня я въезжаю в свой новый служебный кабинет. Здесь, как и в других подобных, несколько телефонов, дорогая и однотонная мебель, ковры, комната отдыха, стол для совещаний, флаг Российской Федерации, ведомственная символика и неотъемлемый атрибут - портрет его Величества. Этот портрет с различными изображениями, висит и наблюдает за жизнью и работой всех государственных организаций страны. Но местоположение его только лишь в кабинете руководящего состава, а подчиненные вешают образ по своей личной инициативе, а она, как показывает практика, не особо сильная.
Я сел в дорогое, кожаное кресло, развернулся и упёрся взглядом в этот портрет. Сначала он мне улыбался, затем показался суровым. Дальше его глаза, смотревшие исподлобья, начали изучать меня и анализировать, правильно ли было назначать меня, на эту должность.
Развернувшись обратно, я резко встал и подошел к окну. Хмурое утреннее небо и прохладный ветер никак не влияли на работу и жизнь столицы. Пришедший по зову сердца и души в ранней юности в органы, я, будучи наивным юнцом, не представлял всю грязь и низость системы. Погрузившись в работу после окончания вуза, мой мозг рушился под воздействием ведомственной рутины и гнета. Я мечтал дослужиться до больших звезд и не менее больших кабинетов, дабы изменить происходящее. Но чем старше я становился, чем выше поднимался и чем тяжелее становились мои плечи, тем плачевней и плачевней была перспектива моих юношеских порывов. По службе я часто пересекался с людьми из других структур во время совместных мероприятий, особенно в последнее время. К сожалению, у них картинка схожая с нашей.
Я очень люблю свою страну, но терпеть то, что в ней творится, с каждым днём все невозможней и невозможней. Мне страшно за своих детей. Я не знаю, что будет с внуками, до них необходимо еще дожить, но за судьбу детей в минуты единения и размышлений очень страшно становится.
А ведь у меня их целых три. Как говорится, двое сыночков и лапочка-дочка. Дочь старшая, ей уже 17 лет, она оканчивает школу и собирается поступать в юридическую академию. Сыновья пока школьники 6 и 9 классов. Все мои дети занимаются спортом, это им обязательно поможет в жизни, по себе знаю. Дай Бог, чтобы их жизнь была проще, легче, удачливее и счастливей, чем наша с супругой.
Я сел обратно в кресло, закурил сигарету и продолжил размышлять. Чего мне ещё нужно? Генеральская должность, служебная машина, определённое положение, большая квартира и хороший загородный дом. Слава Богу, мы не бедствуем. Но я никак не могу успокоиться. Меня коробит то, что я, при всем своём положении, ничего не могу исправить. Развернувшись снова к портрету, обнаружил в его взгляде лёгкое непонимание моих размышлений.
А вот я хочу тебя спросить, обратился про себя к портрету. Ты сам рад своей судьбе? Тебя устраивает всё происходящее в твоей стране? Тебя любят или проклинают люди? Всё ли ты сделал на благо народа? Ты являешься примером для своего народа? Для детей и пенсионеров, офицеров и генералов, матерей и одиноких женщин, спившихся мужчин и раскачанных рэперов? Я не делю и никогда не делил людей по их социальному положению, национальности, вероисповеданию, цвету кожи и разрезу глаз. Для меня всегда был хороший и плохой человек.
А ты, портрет, как делишь свой народ? Многие тебя защищают и говорят, что сложно тебе, за всем не углядишь, а друзья-товарищи твои тебя же и подставляют своей работой. Но постойте, ведь кому много дано, с того много и спросят, разве не так?   
Ты смотришь, портрет, на всех с высоты гвоздя на стене в кабинете. Ты следишь за каждым из нас, но почему, отвернувшись от тебя, определённые граждане, наделённые властью, спокойно решают не совсем законные дела по телефону, принимают денежные знаки в иностранной (вражеской) валюте, обвиняют и лишают работы невинных трудяг? Почему ты не вникаешь в это, портрет? Почему главврач больницы, повернувшись спиной к тебе, в своём белом халате, решает, кому жить, а кому как повезёт? Почему, отдав поручение определённым «шишкарям», они сами решают, как это поручение выполнять? Почему уборщица, протирающая твоё лицо и рамку, в которой оно оформлено, довольствуется крохами со стола хозяина, который пускает в твоё же лицо дым от сигарет или цинично поднимает бокал с дорогим вражеским коньяком, опустошая его за твоё здоровье? Почему господин, сидящий в шикарном кабинете, опять же с тобой за плечами, раздает квартиры кому посчитает нужным, а не тому, кто в ней нуждается? Ты расскажи, за какие доходы должны лечиться дети во вражеских странах?
В детстве и юности, смотря советские фильмы, я ощущал силу и власть портрета вождей и генеральных секретарей советов в кабинетах их подчинённых, возможно, за несколькими исключениями. Фамилию личности на портрете лишний раз произносить не хотелось. Что же произошло, портрет? Почему сейчас ты всего лишь элемент интерьера? Вот и я смотрю на тебя и не понимаю. Старая школа приучила меня уважать своих командиров и выполнять их приказы. Но приказы твои и твоих подчинённых всё дальше и дальше от народа и службы. Я тоже за свою карьеру совершал разные поступки, к сожалению, не всегда идущие по одной дороге с моей совестью. Признаюсь, боялся не за себя, а за семью, родных и близких. Остаться без работы и средств к существованию для отца и мужа - не совсем радужные новости. И мне искренне тошно внутри за это. Но я выполнял приказы и распоряжения. Неужели у тебя тоже есть руководство? Неужели ты не единственный хозяин нашей страны? Даже не знаю, что было бы для меня лучше: личный интерес или выполнение приказов свыше? 
Я вижу в твоих поступках проявление мужественности и силы духа, я вижу хорошие дела и правильные начинания. Я хочу верить тебе, портрет, но почему же ты не имеешь веса в тех кабинетах, в которых висишь?
Я надеюсь, что твой портрет наконец обретёт мощь и силу во всех местах своего нахождения. И каждый чиновник, каждый слуга народа, войдя в свой рабочий кабинет и увидев на стене твой облик, вспомнит о подчинённых и о народе. Он с дрожью в коленях станет гнать от себя порочные мысли и с гордостью начнет выполнение твоих распоряжений!
Позвонил внутренний телефон - это оказался мой секретарь. Я еще не привык, что по утрам теперь провожу совещание. Мне пора, портрет, я пошёл к людям. Будем исполнять то, что ты нам приказал. Я тебе обещаю, насколько возможно, заботиться о подчинённых и отстаивать их, и свою офицерскую честь. А это тебе должно быть знакомо. Я хочу ставить тебя, портрет, в пример людям и делать это искренне и не боясь быть высмеянным.
До скорого, портрет, теперь нам придется видеться часто, у нас ещё много бесед и объяснений.
Многие подумают, что я сумасшедший. Нет, я просто хочу служить в стране, где каждый человек будет уважать власть - от Президента в Кремле до сержанта на улице, а власть, в свою очередь, не переставая заботиться о каждом гражданине на всех фронтах жизнедеятельности.