4. Гобелен в Париже. Продолжение

Монолог четвёртый

                ТЕНЬ ГОБЕЛЕНА:

-Однажды за стол, гобеленом накрытый,
сошлось руководство Парижской Коммуны.
их пятеро было – не помню фамилий…
Уселись за стол воглаве с Робеспьером.
На площади грозно толпа бушевала,
а пятеро в зале уныло молчали,
конец Революции осознавая.
Немало народа они погубили,
а помнят потомки из них единицы.
Но вскоре солдаты толпу разогнали
и в зал, освещённый единственной свечкой,
ворвались гвардейцы Наполеона.
Хотел Робеспьер сам покончить с собою,
схватил пистолет со стола, но гвардеец
ударил его по руке неудачно
и пуля снесла подбородок «героя».
Упала его голова на бумаги,
которые весь гобелен прикрывали,
и только отдельные капли попали
на красное платье моей королевы.
Они не испортили красок портрета,
но удивительно то, что по цвету
кровь палача* одинакова с кровью
погубленных душ без вины виноватых.
PS
*Королевскую семью казнили под настойчивым давлением именно Робеспьера.

Сен Жюст и Катон, как и все остальные,
гвардейцам сдались добровольно – без боя.

Так Революция вместо Свободы
родила империю Наполеона,
оставив в наследство лишь цвет на знамёнах
для тех, кто пытается снова и снова
на грабли ступить без последствий суровых.

Опыт таких Революций неплохо
Правителям помнить в любую эпоху.

А нас с Гобеленом опять подобрали-
один старьевщик из предместья Парижа
пытался продать, но увы – безуспешно.

Полиция стала успешно работать-
разбой, грабежи прекратились в Париже,
порядок на улицах был восстановлен.

                ТЕНЬ ВЕТЕРАНА:
-Наполеон Бонапарт полководец великий
и переплюнуть бы мог македонца*,
если б в пути не споткнулся в России.
Но македонский был царь от рожденья,
Наполеон же карьеру построил
только за счёт самоличных талантов.
Он стал императором не по наследству-
Империю сам создавал, привлекая
умнейших политиков и генералов.

Пока он сражался с восставшим народом
буржуи активно ему помогали,
но контрибуции с новых провинций
не покрывали военных расходов –
и двор императора тоже старался,
чтоб фавориты на новом этапе
по роскоши не уступали дворам королевским.

Налоги росли и росло недовольство
тех, кто оплачивал бремя расходов.
Всё как обычно – сначала подняли
на пьедестал, помогая разграбить
всё что возможно, воруя и ссорясь
за каждый клочёк покорённых провинций.

Известно, что жадность, стремление к власти
не знает предела у олигархов.
От пресыщения и от безделья
у них возникают обычно идеи
переворотов и революций.

Так и во Франции это случилось –
предали близкие Наполеона
и жизнь он закончил на острове диком среди океана
в раздумьях о подлости и о коварстве.
Наследник казнённых монархов вернулся
и жизнь потекла по привычному руслу –
одни развлекались, другие трудились,
а третьи тельцу золотому молились.

Из эмиграции двор королевский
вернулся конечно не в полном составе –
многих конвент и коммуна казнили,
порой без суда своего трибунала,
а те, что успели сбежать за границу
не все пережили тяжёлые годы.

                ТЕНЬ ГОБЕЛЕНА:               
-Время для нас не имеет размера,
Вечная истина – души бессмертны,
как и шедевры любого искусства.
На нас с гобеленом случайно наткнулись
ещё по Версалю знакомые дамы
уже пожилые седые матроны
за 20 годов ни чего не забыли
и с умилением нас с гобеленом,
почистив от пыли сначала в Тюильри*
затем, как реликвию, в Лувр поместили.
Казалось виток испытаний замкнулся,
но жизнь не по кругу идёт – по спирали
и всё повториться должно было снова
для нас с гобеленом на новом этапе.

5. \продолжение\Гобелен в  России