Харон

Я сяду в зеленый троллейбус до станции Стикс,
И булькнут негромко бутылки в моем рюкзаке.
За окнами плавно плывет инфернальный пейзаж:
Взрослый Малыш и спившийся Карлсон на чердаке.
   
Ленивый червяк доползет до конечной метро,
Откроются двери, из чрева извергнется люд.
Проходы в подмирье таятся под буквою эМ -
Ругаясь, толкаясь, туда реки-зомби текут.
   
В моем портмоне жалко звякает пара монет,
Пытаются спрятать себя за потертый подклад.
Зато за спиною - две полных бутылки вина,
И в плитке - закуской - молочный лежит шоколад.
   
По древним и скользким ступеням бреду неспеша,
Решаясь - а, может, пытаясь отсрочить момент,
Когда медяки попрошу передать за проезд,
Вручая Харону вино как приятный презент.
   
Собачья работа - с веслом, через сырость и грязь,
Старик каждый день перевозит чужих мертвецов,
И так уже тысячи лет его тянется жизнь,
Не зная ни отдыха, ни, черт возьми, отпусков.
   
Мы выпьем по чарке цимлянского - что за букет!
И жизнь - на мгновенье помстится - не так и плоха.
За весла возьмемся вдвоем, оттолкнемся от стен,
И двинется в мир, за добавкой, зигзагом лохань.