Шёл старик по дороге... Гл - 4

В соавторстве с Бирюковой Еа.
         

     Гл - 4.

Нежные руки Любы
обняли плечи его, –
вспомнились жаркие губы
горького дня того…

Сели они под липой,
глядя перед собой.
Вечер тихий безликий
нёс тишину, покой.
Было на этом месте
в юности много встреч,
память о них, как песни,
Люба смогла сберечь.      

— Помнишь, как целовались            
ноченьки напролёт?               
Мы вызывали зависть,               
нас осуждал народ.               
Помнишь любовь лихую
с клятвами, что давал?!               
Как я сейчас волнуюсь,               
вот он – судьбы перевал! —               
               
— Помню, Любаша, помню.
Не позабыть тех дней:
был я твоей любовью,
ты – красотой моей.
Что же тогда случилось,
разве я не любил?!
Как ты пошла на лживость,
вдруг отреклась от любви?! —

— Да, отреклась. Но верь мне,       
сделала то любя!
Только посыл твой неверен, –
всё было ради тебя! —               

Вздрогнул старик, опешил,
боль взорвалась в висках:
— Ты говоришь, иль леший
выказал свой оскал?!
Жутко представить даже:
низменность ради любви!..
Что мне ещё расскажешь,
веру в себя убив?.. —

Тяжкими стали мысли –
горькая память о ней:
«Вместе пройдём по жизни
к устью последних дней!» –
«Вместе пройдём!..» – Расстались.
Тайна была: почему?               
Порознь прошли в печали,
словно в каком плену.

…Плакала Люба тихо,
нос в сарафан уткнув:

— Это была не прихоть…
Счастье неслось ко дну.
Я ещё ладно, но ты вот…
Вспомни, как начинал,
как был продвинут за год,
что обещал финал?
Взлёту твоей карьеры
не было там преград:
стать в Исполкоме первым! –
Тут не крути назад.
Должность была – не шутка,
партия – приоритет…
«Кто с ним? — Одну минутку… –
Дочь от попа. — В кювет!..» –
Мимо тебя нападки, –
власти хитрее того.
Выплыли вдруг неполадки
в службе отца моего.
Быстро пришили дело
с целью меня прижать,
мне заявили смело,
ткнув на отца и мать,
мол, компромат имеют,
будет его сполна,
но я им помочь сумею, –
бросить тебя должна. –
Нагло, бесцеремонно
то заявили мне,
ночью прижав у дома… –   
Будто бы нож в спине.
Что оставалось делать?
Глупою не была,
чтобы желать удела –
рушить твои дела.
Так и явилась сказка:
стал, мол, тогда не мил. –
Горькой была развязка,
помню о ней без сил…


   Продолжение:  http://www.stihi.ru/2015/07/18/8674