Весенний лист Есенин-Вольпин

             ПОЭТЫ - ТРАГИЧЕСКИЕ ПРОРОКИ ИСТОРИИ,
                ЕЁ СУДЬИ И ЕЁ КРОВАВЫЕ ЖЕРТВЫ
               
                ВЕСЕНИЙ ЛИСТ
(О творчестве советского дисидента, сподвижника Сахарова,
Александра Сергеевича Есенина-Вольпина - сына Сергея Есенина
отрывок из 3-ей встречи с антологией "Закон случайных чисел")

 Пользуясь правом составителя, я хочу поговорить о неко-
торых героях этой книги, не рискуя показаться вам назойли-
вым, дорогой читатель, так как те подробности, которые я хо-
тел бы вам сообщить, вряд ли оставят вас равнодушными.
И, оглядываясь мысленно на Льва Засецкого, на его промете-
ев порыв, начну рассказ с опального поэта, ученого и мысли-
теля, одного из самых ненавидимых официальной властью в
50-е - 70-е годы,  - Александра Сергеевича Есенина-Вольпина,
сына Сергея Есенина.

Но вначале немного о себе, поскольку между мной и им (от
меня к нему) протянулась невидимая простым глазом нить
длиною без малого уже около 60-и лет.
Самое начало 60-х годов, первые мои литературные пробы,
первый рассказ, неоконченная повесть. Первые "запойные" го-
ды какого-то осатанелого желания загубить своими каракуля-
ми как можно больше прекрасной писчей бумаги, сменились
скепсисом и банальнейшим вопросом: что делать? Я уже был
аспирантом Академии Наук. Так что же, наука, литература?
И то, и другое манило, хотелось испытать себя на качество...
Но кое в чём я уже разбирался. И от одной мысли, что некто
имя рек будет выламывать мне руки, заставляя писать не то,
что я думаю и чувствую, у меня от ненависти кровь леденела
в жилах. Кончилась хрущевская оттепель, начиналась эпоха
"тихого террора". Теперь, спустя столько лет, я
прекрасно понимаю, что меня ждала гибельная судьба.
Уже в то время у меня были стихи чистой "58 пробы".
Но я говорил себе: "Нет! Дудки! На этом вы меня не возьмёте,
я буду ученым, не достанете!" В те годы многие молодые
интеллигенты ушли в такую скрытую духовную оппозицию.
Иннокентий Смоктуновский, обсуждая со мной мои стихи
подаренные ему,(это была средина 80-х)сказал:
"Вы не их поэт" - это был комплимент года.

И вдруг!..
Это произошло в зиму 1967-1968 г.г. - мне дали совершенно
конфиденциально всего на три дня книгу, изданную в Англии
в 1961 г. на двух языках - русском и английском. Сейчас та-
кие двуязычные книги не редкость, но тогда и это было инте-
ресно. Книга называлась "Весенний лист". Автор - Александр
Сергеевич Есенин-Вольпин.
Первое впечатление - потрясение!
И не столько откровенным антисоветским пафосом - одно из
стихотворений так и заканчивалось:

"...И меня  не похоронят по ошибке
С коммунистами на кладбище одном",

Он меня поразил полным, необратимым, абсолютным отрицанием
системы, как таковой. Сейчас этим никого не удивишь.
Но в те годы не то что написать, быть пойманным
кэгэбешниками с этой книгой означало дальнюю дорогу
и казенный дом.
Есенин-Вольпин, как следует из самой книги, написал
её здесь, в России и передал на публикацию на Запад с тем,
чтобы книгу опубликовали под его настоящим именем. Это
требовало беспримерного мужества, он все время слышал за
спиной дыхание ищеек с Лубянки, но не дрогнул. Он прошёл
Лубянку, психбольницу в Ленинграде, ссылку в Караганду,
Ухтинский и Устьвимский лагеря.
Он вместе с Владимиром Буковским  был зверски избиваем пере-
одетой милицией при разгоне поэтов от памятника Маяковскому,
где вольнолюбивая поросль молодых московских поэтов читала
стихи. Их затаскивали в подъезды ближайших домов, избивали
и говорили -  "придёте ещё раз - убьём"
  О поэте Александре Есенине-Вольпине: Писал он блистательно
и блистательно импровизировал. От манеры письма отца -
Сергея Есенина в нем было ни грана. Это совсем другой поэти
ческий менталитет. Городской интеллигент до мозга костей,
ученый, он сотворил в поэзии немыслимое - повторил "Ворона"
Эдгара По. Он взял уникальную форму "Ворона" По, заменив
в оригинале меланхолию погибшей любви на меланхолию и обре
ченность личности в условиях сталинского террора и произвола
 КГБ. А форма! Сохранена блистательно. Во всех нюансах.
Но, наполненный  более трагическим содержанием, "Ворон"
Есенина-Вольпина поистине реквием жертвам террора и насилия.


                ВОРОН
   ( отрывок из парафраза на “ВОРОНА” Эдгара По )


                ...Кто поверить согласится,
                чтобы где-нибудь, когда -
                Сел над дверью говорящий
                без запинки, без труда
                Ворон с кличкой “Никогда”.
                (Эдгар По)
.    .    .    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

Как-то ночью в час террора, я читал впервые Мора,      
Чтоб Утопии незнанье мне не ставили в укор.
В скучном длинном описаньи я искал упоминанья
Об арестах за блужданья в той стране, не знавшей ссор -
Потому что для блужданья никаких не надо ссор,
Но глубок ли Томас Мор?
 
...Я вникал в уклад народа, в чьей стране мерзка свобода...
Вдруг как будто постучали... Кто так поздно? Что за вздор.
И в сомненьи и в печали я шептал: “То друг едва ли,
Всех друзей давно услали... Хорошо бы просто вор!”
И в восторге от надежды, я сказал: Войдите, вор!               
Кто-то каркнул: Nevermore!..

 Продолжение  "ВОРОНА" и беседы 3 на  полосе 601-650.


В колонтитуле суперобложка книги "Весенний лист"