Баллада об эсквайре

             1.

В таверне, покосившейся от века,
Куда загнал меня раскат небес,
Застал за кружкой винной человека.
На стол дубовый здоровяк залез,

И, славя Короля и Королеву,
Тряся промокшей черной бородой,
Вина бочонок осушил он первый.
А вслед за ним потребовал второй.

Хозяин экзотического дома
Стоял, боялся приподнять глаза.
Когда вконец  упившегося ромом,
Забрали в комнаты, наверх его друзья.

Один из них вернулся, и в поклоне
Представился: - Эсквайр Шеридом.
За неудобства,  созданные доме,
Вас угостить позвольте мн вином.

Наш разговор за дружескою кружкой
Степенно перешел на дебошира:
- Причина пьянства Клейтона подружка.
Пока он воевал, она решила

Не ждать вояку, и с безвестным сэром.
На поиски богатств и приключений
Решив бежать, в карету села,
И вдаль умчалась в неизвестном
       направлении.

За той потерей горькой, целый год
Бедняга Клейтон беспробудно пьет.
Хотя мне кажется, любовь давно забыта.
Болезнь – любви причиною прикрыта.

Видать, зависим стал он от попоек.
Ведь о любви ни звука не ронит.
Цветочниц любит, шлюх, посудомоек.
Долг дружеский спасать его велит.
            
 2.
 
Гроза прошла и тучи разбежались.
Решив до Лондона доехать поскорей,
Мы дружески с эсквайром распрощались.
Направил лошадь в сторону полей,
Подальше от разбоя и зверей.

Два дня. Вконец измыленная лошадь,
Уже с трудом переставляя ноги,
Меня с почетом вынесла на площадь,
И встала у обочины дороги.

Я был портным, и шил неплохо платья.
Купив каморку, обустроил цех.
Пошли заказы от английской знати,
И через месяц я узнал их всех.

Однажды запахом прелестной незнакомки,
Ворвался в мой рабочий угол грех.
Елейный голос ласковый, негромкий,
И восхитительный, неповторимый смех.

Рука творца лепила это чудо!
Симметрии победа на лице.
Плечам наградой бюст, с высокой грудью.
О  жизненном подумалось конце:

« Неплохо бы, запутавшимся в платья,
У сей красотки умереть в объятиях».

Не помню лепет свой на первой встрече.
Но как – то так нежданно получилось,
В тот вечер я держал ее за плечи.
А через месяц мы с Элизой поженились.

Прошло два года. Два волшебных года.
У нас Мария родилась с Элизой.
Я баловал аристократов новой модой.
В капризы их внося свои сюрпризы.

             3.

В тени хрустального дворца
                вдруг силуэт
Знакомым показался мне, мелькнувший.
Я вспоминал, застывши на момент,
Затем позвал, объятья распахнувши.

На лондонском мосту, над Темзой старой,
Мы простояли с Шеридомом час.
Прошедшими делились новостями.
Я рассказал ему о дочери, о нас.

А от него узнал, что бедный Клейтон,
В угаре пьяном, с кружкою в руке,
Закончил дни свои поганой смертью.
Убит ножом в Чернильном тупике.

Сам Шеридом женился на испанке,
И утром отправляется в Мадрид.
Немало задолжав английским банкам,
Сгнить в Тауэре желаньем не горит.

- Поэтому, прощайте навсегда.
Надеяться на встречу будет глупо.
Пусть никакая вас не трогает беда.
И разошлись навек со старым другом.
               

            4

Мария выросла. Сегодня ей венчаться.
Пришла пора игрушками играться
Живыми ей.
    И перед входом главным,
В собор огромнейший Святого Павла,

Стоим с Элизой за ее спиною,
И молимся за счастье нашей крошки.
Сегодня Бог ей таинство откроет,
И станут женскими ее девичьи ножки.

              5.

Родился внук. Мария стала мамой.
Нас съели временные облака.
Элиза стала вредной толстой дамой,
Не держат больше ноги старика.

И вот в тени раскидистого клена,
В саду цветущем, пышном и зеленом,
Прижалась к моему, жена, плечу.
- Я рассказать тебе, любимый мой хочу,

Благодаря кому мы встретились с тобой.
Кто спас меня от участи ужасной.
Он рисковал собою не напрасно.
Я получила мир спокойный и живой.

Давно то было. Вдалеке отсюда
Казалась жизнь большой и бесконечной.
Как все девицы, в ожиданье чуда,
Была я невесома и беспечна.

Но рано мне судьба дала уроки.
Разбился в море, утонул отец.
От горя сердцу мамы раньше срока,
Не выдержавшему пришел конец.

Мой дядя продал дом. И скот впридачу.
А был он пьяницею злостным и кутилой.
Пари держал и ставил наудачу.
Ему надолго этих денег не хватило.

Вот так осталась я на улице, без дома.
Не девочка уже, почти невеста.
Заняв немного у родных и у знакомых,
Я перебралась,
      ноги сбив о камни, в Престон.

Мне повезло. Одной старушке знатной
Приспичило служанку завести.
Я отрабатывала плату многократно,
Пытаясь доброту ей возместить.

Племянник дамы, юноша речистый,
Мне стал хорошим другом,
Был, как брат.
Блестящий ум, и помыслами чистый.
Всегда мне подсобить во всем был рад.


Но был у этого племянника знакомый.
Был невоспитан, отвратительный
   нахал.
Он околачивался часто возле дома.
И иногда бывало приставал.

Чтоб положить конец его потугам,
Хозяйка как – то приказала слугам,
Увидев наглеца у дома, палки в руки.
И в тот же день слышны глухие стуки.

И крик: - Я ухожу, но я вернусь.
И будь готова стать моей женой.
Клянусь тебе, я своего добьюсь.
Отправлю в Ад,
 Или же будь со мной.

И он исчез. Два года было тихо.
Но вот племянник сообщил на ушко,
Что возвернулось в Престон злое лихо,
И в кабаке буянит с винной кружкой.

Решив меня избавить от беды,
Хозяйка наняла до Лондона карету.
В сундук сложила денег и еды.
Сестре записку младшей, Лизавете.

Племянника со мною усадила:
- Вези ее к своей мамаше, мальчик.
Когда вернешься вновь,
    ответишь, милый,
За каждый ноготок ее и пальчик.

Вот так попала в Лондон , в их дом.
А вскоре познакомилась с тобой.
К тебе привез меня эсквайр Шеридом.
Ему обязаны мы счастьем, дорогой?


         чт. – пт. 17 – 18. 07. 2014г.      2.15