***

И солнце яичным желтком вытекало из нашего глаза
И было в этом действии что-то с привкусом джаза
Или проказы. Но при встрече Батай однозначно
Жал тебе руку. Если бы вдруг оказался жив, к примеру.
А – ты – французом. Впрочем, я могла бы поспорить
С хорошим вкусом. Несмотря, что он является нашим
Общим. Разбавляли воду гуашью под видом чая,
Не стесняясь соседей, натурщицу раздевали,
Чтобы просто глазеть, а после одеть обратно,
И в шкаф запрятать. И, пожалуй, удачно
Карандаш 8м закурить пытаясь,
Мы в большей степени скалились, нежели
Улыбались.
А теперь – ничего, ни о чём и нигде –
За исключением неприметного следа
На левом локте, идентичности нашего «Я»
И отсутствия вкуса к чему-либо, что сейчас
Стремительно мимо проходит, не радуя глаз –
Тем более - сердца не разбивая.
Вечер приходит, и кажется, будто Батай и не
Жил никогда, тем более с Миллером (тем, что Генри)
Знаком едва ли. Трубка теперь настоящая.
Вместо карандаша.
И сделав с натурщицей то, что нужно, ты, не спеша,
Не думая, не страдая, сплошное НЕ –
Открываешь шторы – и что же мы видим?
Глаз фонаря, ухмыляясь, падает из глазницы –
И это конец.
Ничего ни о чём и нигде.
Я, должно быть, сожгу все экземпляры
Батая.
Я сижу на вокзале. И дым – как ни странно-
Простых сигарет –
Сквозь зубы – стиснутые –
Вдыхаю.