Мужлан Велди

Butch Weldy

After I got religion and steadied down
They gave me a job in the canning works,
And every morning I had to fill
The tank in the yard with gasoline,
That fed the blow-fires in the sheds
To heat the soldering irons.
And I mounted a rickety ladder to do it,
Carrying buckets full of the stuff.
One morning, as I stood there pouring,
The air grew still and seemed to heave,
And I shot up as the tank exploded,
And down I came with both legs broken,
And my eyes burned crisp as a couple of eggs.

For someone left a blow-fire going,
And something sucked the flame in the tank.
The Circuit Judge said whoever did it
Was a fellow-servant of mine, and so
Old Rhodes' son didn't have to pay me.
And I sat on the witness stand as blind
As Jack the Fiddler, saying over and over,
"l didn't know him at all."
*
После того, как я уверовал и утих,
Они дали мне работу в консервировании,
И каждое утро я должен был
заполнить бак во дворе с газолином,
Который кормил огнём топки в цехах,
Чтобы нагреть паяльники.
И я установил хрупкую лестницу, чтобы сделать это,
Неся ведра, полные материала.

Однажды утром, когда я выдерживал там заливку,
Воздух взорвался и, казалось, поднимался,
И я поднялся как резервуар, взорванный,
И вниз я шел с обеими ногами, сломанными,
И мои глаза сожгло как  чипс и несколько яиц.

Поскольку кто-то оставил движение газа,
И что-то высосало пламя в резервуаре.
Окружной судья сказал, кто бы ни сделал это
Был мой товарищ-слуга, и таким образом, сын
Старого Родоса не должен был заплатить мне.

И я сидел на месте для дачи
свидетельских показаний столь же слепым
Как Джек Скрипач, говоря много раз,
"Я не знал его вообще."