1с. Фотография тишины. Как открываются глаза

Как открываются глаза мальчишки, которого с утра ждет дождь...

Остриженный затылок, касается руки отекшей
будто собака полохматить просит,
чтоб та рука, цеплявшая пол ночи простыню,
вцепилась в щеку наконец-то,
и отвернула от стены к окну….

Но та рука безвольно обвисает,
а правая наверно далеко,
запуталась между ковром и стенкой,
в том месте, куда ушел поток, в прореху,
из-под колес австрийской мукомольни.

Еще неблизко и глазам открыться.
Но дверь, отброшенная ветром;
распуганные, в белом занавески
и рябь молочная по кружке,
смахнули волосы со лба,
как прядь отрезали на память. 

А он все спит.
Но дышит уж неровно.
Порывы ветра жесть сдирают с крыши.
И затихают, словно эхо.

Кот на дворе дерюгу сучит.
А правая рука, застрявшая в "австрийской деревеньке",
ладонью "лижет" мел, которым выбелена хата.
И думает во сне про деда,
что в мастерской шьет кожухи округе.
О том, что речка, вот-вот нагреется под солнцем. С
падет вода  и в паутине временных озер, угрей забудет…

Листва в саду то влево, а то вправо.
Деревьев тень кружится вслед за солнцем.
Чуть-чуть быстрее, чем часы на башне.
Цепляя, шестеренками ветвей, друг друга,
вокруг беседки, как на оси, вращаясь,
не отмеряя, не деля, но отдавая,
сад доживал своих хозяев.

Паук, что домовой, в углу таился,
бросая паутину, когда приходит почтальон усталый.
Качая маятник, с Фуко не знаясь.
Чуть-чуть быстрее, чем часы на башне.
Той, что австрийцы позабыли в Центре.
А может турки. Что неважно….

И вот паук, как часовой отвес спустился,
к лицу мечтающем проснуться.
Раскачивая маятник, чего-то ожидал он…
А тот под ним, что мял подушку:
на спину лег, лицом к пределу.

 И маятник спускался ниже.
Пока чела он не коснулся.
Словно «во Имя» осеняя или заклятие снимая,
сорвав замок, впуская утро…

веки моргнули, как от щекотки.
И руки обе объявились, ночные краски вытирая.
Под ними оказались очи,
как древний лик под слоем пыли.
Пока без яблок. Лишь прожилки.
Паук довольный удалился.
А мальчик сел, как если бы проснулся.

Покинув выгретое ложе, сундук с простынкою льняною.
Сошел к дверям, дверей не видя,
касаясь досок босыми ногами.
Гусиной кожей, покрываясь, рукой нащупал рукомойник.
Вторую каплю, он словил руками.
И «яблоки» по одному созрели, как будто перст Его, его коснулся.
И к зеркалу малыш нагнулся, чтоб убедится он ли это…
Да это он был.
Только мел откуда?