Пробуждения

Миронов Данила





Пробуждения

Стихотворения в прозе







БОГ ЖИВ

Он никогда не умирал. Были люди, которые хотели быть как боги, и для этого им потребовалось объявить во всеуслышание, что он умер, что его больше нет. Жизнь их превратилась в сплошную череду мытарств: наиболее яростные кончили безумием, остальные скукожились в страшных муках бессмысленности. Нет Бога – нет человека.
Не одно и не два поколения прошли через мутацию безбожия, и не одно еще переболеет.
                Но свет непременно восторжествует. Нужно много страдать, чтобы научится воспринимать чужую боль как свою и понять, в конце концов, что не в страдании жизнь. С этой точки начинается отсчет истории человека. Бесполезно искать Бога снаружи или внутри: он везде, он все. Как бы нас не били, не искореняли, не выжигали каленым железом, мы все равно не исчезнем. Не устанем верить, в то, что он существует.
                Пусть мир безумствует и погибает, но настанет время, когда после катастроф, среди выжженных земель появятся люди, несущие его Слово.
Бог жив всегда, даже если мы отречемся от него – он переждет, потому что уже простил до всякого греха, ибо он и есть прощение и любовь. Мы живы, покуда он жив – он в каждом из нас.


               






ВАКУУМ

Сначала страх. Неизбежность. Усилие от безысходности. Уныние из слабости. Слабость от страха.
               Выбор: жить, не зная как, или погибнуть, всё равно как. Робкое усилие в сторону неизвестности как протест, порыв, исполненный веры, на основании того, что есть в тебе как дар.
               Делаешь нечто. Тишина. Потом еще, но уже смелее. Тишина. Затем вкладываешь всю душу и чувствуешь, что она у тебя появилась. Снова тишина. Обратной связи нет. А потом ты загораешься, и все меняется. Появляется искомая изначально реакция, но это уже не важно. Ты уже родился, и вакуум тебя не страшит. Свет.
               Понимание: и свет есть, и тьма есть. Но что важно тебе, где пролегает твой выбор? Если предположить их сосуществование как равных, тогда надо найти границу между ними. Мало того, нужно определить себя меж этими безднами. Существует только то, что человек в состоянии определить для себя. В итоге, пройдя сквозь тьму, он способен обрести лишь свет.








МОЯ ДУША

Однажды мне приснился сон. Я очутился на берегу небольшой реки. Было лето, совсем тепло, даже жарко и, спрятавшись за огромными ивами на берегу, я смотрел на безмятежно струящуюся воду. У самой поверхности плескались мелкие рыбёшки, а в центре потока какой-то листочек попал в водоворот и стремительно уносился вдаль от места своего падения.
               Посмотрев на противоположный берег, я вдруг увидел девушку. Она так гармонично вписывалась в пейзаж реки, что я не сразу её разглядел, меня она тоже не примечала. Очень красивая, юная, совершенно обнаженная она мыла голову в реке и, казалось, ничего не замечала вокруг. Около неё щебетали птицы, игрались мальки и бабочки рисовались тончайшими узорами своих крылышек. Я почувствовал, как она излучает тепло и спокойствие: всё в природе сфокусировалось на ней, словно бы повторяя её неторопливые движения.
               Я обомлел, узнав в этой девушке родное существо. Мне показалось, что я  очень хорошо её знаю. Мы незнакомы, но ощущение близости мгновенно разбудило меня. Мне захотелось броситься к ней, разговориться, подтвердить свои догадки, но река мешала осуществить задуманное. Я метался по берегу, но тщетно. Мне так хотелось сказать ей что-то важное, то, что я никому не решился бы сказать, - только ей. Мне было важно услышать её голос...
               И только утром, проснувшись, я понял, что это была моя душа.





ОБРЫВ

Я подошел к обрыву. Близко-близко, к самому краю. Только воздух свистел над головой, напоминая, что мы здесь одни. Звездная ночь, как купол храма, внушала страх и трепет.
               Я подошел с единственным намерением, чтобы прыгнуть вниз. Мне хотелось оторваться от земли и полететь, но с раннего детства мне внушили законы природы, и я им поверил. Тело непременно должно упасть с высоты, и тогда – гибель. Да, может быть, смерть это выход, а может быть и вход?! Так хочется жить и претерпевать всё более живое, однако, порой, хочется и умереть.
               Может быть, что-то меняется в нас, когда мы растем над собой, но тогда где тот критерий роста, который позволил бы нам отделить себя предыдущего от себя последующего? Где точка сборки, позволяющая нам вновь собираться в жизненном порыве каждый новый день? Обрыв имеет высоту, которая складывалась миллиметр за миллиметром, но где тот слой, начиная с которого она становиться для меня убийственной. Моя жизнь сейчас заключена в одном шаге.
               Я не могу уловить того момента, когда количество переходит в качество, просто никогда не попадаю в центр, сердцевину этого превращения, а значит, никогда не разгадаю тайны жизни и всех её феноменов.
Всё, что меня волнует и мучает, от меня сокрыто, но мне выпала доля наслаждаться своим непониманием. Я стою посреди двух бездн, разверзнутых вокруг меня: одна снаружи, другая внутри меня. А где же я? Не зная как жить со всем этим, я буду жить. И кто знает, не исключено, что я смогу построить свою жизнь и вне понимания.
               На мгновение туман рассеялся, и я отошел от края.








