Мы встретимся с тобою вновь!

Обрамлен трауром портрет,
У свежей ямы гроб стоит.
По хрупкой красоте скользит
Едва заметный смерти след.

Любимая, предел мечты,
Перед тобой - последний путь.
Я положу тебе на грудь
Стихи и алые цветы.

О, как бессвязна моя речь...
За то, что не сумел сберечь,
Прости меня, моя любовь!..
Всё кончено давно, теперь
Одна мечта рвёт боли кров:
Во тьме посмертных квазиснов
Мы встретимся с тобою вновь!
Осталось лишь шагнуть за дверь...


А теперь, собственно, предыстория...

Сын политического изгнанника из Неаполя, художник и поэт Габриэль Россети жил в Лондоне. Когда ему исполнилось 22 года, друг представил ему натурщицу Элизабет Сиддэл. Россети начал писать её портрет и безумно влюбился. За первым портретом последовали и другие. Он обессмертил имя своей возлюбленной и в своих стихах.

Жизнь молодых людей в браке была бурной, полной страсти, но, увы, очень короткой. Элизабет заболела туберкулёзом, Габриэль тщетно пытался вытащить её из болезни. Однажды вечером, вернувшись домой, художник нашёл Элизабет мёртвой. Всё было кончено. Но прежде чем крышка гроба навечно закрылась над женщиной, Россети собрал рукописи своих стихов, посвящённых возлюбленной, и положил ей на грудь...

На протяжении последующих 30 лет Россети помнил Элизабет, вновь и вновь запечатлевая её образ политическим словом и кистью. Именно она послужила моделью для его знаменитой картины "Блаженная Беатриче".

И тут один искусствовед подметил поразительное сходство "Блаженной Беатриче" с образом святой Агнессы-заступницы на картине в художественном музее Болоньи. Он высказал Габриэлю предположение, что это полотно его и вдохновило.

Услышав это, художник был удивлён и раздосадован. Он никогда не видел даже репродукции той картины. Принадлежала она кисти Чеддо Анджольери, жившего за четыре столетия до него. Россети страстно захотелось увидеть картину. Но он заболел и не смог поехать в Италию.

Прошёл год, и его брат Уильям собрался в Италию по делам. Он обещал Габриэлю заехать в Болонью.

Был дождливый вечер, когда Уильям Россети добрался до музея. Он объяснил хранителю свой интерес, и его провели к полотну. Святая как две капли воды была похожа на покойную жену его брата! Она была изображена погружённой в раздумье или молитву.

В библиотеке музея Уильяму показали материалы, связанные с этой картиной. Он обнаружил там указание на то, что картина была написана в момент высочайшего вдохновения художника. "Если хотите, - сказал ему хранитель, - я могу показать вам автопортрет Анджольери".

К этому моменту совсем стемнело, и ещё слышнее стал монотонный шум дождя. Хранитель зажёг лампу и повёл Уильяма по длинным коридорам мимо творений художников, которых уже давно не было в живых. Наконец он остановился, поднял повыше лампу и сказал: "А вот и Анджольери".

Дрожь пробежала по телу Уильяма. "Господи! - воскликнул он. - Это невозможно!" Перед ним было изображение его брата!

Уильям долго стоял перед портретом, зачарованный удивительным совпадением. Впрочем, было ли это просто совпадением?

Когда Уильям вернулся в Лондон и рассказал Габриэлю о своём открытии, тот, казалось, не очень удивился. "В здании жизни много комнат, - заметил он. - Я думаю, что ты видел мою Элизабет, которую я когда-то любил. И может быть, со временем в какой-то другой комнате мы встретимся с нею вновь. Во всяком случае я верю в это..."

Габриэль россети скончался в 1882 году в возрасте 54 лет. После него осталось, в частности, стихотворение, озаглавленное "Внезапный свет". в котором он выразил эту свою веру.