106. Редактор

Удача – это когда никто не лезет ручонками править твой очерк.
Ярослав Голованов.

106.1 – 106.13: Сделаться судьёй самого себя. – Две ипостаси. – Нелепейший парадокс. – Опять мнут душу. – Мой рассказ постригли. – Не допускать произвола правщиков. – Книга организм сложный. – Ничего не уступает. – Тургенев сильно упал в моих глазах. – Сотруженица, пристяжная. – Жаден я на редактуру. – Не браться за редакторство. – Их незвёздная жизнь.


106.1. Сделаться судьёй самого себя…

Сам судия и подсудимый, скажи: твой беспокойный жар – смешной недуг иль высший дар? Реши вопрос неразрешимый! Евгений Баратынский. // Может быть, сочинение моё и стоит 34 копейки, которые я заплатил за два пузырька чернил? Ярослав Голованов. // Одно из главных свойств таланта литературного состоит в критическом суждении, относящемся преимущественно к своим произведениям. Лев Толстой. // Я нередко сталкивался с поэтами, которые прекрасно разбираются в чужих стихах и не могут объективно оценить свои. Николай Старшинов. // Вот так и Фет, бывало, покажет Тургеневу или Страхову сразу несколько стихотворений, а меж несколькими и гениальное есть и слабое есть. А он не отличает. // Маршак обладал редким чутьём на плохие строки из-под чужого пера, но был лишён этой зоркости (или гасил её по свойственной ему привычке и самообману) в отношении своих строк. Никогда не проявлял готовности сразу согласиться, обрадоваться. Александр Твардовский. // Самое трудное в деле искусства слова – это сделаться судьёй самого себя. Михаил Пришвин. // Каждый пишущий – сам себе первый редактор. Речь не о «внутреннем цензоре», а об умении свежим взглядом посмотреть на свою страницу. Иной поэт иль прозаик бормочет строчки вслух – так ему легче уловить неточность. Но верней написанное отложить. Слишком часто мы работаем впопыхах. Даже от спешной газетной заметки «в номер» полезно отвлечься хоть на полчаса. Перечитать словно бы сторонним взглядом. От большой статьи лучше отрешиться на неделю, от серьёзной работы – на месяц и два, если возможно. Тогда, перечитывая, непременно заметишь такое, что раньше упускал. Нора Галь. // …поумнел критическим умом. Лев Толстой. // Не одобряй в себе самодовольства! Султан Али. // Тайна искусства писать – уметь быть первым читателем своего сочинения. Василий Ключевский. // Хемингуэй начал работу над романом «Прощай, оружие!» в конце 1927 года и закончил его в январе 1929-го. Затем до июня работал над гранками. Сколь тщательно Хемингуэй редактировал текст романа, говорит его утверждение, что последнюю страницу он переписал тридцать девять раз.


106.2. Две ипостаси…

Поверьте мне, ни один истинный гений не был требователен относительно точности языка или придирчив к чьим-нибудь ошибкам, кроме своих собственных. Роберт Саути – Вальтеру Скотту. // Стоит мне только начать перечитывать написанное, как я тут же стыжусь его. Овидий. // Самые замечательные писатели бывают всегда самыми строгими критиками своих произведений: они пересматривают, исправляют, отделывают и шлифуют их, пока не убеждаются, что довели их до совершенства. Филипп Честерфилд. // Автор должен постоянно чувствовать других и оглядываться на то, может ли его мысль, чувство, образ – встать перед читателем и сделаться его мыслию, его образом и его чувством. И вырабатывать своё слово так, чтобы оно могло делать эту работу. Важно относиться как можно строже и критичнее к тому, что бежит на бумагу с кончика пера. Владимир Короленко. // Известно, что в собственном тексте обнаружить недостатки особенно трудно. Пишущему обычно кажется, что он сказал именно то, что хотел сказать, он не видит возможности иного прочтения. Умение видеть конструируемый текст с позиции другого человека – основа стилистического (и даже писательского) мастерства. Переключаться в отношении к изложенному. Видеть текст не только своими глазами, но и чужими глазами читающего, чтобы выявить в нём все без исключения изъяны: неясность, неточность, нелогичность, небрежность и прочие. Избавиться от них и по возможности акцентировать достоинства. Это подчёркивали крупнейшие художники слова, наиболее авторитетные специалисты в области психологии речи и известные теоретики редактирования. Бениамин Мучник. // Когда человек работает, он всегда сознаёт в себе два существа: одного – работающего, другого – оценивающего работу. Чем строже оценка, тем медленнее и лучше работа, и наоборот. В писателе всегда должны быть две ипостаси – писатель и критик. Все художники настоящие только потому художники, что им есть что писать, что они умеют писать и что у них есть способность писать и в одно и то же время читать или смотреть и самым строгим судом судить себя. Лев Толстой. // Важно умение читать написанное тобой не только своим, авторским, но и сторонним, читательским глазом. Семён Шуртаков.