РАЗГОВОР С ПТИЦАМИ

Будучи на бульваре, я кормил птиц. Они слетались отовсюду, их было так много и все такие разные: здесь были не только голуби, но и птицы перелётные. Я с детства завидую перелётным птицам оттого, что они меняют место своего обитания несколько раз в год, покидая родные места без сожаления; улетают неизвестно куда, повинуясь неумолимой логике природы.
               Милые птицы! нет у вас в ваших маленьких головках новой коры, которой так гордимся мы, люди,
но насколько же вы счастливее нас, и сами того не знаете! Человек всю свою историю непрестанно ищет: какой-то дороги, абсолютного закона, руководствуясь которым он смог бы стать совершенным, но найти такую дорогу, ах, как сложно! Вы же подчиняетесь закону, который понять не в силах, но имеете путь, цель и смысл как данность, и при этом вы – само совершенство.
               Почему же человеку не дана эта простота? Может быть оттого, что он её не жаждет, ему важней познавать что угодно, те же полёты птиц, только бы не думать о главном, ведь жизнь только здесь и сейчас, а совершенство где-то далеко. Или всё дело в том, что он не умеет летать?



СМЕРТЬ

Однажды со мной приключился сон. Я – маленький – нахожусь в огромной квартире, где много людей и все ожидают прощания с какой-то важной персоной. Разговаривают приглушенно и хорошо отзываются об этом человеке, но почему-то в прошедшем времени.По общей интонации я догадываюсь, что его больше нет с нами. Он был всегда рядом, всегда доступен, а потом куда-то делся.
Мне интересно наблюдать за пришедшими: кто-то плачет, и страдание так искренне, так неподдельно, что меня охватывает смятение и тоже хочется плакать; другие молчат и, подходя ко мне, гладят по голове, приговаривая: "Какое горе, какая утрата!". Я ничего не понимаю, стою и чего-то жду.
            Вдруг меня вталкивают в просторную комнату, где посередине стоит большой стол, а на нём деревянный гроб, в котором лежит тот самый человек, о котором шла речь. Мне говорят, что я могу попрощаться с ним, и я подхожу ближе. Старый, сморщенный профиль, изъеденный морщинами лоб, дряблая, выцветшая желтизной кожа, новый черный костюм, бабочка и изумительно душистые розы, обрамляющие тело. И тут я с удивлением обнаруживаю сходство этого человека с собой.
               Я вздрагиваю и понимаю, что умер. Я вглядываюсь в его черты лица и узнаю в нем себя – те же брови, губы, тот же нос и складка на подбородке.
Я смотрю на себя со стороны глазами ребенка и осознаю, что я умер, меня больше нет. Вижу свой пройденный путь, слышу мелодию своей жизни и понимаю…









БЕССИЛИЕ

Почему русский человек не может жить гармонично, так, как он  хочет и может?
Оттого, что он не осуществляет мышление. То ли в силу многовековой безграмотности, то ли лени, обусловленной климатом; только, имея сильнейшую веру, не имеет цельной религии, обладая огромным культурным наследием предков, пользуется ширпотребом не своего производства. Имея желание, все возможности для цельной жизни, силы и средства, ему не хватает осуществленного до конца, полного акта мышления, который, раз продуманный, влечет за собой перемену всего: образа мыслей, чувств, строя восприятия, ценностной шкалы, а вместе с ними изменения в поступках. Такого мышления, когда человек вступает в контакт с Универсумом, и продуктом этого взаимодействия является сплав приумноженной силы. Пока не произойдет прорыва в пространство собственного русского мышления, мы останемся теми, кем являемся очень давно –  деградирующим племенем.





ВГЛЯДЫВАЯСЬ В ТУМАН ИСТОРИИ

Когда я окидываю взором спираль истории, меня поражает однообразность и неизменяемость людей буквально во всех периодах, я бы даже сказал, что у человечества был и есть по сию пору один единственный период – детства. Непробудная тупость, лень, нежелание меняться и изменять свои закостенелые представления – вот извечный фон человеческой жизни. Эволюцию определенно придумали люди, наблюдая за животными: среди животных, по всей видимости, есть целесообразность, чего, конечно, не скажешь о человеке, даже при беглом на него взгляде. Человек же едва ли эволюционирует; возможно совершенствование, т.е. раскрытие того, что уже есть изначально, а не появление чего-то нового. Во всяком случае, об эволюции человека самому человеку судить не приходится, ибо он вовлечен в процесс непосредственно.
               Человек, если ты дремлешь, очнись от спячки, оглядись вокруг, посмотри, как прекрасен мир за стенками тюрьмы убогих представлений. Кто говорит об эволюции? Кто спрашивает? Вот где тайна!
Поспеши разобраться!





СТЫД

Руины, развалины, пепел огромной империи. От классиков остался только дым, въевшийся в кожу духовно пожилых. Власть, деморализованная и разложившаяся, продолжает смердеть идеологическими лозунгами тоталитарного времени, поражая своим цинизмом. От государства и гражданского общества не осталось ничего. Люди, низведенные до положения рабов, безмолвствуют, соглашаясь на молчаливое скотское единство.
               Разобщение. Суета. Хаос.
И опускаются руки, и не понимаешь, зачем живешь и что строишь. Набитое брюхо. Комфорт.
               Счастье? Нет… Стыд.
Это горечь от унижения, от обиды, от непонимания. И каждый день по капельке теряешь человеческое лицо и презираешь сам себя, но молчишь. Врешь себе, но закрываешь глаза. И утешаешь, и воображаешь, и мечтаешь…
Но всё впустую, потому что падаешь.



