Тим. гл. 26. 2. по Колин Маккалоу

26.2
.

Весь дом её сиял огнями,
Соседке, ей благодаря,
Бросаться просто так словами
Она не будет просто зря.

И чистота кругом, порядок,
У дома вид совсем жилой,
Весь интерьер внутри столь ярок,
Как любит Тим, хоть и больной.

Не сразу звонит она Рону,
Мысль крутится, что спешки нет,
Она обследует всю зону
И каждый в комнатах предмет.

Ах, как приятно быть ей дома,
Как всё приятно лицезреть,
Её пленила вдруг истома,
Богатство всё своё иметь.

Богатство вместе с нужным вкусом,
Создать чудесный интерьер,
В придачу Тим «приятным грузом»,
Желанный выше всяких мер.

Сгустилась тьма и тучи тоже,
Но дождь прошёлся стороной,
Ей тьма к чему-то так пригожа,
И весь пейзаж — уже ночной.

Весь дом прошла она в потёмках,
И не включая в доме свет,
Горит ли свет у Паркер в окнах
Желала видеть в сей момент.

Мешали видеть ей деревья,
И чтобы толком разглядеть,
Из патио, для наблюденья,
Она решила рассмотреть.

Ступая по обыкновенью
Бесшумно через задню(ю) дверь,
Стояла несколько мгновений,
Прижавшись, точно дикий зверь.

Вдыхая запах с наслажденьем
Цветов всех летних аромат,
В сознанье Мэри с вожделеньем
Мелькал муж-Тим ей, как бриллиант.

Как воплощённый силой мысли,
Вдруг Тима-мужа силуэт,
Ей взгляд от темноты очистил,
«И он послал ей свой привет».

Сидел на кованой ограде,
Покрытый каплями воды,
Предстал пред ней он, как наградой,
Уже, как «зрелые плоды».

Ещё был голый после душа,
И еле видный слабый свет,
То освещает, то он тушит
В златых власах теряя след.

Прошёл уж месяц, даже боле,
Как видела в последний раз,
Как плод извечной своей боли:
«Нарцисс, погруженный в мир грёз».

Прошла бесшумно, встала сзади,
Но искушенье побороть
Не удалось из страсти ради,
Обнять его живую плоть.

Сомкнула нежно свои руки
На голом Тимином плече,
И тем облегчила все муки,
По первой с мужем их встрече;.

Лицом уткнувшись в шевелюру,
И волю дав своим губам,
Его расцеловать фигуру,
Не стесняясь ни на грамм.

— О, как же рада я, любимый,
Что ты давно здесь ждёшь меня;
Хотя была и невидимой,
Но жарче всякого огня.

Потом сложила свои руки
Так нежно Тиму на живот,
Уже ему доставив муки,
Взяв тело Тима «в оборот».

Легонько ими надавила,
Прижав чуть крепче всё к себе,
По прессу нежно так водила,
Что мышцы «дрогнули в борьбе».

Потом застыли на мгновенье,
Он словно перестал дышать,
И сердца сильное биенье
«Призвало» поцелуй ей дать.

Теперь же поцелуй, как мужа,
По исполненью был другим,
Во-первых, он обоим нужен,
Обоим был необходим.

В нём томна(я) чувственность столь явна,
И опьянённая совсем,
Как «завороженная травма»,
Как «любовный будто крем».