106.3. Нелепейший парадокс…

Редакции – ватерклозеты литературы. Константин Леонтьев. // По крайней мере девяносто девять процентов редакторов – это просто неудачники. Неудавшиеся писатели. Не думай, что им приятнее тянуть лямку в редакции и сознавать свою рабскую зависимость от распространения журнала и оборотливости издателя, чем предаваться радостям творчества. Они пробовали писать, но потерпели неудачу. Редакторы, их помощники, рецензенты, вообще все те, кто читает рукописи, – это люди, которые некогда сами хотели стать писателями, но не смогли. Джек Лондон. // Лучшие в мире игроки в покер не просятся на работу управляющими казино. Том Питерс. // Составители речей обычно не руководят компаниями. Джуди Макграт. // Получается нелепейший парадокс: все двери к литературному успеху охраняются этими сторожевыми псами, литературными неудачниками. Мыслительный процесс таких людей превосходно описал Отто Вейнингер. Не умеющие мыслить воображают, что они мыслят, и распоряжаются судьбами тех, которые мыслят на самом деле. И вот они-то, казалось бы, последние, кто имеет право вершить судьбы литературы, решают, что нужно и что не нужно печатать. Они, заурядные и бесталанные, судят об оригинальности и таланте. Джек Лондон. // Писатель пишет, чтобы вышло что-то необыкновенное, а редактор сидит, кабы чего не вышло. Виктор Шкловский. // Создай, и всё переиначат. Борис Рыжий. // …когда Г.Габлер сравнил опубликованную книгу «Улисса» с рукописью, он обнаружил около пяти тысяч разночтений. Редактура исказила первородный текст до такой степени, что наличествуют два «Улисса» – авторский и редакторский. // За последнее время развелось такое количество людей и организаций, претендующих на редакторские функции, их права и полномочия приобрели такой преувеличенный характер, что это уже стало бедствием. Теперь никого не удивляет, что в журнальных отзывах рядом с фамилией автора книги ставится фамилия редактора. Выглядит это так, как будто у книги есть командир и комиссар. Помимо театров, существует немалое количество инстанций, обладающих если не правом, то возможностью непосредственно или через театр диктовать свою волю автору. В результате пьесу редактируют все, кому не лень. Александр Крон. // Вообще, я вам скажу, не следует ли написать «Кем не быть», где в первую очередь предупредить о тех профессиях, где нет точных измерителей работы и где между тобой и теми, для кого работаешь, встают подчас такие люди, которые не понимают ни тебя, ни твоих читателей. Павел Бажов. // Какое это большое несчастье для автора – глухой и равнодушный редактор. Клавдия Рождественская. // Чтобы приблизить писателя к читателю, надо сократить редактора. Александр Ботвинников.


106.4. Опять мнут душу…

Талант есть то самое, что «под одну гребёнку» не ложится, всегда «вихры торчат». Если срезать все «вихры», всё гладко подстрижено – плоскость единообразия. Иван Соколов-Микитов. // Причёсывание произведений литературных вошло в повадку, и каждая редакция стала походить на парикмахерскую. Георгий Плеханов. // К великому моему сожалению, текст моей главы был сильно испорчен в печатном издании правкой редакторов. Дмитрий Лихачёв. // Читая своё произведение в печати, я испытал то неприятное чувство, которое испытывает отец, увидев своего любимого сына, уродливо и неровно обстриженного. «Откуда взялись эти плешины, когда прежде он был очень хорошенький мальчик». Лев Толстой. // Меня всегда поражало изощрённое, собачье чутьё советского редактора, улавливающего любой намёк на крамолу. Приносишь в редакцию рукопись, и каким бы тугодумом и тупицей ни был редактор, он сразу, безошибочно точным движением редакторского карандаша выкалывает ей глаз. Юрий Олеша. // Телеграфный столб – это идеально отредактированная ель. Фольклор научных журналистов. // Дурак – умница после тщательного редактирования. Илья Герчиков. // Отредактированная правда может стать ложью. Но отредактированная ложь правдой никогда не станет. Андрей Коряковцев. // У стихотворения (рассказа, романа) есть свои нервные узлы. Чтобы убить произведение, незачем кромсать его на куски, достаточно ужалить в два-три нервных узла. Операция может быть незаметной, а стихотворение между тем парализуется и обвисает, как тряпка. Владимир Солоухин. // Это какая-то мстительная зловредность, свойственная бездарным людям, нечаянно, по праву безвременья оказавшимся в силе делать свои пакостные заметки на чужих рассказах. К ним уже стало невозможно относиться с брезгливым пренебрежением, они назойливо и откровенно (от полной безнаказанности) утверждают, что они – враги всех и каждого, кто мыслит. Константин Воробьёв. // Эти бездарные шмакодявки опять мнут душу. Парашники! Вертухаи от литературы! Надоело!.. Юрий Домбровский. // …раздражённый упоминанием о ненавистном ему племени редакторов. Джек Лондон. // Пока я был знаменитый спортсмен, меня помаленьку печатали. Казалось, можно будет жить словом. А потом – профессиональная жизнь писателя без прикрас. Очень тяжёлая жизнь. Отсюда двинул главный напор на здоровье, отсюда срывы – и тогда началось то самое преодоление. Хочешь печататься – кланяйся, будь готов выбросить из рукописи главное, хоть самую душу; а не делаешь так – убирайся! Юрий Власов. // Пишут все – печатают не всех. Иногда печатают не тех! Владимир Костров. // В октябре должна появиться в «Нашем современнике» моя обглоданная там, оглуплённая повесть. Дни пусты. Пробую работать, но писать невозможно. Как только я сажусь за стол, за спиной незримо встаёт редактор, цензор, советский читатель. Этот «простой человек», пишущий на меня жалобы в ЦК. Жить давно надоело. Константин Воробьёв. // Там (в очерке о Соловках) карандаш редактора не коснулся только моей подписи. Всё остальное абсолютно противоположно тому, что я написал, и неузнаваемо. Максим Горький, в разговоре.