ПРОБУЖДЕНИЕ

Я долго не мог заснуть, и лишь под утро, вымотанный бессонной ночью, мне посчастливилось выпасть из свинцовой реальности в пространство инобытия. Я оказался в мире незнакомом и непонятном, вернее, даже не в мире, а в зазоре между мирами. Тот мир, который мне представлялся хорошо отлаженной машиной для удовлетворения любых человеческих потребностей, мир радостей и развлечений, где каждая вещь имеет свое название, оказался недоразумением. Мне открылось пространство, в котором есть всё и ничего не названо, всё в общем понятно, но ничего нельзя усмотреть в отдельности. Как будто я очутился на небе, когда оно ясное и чистое и, раскачиваясь на огромных облаках,  рассматриваю всё со стороны. Находясь там, я обнаружил, что всё то, что раньше знал и передумал о мире, не имеет ничего общего с тем, что я вижу. Вижу я не глазами, а каким-то иным органом, которого ранее не замечал; познание же не носило характер разъединения целого на части, но, наоборот, оно соединяло разнородное в одно и выглядело гармоничным. Всё здесь имело своё созерцание. Например, если говорим дерево, значит, можем представить и показать дерево, а вот в отношении жизнеобразующих символов (любовь дружба, совесть счастье, удивление и т.д.) в обычном мире совершенно невозможно найти, обнаружить их и ощутить. Здесь же это и многое другое все было растворено как будто в воздухе, или даже в самой молекулярной структуре этого пространства и пропитывало меня насквозь: они были осязаемы. Я мог не только потрогать и почувствовать запредельные для моего ума феномены, имеющие только умозрительный, теоретический характер, но и вдыхать их с воздухом, чувствовать кожей: они были везде, но не рядились в одежды предметности.
               Я понял, что мир, в котором жил до сих пор лишь калька с мира этого, о котором мне, бывало, только грезилось. Еще многое хотелось мне вместить и пережить, но краткие грезы мои прекратились – я пробудился.





ВЕСНА

Сквозь туго затянутую пелену облаков, унылую серую обыденность вдруг совершенно неожиданно пробивается лучик света. Долгие однообразные пасмурные дни мгновенно улетучиваются в прошлое, а вместе с ними навсегда уходит грусть и тоска. То, что еще секунду назад казалось невозможным: и надежда, и мечта – внезапно оживает. Он, как спасение, дарует новую жизнь. Этот неповторимый лучик, этот маленький кусочек огромного всесогревающего солнца.
                О, как бесконечно я люблю тебя, как сильно моя душа срастается с тобой в едином порыве к жизни.
                Что моя жизнь без тебя? Только снег и метель, блуждание по запорошенному пространству в поисках времени.
                Человек всегда ищет только свет!
Мой нежный, ласковый лучик, ты необходим мне. Когда ты светишь, всё вокруг преображается и приобретает ясность и смысл. Так приходит весна.
                Так приходит любовь.
 


ВОЗРОЖДЕНИЕ

Был в истории моих перевоплощений один драматический случай. Где-то в последней четверти 15 века, точной даты, конечно, не припомню, во Флоренции я служил в одном католической храме,состоял у Папы в довольно высоком чине. Всю свою сознательную жизнь, с раннего детства, когда меня ребенком отдали в церковную школу и до 30 лет я провел в постижении нелегкой науки богословия, пока однажды не разочаровался в том, чем занимаюсь. Я усомнился в том, что можно постичь Бога в коллективе. Меня обучали до оскомины, что церковь и папа – это самое святое, и я должен не щадя сил служить. Но видя на протяжении многих лет ханжество и обман по отношению к простому населению,отсутствие истинной веры и продажность, я словно отрезвился от длительного сна. Пробуждение проявило себя тем, что я смог посмотреть на себя и окружающий меня мир со стороны. И мне открылся свет, обыкновенный свет, только необычайно яркий, на фоне которого и я, и все вокруг кажется столь незначительным. Приблизиться к нему трудно, потому что оно высвечивает все недостатки и пороки, скрытые в самых дебрях души. Я искал свою дорогу, а мне открылось часть света, которую мне никогда не пройти до конца, как бы быстро я не продвигался. Все усилия в направлении познания сущности мироздания лишь подготовка к встрече с Богом, ибо Бог – это направление  твоей жизни. Я чувствовал, что нахожусь в преддверии откровения, и парил над Землей, счастливый и влюбленный в каждую тварь, сотворенную им, и всюду находил его волю, его благодать.
                     Но кто-то из моих коллег, с кем я имел неосторожность поделиться изменениями в моей судьбе, написал на меня донос, нашли мои разрозненные бестолковые записи, дело получило широкую огласку.
                Был суд: мне предложили выбор, либо отказаться от своих убеждений и покаяться, ибо мысли мои объявлялись ересью, подрывающие авторитет церкви, либо взойти на костер.
                В свою защиту я сказал только, что не считаю себя учителем и не отвергаю церковь, но считаю неприемлемым для себя жить вопреки внутренним убеждениям. Если я глубоко переживаю нечто, что не в состоянии выразить с предельной ясностью, но оно переворачивает моё представление о себе и о мире, как же мне отказаться от этого! Быть может, ради этого внутреннего шевеления я и появился на свет!          
                 Меня сожгли на костре, как сжигали тогда многих, боясь мятежей, столь частых в ту пору. Никто меня не понял, но понял я, что остался верен себе и был прав. Что такое вера? В переводе с древнееврейского "эмуна" – вера, от слова верность. Верить, значит быть верным Богу, которого ты однажды принял всем своим существом.







