Этюд под названием жизнь

Мы играем по клавишам рояля
этюд под названием жизнь.
Неумело, неуверенно
вначале нажимаем
то ли чёрную, то ли белую,
то ли терцию, то ли квинту,
только держись!

А играть надо правильно,
не переигрывать.
Такая задача очень сложна.
Перебирать клавиши чётко, 
словно звуки выигрывать:
то чёрными, то белыми...
И при этом,
рука играющего
должна быть особо тверда.

Где аллегро, а где и фортиссимо,
этюд наш написан с выше
от нас почти независимо.
У одних будет мажор,
у других, глядишь, всё минор и минор.
И никто не знает,
кто эти ноты и тона подбирает?
Но сначала отступать от нот нельзя,
играй, как жизнь расписана,
иначе будет не этюд,
а просто гагафонии приют.

Вот здесь возьми аккорд,
аккорд бери, не бойся!
Пускай он зазвучит:
"А ну-ка, горе, скройся!"
И горе, и беда уйдут,
а пальцы новые аккорды
уже бьют.

Но после этого печальною тональностью
ты душу растревожь,
чтобы почувствовать всю силу
жизни и реальности
не продавай эту мелодию за грош.

Потом опять
ты возвратишься к радости и счастью,
услышав в нотках маленькую фальшь.
Не может быть так долго
счастья без несчастья.
И надо что-то сделать -
аранжировку обновить,
чтоб не пропал кураж.

Вот так и будешь ты играть
по клавишам рояля.
То белую, то чёрную
всё будешь нажимать,
играть, играть,
времени не замечая,
и новые тональности искать.

Глядишь и пол-этюда сыграно уже.
Быть может нам остановиться?
Внести поправки, изменить тона?
Но нет,
что сыграно, то сыграно
туда не возвратиться.

Смотри, чтобы мелодия твоя
теперь не стала хуже.
Тональностью и звуками плохое всё кляня,
диапазон её не должен стать поуже.

Вот видишь, хорошо,
что клавиши рояля,
как зебра.
То чёрными, то белыми  играя,
этюд звучит правдиво и востребовано.

Должно быть в жизни всё:
и белое, и чёрное,
тогда и жизнь не будет
серой, томною.

Хороший жизненный этюд одними белыми,
пожалуй, не сыграешь.
А чёрным клавишам
сопутствуют бемоли и диезы,
такой ведь музыки и вовсе не бывает,
теперь ты это знаешь.
Этюд с такими нотами подобен тяжкому заезду –
скрипит и воет, как собака под луной,
и в жизни, при этом, будет много переездов, 
она покажется больной и злой.

Как хорошо, что в музыке семь нот мы знаем.
Как хорошо, что белые и чёрные
мы всё же сами нажимаем.
А выбрать нам последнюю мелодию этюда
помогут сердце, мудрость и душа.
И звуки светлые, звучащие повсюду,
должны  услышать все до самого конца.

Теперь играть по белым и по чёрным
не так уж сложно.
Сфальшивить будет
вовсе невозможно.

А если, вдруг попросят
сыграть свою мелодию на бис,
то правильный этюд твой,
и жизнь ты прожил, а не скис.

Играй, играй
по клавишам рояля;
и музыкой своей
сердца и души других ты ублажай.
Спеши сыграть ты всё,
что в жизни  знаешь,
и люди обязательно попросят:
"Ещё сыграй!"

Тогда ты свой этюд
оценишь, полюбишь и узнаешь
а людям скажешь:
"Я б вам ещё сыграл на бис,
нигде и ничего не изменяя,
простите,
но улетел последний нотный лист.
Закончился этюд,
уж больше нету нот,
и клавиши устали,
я больше не играю...
Пускай теперь мой внук
подарит всем мелодию свою,
а радостным, весёлым ему этюд
я написать уж точно помогу.
И пусть опять мелодия звучит,
как гимн великой новой жизни,
и в ней всего семь нот
по стану музыкальному летит,
как повторение тональности этюдов
ушедших светлых жизней".

Мы все играем
по клавишам рояля
этюд под названием жизнь.
То белыми, то чёрными,
но всё же управляем
и пусть мелодия его,
как гимн, звучит:
"Мой, друг, за жизнь борись, держись!"