106.5. Мой рассказ постригли…

«Из песни слова не выкинешь» – пример древнесентиментального заблуждения. (Из блокнота редактора). Борис Андреев. // Ах, мой рассказ в «Русских ведомостях» постригли так усердно, что с волосами отрезали и голову. Целомудрие чисто детское, а трусость изумительная. Выкинь они несколько строк – куда бы ни шло, а то ведь отмахнули серёдку, отгрызли конец, и так облинял мой рассказ, что даже тошно. Антон Чехов. // Сокращено в сорока местах, из которых – в 25-ти – среди фразы. Просто – изъяты эпитеты, придаточные предложения и так далее. Без спросу. Даже – с запретом, ибо я сократить рукопись – отказалась. И вдруг – без меня. Я, читая, плакала. Марина Цветаева. // Николай Некрасов, его младший современник, сохранил волнующее предание о страдальческом возгласе Пушкина над расчёркнутыми цензурой гранками его поэмы: «Это кровь моя проливается…» // Какие-то парикмахеры вершат судьбы книг, судьбы литературы. Назым Хикмет. // «Не поэт и никогда им не будет». Вот приговор, вынесенный двадцатилетнему Блоку. // Мы часто с сожалением вспоминаем о том случае, когда Наполеон стрелял в редактора журнала, но промахнулся и убил издателя. Всё же мы ценим его благие намерения. Марк Твен. // Истинный антихрист – это тот, кто вино оригинальной мысли превращает в воду посредственности. Эрик Хоффер. // Трижды убийца тот, кто убивает мысль. Ромен Роллан. // Скольких способных мальчишек розга превратила в тупиц, сколько самобытных сочинений редакторы обратили в посредственность. Вальтер Скотт. // Редакторы изуродовали роман Габриеля Маркеса «Недобрый час» до неузнаваемости, так что автор отказался от него. Вышел в авторской редакции только через пять лет. // И проехались, как тракторы, по Чуковскому редакторы. Леонид Леонов. // Это больше редакторское достижение, чем авторское, но я устал сопротивляться. И это – не тот сборник, который мне хотелось бы иметь. За исключением двух-трёх стихотворений, всё остальное получило приглажку, урезку. Редакторы-лесорубы превращают дремучую тайгу в обыкновенное редколесье, чтоб высшему (политическое, выступающее под флагом поэ-тического) начальству легко было превратить труды своих сотрудников в респектабельный парк. Ещё и пару статуй захотят туда поставить. Варлам Шаламов. // После гибели Пушкина поэту и царедворцу Василию Жуковскому было поручено разобрать бумаги поэта. Он «отредактировал» – и «Медный всадник», и «Памятник», и «Сказку о попе…» Разумеется, из лучших побуждений, дабы обойти царскую цензуру. Со временем эта уловка Жуковского была исправлена и тексты стали публиковаться в каноническом виде. Из периодики.