ВСТРЕЧИ

Случилось так, что нам не удалось встретиться. Мы оба хотели этой встречи, шли навстречу друг другу, но пути наши разошлись. Так бывает: несколько минут, недосказанность: и то огромное и необъятное, перед которым робеешь, как перед нежданным счастьем, столь близкое и возможное – внезапно превращается в пар. Страшно подумать, а что если бы какая-то случайность соединила нас тогда.
Для нас началась бы совсем другая жизнь. Как бы жили с тобой, как смотрели друг другу в глаза?
               Но этого не произошло, и в том мудрость жизни. Она расставила всё на свои места. Мы встретили, каждый по-своему, только ту мечту, которую выстрадали в глубине своего сердца, реализовали только то, чего и не подозревали за собой, но что составляло нашу искомую сущность. Мы открыли себя заново и узнали о себе, что мы не только то, что о себе думаем, но гораздо более того.
               А любовь она остается с нами навсегда. Ничего нельзя забыть, вычеркнуть из прожитого. Есть люди, с которыми мы встречаемся каждый день, и вновь и вновь вспыхивает в нас это чувство все с большей силой, а есть встречи на миг, странные и прекрасные, но проходящие. Но пока горит в нас пламя любви, – будут и встречи.
               И с каким огнём мы приходим в мир, тем огнём и нам воздастся в ответ!


               




ГОРОД

Земля, до неузнаваемости замусоренная, изуродованная, закатанная в асфальт, перестает дышать быстрее, нежели мы предполагаем. Человек, не имеющий возможности исполнить свою песню, прекращает сначала петь, а потом и жить. Как это оказывается просто – разрушить живое в себе, потерять ориентиры, сбить смыслы! Ад – это мы сами, это наша планета людей, наше отношение к человеку, т.е. друг к другу. Ад – это когда больше нет ни веры, ни надежды, ни любви.
               Спастись можно только по одному, обретя законы света внутри своего естества. Можно объединиться в коллектив, но это потом, а сначала нужно спастись. Не вместе, а именно по одному. Довольно узок круг людей, который оказывает на нас серьёзное влияние, и они в процессе жизни становятся нашим внутренним миром. Только я и они – бесконечная пружина творческого самораскрытия – единственно достойная цель жизни.








ЗАБВЕНИЕ

Подумать только, через каких-нибудь сто лет, из всех нас, живущих сегодня на земле, никого не останется. Из огромного многомиллиардного населения выживет пара долгожителей – и всё. От остальных не останется и следа. Это мы только тешим себя надеждами, что от нас останется легендарная память; жизнь убеждает нас в её скоротечности и бренности всего. Нас всех ждёт забвение, и оно естественно: сколько людей уже прошли через это испытание под названием жизнь. Умные и не очень, талантливые и напротив, – они любили, верили и надеялись, как и мы, – жить вечно в памяти потомков. А земля, она неоднократно меняла свой облик, стирая всё до основания и возрождая вновь и вновь, она живёт совсем по другим законам, о которых мы едва ли догадываемся. Оторвавшись от природы, мы не создали гармоничного общества, которое оправдало бы разрыв с нашей матерью. Нас много и каждый хочет урвать у неё что-нибудь индивидуально для себя, а она одна – дающая и ничего не просящая взамен. Мы ведём себя как беспризорники. Жаль только, отблагодарить мы её никогда не успеваем. Как только начинаем понимать, что к чему, так наступает время уходить в её недра. Видимо, вызревшее человеческое начало ей здесь не нужно.



ИЗ ДЕТСТВА

Мне было лет пять, когда я случайно оказался возле лужи.
Я сидел в лучах ласкового весеннего солнца и смотрел, как тоненькая корочка льда, сковывающая гладь маленькой лужицы, потрескалась в нескольких местах и начала таять. Я взял один кусочек и потрогал её краешек пальцем, быстро дернул его, удивляясь, какой он острый. Потом зажал кусочек посередине двумя пальцами, и в нем образовалась дырочка, как у бублика. Затем я стал разглядывать через него небо, и в лучах солнца мой кусочек заиграл разными цветами. Не знаю, сколько времени продолжалась бы моя игра с природой, но только кусочек незаметно растаял, оставив у меня на ладошке капельку.
               Умилению моему не было предела: я брал новые и новые кусочки, исследовал их с разных сторон, насколько позволяла детская фантазия, неизменен был результат: после них оставались только капельки. Я недоумевал, как может быть так: одна и та же вода сначала оформленный кусочек, которым можно пораниться и буквально через секунду просто капля! Что такое происходит с водой, чего я не в состоянии уловить?
               Долго размышляя, в конце концов, я пришел к неутешительному выводу, что существует два мира: один – это тот, в котором существует и небо, и солнце, и кусочки льда: в нем одно содержание, которое принимает множество форм; другой – мой неразвитый мир, где мне необходима форма, чтобы
понять своё содержание, вместе с содержанием мира.
Эти миры как бы разные и одновременно не противопоставлены друг другу. Имея в основе своей одно и то же содержание, мы разделены с капелькой лишь формой. Значит, чтобы воссоединиться с капелькой, понять её, нужно преодолеть свои формы-ограничения.
               Я помню этот момент очень хорошо. С этого дня я часто стал размышлять, чем и занимаюсь до сих пор. Долгое время мне казалось, что это я чего-то недопонимаю, но лишь впоследствии оказалось, что моя проблема носит название основного вопроса философии.








