Вправе-ли мы выбирать

На свете жил себе художник,
он выбрал нужную стизю.
Простая мать, отец сапожник,
любили сынову мазню.
Ну а для прочих, для народа,
Он был Иисусом во-плоти`
Гений! Такова его порода.
В холстах талант свой воплотил.
Орудовал карандашом умело,
и кистью всех с ума сводил.
Писал картины крайне смело,
Талантом Землю покорил.
И много думал он о грезах,
о том, что многим не в домёк.
В его глазах томились слезы,
как не взлетевший мотылек.
Он знал, что труд его прекрасен,
в нем отражение души.
Но не хватало ему страсти,
крохотный мир его душил.
Художник слишком много думал,
но, ведь, иначе он не мог.
Без своих мыслей, он бы умер.
Они пустили свой росток.
В нем поселилось много мыслей,
что рушили его рассудок.
Завесой тьмы над ним нависли,
как не лечимая простуда.
И он в отчаяньи скрывался,
за стенами своих картин.
Уже совсем не улыбался,
остался с мыслями один.
И, в скором времени, художник,
отрекся от своих инстинктов.
Он скорби стал теперь заложник,
в коварных мозга лабиринтах.
И вот, дошел до крайней точки.
Порвал холсты, и сжег дотла.
И между жизнью, промеж строчек.
Убил картины. Сжег себя...

***

На свете жил себе писатель.
Слогал новеллы о любви.
Цеплялся за него издатель.
О нем читал свои мольбы.
Писатель - творческая личность.
Он очень часто был один.
Его унылая критичность -
его заклятый господин.
Страдал писатель от увечий,
что присуждал своим героям.
Увечив их - себя калечил.
Лишь исцеляясь алкоголем.
Ему не надобно богатства,
и впечатления от жизни.
Он промышлял своим пиратством,
где воплощал свои капризы...
В закрытой комнате, в потемках,
лишь на столе горит свеча.
И воск трещит совсем не громко,
по краю капли волоча.
Рука немеет, кисти ломит,
а мозг сжимается, до слез.
Он весь дрожит, тело коробит -
писатель впал в анабиоз.
Придумал он финал новеллы.
И вдруг заплакал и поник.
В душе завыла А капелла,
с трудом он сдерживал свой крик.
Конца другого этой книге
писатель подарить не мог.
В руке лишь щелкая свой "крикет"
внутри слогал он монолог:
"Не будет яркого финала!
Красивых слов, счастливых сцен.
Пишу, как Муза указала,
пред ней не встану я с колен.
Она: мой Цезарь, полководец,
писать повинен до конца.
Ее диктовку остановит
кончина вымысла творца."...
На этой ноте бросил ручку,
и вынул с ящика патрон.
Вложил в обойму пистолета,
и лишь издал предсмертный стон.
Раздался выстрел грохотливый...
Свеча погасла вслед за ним...
Скатился воск. Не торопливо, и...
Застыл...

***

Жила на свете одна дама.
Девчонкою простой была.
Была известна тонким станов,
и по течению плыла.
Любила жить и веселиться
ночами в клубе напролет.
Угрюмые и злые лица
девчонка в порошок сотрет.
Любила селфи в инстаграмме,
умела в твиттер постить все.
Грусть не присуща этой даме,
любого грустного встрясет.
Она живет и не скучает,
писать картины - не дано.
весь мир девчонкой помыкает.
Великой стать - не суждено.

***

Мы все живем и умираем
от разных, видимо, причин.
Мы любим, дружим, и страдаем.
Ты либо раб, либо господин.
Нам не дано решать, наверно,
мы лишь воспитываем страсть.
И в стороне лишь курим нервно,
надеясь в пропасть не упасть.
Кем лучше быть - решайте сами,
но помните всегда одно:
как жить мы выбираем сами,
или за нас все решено?