106.6. Не допускать произвола правщиков…

Я не вмешиваюсь ни в орфографию, ни в пунктуацию: я малосведущ как в той, так и в другой. Когда меня лишают всякого смысла, я не очень-то об этом печалюсь, ибо тут с меня снимается, по крайней мере, ответственность; но где его искажают или выворачивают на свой собственный лад, как это часто случается, там меня, можно сказать, окончательно губят. Мишель Монтень. // Я абсолютно спокойно отношусь к любым сокращениям, но вписывать что-либо – нежелательно. Чем талантливее вписавшее лицо, тем инороднее будет эта фраза или строчка. Вычеркнуть можешь что угодно, тем более что «Филиал» написан толчками, розановским (извини за сравнение) пунктиром, так что вычёркивать – одно удовольствие. Можно выкидывать целые абзацы, потому что весь текст – как связка сарделек. И это меня сравнительно мало волнует, но если кто-то захочет что-либо вписать, то останови этого человека. Теоретически, самое ужасное, если бы Достоевский что-то вписал в моё произведение. Сергей Довлатов. // Редактор – это специалист, который, плохо зная, что такое хорошо, хорошо знает, что такое плохо. Безымянный автор. // Редактор, как правило, верно указывает то, что нужно исправить, и предлагает совершенно неверные исправления. Элизабет Бишоп. // Чтобы править талант, надо быть гением. Вячеслав Сергеечев. // Столкнувшись со случаями редакторского произвола, Викентий Вересаев стал делать на рукописях своих произведений такого рода пометки: «Обязательное условие: сокращения, а тем более изменения – только с согласия автора; никаких вставок и дополнений без согласия автора». // Вы поручитесь мне, что ни единое слово не будет изменено в рукописи (как это было с разбитым сердцем в «Аббатисе де Кастро»). Стендаль – редактору журнала. // Правила, по которым я позволяю печатать себя: никогда не трогать моего текста, даже в области знаков препинания; если что не так – необходимо согласовать со мной – до напечатания; не разрешаю под своей фамилией печатать мои чины и звания, в данном случае «Лауреат государственной и ленинской премий». Считаю это бестактным, безвкусным и ненужным. Достаточно одной фамилии. Недавно «Молодая гвардия» под одним из моих предисловий без моего ведома поставила «Лауреат ленинской премии». Это так потрясло и расстроило меня, что я навсегда отказалась дать что-либо данной редакции. Мариэтта Шагинян. // Нужно проявлять щепетильность к своему тексту, не допускать произвола правщиков. Ведь это твои мысли, твоя боль, твои муки или твои радости. Юрий Олеша. // Вычеркнуть у автора даже самое короткое слово – всё равно что вычеркнуть всё. Гертруда Стайн. // Я должен в интересах всех писателей, а также и в моих личных интересах, провозгласить лишний раз моё абсолютное право мешать искажению своей мысли. Ги Мопассан. // Сложившемуся писателю редактор нужен только технический, а отнюдь не такой, который позволяет себе вмешиваться в сам творческий процесс. На Западе подобного института редакторов вообще не существует. Луи Арагон, например, не раз говорил при мне с присущей ему неистовостью, что он «убил» бы того, кто осмелится указывать ему, что и как писать. Тамара Иванова. // Построив ценой стольких усилий и мук какую-нибудь фразу, Флобер уже не допускал, чтобы в ней изменили хотя бы одно слово. Ги Мопассан. // На предложение внести поправки в одну из своих пьес Оскар Уайльд ответил: «Кто я такой, чтобы осмелиться править шедевр?» Когда пытались давать советы или редактировать стихи Гавриила Державина, он вопрошал: «Вы хотите, чтобы я переживал свою жизнь по-вашему?» Иногда редактор должен иметь такт, чтобы не поправить у автора даже запятой.