ЛЮБИТЬ

Только короткая встреча – поднял глаза и поймал встречный взгляд – и всё. Как лист бумаги разорвали на до и после. Рухнули оковы, сдерживающие столько лет порывы живого начала, словно бескрайнее море, пытались оформить в подручный водоём, а оно взорвалось и вышло из берегов.
               Здесь и бешеное, дикое желание слиться воедино, быть одним целым, всепоглощающая жажда обладания, и трепетная, обволакивающая нежность, которая своим тихим ручейком вытачивает и сглаживает острые углы человеческой тверди, и удивительная легкость высоты, когда, воспаряя над земным, осязаешь красоту, совершенство и радость.
               Счастье от одной только мысли, что можешь отдавать всё лучшее, чем обладаешь – другому и, даря себя, не растрачиваешься, но наполняешься. Все цели и смыслы открываются перед тобой драгоценными жемчужинами мудрости.
Хочется встать на колени и выпросить у жизни обещание, что ветер перемен обойдет тебя стороной!












ЛЮБОВЬ-К-ЖИЗНИ

Ядро человеческой активности, суммарный вектор энергии всех клеток выражается в едином порыве любви-к-жизни. Желание созидать, структурировать, упорядочивать, гармонизировать окружающий мир – так свойственно человеку! Трепетное отношение ко всему живому, как своему: близость и родство. Ощущение света и тепла, исходящие из Космоса и ежесекундное единение и братство со всем.
               Образуется точка самости, когда ты понимаешь, что Вселенная и ты – это одно и то же, меж вами нет границы. Можно раствориться в хаосе или сжаться в автономную точку, ставши символом порядка, но всегда оставаться собой.
               Пространство и время – устойчивые переменные в твоём сознании, базально константен импульс любви-к-жизни, переходящий в равномерное, всё усиливающее колебание. Как камешек,  брошенный в воду, производит расходящиеся круги с увеличивающимся радиусом, так растет над собой человек, постигая тайну жизни. Линия окружности на данный момент есть мера открытого в тебе живого.








МИР

Мне, честно говоря, совершенно не нравиться устройство нашего мира. Не мира вообще, но мира социального, т. е. характер связи между людьми, ценностями, традициями. В самом деле, есть, конечно, здравые мысли, но они не преобладают. То, что должно быть сверху, быть путеводной звездой и силой для формирования человеческого ядра, всегда снизу, всегда в тени. Ничтожество процветает, достоинство нищенствует, глупость блестит, мудрость сокрыта, слабость торжествует, сила прозябает – так не должно быть, но так и есть.
               А дело всё в том, что мир наш ещё пока никак не устроен, он пока только устраивается, и пока всё не очень успешно. С юных лет голова наша переполнена совершенно не нужными сведениями, догмами, домыслами и иллюзиями. Как устроен мир и мы, на самом деле, ещё предстоит узнать, и мне думается, что совершенно не так, как имеет место быть в настоящем. Надо не бояться быть живым и требовать от себя ясности своих устремлений.
               Что я могу привнести в этот мир, что без моего усилия не привнесётся?




НАСИЛИЕ

Насилие – это все то, что делается против воли человека им самим или же по отношению к нему; нельзя указать точные границы, но всегда можно точно определить его наличие. И это не трудно, ведь оно не редкость в мире. Одно неясно, почему оно все еще существует, если каждому известно его отличительное свойство: насилие порождает за собой только насилие.
Можно с уверенностью сказать, что цивилизация и культура появились в результате
насилия. Бесконечные войны и попеременное подавление одних народов другими неизменный сюжет истории: кочевали люди, убивали более слабых, накапливали материальные ценности, впитывали культуру побежденных и передавали это потомкам из века в век.
               Появились люди, в лице которых осуществилась христианская этика непротивления злу насилием, что, может быть, и спасло на какое-то время человечество от тотальной беды. Но вот спустя несколько тысячелетий, многие до сих пор не до конца понимают вредность для здоровья насилия.
               Не всегда насилие проявляет себя в непосредственных актах агрессии, чаще оно скрытое. Мы сами того не замечаем, как бываем уязвимы со стороны окружающих.
               Обида, злость, ревность – их много, всех не перечислить – завладевают нашими помыслами и начинают вредить не столько окружающим, сколько нам самим. Все эти наносные факторы разрушения, не имея знака, всегда осуществляют свою программу четко и слаженно, уничтожая всё вокруг. В природе заложены противовесы, но это чистый полюс небытия, он не совместим с природой человека. Небытие присутствует в мире, но человек соткан из бытия. Если бы насилие было заложено в структуру человека, то человека не было бы. Человеку дано право выбирать: между быть и не быть, между жизнью и смертью.
               Надо только помнить, если пустить в яблоко маленького червячка, – он, рано или поздно, сожрет его целиком.
               Почему же человек столь парадоксален: он хочет жить долго и счастливо, и вместе с тем, творит зло и сеет насилие?!





