Сорокоградусная прохлада

Переплетенье букв, переплетенье слов
                порой распутывают градусные мысли,
Чтоб подсчитать непрошенный улов,
                развесив щук по вёдрам коромысла.
Наверно неслучайно эта тяга – дуга для облегчения мозгов
Так близко расположена и к центру, заросших или лысых черепов.
Защитная кора, что защищает мысли
                от сотрясения загруженных стихов,
Едва спасает совесть от корысти,
                а макароны от навязчивых лохов.

Кора и мысли – коромысло...,
                из ниоткуда взявшая пернатая рука
Беззвучно взмахивая к небу уносит рыбу из ведра.
И надо ж быть такому "счастью",
                успела щука крикнуть чужаку:
"Спаси меня, Емеля, остальные – не смогут выполнить мечту."

И вот, опять, казалось, чудо – рядом,
                и кто теперь поверит: Рыба – говорит!
Да, ладно, сколько вон ещё к обеду:
                уха, жаркое и отличный аппетит.

Садясь за стол, напротив коромысла,
                подняв сто грамм и чокнусь о дугу
Осознаёшь, так мало надо оптимисту,
                чтобы по-своему оплакивать мечту.

Конечно, было б хорошо, поговорить,
                а может быть, послушать щуку,
Не то, чтобы беседу "замутить",
                а просто преподать свою науку.
Хороший собеседник – кто умеет говорить,
                и не последний – кто умеет слушать,
Своим веленьем рыба может возразить,
                но только не моё хотение
                осмелится нарушить.

Когда от слов так мало надо, когда они всерьёз не мучают тебя,
Всё без труда на место ставишь
                и сознаёшь, что выпил жидкости не зря.
За пять минут – никчёмное творение,
                прошедшим дням достойный эпилог,
Там Одиночество в углу лежит с похмелья
                и будто бы в бреду диктует каждый слог.
                -трезвые и резвые-