106.7. Книга – организм сложный…

Даже большой мастер не может обучить другого мастера: различные ключи подходят к различным замкам. Стендаль попробовал прислушаться к советам Бальзака, и чуть было не погубил «Пармскую обитель», но вовремя спохватился и отказался переделать роман. Тургенев, стараясь исправить некоторые стихотворения Тютчева, страдавшие, по его мнению, ошибками, нещадно их исковеркал. Илья Эренбург. // Одну индивидуальность нельзя подменить другой. Без сомнения, Шатобриан испортил бы рукопись Вольтера, а Мериме не смог бы править Бальзака. Книга – организм сложный. И любая ампутация, любое изменение, сделанное чужими руками, калечит её. Она может стать лучше, не важно, это будет уже не та книга! Гюстав Флобер. // Когда портится хорошее, оно становится особенно плохим. Аристотель. // Редактор – одна из тех редких профессий, в которой недопустимы начинающие. Начинающий редактор более опасен писателю, чем начинающий лоцман – кораблю. Самуил Маршак. // Текст – живой организм, а правка – хирургическая операция на нём. Сопоставлять каждую исправленную (исправляемую) фразу с первоначальной, проверяя, не утратила ли она после редактирования каких-либо оттенков смысла, не приобрела ли смысла, который автор в неё не вкладывал. Искажения авторской мысли при правке – вовсе не редкость, как кажется многим редакторам. Подмена при правке одних мыслей другими, тем более противоположными, – это грубое нарушение авторского права. Аркадий Мильчин. // Редактирование – это не правка ученических тетрадей. Это искусство. Клавдия Рождественская. // Редактор обязан помнить, что в тексте добросовестно поработавшего автора предложения и слова всегда подогнаны друг к другу и одно изменение часто не может не повлечь за собой другие. Править без учёта всех взаимосвязей – значит создавать возможность для новых ошибок. Любая редакторская правка – это лишь предложения для автора; настоящим правом изменять что-либо в тексте обладает только автор. Даже очень тонкий, деликатный редактор, случается, вносит поправки не безупречные, субъективно пристрастные, а не объективно необходимые. Поэтому не согласовать поправки с автором было бы преступно по отношению к произведению. Аркадий Мильчин. // Споры с печатью требуют известной осторожности. Есть линия, за которую нельзя заходить, если вы рецензируете труд писателя. В свою очередь, писатель, требуя удовлетворения за нанесённый ему ущерб, не должен переходить эту черту. Джеймс Огден. // Никто не вправе делать общим мерилом своё собственное пристрастие к определённым средствам выражения. Анна Зегерс. // Искусство редактирования состоит в том, чтобы не редактировать: удержаться и не править, не причёсывать автора под свой вкус. Я уверен, что вы всё сделаете очень хорошо, гладко, даже безупречно правильно – ни одной волосинки, ни одной бородавочки в рукописи не останется… Автора в рукописи уже не будет. Мёртвая штука получится! Нет, пускай немножко царапает, немножко задевает, но зато автор останется «живым», таким, каков он есть. Править надо только то, что абсолютно неправильно. И править лучше не самому, а убедить автора в необходимости правки, став на его позиции и взглянув на рукопись его глазами. Вы должны сделать в рукописи всё, что необходимо, но непременно – рукой автора. Дмитрий Фурманов. // Каждое произведение искусства – есть плод глубокой, полной сосредоточенности его создателя. Редактор, чтобы воспринять созданное и сделаться соучастником создания, должен уметь опускаться на ту же глубину. Самуил Маршак.


106.8. Ничего не уступает…

Редакторское попустительство может произойти по трём причинам: из-за невнимательности, ложно понятого чувства товарищества к редактируемому и непреодолимого упорства автора. Вера Инбер. // Ничего не уступает. Название повести не хочет менять. Тогда мы не сможем вас напечатать, а Солженицын: «И не надо! Я ждал признания тридцать лет и ещё подожду. Мне цельность этой вещи дороже её напечатания». // Урезывайте дукаты и луидоры, но не урезывайте моих слов. Я пишу, как пишу я и никто иной. Каждое слово имеет своё значение и каждое необходимо, хотя бы вы и не чувствовали и не замечали этого. Артур Шопенгауэр. // Лев Николаевич твёрдо отстаивал малейшее своё выражение и не соглашался на самые, по-видимому, невинные перемены. Из воспоминаний о Толстом. // Шопенгауэр не допускал малейшего изменения своего предложения или хотя бы слова, слога, буквы, знака препинания. В живой речи такая тщательность совсем не нужна, ибо тонкости и оттенки передаются не столько словами, сколько голосом. Но я бы советовал всякому оратору запомнить эти слова: «одно неудачное выражение может извратить мысль, сделать трогательное смешным, значительное лишить содержания». П.Сергеич. // …теперь Некрасов вполне может меня стеснить, если будет что-нибудь против их направления. Но хоть бы нам этот год пришлось милостыню просить, я не уступлю в направлении ни строчки. Фёдор Достоевский, в письме жене. // Сегодня для меня чёрный день. Разрешение на «Рублёва» зависит от сокращения. Что за безумие! Что за обман! Я, естественно, не сокращу фильм ни в коем случае. Андрей Тарковский. // Я попытался опубликовать стихи Иосифа Бродского в журнале «Юность». Его судьба могла измениться. Но люди выбирают судьбу сами. Когда главный редактор Борис Полевой перед самым выходом номера попросил исправить лишь одну строчку «мой весёлый, мой пьющий народ» или снять одно из восьми стихотворений, Бродский отказался. Евгений Евтушенко. // У прокрустов – своя редколлегия и своей благодати струна. Но ведь есть у меня привилегия – посылать эти прелести на… Юнна Мориц.


