Одиссея - Одиссея

(посвящение В.Куприянову)
Я пилигрим – скиталец Одиссей.
Я после долгих лет ступаю на причал,
Вознесся к звездам милый друг Персей,
но Пенелопа, верю, ждет меня у скал.

Все позади: Циклоп и пение Сирен,
ревущие моря в штормах и шквалах,
где Посейдон до чертиков надрался у мурен,
ему, видать, Пизанской башни не хватало.

Чтоб мир познать, мне Куприянов Слава,
корабль «Новый Мир», по случаю, достал,
машину времени вмонтировал в штурвал
и запустил к Nord-полюсу, направо.

Отныне у Хроноса я в почете.
И сколько времени в запасе? Знаю я один.
Мне есть о чем поведать Пенелопе,
в честь возвращенья, закатив, экстрим.

Путь Македонского я проследил за день.
За час познал взлет и паденье «Спартака»,
бежали гунны, словно в полдень тень.
Столетняя война обрыдла больше бардака.

Я видел всю Америку внизу, как на ладони,
теперь от Миссисипи Амазонку отличу.
Познал законы тяготенья от «ЯблОни»,
когда плоды долбили по башке и по плечу.

А в море, где саргассы, глупый кашалот,
чтоб чайки ему писали в глаза,
взял и отгрыз глубинный эхолот…
И что там под килем? Попробуй, разузнай.

В пустыне мы кусали с горя  локти.
Какой нас черт погнал туда, в пески,
где в Прометея мозг продолговатый когти
вогнал, и черепахи Тасмана рыдали от тоски.

И понял я, что мир наш необъятен,
за всем не уследишь, хоть вылези из кожи.
Жаль, афоризм Пруткова Славе непонятен,
что «необъятное - никто объять не может».
                2007