Каламбуры 460к

   Приме эра, для примера: соблазнила раз премьера.
   И замучила прям мэра, чтобы делал он промеры.

   Ножки к ножке примерял с этой сукой примою и её премируя.
   Шёл дорожкою прямою, шёл её премьерою.

   Девы раз наши Вали, бирки раз нашивали, сапоги разнашивали.
   Как сапоги раз ношенные стали вдруг разношенными.

  Ты ей наплёл б лести – ты как солнышко блести.
  И были б ласки, закрылись глазки, и вспыхнут любви блёски.

  И ты, дрожа по лоску, сошёл на чёрную полоску.
  И древних  сошли пляски, на древние лески.

  Кто дёргает тё лёски - любви рождая блёски.
  По барабану – плоско и вертится в пляс Оська.

  Лишь только мыслей всплески и доводы что вески - уж старость серебрит
виски.
   Не зерна раз не сена - куча разнесена.
   Строители доску раз несли и окно нам разнесли.
   У него был весомый довод: – Мы дошли до вод.

   Сказал, о морали бьюсь ты, но у девок такие бюсты, что не могу себя блюсти
и вот снова, танцуешь блюз ты.

   Слыхал ты об морали смотри чтоб тебя не обмарали.
   Слыхал ты об морали о рогатом об марале.
   Всегда там, у марали, подонков ума ралли.

   Тянули тросы вы из жилы и хороших людей вы изжили.
   А теперь визжи, не визжи ли и теперь вяжи, не вяжи ли!
   Горизонта, не вижу ли, а вижу лик и говорю ему вы жулик.

   Смущение даёт огонь щеке - девице, которая думает о гонщике.

   Он в холодной зале день ел и как холл одной – заледенел.
   Я судьбу испытую – русскую, испитую.

   Написан стих рано, что с тирана рубашка стирана, стирана и глажена, ведь у
него игла жена.
   Раз носят на руках, поносят, а потом в пух и прах разносят.

   Нет конца подагре Вали – такими словами её самолюбие подогревали.

   Спроси об этом психа Валю, от чего психовали и что ели псы халва ли.
   Видно по владельцу это Павла дельце.

   Вошли наши в роль попрошайничают на шевроль.
   Наши врали – наши в роле, что едут на шевроле.

   Эта зола той, что нашла рубль золотой и ты штаны залатай, и во рту салат
тай, и вор ту увёз за Алтай.
                460