106.9. Тургенев сильно упал в моих глазах…

Всегда удивляло, как важно ему видеть написанное в печати. Иногда ради этого он подчинялся редакторскому произволу, переделывал и портил свои стихи. Наталья Рождественская. // Ах! до чего же я правильно делаю, что не пишу в газетах! Их мания править поступающие к ним рукописи одинаково лишает произведения оригинальности. Если пять романов правит один и тот же человек или группа единомышленников, то получается пять романов-близнецов. Тургенев недавно сказал мне, что Бюлоз что-то сократил в его последней повести. От одного этого Тургенев сильно упал в моих глазах. Госпожа Санд тоже позволяет делать ей замечания и обкарнывать себя! Чёрт возьми! Я считаю, со стороны таких талантов подобная снисходительность граничит с бесчестностью. Раз уж ты предлагаешь издать своё произведение, стало быть, находишь его хорошим. Ты должен был затратить все усилия, на какие способен, вложить в него всю свою душу. Гюстав Флобер. // Фёдор Гладков известен как автор первых «производственных» романов – «Цемент» (1925) и «Энергия» (1932-38). Оба романа крайне интересны тем, что по ним можно проследить давление критики и власти на личность писателя. Гладков переделывал тексты почти всю свою жизнь, создавая всё новые редакции. Сравнив публикации 20-х и 40-х годов, видишь, как трагедия времени превращается в иллюстрацию подвига. // Сдался… и издался! – говорят в ЦДЛ. Лев Халиф. // Настойчивое и ложно обоснованное требование редактора, случается, автор принимает даже тогда, когда не вполне согласен с ним. Не все авторы обладают твёрдым, волевым характером, чтобы противостоять напору железно-настойчивых редакторов. И тогда нередко автор под нажимом редактора сам уродует своё произведение. Аркадий Мильчин. // Тургеневу была свойственна и досадная покорность воле издателя: о том свидетельствует рассказ «Гамлет Щигровского уезда», из которого он изъял четыре или пять фраз, сообщающих произведению своеобразие, – я слышал, как он это признал. Эдмон Гонкур.


106.10. Сотруженица, пристяжная…

В писатели, в поэты, в драматурги всякий идёт с неимоверной развязностью, а порядочного корректора ищи хоть с фонарём, как человека, – и то не найдёшь. Владимир Мещерский. // Не решусь сказать, у какого русского писателя была рядом такая сотруженица и столь тонкий чуткий критик и советник. Сам я в жизни не встречал человека с таким ярким редакторским талантом, как моя жена, незаменимо посланная мне в моём замкнутом уединении, когда не может хватить одной авторской головы и примелькавшегося восприятия. Пристальность к тексту, меткий глаз, чуткость к любому фонетическому, ритмическому процарапу, к фальши или истинности тона, штриха, синтагмы, чуткость ко всему в художественном произведении – от крупных конструкций, от верности характеров, до нюансов образов, выражений, порядка их, междометий, знаков препинания. Аля помогала мне критикой, советами, оспорами, она много способствовала улучшению и ясности моих текстов. Александр Солженицын. // …«соредакторы», как он нас неизменно по-старинному величал. // Работает – всегда, наработано много, и мне счастливо выпадает на некоторых этапах помахивать гривой с ним рядом, как пристяжная. Наталья Солженицына. // Старший брат (Юлий Бунин) обладал необыкновенно правильным литературным чутьём. Сам никогда ничего не писавший из художественных вещей, он превосходно разбирался во всех вопросах, касавшихся сферы этого творчества. Это свойство его ценили и понимали все знавшие его писатели. Вера Муромцева-Бунина. // Анна Ахматова делила редакторов на дурных и хороших; тех, в ком находила вкус и чутьё – уважала. Лидия Чуковская. // Ни один редактор не испортил ещё языка хорошего писателя, потому что кто силён, того нельзя испортить. Александр Фадеев. // Хороший редактор – это большой помощник и даже учитель писателя. Кто не учится, считает себя познавшим всё, тот ничего значительного создать не сможет. Я училась даже у тех редакторов, с которыми не соглашалась. Мариэтта Шагинян. // Я убеждён, что опытный и добросовестный редактор – в особенности в России – по своему положению постоянного посредника между сочинителями и читателями всегда может вперёд определить успех сочинения и мнения о нём публики. Лев Толстой. // Николая Некрасова мы знаем, прежде всего, как великого поэта. Но не стоит забывать и о другой стороне его деятельности. Некрасов много лет редактировал самый знаменитый русский литературный журнал «Современник», и это был «образцовый редактор». Он разглядел талант многих известных впоследствии литераторов, начинавших печататься в «Современнике». Из периодики. // Надо знать Твардовского: в том он и истый редактор, не как другие, что до дрожи, до страсти золотодобытчика любит открывать новых авторов. «Сегодня у нас в гостях Литература». Александр Солженицын.


