ЭНДО...

«…горлан нарвался на элладу и в помине
не понимает назначения утмнисси
да слово сложное но это если к мине
не прикасаться сапогом не брать за сиси
у моей лучшей супруги
между течью и речью
и у моего лучшего друга
на подоконнике воротниковой кромки
я устаю не замечать приметы крапа;
меня толкни и загремят внутри обломки,
хожу снобродом и бужу Харона храпа,
чтоб переправил через лето за монету
(как ни подбрось её, а выпадет двуглавый),
которой мне не подавиться бы к моменту,
когда в шаланде будут корчиться шалавы
чапчан кудычет и за тозу не синеет
по фейку это есть крамола до гейруты
хоть та и женского разлива но потеет
брутально так что нежность ныне где редуты
от бомбёжки
под каской прячусь целиком, с планетой вместе,
лишаюсь права на загар как символ разности,
с которой я хотел притронуться к невесте,
чья белизна уже грозит достигнуть святости
чипчен чуть-чуть звучит на стыке нот и ночи
и так-то даже ничего когда не в дзыни
а в дребезжанье под которое заточен
куратор происков и поисков гусыни
курю протянутую другом самокрутку:
на вдохе двое нас, на выдохе – орава
(тут был ещё один, теперь он ходит в утку),
трава на входе, а на выходе – отрава
ликими джимми и приход внутри и внове
отныне голаны куражатся на оше
приспичит спичное подумай об азове
иль об алё иль об алё иль об Алёше
я вижу бабу между пламенем и елью,
она нага, как дневниковая страница,
на срам напялила окоп и стала целью,
хочу подстреленной девицей подивиться,
бо больше некем да и некому
а там в торезе как в разрезе пахнет пахом
и нехочуха просыпается в фигуре
всё что осталось на потом берётся прахом
до сыда лёвана имита кватро дуре
сегодня взяли высоту посредством низости,
мы поднимались на Фавор, а вышли к Польше;
по очерёдности в бинокле ищем близости,
костёр пытаемся засцать, а он всё больше
длама хитрона ковыряжет впику аху
на пропиталию валендовую в трюме
и всё моё отныне жирно жмётся к страху
каб душедумку уместить в каком-то дюйме,
где запустил я свой косяк сперматозоидов
в непредсказуемость решений рикошета;
держу за пазухой трофейного андроида,
пусть фотография вдовы побудет в мета
моей супругою до следующей схватки
на поле боя иль в роддоме, где я заново
без крика вылезу, окрепну и рогатки
пересажаю на шпагат повально, планово
а побач нехта мітусіцца як чужынец
ды так і ёсць бо ён не ведае гатунак
хай хто заўгодна будзе толькі б не ардынец
калі залётны не падонак дык падунак
стремясь Другого редуцировать Другою,
мои двухсотые послы свернули к Цербстской,
а ты мне честь отдай ладонью иль мандою…
я так боюсь остаться с честью офицерской
наедине…»