***

Мне пятнадцать.
Лето.
Спросишь, - « влюблен?»
-Конечно!
И не надо мне вашей выросшей суеты.
На руке царапины, что обдувает ветром,
В голове мечты и дерби в ночные сны.
За плечами школа, справа знакомый дворик,
Где я прятался раньше, чтобы побыть один.
Я не знаю войны, секса и взрослой боли,
Я еще не поэт. И знания не раскрыл.
Не читал Толстова, Кафку, не манит Лондон,
Чтоб умчать в дорогу взяв лишь один билет,
Ничего не зная, снова учиться- сложно,
Когда твой возраст совсем не под 40 лет.
Мне 15. Я ведь, еще не знаком с тобою,
Не теряю эмоции, тратя их в пустоту,
Не мечтаю о детях, как буду растить с женой их,
Их, наверное, я не скоро-то заведу.
Мне еще не твердят, что в жизни моей нужно делать,
И меня не учат с кем будет проще жить.
Выбираю друзей по принципу «захотелось».
Ведь нам же всю жизнь друзьями такими быть.
Мне не ищут девушку близкие и подруги,
Не они выбирают будущую любовь.
Ну а я между толстых стен и смертельной вьюги,
Моя родная, точно тебя найду.
Мне не важно кто ты. Режешь себе ты руки,
Живешь в другом городе или таблетки пьешь,
Все что мне сейчас важно- в минус свести разлуки,
Если ты хоть раз в свои руки меня возьмешь.
Мне пятнадцать. Знаешь, что ведь я только не делал.
Пил и курил, и порой не один засыпал,
Мне осталось только воздух пустить по вене,
Чтобы пунктов жизни последний отбросить план.
Я теперь пишу. И стихи, и немую прозу.
Я стал выше и, к счастью, менее некрасив,
Без загара руки и сам я неровно сложен.
Но, надеюсь, примешь, когда я смогу придти.
Я ведь знаешь, каюсь, многого перетрогал.
От ножей холодных, до жара горячих тел.
У меня были много: девушек и знакомых.
Но от каждой из них я тихонечко перегорел.
Я пишу стихи о себе и о близких людях,
Иногда пишу о тебе, чтобы вспоминать,
Про обещание- быть чеснословным к людям.
Меня вряд ли кто-то сможет таким принять.
Мне пятнадцать. Лето. Успешно урок прогулян.
Мне ломали жизни многие до тебя.
Мне осталось лишь разочароваться в людях.
И в знакомом дворе проводить все остатки дня.
Если ты сумеешь- понять меня вот такого,
Некрасивого, глупого, едва заглушавшего пыл.
Ты, прошу, родная, в нуль устреми разлуки.
Пока я тебя, любимая, не забыл.