106.11. Жаден я на редактуру…

При всей его гениальности, Лев Толстой не всегда безупречен как художник. Есть у него много сырого, лишнего. Мне хочется взять, например, его «Анну Каренину» и заново переписать. Не написать по-своему, а именно переписать набело, убрав все длинноты, кое-что опустить, кое-где сделав фразы более точными, изящными, но, разумеется, нигде не прибавляя от себя ни одной буквы, оставив всё толстовское в полной неприкосновенности. Разумеется, как опыт, исключительно для себя, не для печати. Хотя глубоко убеждён, что отредактированный настоящим, большим художником Толстой будет читаться ещё с большим удовольствием, и приобретёт дополнительно тех читателей, которые не всегда могут осилить его романы именно в силу их недостаточной стилистической обработки. Иван Бунин. // Шекспир и Вордсворт не только часто писали плохо – они очень часто писали очень и очень плохо. Человечество редактирует великих. Вергилию не стоило уничтожать слабые строки, мы потрудились бы за него. Гилберт Честертон. // Ветхий завет состоит из 39 книг и традиционно подразделяется на три части: Пятикнижие, Пророки, Писания. Книги создавались в разное время и на протяжении многих веков редактировались и обновлялись, пока не приняли современную каноническую форму. // Даже после смерти автора стихи не перестают дописываться. Юрий Казарин. // Антон Чехов не только внимательно читал подаренные ему книги, он был своего рода редактором некоторых из них. Так, подверг правке драматическую хронику А.И.Сумбатова-Южина «Царь Иоанн Четвёртый». Поправками и сокращениями испестрил текст рассказа В.Г.Короленко «Лес шумит», напечатанный в книге «Очерки и рассказы». // Ни одна страсть на свете не может сравниться со страстным желанием править чужую рукопись. Герберт Уэллс. // Жаден я на редактуру! Максим Горький. // Эта жадность доходила порою до страсти. Всякую книгу, какая попадалась ему на глаза, он хотел не только прочитать, но по возможности переделать, исправить. Красно-синий карандаш был у Горького всегда наготове, и я видел, как он, читая только что полученное от одного литератора ругательное письмо, написанное сумбурным неврастеническим слогом, машинально выправил: ругательства остались, но запутанная фразеология заменилась отчётливой. Даже когда читал он газеты, сам не замечая того, нет-нет да и поправит карандашом не понравившийся ему оборот в мелкой репортёрской заметке – до такой степени его творческой личности было чуждо пассивное отношение к читаемому. Как-то он взял у меня грузную рукопись – чьи-то переводы рассказов английского писателя Джерома. Я просил его бегло перелистать их, не сгодятся ли для «Всемирной». Он же тщательно отделал всю рукопись, всю испещрил её своими поправками, а в конце написал: «Не годится». Корней Чуковский. // Вынужден руководствоваться исключительно литературными соображениями. Владимир Короленко. // Критиковать бездарных писателей – без толку. Надо критиковать их редакторов, тех, кто выпускает бездарные книги. Булат Окуджава. // Главное дело редактора – селекция, отбор. Самуил Маршак.


106.12. Не браться за редакторство…

Литературно-художественный журнал делается так же, как варится суп. Наливается вода, кладутся разные овощи – морковь, картошка, лук и прочее – и, наконец, хороший кусок мяса. Вячеслав Полонский. // Начинающий литератор мечтает о редакторстве, как прапорщик о генеральстве. Николай Шелгунов. // Но что такое быть главным редактором толстого журнала? Эта публичная деятельность мешает заниматься собственным творчеством. Четверть века Владимир Короленко редактировал толстый петербургский журнал «Русское богатство». Не напрасно ли тратилось время на чтение чужих и бездарных сочинений? Ведь «История моего современника» осталась незавершённой. // Когда Твардовский стал впервые главным редактором журнала, Самуил Маршак предостерёг его, сказав, что человек часто портится, если сквозь его жизнь проходит множество людей, да ещё судьба которых порою от него зависит. Рассказывая об этом, Твардовский заметил: «Как это верно!» Константин Ваншенкин. // Правда, это нужно очень и очень ограничивать, а может быть вернее, – не следует писателям, а особенно беллетристам браться за редакторство. Но мало ли чего не следует делать, а мы всё-таки делаем. А раз взялся, – приходится делать не кое-как. Владимир Короленко. // Задача редактора заключается в том, чтобы рассматриваемый текст читался легко и свободно, даже если он – ниже критики. Юрий Казарин. // Как редактор, Чехов и переделывал творения начинающих беллетристов. Про один такой случай он пишет: «Из корабля я сделал гвоздь». Вероятно, сам строитель огромного корабля должен был признать, что гвоздь оказался ценнее. Юлий Айхенвальд. // Не менее вредна и рецензентская работа: у писателя не остаётся времени читать что-либо, кроме книг, присылаемых ему на отзыв, и такое прочтение сотен случайных книг – не ради духовной пищи, которую можно в них почерпнуть, а лишь для того, чтобы дать о них более или менее добросовестный отчёт – притупляет его восприимчивость и тормозит воображение. Сомерсет Моэм. // Вот уже седьмой год я служу, чиновничаю, верчусь, как щепка в потоке повседневных мелочей. Мне некогда остаться наедине с собою, я вечно на людях, которые давно изучены до крупицы, исчерпаны до дна. Я буквально завален негодными рукописями. Утром и вечером я их читаю, читаю. Днём говорю о них с авторами. Временами не отличаю хорошего от плохого. Я чувствую, вижу, как эта работа портит мой язык, как я тупею от усилий вникнуть в белиберду, притекающую на мой стол, как мусор в половодье. Константин Федин. // Одним из первых близко мне знакомых людей, которых я встретил после назначения главным редактором, был Вадим Кожевников, редактор журнала «Знамя», известный писатель. Естественно, я сказал ему, что иду работать в «Литературку». «Ну и дурак! – сходу отреагировал он. – Арифметику знаешь? Так вот, газета выходит три раза в неделю. В каждом номере ты должен дать хотя бы одну критическую рецензию. Значит, в месяц, как минимум десять-двенадцать, в год – самое малое, сто. А если, не дай бог, удержишься несколько лет, то сотни! Самое меньшее – сотни! – писателей станут твоими личными врагами и постараются отравить тебе жизнь. Понял?» Александр Чаковский.