НЕВЫРАЗИМОЕ

Всё самое главное, что хочет найти своё выражение, к сожалению, не осуществляется. Каждый из нас живет в своем уютно обустроенном мирке понятий и образов. Нас учат всех одинаково, но понимаем мы одно и то же по-разному, сначала стремясь выровнять, а потом, смирясь с разностью, принимаем за индивидуальное восприятие. К счастью, жизнь не дает нам долго раздумывать, и вопрос исчерпывается. А в состоянии ли мы понять друг друга так, как мы этого хотим? Передать, дать почувствовать глубинный и потаённый клубок мыслей и чувств?
                Мы так одиноки в клетке своей индивидуальности. И чем выше мы поднимаемся по лестнице личностного роста, тем уже тропа и теснее круг понимающих. Наверное, на вершине совсем одиноко, если она, конечно, существует. Но пока мы идем бодрым и целенаправленным шагом, в страну с названием Неизвестность, нас будут ожидать только чудеса. То, что мы повстречаем на пути: удивление, радость, желание жить, творить, отдавать, – есть именно чудо.
По большому счету, нет никаких ценностей и понятий. Всё то, в чём мы нуждаемся, скрывается в форме символов, на почве которых вырастают мифы, а из них в дальнейшем религия, философия, культура. Как снежный ком, он кажется огромным и значительным, но если вдруг растает, окажется, что в сердцевине ничего нет. Что-то, конечно, есть только постольку, поскольку есть каждый из нас в отдельности – ощущающий, чувствующий, размышляющий.
               Глупо рассчитывать на понимание там, где его быть не может по природе своей, но можем ожидать интуицию, до-словесный контакт, столь древний, что он даже не прадед сознанию. И если в контуре словесных потоков хоть однажды вспыхнет этот феномен понимания без слов, тогда невыразимое найдет выход из тупика.



НЕСКОЛЬКО СТРОК

Всего несколько строк. Наш мир так стремителен. Он всегда куда-то спешит и в этой безумной гонке, не замечает самого главного. Спешит не мир, но человек. Мир безмолвствует. Нам всегда не хватает нескольких минут...
               Быть может, найди мы их, что-то бы изменилось. То, что не успевали, успели бы; скажи вовремя один человек нужные слова другому, такому же, как и он, человеку с планеты Земля: растерянному, но не потерявшему надежды, – и двое стали бы как одно. Я давно заметил, что ничто не происходит само собой. Смысложизненные вопросы образуются, совершаются, словно божественная литургия: добрая воля, порыв к созиданию превращаются в то нечто, что понять мы не в силах, на что и слов-то не имеем, но что составляет сущность.
               Любовь, счастье, радость – несколько ярких мазков на серый холст бытия и появляется неповторимая картина, на которой начинают обитать и смысл и цель. Ещё строить рамку личности и закрывать её стеклом от воздействия разрушительных факторов, но уже существует то, что оберегать.
               Это самые ценные минуты, те, в которых воплощаешься ты!










ОСВЕНИЦИМ

Когда я думаю об этом, мне становится дурно. Тысячи людей уничтожали себе подобных, чтобы продлить свое существование на несколько недель и то же сгинуть в небытие, в тех же газовых камерах. Это было каких-то 60 с небольшим лет назад. Миллионы людей отстояли в очередь, чтобы попасть в аппарат смерти. То, чего жаждали одни и чего хотели избежать другие, спустя столько лет, не важно. Принципиально то, что это было с нами, с людьми, на нашей планете. Мораль, религия, культура не смогли повлиять таким образом, чтобы хотя бы уравновесить чашу злобы в душах людей, и чаша зла перевесила. Нельзя забывать, что мы живём не в новом мире, но после того мира, где победило насилие.
                  Что нужно сделать, чтобы человек стал человеком? Да и люди ли мы вообще после всего?







ПАУЗА

Каждого человека можно уподобить звуку. Пусть это будет только нота или, может быть, целая мелодия. Но каждый имеет своё собственное неповторимое звучание, сколько бы не было звуков, – у каждого огромное количество разных оттенков и камертонов. Когда мы говорим, наш ритм, тембр, высота голоса создают характерную интонацию, присущую только нам, выделяя нас из всех остальных. Мы
можем различать друг друга и никогда не ошибемся, услышав голос любимого человека.
               Интонация, словно жизнь, у каждого своя, но подчиняется единому закону: время от времени
в ней появляется пауза. Это время, чтобы подумать, осмотреться, оглянуться назад. Пауза бытия. В век помрачения, когда развлечения и бессмысленный труд ради развлечений стали основной формой жизни, – нет места грусти и размышлениям над собственной судьбой. Болезнь, страдание, смерть: всего этого как будто бы нет. И только пауза, возникшая случайно, когда голос перестал звучать, способна вывести из состояния анабиоза.
               Прислушивайтесь к паузам!








ПЕРЕРОЖДЕНИЕ

Однажды я проснулся. Было уже довольно позднее утро прекрасного «бабьего» лета. Солнце светило ярко, но почему-то не грело, как всегда. Листва, ещё недавно столь зеленая, уже подернулась желтизной – едва заметный грустный аккорд осени.
               Не было бурной рефлексии и эмоций, но я остро почувствовал себя другим человеком. Как бритвой срезало тоненькую нить былого, и я уже не тот, кем был вчера. Что-то произошло со мной всего за одну ночь, и я другой: лег одним человеком, встал совсем другим. Я уже не могу верить в то, что вчера отстаивал с жаром, защищать безразличные мне сегодня убеждения.
               Я оглянулся вокруг своей жизни и увидел, как ничтожно всё то, чем я занимаюсь. Есть нечто огромное внутри меня и в пространстве вокруг меня, чего я не замечаю и не хочу обратить на это свой взор. Я не вижу, не слышу, не осязаю того, что есть на самом деле и стучится в задраенный люк моей подлодки. Жизнь устроена совсем по-другому, нежели я предполагал, и я ничего об этом не знаю.
               Я вообще ничего не знаю. Я понял, что есть во мне совсем другой человек, с которым я не был знаком. Не знаю, кем буду завтра и кем являюсь теперь, но знаю точно, что прежним уже не буду никогда.
               Просто что-то упало в осень...







