черное

в ту же секунду,как я исписывала вторую страницу его именем,
он просыпался рядом с ней,
мне было проще-
я не засыпала.
в ту же секунду,как я вырезала ножом себе крестик на запястье,чтобы не только ментально,но и физически никогда не забывать о том,как я его люблю,
он сидел с ней на главной площади уютного городка в их n совместный месяц,
и это все происходило
в тот же самый миг,как я перестала спать,чтобы не видеть его во снах,
перестала писать его имя с большой буквы в своем дневнике,
перестала писать его имя в своем дневнике,
перестала вести дневник и сожгла его к чертовой матери,
я заебалась думать о нем и только круглые сутки и решила занять себя чем-то,помимо ебли мозга лучших друзей,
и этим "чем-то" стало очередное импульсивное желание принять/полюбить/сделать красивой себя,
и все это дерьмо произошло в один чертов взмах ресниц,
ведь я перестала считать дни,не говоря о мгновениях,
ведь вся эта чертова ночь пролетела за один миг,

ведь уже солнце выкатилось на крыши хмурых питерских высоток,
напоминающих мягко-резкие черты лица
одной из сотни тысяч девочек,
пишущих в половину седьмого утра
что-то в свой дневник;

и лучи рассветного солнца-лишь прообраз волос этой девочки,
нежно ниспадающих на ее усталое лицо
на лицо девочки,
в упор не понимающей/не верящей,
что она красива,словно Исида,плачущая и наполняющая Нил слезами,
словно Фрейя,танцующая в весеннее утро на цветочном поле,
словно юная Кухулин в своей колеснице,

что она имеет право быть красивой,
любимой,
самой лучшей.

я не верю,что имею право,
я не верю,
но я буду пытаться,
я буду учиться заново,
здесь
и
сейчас.