106.13. Их незвёздная жизнь…

Весной 1821 года Генрих Гейне появился в кабинете редактора берлинского журнала «Собеседник». Положил ему на стол тоненькую тетрадь стихов и сказал: «Я никому неизвестен, но хочу стать известным благодаря вам». Стихи были приняты и напечатаны. В качестве гонорара молодой поэт получил сорок экземпляров своей первой книги. Из мемуаров. // Разумеется, пульс по-разному бьётся у того, кто принимает пьесу, и у того, кто ожидает ответа. Александр Гладков. // Поначалу давай свои стихи в журналы и газеты, но никогда не приспосабливайся к чужим требованиям и считайся лишь с собственным вкусом. Иоганн Гёте. // В историю, как известно, можно попасть, а можно – вляпаться. // Андрей Александрович Хршановский был редактором весьма оригинальным! Однажды, когда я написал что-то не так, как надо, он без лишних разговоров двинул меня кулаком. Я отвечал ему примерно тем же приёмом. Мы сцепились в жестокой борьбе за свет истины в храме искусства! Вокруг нас вихрем кружились по комнате страницы моего первого литературного детища. Валентин Пикуль. // В конце концов наши отношения испортились до такой степени, что оставалось одно: договориться, что мы чрезвычайно уважаем друг друга. Бернард Шоу, о редакторе «Стар». // Не оскорбляй крокодила, пока не переправишься через реку. Корделл Халл. // «Ну, хорошо, если это так и для талантливых людей все двери закрыты, то как же выдвинулись великие писатели?» – «Они совершили невозможное. Они создали такие пламенные, блестящие произведения, что их враги были испепелены и уничтожены. Они достигли успеха благодаря чуду, выпадающему на долю одного из тысячи. Они вроде гигантов Карлейля, которых нельзя одолеть. И я сделаю то же, добьюсь невозможного».  –  «А если вы потерпите неудачу?» Он поглядел на неё так, словно она сказала нечто немыслимое. Глаза его лукаво блеснули: «Если из меня не выйдет писателя, тогда я стану редактором, и вы будете редакторской женой! В конце концов, это кусок хлеба, и даже с маслом». Джек Лондон. // Роман «Мастер и Маргарита» появился на свет божий в 1966–67 годах в двух номерах журнала «Москва». Главным редактором журнала был в то время некий Евгений Поповкин. Он то и произнёс выношенную фразу, достойную стать исторической. Гениальность её в уникальном сочетании низости с правдивостью. «Публиковать роман нельзя. Мне очень страшно его печатать в своём журнале. Но я понимаю, что это единственный мой шанс остаться в истории литературы». Алексей Симонов. // Об издателях, газетчиках – и вообще о профессиональных редакторах – пишут редко. Или вообще не пишут. Даже к праздникам. Так и проходит неброская, негромкая, незвёздная их жизнь, оставаясь в истории лишь обозначением их фамилий в выходных данных на последних, как правило, страницах газет, журналов, книг. Борис Друян. // Поэт может быть великим, а редактор – никогда. Виорэль Ломов. // Редакторы уходят, а литература остаётся. Радой Ралин. // Наносное и сиюминутное уйдёт, и останется только подлинное. Главный редактор – великое время. Александр Твардовский. ///