РОДНЫЕ

Есть слова, которые никогда не скажешь. Не то, чтобы не можешь, просто не получается. Они есть, они сидят глубоко-глубоко и всё время думаешь, – вот сейчас скажу, вот сейчас, а всё не время, не вовремя... И время это не наступает никогда. Самые близкие, самые родные люди, с которыми мы видимся ежедневно и которые, порой, донельзя надоедают, в одночасье вдруг уходят. И всё обрывается. И то главное, что казалось важным, становиться совсем не важным и земля уходит из-под ног. А то неважное, что казалось не главным, оказалось необходимым.
               И слёзы душат тебя, и слова: те самые тихие, вкрадчивые слова, которые ты хотел сказать всю свою жизнь человеку, сделавшему для тебя столько много, подарившему тебе радость жизни, никогда больше сказаны не будут. И от этого иногда хочется покончить с собой, ибо невозможно жить с сознанием своего несовершенства.
               Эта боль не утихает никогда, и чувство невосполнимой потери сохраняется до последнего вздоха. Утешает только сознание того, что наши дети будут дальновиднее и мудрее нас, и успеют сказать нам главные слова.










РОССИЯ

Это время давно ушло, только остались могильные плиты в память о тех, кто жил в нём. Кладбища: Сен-Жермен в тихом парижском захолустье, в Севастополе, и безымянные у себя на родине, где лежат они – наши праотцы.
               Время ушло, но часы над камином ещё идут...
               Я так и не могу понять, как могло случиться, что огромная, богатая во всех отношениях страна разломилась на два разнородных куска, словно плохо пропеченный пасхальный кулич. У одних, вместе со светлой мечтой о грядущем, проснулось первобытное желание убивать, у других нашлись силы и убеждения, чтобы противостоять им тем же самым способом. Остальные пребывали в смятении и делали то же, только без всяких убеждений. Так и жили: один был аристократ и белогвардеец, другой неграмотный работяга и яростный коммунист. И оба они, эти два светлых человека, не дрогнувшей рукой, стреляли друг другу в голову, ради моего светлого будущего. Это мои предки, моя история. Груз несмываемого позора я постараюсь донести до следующих поколений, чтобы такое больше никогда не повторилось.
               И вот я живу с чувством глубокого стыда на пепелище истории. Это время ушло, но остались следы, рубцы моей памяти...








СМЫСЛ ЖИЗНИ

На протяжении ряда лет, я задаю себе один вопрос. Один тот же вопрос много лет подряд. Хотя я знаю точно, что он лишен смысла, но не бессмысленен совсем. Это момент максимального абстрагирования и отчуждения от себя самого. Действительно, ведь и жизнь и смысл –  наиболее размытые и общие понятия, под которыми можно понимать всё, что угодно. Но поражает та настойчивость, с которой душа желает определить себя в предельно сжатом словосочетании. В этом хаосе жизненного потока нечто определенно отличное от косной материи, минуя бесчисленные преграды, утверждает себя жирной евклидовой точкой, – целой и не делимой, прерывая на миг движение. Всё вокруг вовлечено в беспрерывное движение, и только сознание хочет иногда остановиться, чтобы понять для чего, вообще, всё? И в прорыве за пределы необходимости, есть что-то в нас от Творца.
               Задаваясь смыслом чего бы то ни было, мы, тем самым, подспудно полагаем его возможным. Значит, для нашей души существует такое, о чем мы и помечтать-то боимся. И, значит, весь потенциал наших клеток, молекул и атомов существует не просто так. В огромном Космосе, где мириады звёзд и галактик никогда не встречаются друг с другом из-за невероятных расстояний, есть мельчайшее нечто, совокупное единство – я – которое делает постоянное усилие в сторону единения с непонятным, но, одновременно, близким.







СОНЕТ К СНЕЖИНКЕ

Мягкая и пушистая, ты летаешь, наслаждаясь неограниченной свободой. Я наблюдаю за тобой, и на душе у меня тепло. Мне радостно видеть твое грациозное парение в вихрях метели. Ты так тонко и необыкновенно разумно устроена, что диву даешься!
Я смотрю на тебя и думаю, что ведь я такой же, как и ты, – безвестно парящий и случайный. Я спрашиваю себя: «Как же так? Ты такая маленькая, состоишь из тысячи молекул, а они, в свою очередь, из миллионов атомов, каждый из которых имеет свою структуру. А вместе они создают неповторимый красоты узор. Что я знаю о тебе? Что знаю о себе? Наша встреча так коротка…»
                – А знаешь, снежинка, мне хорошо с тобой. В тебе есть порядок, ты мимолетна, и жизнь твоя коротка, но ты прекрасна и радуешься сама оттого, что можешь радовать другого. Я счастлив, что ты просто случилась в моей жизни, промелькнула, как звезда, и исчезла навсегда.
                Я тебя не забуду, моя маленькая снежинка!









ТЫ СЧАСТЛИВЫЙ ЧЕЛОВЕК!
 
