2b. Мираж. Сон о давнем странствии

Утро. Еще так рано,
что сумрак путают с туманом.
Ни солнца, ни луны.
Едва-едва Венера,
над лесом синим,
стыдливо тянет полог ночи.
А может то случайная звезда,
с экватора скатилась,
огнем сигнальным самолета.
Округ деревья нелесные.
Охватные. Сто-двести лет.
Не меньше.
Сусали золото:
в ногах, над головою.
Да медь с сурьмою.

Дукат созревший падает в ладони.
Письмом последним или первым,
которым завершится, не начавшись.
Земля отбрасывает тени.
Рождающие парк… усадьбу… и пристройки.
И только обитателей все нету…

...Мираж деревни всплыл по горизонту.
Толь воздух чист.
 Толь призрак так искусен.
На дым похожий…. Курятся избы.
Всё вертикали.
Как души вверх летят.
Видать к морозу.
Господский дом пустой, но не оставлен.
Усталый дворовой, под окнами куняет.
Пуская пар из всех отверстий…

Он вдруг очнулся.
И с удивлением снял кепку.
Словно сам барин объявился.
Глотнул кадык.
Подсохло в горле.
И пальцы вытащил с другой рукою,
с землей застрявшей под ногтями.
Двумя перстами рта коснулся,
словно с зажатой папиросой.
И пачка «Беломора», на треть пустая,
протянута была, ему на встречу.
Просивший улыбнулся.
И нехотя стащил три папиросы.
И захромал округ усадьбы.
Дарителя с собой, кивками приглашая.

Во флигельном окне кто-то мелькнул за шторой.
Мужик плюет под ноги. Лба с животом торопится коснуться.
Как будто проверяя, всёль на месте.
И прочь сворачивает, в ту сторону аллеи,
где барин в чугуне «присевши».
Его же спутник обернулся.
За угол дома платие мелькнуло,
как будто из строки поэта.
И гость незваный, оставляет дворового.
Спеша к парадному крыльцу вернуться…

И побежали прочь деревья.
Стыки тропинок растворились.
Листва, что спала под ногами,
под каблуками шевелилась.
Вот угол дома.
Сгнивший водосток.
За ним восток предполагался,
и та из флигеля загадка,
похожая на будущий восторг…
или супругу…

Но там стоял автобус.
"Псков - Пушкиногорье".
И группа с термосами в сумках.
И рты открылись все.
Для удивленья и для вздоха…

… и монастырский гость проснулся. 
Лицом к стене, к окну затылок.
В окне сомнамбула рисует полумесяц.
И чья-то тень поклоны отбивает.
Затекшая рука  досматривает тело.
На месте все:
И голова. И ноги.
Но сердце, где-то там:
в дороге…