Ты не знал голода блокады и ужасов войны. Тебя не коснулись бомбежки, бесконечные смерти близких, холод и растерянность.
               Ты не знал, что значит отдать крошки, которые мог бы съесть сам, своей маленькой сестренке, чтобы та не умерла раньше тебя. Не знал страха безысходности.
               Но именно тебе повезло вдохнуть воздух свободы. Тысячелетия рабства не прошли бесследно, свет рано или поздно пробивается сквозь тьму невежества. Свобода – это когда ты можешь жить не как должно и внушаемо тебе извне, а как хочешь, как просит душа, ведь только там, на глубине всегда царит извечный закон этого долженствования. Его надо отыскать внутри себя. Душа сама определяет для себя свой долг и закон. И только этот обретённый клад есть основание твоей нравственности. Можно не сдерживать порывов счастья и радости. Можно удивляться, творить, летать...
               Страна превратилась в клинику для душевнобольных, где каждый охвачен недугом, но не всякий догадывается об этом. Нет жизни, есть переживание очередного тяжелого периода. Но, несмотря на безвременье, ты должен устоять и не сломаться под натиском варварства.
               Всего-то одна жизнь – проживи её сам!









МОЛИТВА

Господи! Услышь меня грешного, прости и помоги. Проживая жизнь свою, не единожды спрашивал себя: “Кто я? Откуда пришел, и куда иду?”.
На ощупь, впотьмах, блуждал в поисках света сокровенного. И не раз терял связь с Тобой, и тонуло все в бессмысленной бездне, и прекращалась для меня жизнь. И когда хотел услышать Тебя и не слышал, то не знал, что Ты уже все сказал вначале и мой черед настал вторить тебе. И когда говорил мне: “ Вы боги ”, не сразу понял, что настанет время, и оно уже наступило, когда проснусь ото сна.
И с верою, надеждой и любовью шагну в Царствие, ибо Ты всегда рядом и пребудешь вечно. Да не суди строго и дай возможность сотвориться во Имя твое.
Ибо я есть кровь и плоть твоя, отныне и до скончания веков.
Аминь.









ЧАЙКА

Жизнь пролетает мимолетно и стремительно, словно чайка.
               Вот только забрезжил рассвет нежно-золотистым лучом восходящего солнца. На отдаленных холмах ночной иней незаметно превратился в росу, зеркальным рельефом отражая утреннюю зарю. Бледная, размытая акварель неба вместе с неторопливой игрой волн, радостно-бурлящим ветерком рождают новую жизнь.
               Чуть дыша от ожидания долгожданного полета, еще с не окрепнувшим опереньем, малый несмышленый птенец стремиться оторваться от материнского гнезда, чтобы поскорее опробовать самостоятельность. Сколько соблазнов и неизвестности таится в этом вновь открывающемся мире: далекая синева горизонта, пушистые, словно взбитые сливки облака, шум морского прибоя и множество молодых, таких же, как он, сверстников. Он забывает все на свете ради этой иллюзорной возможности, горделиво рассекая утреннюю прохладу, мчаться навстречу заре, где, как кажется, его ожидает бескрайнее и неохватное, как небо, счастье и радость. Мир прекрасен и наполнен мечтами. Новый день наполняется
восторженным, жизнерадостным щебетаньем.
               Радость полета сменяется непреодолимой потребностью в тепле и нежности, в стойком желании глубокой привязанности с другим, родным тебе существом.Хочется поделиться с ним самым сокровенным, самым дорогим, что есть у тебя, подарить весь земной шар: море, солнце, свет. Чарующее действие этого чувства заполняет всё твое существо, кажется, нет ничего такого, чего нельзя было бы отдать, ради такой встречи.
               Незаметно приходит полдень. Юная птица становится зрелой особью. Солнце, которое краешком выглядывало из-за горизонта, теперь стоит над головой. Полет стал осмысленным, оперенье крепче, маневры уверенней. Появляется семья, и жизнь приобретает свою размеренность и целесообразность, долг и ответственность становятся приоритетами.
               Возникают заботы о хлебе насущном и воспитании потомства. В этот период работоспособности, энергии и творчества, птица торжественно парит в высоком небе. (И какой-нибудь турист с теплохода обязательно скажет: "Вон, посмотрите, как красиво парит чайка, – так высоко, как будто хочет добраться до самого солнца").
               Закат же не приходит, а врывается, ставя перед фактом: солнце сделало свой очередной круговорот и вынуждено взять временную передышку. Бег птицы несколько замедляется и появляется то, чего не было раньше. Не то, чтобы что-то резко переломилось в пути,  душа по-прежнему молода, вот только
чуть стало теряться здоровье. Словно послеполуденная смена уровня воды: за стремительным приливом следует неторопливый, но основательный отлив. А вместе с ним навеваются неспешные воспоминания. И мысли о том, что хотя многое из того, о чем мечталось в начале, не сбылось, и многое хотелось бы изменить, но все-таки был он – полет. Были взяты высоты, может быть и с ошибками, но своими. "Смотрите, молодежь, и учитесь и, суммируя опыт своих родителей, летайте ещё выше, ставьте себе ещё большие цели! "Как хочется в этот момент летать снова и снова, наслаждаясь каждым мгновением жизни – летать бесконечно. Вот теперь-то, кажется, всё только и начнётся, по настоящему, со знанием дела...
               Но нагоняет тучки холодный бриз, море спокойно погружается в сон, накатываясь на прибрежную гальку равномерной, еле слышимой волной, как будто посапывая в такт чьего-то дыхания. Солнце заходит, оставляя на память о себе млечный путь с вечной надеждой на новый полёт.